***
Сердце рвалось, намереваясь пробить грудь. На улице уже стемнело, и Мизу судорожно ждала появление Микио. Ночами было прохладно даже под одеялом, но Мизу было жарко. Казалось, всё татами насквозь промокло от пота. Она никогда бы не призналась себе в этом, но волнение и страх сковали её тело. Она никогда и ни с кем не разделяла постель. И дело было даже не в близости мужа и жены, а в том, что она никогда не ощущала тепло лежащего рядом с ней тела. Никто не прижимался к ней, согревая. Никто не обнимал и не желал. Лишь образ матери, мелькающий в воспоминаниях, приносил с собой эфемерное ощущение ласки. Но Мизу считала, что это лишь плод её воображения. И даже встретившись с ней вновь, она не ощутила материнской любви, которую помнила ребёнком и забыла так рано. Тяжелые шаги послышались за спиной. Напрягшись и крепко сжав рукоять катаны, Мизу попыталась выровнять дыхание. Меч не терпел чувств. Лишь хладнокровие. Сердце предательски забилось, оглушая девушку. Она не понимала, что именно мешало решительности проявиться. Страх разделить с кем-то постель или может, страх никогда не почувствовать тепла? Совсем рядом встали на колени, и Мизу ощутила обжигающее дыхание, до боли впившись в рукоять. — Я не дикарь. Мизу не сразу поняла смысл сказанного. С недоверием она повернула голову, провожая мимолетным взглядом силуэт. Девушка зажмурилась до ярких всполохов в глазах. Нужно было заснуть. Иначе она сойдет с ума от разъедающих голову мыслей.***
Ржание лошади отвлекло девушку от размышлений и стирки. Оставив мокрые тряпки, она подняла взгляд. Невольно улыбнувшись, Мизу с восхищением начала рассматривать представшую перед ней картину. Молодая кобыла с бурлящей внутри неё дикой кровью пыталась сопротивляться. Микио пытался приручить необузданное животное, успокаивая ласковыми словами. И она сдалась. Опустилась на колени, словно бы преклоняясь. Она никак не могла понять, что так сильно потянуло её туда, к мужу и к дикому животному. Что именно завладело всеми её мыслями, заставляя подняться. Девушка видела в лошади то, что было для неё всем. В её движениях было то, что Мизу ощутила, когда в первый раз увидела самурая. Свобода.***
Обязанности были не трудными, но для не привыкшей девушки это было пыткой. Готовить оказалось сложно. С Мастером ей не приходилось заниматься этим с таким усердием. Нескончаемые запасы риса были для Мизу настоящим подарком судьбы. Теперь не нужно было собирать объедки, довольствуясь кусочком рыбы за целый день. Она помнила, как каждый вечер сидя на холодном полу, они ели, слушая сверчков и их устраивал вкус, пускай и приевшийся, но это было не важно. Довольствоваться тем, что имеешь, вошло в привычку. Но сейчас всё было иначе. Мама причитала, обязуя Мизу готовить. Нужно было помогать мужу, как только возможно, и девушка действительно старалась. Но чтобы научиться нужно время, тренировки и терпение. Этому её научил клинок и долгие годы ненависти.***
Пыль стояла столбом, а копыта стучали, ударяясь о землю. Мизу остановилась, вглядываясь в кобылу. — Можно покормить Кай? Лошадь отчаянно сопротивлялась, пытаясь сбросить с себя верёвку. Микио крепко держал, позволяя Мизу подойти так близко к чуду, что стояло перед ней. Девушка взяла верёвку, протягивая свободную руку вперёд. Кай мотнула головой, утыкаясь лбом в ладонь. Тепло горячего тела приятно обожгло. Пальцы нежно заскользили, поглаживая и окончательно успокаивая. Прикоснувшись к свободе, тяжело от неё отказаться. — Верхом ездишь? — неожиданно раздалось позади. Повернув голову, Мизу наткнулась на улыбку. Девушка искренне улыбнулась в ответ.