первая любовь, но хуевые отношения.

турбо с самого начала понимал, что эти отношения до добра не доведут. они запретные, но такие желанные, как адамово яблоко, которое хочется сорвать несмотря ни на что. наплевать на общепринятые законы и рамки, позволить себе наконец выплеснуть чувства, но только так, чтоб не затрагивать понятия улицы, свои принципы. он же в суперах. его задача – оберегать и лелеять скорлупу, воспитывать, становить на путь улицы, правильный путь. и как в том забавном стихотворении вбивать каждой подошедшей к нему крохе «что такое хорошо, а что такое плохо». никому и в голову не придет перечить. его прозвали турбо не за скоростную дрочку в туалете, а за меткий и четко поставленный удар, да такой, что вся скорлупа в страхе дрожит от одного лишь упоминания выписки фанеры. но тем не менее никто ни пытался возразить, не потому что страшно, а потому что поступает он всегда по справедливости, по понятиям здешних краев. он следует поставленной идеологии, берет от нее все до последней крохи, а взамен полностью отдавая себя – создает новое лицо, которое на отменно сойдет примером для подрастающего поколения группировки. турбо нашел в этом себя, получает то, чего добивался на протяжении всей своей жизни, играет по выписанным правилам свыше и ни о чем не жалеет. здесь его дом. улица – его дом. меняется все в один момент, когда за собою начинает нечто странное замечать. как будто разум тянет в одну сторону, а сердце на другую. поначалу списывал все на прошедшие, наполненные эмоций и стресса дни. легко сорваться и почувствовать себя неважно при таких-то обстоятельствах, когда все вверх дном идет. поэтому после очередных сборов просит зиму остаться на подольше, отводит в качалку, где нет никого, пару бутылок пива из собственного тайника достает и делится одной с товарищем. с вахитом было хорошо посидеть на твердых матах, попиздеть о том о сем, душу вылить, так сказать. а затем, когда задница квадратной становилась, можно было и попытаться в спарринг сыграть, выписать дружеских пиздюлей за излишнее сопротивление в захвате, и снова выпить пивка, одновременно с этим стараясь обработать подручными средствами полученные в бою раны. такие вечера стали чем-то обыденным для них, не входили в рутину, однако образовались молчаливой традицией. турбо нравилось проводить время с человеком, который в свою очередь умеет не только слышать, но и слушать его рассказы, моменты из жизни и личные переживания, опасения по разным поводам. нравилось, когда вахит задавал наводящие вопросы по темам разговоров, критиковал, поддерживал и попросту был заинтересован в общении. обычная забота в виде обработки лица залежавшейся водки чего стоила. он не мог это объяснить, с вахитом дышать становилось легче, а двоякое чувство в душе сменилось на глоток свежего воздуха, которого вдохнуть хотелось по самое не хочу. с каждой проведенной вместе долей времени он и не замечал, как все происходящее уходит на задний фон. вахит стал источником жизненных сил, тем самым поворотным ключом, с помощью которого турбо мог направлять свою энергию в нужное русло. он и представить не мог, что обретет настолько близкого человека за такой короткий промежуток времени. еще спустя несколько недель и вахит начал показывать себя, свою личность и свой сказочный, мечтательный мир. с помощью которого турбо мог посмотреть на жизнь совершенно под другим углом. иногда, при разговорах о бытие, оказывалось, что несмотря на мнимую схожесть во взглядах – оба держат разные финалы в голове. их тянуло друг к другу, но и одновременно отталкивало. заходя немного дальше чем поверхностные темы, можно было с легкостью обнаружить, что они – птицы совершенно разных полетов. инь и янь – созданы чтобы дополнять друг друга, но когда каждая сторона хочет отобрать себе кусочек чужого цвета – создается дисбаланс, в следствии чего картинка про собранный пазл начинает рушится. они совершенно разные, их объединяет только гордость и желание отстоять собственные интересы, ни на шаг не приближаясь к чужим. и сейчас, просиживая холодный вечер февраля в полном одиночестве, турбо не хочет верить, что зима решил разорвать их традицию, оборвать связь и пропасть из его жизни так же незаметно, как и появился.