TGCF React

Глава 101: Битва за благосклонность: Эмин против Жое — ...Мы что, будем смотреть, как оружия борются за похвалу? — недоверчиво спросил Фэн Синь. — Да, так написано в названии. — сухо ответил Му Цин. — Я знаю! — Фэн Синь сверкнул глазами. — Но зачем? Разве мы не можем посмотреть что-нибудь более важное? Линн улыбнулась: — Скажем так, позже тебе понадобится успокаивающая глава. Клинок задрожал ещё горестнее. Се Ляня охватила лёгкая паника, принц осторожно погладил саблю по тыльной стороне лезвия и произнёс: — Прости, прости. Тогда я не разглядел, что это ты. Больше так не буду. — Как я уже говорил, гэгэ, просто не обращай на него внимания. — Хуа Чэн улыбнулся. — Он просто драматизирует. — Тем не менее, это моя вина, что он испугался. — ответил Се Лянь. Хуа Чэн только беспомощно улыбнулся, выглядя как влюбленный дурак. "Подождите... ведь так оно и есть". — подумали многие. После нескольких поглаживаний Эмин сощурил глаз и наконец перестал дрожать. Се Лянь спросил: — А где твой хозяин? Позади раздался голос: — Не обращай на него внимания. — Сань Лан, тебе следует лучше заботиться о нем. — сказал Се Лянь. — В будущем он может возненавидеть тебя. Хуа Чэн лишь кивнул в знак согласия, хотя многие знали, что он не послушает принца. Или, может быть, таким поведением он просто хочет произвести впечатление на Его Высочество? Только время покажет. Стоило принцу обернуться, как он тут же вскочил на ноги и со смесью радости и удивления в голосе спросил: — Сань Лан? Что ты здесь делаешь? Многие, за исключением таких невнимательных, как Лан Цяньцю и Се Лянь, обратили внимание на "радостное" выражение лица, в то время как у некоторых на лице появилось кислое выражение. Хуа Чэн в душе ликовал, хотя и скрывал это. Юношей, что с самодовольным видом стоял у принца за спиной, оказался Хуа Чэн. Он вновь забрал чёрные волосы в неровный хвост, надел лёгкую белую сорочку, красную рубаху повязав на поясе, и закатал рукава, открыв взору бледные, но крепкие руки и татуировку на предплечье. — Не нужно так много информации, мы и так все видим. — Хэ Сюань раздраженно вздохнул. Он провел некоторое время с Хуа Чэном, и ему уж точно не нужна информация о красном демоне. Серебряные цепочки на его сапогах тонко позвякивали при ходьбе, весь он выглядел небрежно, будто восемнадцатилетний соседский паренёк, но при этом не без щеголеватости. Покусывая травинку, юноша улыбнулся Се Ляню: — Гэгэ. Се Лянь предполагал вначале устроить мальчиков, а затем отправиться к Хуа Чэну, чтобы выразить глубокую признательность за помощь, но к его удивлению тот явился сам. — Он не хочет, чтобы его любимый ходил так далеко. — Пэй Мин ухмыльнулся Хуа Чэну. — Он предпочел бы сделать это сам. — Так мило! — Ши Цинсюань пришел в дикий восторг, в то время как Се Лянь слегка покраснел. Он хотел начать отрицать это и заявить, что Сань Лан нашел его просто ради забавы, но, видя, что мужчина молчит... возможно ли?.. Нет. Он, вероятно, был слишком потрясен и смущен, чтобы что-то сказать. Се Лянь просто притворится, что ничего не слышал. Хуа Чэн неторопливо подошёл к Се Ляню, одной рукой выдернул торчащую из земли изогнутую саблю, поглядел на неё немного и закинул на плечо со словами: — Гэгэ, у тебя здесь так много дел. Я подумал, что ни к чему тебе специально отправляться ко мне, это лишние хлопоты, поэтому пришёл сам. Ты забыл вот это. — Сань Лан, это было очень заботливо с твоей стороны, но тебе не стоит об этом беспокоиться. — улыбнулся ему Се Лянь. — Я уверен, что ты занят больше меня, управляя своим городом, так что позволь мне прийти к тебе. — Не волнуйся, гэгэ, я совсем не занят. — Хуа Чэн улыбнулся. Инь Юй скрывал свои жалобы, зная, что красный демон может свободно путешествовать по миру только благодаря своим помощникам, которые также известны как он сам. "Жизнь - отстой", — подумал он со вздохом, прежде чем взглянуть на Цзюнь У. "Хотя это значительно лучше, чем служить небесному двору". На спине юноши висела бамбуковая шляпа, которую он снял и протянул Се Ляню. Принц оставил её в доме купца. На миг замерев, он тут же ответил: — Я совсем позабыл о ней. Вот спасибо! — Видишь, я совсем не занят, если могу заниматься такими вещами. — Хуа Чэн улыбнулся Се Ляню. — Тем не менее, я не хочу тебя беспокоить. — сказал Се Лянь. — Не волнуйся, мне нравится это делать. — настаивал Хуа Чэн. — Ты не обязан. — Се Лянь упорствовал. — Просто позволь ему это делать. — Му Цин раздраженно нахмурился. — Если он так хочет быть твоим слугой, так пусть будет. Неожиданно принц вспомнил, что после некоего события говорил Хуа Чэну: «Я ищу свою шляпу, моя шляпа пропала». Те слова вылетали в полнейшем бреду, но Хуа Чэн действительно отыскал его пропажу. Принц внезапно почувствовал себя ужасно неловко, испугавшись, что Хуа Чэн станет подшучивать над ним. — О да! Вспомнили многие, когда Се Лянь в смущении закрыл лицо руками. — Эм, а теперь мы можем перейти к более важным темам? — он спросил. "Поверь мне, ты сразу же пожалеешь об этом", — подумала Линн, но вслух ничего не сказала. Вместо этого она просто покачала головой. Но к счастью Хуа Чэн даже не упомянул о том случае, а с улыбкой сменил тему: — Гэгэ, ты подобрал ещё двоих детей? — Он небрежно потрепал Гуцзы по голове, приведя волосы мальчишки в полнейший беспорядок. Кажется, Гуцзы очень испугался незнакомца — тут же спрятался за Се Ляня. — Всё в порядке, этот гэгэ — хороший, — сказал ему Се Лянь. — Это не так. — Гребаная чушь. — Ложь. — Вранье. — Не доверяй ему. — Он тебя съест. — Он убьет тебя. — Это неправда, Сань Лан добрый. — защищал своего "друга" Се Лянь, хотя никто, кроме него, по-настоящему в это не верил. Хуа Чэн, однако, возразил: — Ну что ты, куда там. Я ужасный негодяй. — Видишь, даже он признает это. — хихикнул Ци Жун. Се Лянь дернулся. Он действительно так сказал, но при этом перевернул ладонь и вытряхнул из рукава крошечную серебристую бабочку, которая захлопала крыльями и запорхала перед лицом ребёнка. Хотя все знали, что Хуа Чэн не причинил бы вреда ребенку в присутствии Се Ляня, некоторые все равно вздрогнули и напряглись. В конце концов, они все еще были травмированы предыдущими действиями Хуа Чэна. Гуцзы раскрыл пошире чёрные блестящие глаза, неотрывно следя за бабочкой, а затем всё-таки не удержался и принялся её ловить. Таким образом и настороженность мальчика по отношению к Хуа Чэну заметно спала. — Дети действительно глупы. — Ци Жун закатил глаза. — Этого достаточно, чтобы ослабить его бдительность? Его нужно было просто съесть... — Ци Жун. — Се Лянь взглядом заставил его замолчать. Затем Хуа Чэн с виду безразлично бросил взор на Лан Ина. В отличие от расслабленного взгляда, каким он смотрел на Гуцзы, теперь его глаза сверкнули холодом и недружелюбием. Лан Ин опустил голову и тоже встревоженно юркнул за спину Се Ляня. Многие выглядели озадаченными, не понимая, почему, но не спрашивали, предполагая, что Хуа Чэн тоже не знает, учитывая, что это было в будущем. Принц, держа бамбуковую шляпу в руке, произнёс: — Пришёл так пришёл, но зачем же наводить чистоту в монастыре Водных каштанов? Хуа Чэн ответил: — Просто походя прибрался. Тебе не показалось, что после того, как я избавился от всего мусора, даже улучшилось настроение и очистилось сознание? — ...Странно наблюдать, как Собиратель цветов под кровавым дождем ведет себя так необычно и по-домашнему уютно рядом с Его Высочеством. — прокомментировал Ши Уду. — … Се Лянь вспомнил об исчезнувшем Ци Жуне и подумал, уж не выбросил ли Хуа Чэн и его как мусор. — Не думаю, что ему это удастся. — сказал Фэн Синь. — Но если бы это было так, я бы поблагодарил его. — Ах ты, сука! — Ци Жун впился в него взглядом. — А ты - назойливая дрянь. — ответил Фэн Синь. Внезапно он услышал со двора за монастырём жуткие крики: — Хуа Чэн, проклятый пёс, чтоб тебе скатиться в ад и там зажариться в масляном котле да напороться на тысячи ножей! Убивают! Хуа Чэн учинил смертоубийство!!! — Как это может быть убийством, если он уже мертв? — в замешательстве спросила Баньюэ. Гуцзы громко вскрикнул: — Отец! — и на маленьких ножках помчался на звук. Се Лянь направился следом. — Почему такой милый ребенок должен следовать за зеленым демоном? — вздохнул Ши Цинсюань. — Такой милый ребенок. — пробормотал Хэ Сюань. За монастырём Водных каштанов протекала речушка, в которой Се Лянь обыкновенно стирал одежду и промывал рис. Ци Жун как раз бултыхался в воде, накрепко связанный Жое. Из последних сил высовывая лицо на поверхность, он орал что есть мочи: — Я не вылезу! Ни за что не вылезу! Я останусь в этом теле до самой его смерти! Я не покорюсь! — Я даю ему очки за упорство. — сказал Цюань Ичжэнь. — Ему просто повезло, что Его Высочество не хочет причинять вред телу и чувствам ребенка. — сказала Линвэнь. — Как только он сдастся, зеленого демона сразу же прикончит Собиратель цветов. Хуа Чэн выплюнул травинку: — Ты себя доблестным воином возомнил? Никчёмная дрянь. Те, кто имел зуб на Ци Жуна, кивнули в знак согласия. Ци Жун только закатил глаза. Он не виноват, что все вокруг были слишком глупы, чтобы понять его. Се Лянь бессильно произнёс: — …Я пару дней назад схватил его на одной горе. Он вселился в смертного и никак не желает вылезать. Этот человек ещё жив, и чтобы вытащить душу Ци Жуна насильно, придётся умертвить плоть. Вот ведь… Сань Лан, у тебя есть какой-нибудь другой способ? — Хм? Ты имеешь в виду способ, чтобы ему смерть показалась слаще жизни? Такого имеется в достатке. — ...Как ты пришел к такому выводу? — недоверчиво спросил Пэй Су. Хуа Чэн лишь улыбнулся. Хуа Чэн явно угрожал Ци Жуну, и тот вновь забранился: — Вы двое! Поистине два сапога пара! Бесчеловечность и коварство! Буль-буль-буль-буль… — не договорив, он вновь скрылся под водой. Хуа Чэн проигнорировал плохие моменты, сосредоточившись на начале, где Ци Жун сказал, что они подходят друг другу. — Как они могут подходить друг другу? Один - добрый небесный чиновник, а другой - злой призрак. — Му Цин нахмурился. — Говорят, противоположности притягиваются. — Пэй Мин ухмыльнулся. И хотя Се Лянь при взгляде на Ци Жуна вспоминал тело матери, обернувшееся прахом, отчего в нём зарождалась скорбь и гнев, но всё же тело мужчины принадлежало другому человеку, и его непременно следовало сберечь. Настроение в зале резко упало: все вспомнили эту сцену и уставились на Ци Жуна. Се Лянь сдержал желание ударить своего двоюродного брата, как бы он этого не заслужил. Поэтому принц вытащил Ци Жуна из воды за шиворот и оставил у входа в монастырь Водных каштанов. Ци Жун ничего не ел целый день и ночь, так что у него живот прилип к спине, а после подвергся издевательствам Хуа Чэна, и теперь еле-еле держался на ногах. — Я не считаю это издевательствами. — протянул Хуа Чэн. — Скорее... безобидной шуткой. На него уставились пустым взглядом. Гуцзы скормил ему мясную лепёшку, что незаметно принёс из дома купца, и тот вцепился в еду с таким остервенением, что клочки летели во все стороны, поистине зрелище жалкое и отвратное. Ци Жун слегка поморщился от своего внешнего вида, находя его ужасным, и задался вопросом, какие страдания он там испытывал. Се Лянь покачал головой и заметил, что Ци Жун не может пошевелить конечностями вовсе не потому, что связан лентой. Наверняка это Хуа Чэн применил к нему какое-то заклятие, чтобы тот оставался на месте. Принц позвал: — Жое, вернись ко мне. Жое уже чувствовала себя ужасно оскорблённой, поскольку ей пришлось несколько дней связывать собой Ци Жуна. И теперь она молнией соскользнула с него и, будто белая змея, круг за кругом целиком обвилась вокруг Се Ляня. Точно так же Жое скопировала свои действия с экрана и обвилась вокруг Се Ляня плотнее, хотя и не настолько, чтобы причинить какой-либо дискомфорт. Это был просто знак того, что она тоже была в комнате с ними. Точнее, с ним. — Этот артефакт действительно полезный. — восхищенно пробормотал Лан Цяньцю. Принц же открыл дверь в монастырь, попутно снимая с себя ленту и успокаивая: — Ну всё, всё. Я чуть позже тебя постираю, не расстраивайся. Пока поиграй в сторонке. Лента, подчиняясь, удручённо отползла в сторону. Хуа Чэн тоже не глядя бросил Эмин в угол, но тот ещё в воздухе принял подобающую позу и опустился на пол вертикально. — Естественно, оружие Собирателя цветов тоже будет высокомерным. — усмехнулся Ци Жун. На него не обратили внимания. Жое, что прижалась к стене, вдруг обнаружила неподалёку сверкающую серебристым блеском изогнутую саблю и осторожно подкралась ближе. Глаз на рукояти Эмина моргнул и скосился в сторону ленты, оценивая незнакомое существо. Фансинь же мёртвым грузом лежал в стороне, не шевелясь и не выражая никаких эмоций. "Они так сильно отличаются друг от друга". — с улыбкой подумала Юйши Хуан. В последние дни Се Лянь посвящал немало времени постижению искусства приготовления пищи, и самому принцу казалось, что он добился немалых успехов, поэтому уверенность его в собственных силах многократно возросла. Некоторые побледнели, вспоминая стряпню Се Ляня, и молились за тех, кто ее съест, даже если это будет Собиратель цветов. От всего сердца желая показать всё, на что способен, и как следует уважить Хуа Чэна, он уговорил того остаться отобедать, и Хуа Чэн, разумеется, с удовольствием принял приглашение. — Он согласился бы на все, во что ввязался Его Высочество. — вздохнул Фэн Синь. В посёлке Се Лянь купил целую гору овощей, которую теперь высыпал на стол для подношений. Взявшись за нож, принц принялся резать овощи с мерным частым стуком по столешнице. Стол для подношений в монастыре Водных каштанов мог использоваться как для написания каллиграфии, так и для приготовления еды, на него принц ставил тарелки и чашки и даже сажал детей. Можно сказать, стол являлся универсальным предметом. Хуа Чэн, прислонившись к стене, некоторое время наблюдал, затем всё-таки не выдержал и спросил: — Не нужна ли помощь? У Се Ляня готовка как раз кипела в самом разгаре, и он ответил: — Не нужно. Мне будет достаточно помощи Жое. — С такими словами принц бросил на пол несколько ещё не расщеплённых на тонкие деревяшки дров. Хлоп! Подобно кобре-царице, белая лента хлыстом ударила по брёвнам, расщепив дрова толщиной в голень на несколько тонких хворостинок. Проделав трюк, Жое изогнулась перед Эмином и Фансинем необычайно кичливой дугой, будто демонстрируя свою силу и красоту. Многие смеялись над этим нелепым зрелищем и повернулись к Се Ляню, чтобы посмотреть на его реакцию, и с удивлением увидели, что Жое в комнате копирует свои действия на экране, при этом Се Лянь все время улыбался. — Ты такая милая и удивительная! — Ши Цинсюань похвалил Жое. Но недолго ей пришлось красоваться — Се Лянь поставил на стол тарелку, на которую бросил большой кочан капусты. Жое вознамерилась приступить к делу, но тут Эмин, одарив её суровым взглядом, подлетел в воздух и затанцевал, сверкая слепящими серебристыми вспышками. Всё поле зрения заняли эти вспышки вперемешку с капустой, а когда Эмин приземлился, все увидели, что кочан порублен на ровные мелкие кусочки. Се Лянь наклонился, взял тарелку и, глядя на неё, похвалил: — Вот это да, ты порезал даже лучше, чем Жое. Жое прекратила свои действия и повернулась к Эмину, гордо стоящему перед Се Лянем, который выглядел смущенным. — Это...это был не я. — слабо возразил он. Судя по языку ее тела, Жое была недовольна. Жое немедля прилипла к стене, напоминая человека, который будто отступил на несколько шагов назад и упёрся в стену, оказавшись в тупике. Эмин же принялся бешено вращать глазом, источая крайнее самодовольство, словно исполнившись божественной лёгкости и радости. В отличие от сабли и ленты, Фансинь вовсе не шевелился. Принц же совершенно не замечал небольшой скрытой борьбы между волшебным оружием. Он ссыпал в котёл семь-восемь различных видов овощей. — Как ты мог этого не замечать? — недоверчиво спросил Ши Уду. — Он был слишком занят готовкой. — сказал Пэй Мин. — Готовка действительно занимает много времени. — Хэ Сюань согласился. Он повернулся к Хуа Чэну: — Кстати, Сань Лан, надолго ли ты в этот раз? — Он не останется. — Фэн Синь сверкнул глазами. Хуа Чэн лишь улыбнулся. Хуа Чэн неотрывно следил за всеми действиями принца и будто бы хотел о чём-то напомнить, но всё-таки решил промолчать и лишь улыбнулся: — Посмотрим по ситуации. Если не возникнет никаких других дел, могу остаться погостить подольше. Надеюсь, гэгэ не побрезгует моим присутствием, если я не захочу уходить. "Это его манера готовить, не так ли?" — поняли некоторые, увидев, как готовит Се Лянь. "Что красный демон хотел сказать?" — с любопытством подумали особо внимательные боги. Се Лянь тут же заверил: — Как можно? Главное, чтобы ты сам не брезговал пребыванием в моей каморке. Так, за праздным разговором о том о сём, принц рассказал Хуа Чэну, как демонесса Лань Чан по прибытии во дворец Шэньу устроила скандал, гневно тыча во всех пальцем. Впрочем, умолчав о том, как сам оказался подвержен обвинению, а также о проверке при помощи Яньчжэня. Однако затем принца посетила другая мысль — он вспомнил слова Цзюнь У о том, что у Хуа Чэна в Небесных чертогах есть лазутчик, которого пока не обнаружили, и, возможно, ему уже всё давно известно. Се Лянь выглядел заинтересованным, но ничего не сказал, доверяя этому человеку, в то время как некоторые смотрели на Хуа Чэна с опаской. Они знали, что он не нападет, если его не спровоцировать, но все равно хотели знать, действительно ли в небесном царстве есть шпион. Мог ли это быть один из них? К счастью, независимо от того, знал Хуа Чэн о случившемся или нет, он никоим образом не выказал своей осведомлённости, только, кажется, задумался о чём-то. Се Лянь спросил: — Сань Лан, а как ты считаешь, кто же всё-таки отец этого духа нерождённого? Хуа Чэн поднял на него взгляд, его губы тронула лёгкая улыбка: — Трудно сказать. Возможно, тот Золотой пояс она действительно где-то подобрала, такое вполне вероятно. Подобный размытый ответ совсем не походил на привычный принцу характер Хуа Чэна, и Се Ляню это показалось немного странным. Но вскоре его внимание отвлекло бульканье кипящего варева. — ...Он определенно что-то знает. — Согласен. — Поддерживаю. — Может, он просто не хочет выглядеть глупцом? — Нет. — Невозможно. — Вполне возможно. Никто не потрудился спросить Хуа Чэна, зная, что тот попросту не ответит. Спустя ещё час принц снял с котла крышку. Ранее Ци Жун питался лишь тем, что приносили Се Ляню в качестве подношений жители деревни. И пусть обыкновенно его рацион составляли маньтоу и соления, мучные лепёшки и яйца, да ещё кислые дикие ягоды, во всяком случае, это была человеческая еда. Но сейчас, стоило принцу снять крышку, монастырь Водных каштанов заполнился запахом содержимого котла, и Ци Жун, которого бросили снаружи у дверей, забранился: — Проклятый Небесами Се Лянь! Белый лотос с чёрной сердцевиной! Лучше зарежь меня, чтобы оборвать страдания! Выудил меня из воды, лицемерно притворившись спасителем, а всё для того, чтобы подвергнуть пыткам?! Теперь-то я разглядел твою сущность!!! Се Лянь опечалился, увидев испуганный вид своего двоюродного брата и еду в горшочке. — Не стоит судить о книге по ее обложке. — мягко сказал Хуа Чэн. — Точно так же мы не должны судить по внешнему виду еды о ее вкусе. Се Лянь удивился на секунду, прежде чем кивнуть с улыбкой на лице. Перед тем как снять крышку, Се Лянь был полон уверенности в своём мастерстве. Однако сейчас его вновь охватили сомнения. Он приложил все силы и умения, но приготовил котёл такого вот содержимого… Да ещё Хуа Чэн стоит рядом и наблюдает за ним. Что же делать? Неужели предлагать Хуа Чэну отведать??? — Совершенно верно. — Да. Двое людей кивнули в знак согласия. Нечеловеческие крики Ци Жуна только сильнее раздосадовали принца. Услышав, что Хуа Чэн, скрестив руки на груди, собрался на выход, Се Лянь поднял ладонь и остановил его: — Ничего, — принц вздохнул, наполнил одну чашку содержимым котла и сказал Хуа Чэну: — Это тебе лучше не есть. Подожди меня немного. Затем он вышел из монастыря, отправил Гуцзы и Лан Ина за водой, чтобы они отошли подальше от места событий, и присел на корточки рядом с Ци Жуном, держа в руках чашку с варевом. — Братец, время обедать. — Лицо его при этом лучилось доброжелательностью. Ци Жун побледнел. Он предполагал, что его двоюродный братец выбросит еду, потому что тот запретил Собирателю цветов есть ее. Ему следовало догадаться, что его братец не из таких. Насмерть перепуганный Ци Жун завопил: — Ты чего. Ты чего? Ты чего задумал?! Се Лянь, я тебя предупреждаю, я сейчас представляю собой живого человека, подумай как следует! Любой, кто отведает твоего варева, освободится от оков всех трёх миров и перескочит через шесть кругов перерождения, без исклю… Он так и не договорил, поскольку своими глазами увидел, как Хуа Чэн в монастыре, стоя у котла, сам взял половник и положил себе полную чашку, затем уселся за стол и отправил кушанье в рот, — Сань Лан! — Се Лянь выглядел обеспокоенным, однако упомянутый мужчина лишь усмехнулся. — Не волнуйся, гэгэ, чтобы покончить со мной, нужно нечто большее. Кроме того, я уверен, что это вкусно. нисколечко не изменившись в лице, оставшись непоколебимым словно гора Тайшань. Ци Жуна вмиг повергло в шок и трепет, а в сознании его промелькнула мысль, которой не возникало там ещё никогда… Поистине — непревзойдённый! Хуа Чэн ухмыльнулся, услышав это. Он не только гордился тем, что смог отведать вкуснейшую стряпню Се Ляня, которую большинство людей не в состоянии переварить, но и почувствовал некоторое превосходство, услышав, как зеленый демон признал за Хуа Чэном титул Непревзойденного. Се Лянь поднёс чашку к лицу Ци Жуна и хладнокровно произнёс: — Не хочешь есть, хорошо. Тогда выходи. Но такому не бывать и подавно. Ци Жун крепко стиснул зубы, но Се Лянь с негромким щелчком разжал ему челюсть, схватив за подбородок, и насильно влил содержимое чашки в рот. В следующее мгновение небо над монастырём Водных каштанов огласилось пронзительным криком. Многие вздрогнули от этого звука, хотя лишь немногие почувствовали жалость к призраку. В конце концов, зеленый демон раздражал многих, и это принесло им удовлетворение. Чашка в руках Се Ляня опустела, а Ци Жун на земле весь скривился, даже голос охрип до такой степени, что он стал похож на старика на пороге смерти, который простонал: — Я… ненавижу… Ци Жун отодвинулся от Се Ляня, хотя они сидели далеко друг от друга, и прикрыл рот рукой. Он не хотел рисковать. Се Лянь сам не знал, радоваться или печалиться тому факту, что Ци Жун не пожелал покинуть чужое тело даже после целой чашки сего кулинарного творения. Он очень надеялся поскорее вытравить Ци Жуна наружу, но раз попытка не удалась, стало быть, это живое доказательство тому, что блюдо, в которое принц вложил душу, не настолько отвратное, что его невозможно проглотить. Кажется, это всё-таки стоит того, чтобы порадоваться хоть немного. — Я просто слишком... — Дествительно! — Ши Цинсюань громко перебил Ци Жуна. — Я уверен, что Собиратель цветов был прав, Ваше Высочество. Хотя подача и не совсем идеальна, вкус восхитительный! Се Лянь выглядел обнадеженным. Обернувшись, принц увидел, что и Хуа Чэн положил себе чашку, а теперь неторопливо трапезничал и смотрел в его сторону, уже почти расправившись со своей порцией. Взгляд принца просветлел, он поднялся на ноги со словами: — Сань Лан, ты всё доел? Вначале ему показалось, что блюдо не удалось, и потому принц постеснялся предлагать его Хуа Чэну. Но к его удивлению Хуа Чэн решил попробовать сам, а теперь с улыбкой ответил: — Ага. — … Се Лянь осторожно поинтересовался: — И как тебе показалось на вкус? Хуа Чэн допил даже бульон и улыбнулся: — Неплохо. Немного резковато, в следующий раз можно сделать чуть более пресным. Се Лянь вздохнул с облегчением и кивнул: — Хорошо, я запомнил. Спасибо за твоё замечание. Ци Жун: — Буэээээээ…!!! Именно здесь многие, особенно те, кто пробовал стряпню Се Ляня, такие как Фэн Синь и Му Цин, прониклись уважением к Собирателю цветов. Ну, немного большим, но все же большим. — Из тебя получился бы хороший муж. — усмехнулся Ши Цинсюань. — Верно? Хэ Сюань только вздохнул, прежде чем кивнуть в знак согласия, поворачиваясь, чтобы посмотреть на Собирателя цветов, только чтобы понять, что тот даже не обратил на это внимания. — Он просто драматизирует. — Хуа Чэн говорил это Се Ляню, который выглядел смущенным из-за резкой разницы между ними. — Как всегда. — Я понимаю. — Се Лянь понимающе кивнул, игнорируя Ци Жуна, который громко возражал.