Приятно до слёз

Погряз ли ты в грехе, пронзила ли твоё сердце не взаимная любовь и душат ли твоё горло руки нет выбора, кроме как жить. Шла первая неделя учёбы, что на улице, что в помещении было душно. Проходя по коридору и заглядывая в классы можно было увидеть плотно закрытые бежевыми тканевыми жалюзями окна, от чего пространство в здании окрашивалось в приглушённый персиковый. Райден и Яэ сидели на подоконнике подставив лица сквозняку, трещали и обмахивались конспектами смахивая крошечные капельки пота, Итто и Тома, не способные на какие бы то ни было активные действия, облокотившись на спинки стульев и положив ноги на парты залипали в телефоны. - У тебя на запястьях следы от верёвки? - Произнёс чей-то голос у меня под ухом. А, опять этот парень.. Заметил, впрочем, как и всегда. Я ведь хотел не привлекать внимания, поэтому и надел рубашку с длинными рукавами, пусть лучше думают, что я потеющий дурачок, чем пялятся целый день. - Привет! Хайтам, рад тебя видеть! Как лето? Девушку себе нашёл? А может парня? У меня вот лето прошло отлично, пил вино, купался в сперме. - Опять с темы сходишь... Зайди в медпункт, антисептиком помажут. Жалеет меня, как же бесит, у меня же всё хорошо. Хайтам - мой одноклассник ещё со средней школы, но он никогда особого интереса ко мне не проявлял, и я к нему тоже, так что мы не общались особо, но он один, время от времени, давал мне понять, что знает о моей "проблеме". Скорее всего думает, что мои побои это домашнее насилие или типа того, смешной. Мне всегда было не до школы. Здесь скучно, а в мире есть занятия куда более интересные, чем просиживание штанов в компании малолетних спермотоксикозников. Вот возьмём, к примеру, следы от веревки на моих запястьях. Нет, это не насилие в семье, всё не так банально, мать вижу редко, а отчима после их развода я вообще не видел, что подозрительно, на одном районе ведь живём. Хотел бы я его как-нибудь встретить в подворотне ночью, я бы сразу хвост поднял, хотя вряд ли он меня захочет, с тех пор как мне исполнилось 12 он ко мне не прикасался. Так что обычно меня "насилуют" по моей же инициативе и отнюдь не в кругу семьи. Вообще не понимаю зачем прятать эти следы, они же еле видны. Помимо склонности к мазохизму у меня есть и другие увлечения. Я люблю играть на музыкальных инструментах, пить вино или пиво развалившись где-нибудь на траве у речки и смотреть на птиц парящих в бескрайней голубизне неба, вообще люблю природу. Несмотря на то, что я привык находиться в обществе, людей я не люблю, мне никогда не нравились ни женщины ни мужчины, ценными экземплярами считаю лишь тех, у кого проявляется склонность к садизму. Не то чтобы я считал себя геем, у меня и на девочек встаёт, просто ни одна женщина не сможет подарить мне столько удовольствия сколько сможет мужчина. Хоть к людям и общению я равнодушен, по воле случая, я всегда оказываюсь в какой-то компании, люди считают, что я милый и им нравится смотреть на меня и слушать мою музыку, а в замен я многого не прошу, лишь грубые руки на своих ягодицах и крепкий член, что резко входит в задницу без смазки. *Венти на следующей перемене пришел в медкабинет.* - Э, Хайтамчик, ты что в медкабинете забыл? Проверяешь прийду ли я руки мазать? Как это мило. - Сдался ты мне, голова болит, за таблеткой пришел. Медсестры не было в кабинете, а болтать с ним совершенно не хотелось, Хайтам в своей привычной манере сидел на кресле и не мигая пялился в какую-то книгу. Чёрт, какой же он высоченный и глаза мне нравятся, кажется, что они смотрят с презрением, но на самом деле они просто грустные, только вот руки нежные как у девчонки. Ладно, пойду на койке поваляюсь, пока медсестра не придёт. - Ты чего это раздеваться удумал, Венти?!- Он повысил на меня голос. - Так это, раз я уже зашел, пусть она мне и вывих вправит, плечо ноет, руку поднять не могу. И вообще я в рубашке уже запарился.. Как только я снял рубашку в комнате повисла тишина, а после, помещение залил детский смех и гомон доносящийся со школьного футбольного поля. Почему он на меня так смотрит? Ах да, точно. - Хайтам, не смотри так сопереживающе, это всего лишь мелкие царапины не доставляющие мне никакого дискомфорта, а плечо я вообще вывихнул об стенку ударившись. - Не знал, что возможно вывихнуть плечо ударившись об стену. - Произнёс Хайтам резко отводя глаз, слегка смущенно, и вновь погрузившись в тотальное равнодушие устремил взгляд в книгу. Я плюхнулся на койку в дальнем углу медкабинета, развернулся лицом к стене и подставил спину лёгкому ветерку проникающему в помещение сквозь развивающиеся белые шторы и уже было задремал как вдруг услышал: - Я могу тебе плечо вправить. Я согласился, медсестру ждать влом, итак собирался после медкабинета с уроков свалить. *Хайтам вправил Венти плечо* - Боже, Хайтамчик, спасибо тебе большое, так полегчало. - Дай потрогать. - Хайтам произнёс это настолько быстро насколько мог. - Э, чего? - Ожоги потрогать дай. - ...Эмм... У меня нет ожогов. Я уже хотел было пролезть у него под рукой и пойти к своим мужикам как вдруг ощутил тяжелую ладонь у себя на плече, он вернул меня в сидячее положение, жаль, недостаточно грубо. Мне была неохота предпринимать какие-либо действия и он начал гладить пальцами участки кожи которые стали неизбежными жертвами моего пристрастия к грубому сексу с людьми которые меня яро призирают, открыто ненавидят, но отчаянно хотят. А он интересный. - А, Хайтам, шрамы любишь? Молчит и лапает меня. Не слышит что ли? - Космос, приём! - А, Венти, прости, ...да мне нравится как выглядят и на ощупь, ещё псориаз люблю и ожоги, особенно ожоги... На следующий день после уроков я задержал его в классе и расстегнул рубашку, спустя пару недель такая забава вошла в привычку. Я ложился на парту с голым торсом, а он в тишине трогал шрамы минут двадцать и мы расходились по своим делам. Я начал это только из за того, что меня веселила его забавная реакция, но возникла одна проблема. Каждый раз когда он трогал меня я заводился. Я уже хотел было прекратить это, но почему-то не мог. Спустя месяц я уже был в полном раздрае и не понимал себя, зачем и почему я это делаю. *Прошёл месяц. Парни как обычно задержались после уроков. Болтают.* - Я, кстати, би. - Произнёс я в надежде вызвать у него ещё большую заинтересованность к моей персоне. - ...Ясно. Что за "ясно" ещё такое. Видимо чтобы его заинтересовать нужно что то посерьёзнее. - Это ещё не всё, прикинь, когда мне было 8 меня совратил мой отчим, это всё из за того, что мы очень похожи с мамой. И с тех пор я без секса жить не могу. Ну что скажешь? Я заметил как глаза Хайтама на мгновение округлились в недоумении. - Тут нечего говорить. - Потупив суровый взгляд куда то в пол произнёс он. Мне хотелось улыбнуться, но я почему-то не смог. От его реакции мне стало скучно я резко встал, оделся, поправил резинку на растрепавшейся косичке и пошёл туда, где мне всегда было весело. *** Жизнь полна разочарований, мой отчим, наверно, очень разочарован тем, что я повзрослел. На данный момент меня трахает мужик с района который после одсидки не смог бросить знаменитую тюремную забаву - вжаривать парням в зад. И вот я топаю к нему после школы, на улице около шести вечера, мир вокруг красивый до слёз. Розовое небо и бежевые облака, вдали видны серые тучи, ближе к ночи будет дождь, воздух пропитан влагой, молодостью и детским смехом. Без него никуда в спальных районах, детские площадки на каждом углу. И самое главное дует ветер. Я ненавижу когда воздух стоит. Захожу в подъезд и поднимаюсь к нему на одиннадцатый. Ждёт меня в дверном проёме в слегка распахнутом халате на голое тело, не здороваясь закрывает за мной дверь. *** - Ещё! Ещё! Вставь сильнее!!! - Заткнись, маленькая похотливая сучка!!!! Я стою раком и он прижимает моё лицо рукой к полу, у него в зубах зажата сигарета, думаю, благодаря ему запах сигарет начал ассоциироваться у меня с сексом. Толчок, ещё толчок, он хороший любовник. - Обожги меня окурком! - Прошу я его чуть ли не кончая от напора его интенсивных толчков. - Вот ещё, придурок, с чего ты взял, что я буду тебя ублажать, скотина?! - Прошу! Обожги! Он резко развернул меня к себе и не доставая члена начал бить меня кулаком по лицу. - Завали ебало, пидор, сука!!!! Я на него совсем не обижаюсь. На следующий день в школе все шушукались, не удивительно, всё лицо разукрашено, я пытался скрыть тоналкой как мог, но увы, безрезультатно. - Венти, зайди в учительскую на перемене. - Классуха как всегда переживает, уже раз триста звонила матери, но у этой шлюхи телефон вечно недоступен, подозреваю, что она эту СИМку выкинула давно, оно и к лучшему. На перемене я хотел поесть в столовой, но проводя языком по внутренней стороне разбитой в мясо щеки понял, что это не очень хорошая идея. - Ты точно не дрался, Венти? - Точно. Я сдачи не давал. - И кто же это был? - Темно было, не помню.... - Не помнишь, понятно. Если у тебя в семье что-то происходит скажи мне я помогу тебе решить проблему, или зайди к психологу. - Спасибо. Кстати, я заметил, что Хайтама нет, где он? - У него отец умер в пятницу, сегодня похороны. Понятно. У Хайтама умер отец. Шишка встаёт как представлю как он стоит в слезах над открытым гробом. Ноги сами привели меня к его подъезду. Капли звонко тарабанят по зонту, я всегда покупаю прозрачные зонты, мне нравится наблюдать за неспокойным небом во время дождя, особая удача увидеть птицу которая в поисках укрытия беспокойно и торопливо мечется по небу. Но сегодня я не смотрел на небо, я искал его. Чёрный катафалк стоит у тротуара окруженный женщинами и мужчинами средних лет, один я припёрся в белой рубашке, все остальные в чёрном. - Венти? - Он увидел меня издалека, и когда я подошёл это его "Венти" прозвучало так, как будто он мена ждал. - Ой, привет. Почему я не в силах посмотреть ему в глаза, почему мои щеки так горят, почему я сжимаю кулаки до боли в суставах?...Я начал теребить свою косичку как глупенькая старшекласница. - Я сожалею твоей утрате... Мне класуха расказала...Я ничего не принёс на поминки... Он встал ко мне под зонт, уже весь мокрый, но к моему разочарованию на щеках был лишь дождь, а глаза были яснее и дружелюбнее обычного, но я всё же смог разглядеть в них подступавшие к кромке век слёзы. - Просто спасибо тебе. - Произнёс он смотря мне прямо в глаза. Первую секунду я не смог пошевелиться, казалось, будто я падаю с высоты, я кинул зонт, сорвался с места и побежал прочь. Хайтам, Хайтам, Хайтам, На каждом вздохе и на каждом выдохе у меня в голове стояло это его лицо, а в ушах звенело его имя. Забежав в первую попавшуюся арку между домов я растегнул ремень, достал член и начал дрочить пока этот образ стоял перед глазами. Мне было приятно? Определенно. Мне было больно? Ещё как. *** С тех пор как я рассказал ему о своём отчиме он ко мне не прикасался, мы были как друзья. Я его не сторонился и он меня тоже. Хайтам часто покупал мне пирожки в буфете, часто подсаживался ко мне во время уроков, прогоняя Итто, который определенно имел на меня виды. Итто хоть парень и статный слишком добрый для меня, заласкает так, что я блевану, и никакой боли, то бишь не в кайф. Мне было не сильно важно трогает Хайтам мои шрамы или нет я итак каждый день на него дрочил. Меня настолько это увлекло, что синяки с моего тела начали постепенно сходить, я больше не ходил к своему любовнику. - Слыш, Хайтам, хочешь расскажу о чём я думаю когда дрочу? - Не особо. - Я вспоминаю как ты ревел на похоронах, у тебя так мило голос дрожал! - Я не ревел. - Ох поверь, ты определенно ревел. Мне в нём это нравится, он и не думает меня осуждать, он и не думает думать, что я странный, он и не думает презирать меня или смеяться надо мной. Он встал и ушёл, со злым лицом, как мне показалось. И не понятно, что послужило причиной, может быть я ему не приятен, но он обязательно завтра вновь подсядет ко мне, какой тогда смысл? Я прислонился щекой к липкой поверхности парты. Я и он. Мы вместе не будем , даже если он захочет. Даже если я смогу его заставить полюбить меня, я его по-нормальному, как принято у людей, никогда не полюблю. Но мне скоро будет очень больно. Жаль, что к такой боли я не привык. Я подошел к его парте, выдвинул ящик стола, все уже ушли и в классе было пусто, мне захотелось забрать часть его домой, я взял его Аирподсы и положил в карман. *Спустя две недели.* - О, смотри, это с Хайтамом разве не Лайла идёт?! - Красивая пара! Личико у неё такое пунцовое, влюбилась девка! Я не только хороший певец и на дуде игрец, но ещё и хороший актёр. Не важно, что у меня внутри, снаружи этого никто не заметит. - У тебя новые наушники, а что со старыми? -Спросил я его. - Потерял. -Пробормотал он. - Венти, пойдешь с ним после уроков перекусить? - Да не, Хайтам, у меня дела, нужно подрочить на вашу сладкую парочку. И вот я лежу на полу своей комнаты, паркет пахнет лаком, а солнце пробивающееся сквозь ставни жаждит сообщить мне о том, что очередной день подходит к концу сигнализируя об угасающей юности. Лайла и Хайтам. Хайтам и Лайла. Они теперь встречаются. Хочется узнать почему не я. Секса не было уже давно. Я лежу на полу облизывая пальцы измазанные в собственной сперме, если так и дальше пойдёт я просто захлебнусь ею. Мне было так одиноко, что выйдя за дошиком в киоск я подцепил какого-то левого мужика на улице. Было легко, он оказался знакомым моего бывшего мужика и знал, чего я от него жду. *В школе на следующий день на большой перемене одноклассники Венти болтают об увиденном вчера.* - Венти, ты что пидор? Я видел как ты вчера заводил к себе в падик жирного уродливого мужика. - Фу, я бы с таким уродом ни в жизнь бы не лёг. - А чо, красивому бы мужику анус предоставил бы что ли? - Вы чо братаны, это же был его парень, Венти нравятся жирные лысые уроды. Мне вообще плевать ,что эти обо мне думают. Хайтам стоит прямо по коридору и смотрит на меня. Взгляд у него какой-то грустный. Я подался вперёд, просто захотелось, и засосал того пацана который сказал: "с жирным бы не в жизнь не лёг", что есть мочи. Его тёплый язык отталкивал мой, а взгляд кричал ярость выражая презрение. Я схватил его за промежность пытаясь дотянуться до яиц, и его взгляд начал выражать ужас и страх. - Венти, придурок!!!!! - Заорали они всей толпой. Не успели пацаны дать мне под дых я почувствовал как нежные, но сильные руки оттаскивают меня. Я засмеялся, так было весело! А внутри было так тошно, грустно и больно. Хайтам тащил меня куда-то в сторону учительской и мужских туалетов, я знал, что вслед они кричат оскорбления: "пидор", "ублюдок", "убъю", но слышал я лишь собственный хохот и его дыхание. За такую гей-пропаганду и непристойное поведение меня отчитали по самое ни хочу и отстранили от занятий на две недели. Как я был рад возможности не видеть Хайтама, я кутил и бухал беспробудно, погодка на улице была что надо, вот эта идеальная для гуляний +15 - +20. Я много времени проводил со своим вторым любовником, мне он нравился меньше чем первый. Он свозил меня на шашлыки со своими друзьями, представив младшим двоюродным братом. Меня возбуждало это, представлять, что он реально мой старший брат. Он был более тактильный и менее жестокий, чем тот, что избил меня. Когда мы кончали, он кидал на меня мокрую тряпку и говорил: - Вытри сперму свою, воняет. А затем говорил: - Сыграй мне что то из Сплина. И кидал свою, почему то каждый раз, расстроенную донельзя гитару, хоть я и настраивал её постоянно первым делом приходя к нему. Я настраивал вновь и играл. Играл почти всегда одну и ту же песню: "Издалека долго, ехала чёрная волга, пахло бензином..." Он грустно молча сидел смотря в пол, а потом говорил: "Венти, бросай эту хуйню и иди в театр, у тебя пока есть выбор." "Бросай эту хуйню" - это он про мою работу. Но, не будем об этом, там нечем хвастаться, хотя и стыдиться тоже нечего, родителей нет денег естественно от них не дождешься, раз их нет, наркокурьер не так уж и плохо, звали в веб-кам, но у меня нет ноута.. Когда закончились мои штрафные две недели я вернулся в школу, Хайтама не видел, ну и хорошо, я почти о нём не думал всё это время.. Во время первой перемены он подошел ко мне и предложил сходить вместе за булкой. - Чем маялся всё это время? - Трахался. - Предки сердились? - Не, я не видел их целый год. Он с минуту задумчиво смотрел на меня. Видимо его теория о домашнем насилии только что рассыпалась в пух и прах и он пытался придумать мне и моим шрамам другое оправдание. - Вот оно что.. - Только и произнёс он. Мы, не сговариваясь, совсем забыли о булочках, вышли на улицу и двинули в сторону макдональдца, что находился недалеко от ближайшей к нашей школе станции метро. Возможно он хотел провести со мной время, ну , а я просто всегда не прочь пройтись. - Венти, а какие у тебя планы на будущее? - Я планов не строю, они сковывают свободу. - В смысле? - Ну, свободу ситуации. Нужно давать свободу миру. Со мной может произойти что угодно и я не буду влиять на это. - Ну, а кем бы ты хотел стать? - Ну, певцом наверное, или актёром. - Да, тебе подходит. - А ты, Хайтам? - Думал заняться наукой, хочу работать на кафедре в универе, языки, лингвистика мне по душе. На улице было приятно. Сверху припекало солнышко, хоть уже была середина октября и близились осенние каникулы. Дул прохладный северный ветер, мои косички дёргались из стороны в сторону обозначая направления его порывов. Вокруг сновали шайки голубей, а в небе виднелись клинья уток улетавших на юг. - Венти, ты знаешь, ты не такой как все... - Да-да-да, Хайтам, знаю... Ты что подкатываешь ко мне? - Извини. Почему он извиняется? Резкий порыв ветра ударил мне в лицо и я почувствовал, как мне начало резать глаза. - Не хотел говорить, но на тебя больно смотреть. Хоть ты мой друг, я не могу думать о том, как ты печален и убог. - Что? Почему ты так думаешь? - Просто ты совсем один, вообще один, во всех смыслах....В принципе...Так же как и я. Ты на самом деле хороший парень, ты надо мной не смеялся когда узнал о моём фетише. Когда он это произнёс, я сразу задумался о том, что Хайтам тоже был не такой как все. Может быть не в такой мере как я сам, но он все же не вписывался, стоял хоть и с другой стороны от меня, но всё же вне круга социума. Такой отстранённый, такой строгий и кажущийся высокомерным, хотя это совсем не так, он до невозможности чуткий и нежный, его противные ласковые прикосновения к моему телу донесли это до моего сознания как нельзя лучше. - Ты мне очень дорог, Венти, как самый близкий друг. Пфф. Ахахахах аахаххаааа - Пфф, ахахах, Хайтам, близкий друг? Что за чёрт? С этого его заявления у меня из глотки вырвался истеричный смешок. Он назвал меня близким другом. К этому моменту мы уже дошли до мака и я, сидя за столиком, нервно потянулся в карман за печкой сигарет. Хайтаму было совсем не смешно, в отличии от меня, он воспринимал наше общение и нашу, как он выразился, дружбу, как нечто серьёзное. - Отстой, Хайтам, отстой!! Долгое время я ржал как сумасшедший пытаясь при этом не закашляться от сигаретного дыма, а потом просто пошёл домой, оставив вещи в школе до завтра. Не помню точно как мы с ним попрощались и как я дошел до квартиры. Моя комната показалась мне долгожданным убежищем, конурой, норой. Я сел на подоконник и глубоко вдохнул, пахло опавшими кленовыми листьями, помётом голубей, школой, ушедшим навсегда детством и где-то, даже, приближавшимся Новым Годом. Но сильнее всего пахло первой влюблённостью. Я открыл окно. Закат. Розовый и персиковый ближе к космосу, голубой на горизонте. И я почувствовал, как моё сердце разрывается на части, почувствовал, как задыхаюсь, почувствовал обжигаюшие ручьи на моих щеках и как мокрый от слёз воротник рубашки прилегает к шее. Естественно я видел его лицо. Я не мог шелохнуться, не потому, что не мог физически, а потому что новая, неизвестная ранее боль обездвижила меня, и поглотила целиком, от макушки до пят. И я просто рыдал. Люди...Полны противоречий..Они жаждут кого-то, но в то же время нет. Они чувствуют одиночество, страдают от этого, но в то же время получают удовольствие. Я, вот, люблю боль, но, вот, сейчас, всё-таки нет.