4
Потратив на инструктаж 32 минуты 45 секунд, я смог вбить в голову Мордред хотя бы пародию на субординацию. Коумори же мгновенно внял моим словам о конспирации и разведке, вместо открытого нападения на первого, попавшегося в поле зрения, Слугу или Мастера. Удовлетворённый хотя бы таким, но успехом, по мысленной связи докладываю Иллиясфиль, что закончил и можно отправляться в Фуюки. Перед отъездом провожу последние тесты состояния Коумори и произвожу первое слияние. Поначалу ощущения были крайне неприятными. Будто сжали прессом, потом поместили в маленький каменный саркофаг и бросили на дно океана. Через пару минут я привык, и смог нормально двигаться. Коумори же всё время оставался в сознании на периферии моего разума. Он может наблюдать за окружением, пользуясь органами чувств, но, пока я нахожусь в его теле, не сможет управлять им. Ещё немного освоившись, я пошёл во двор замка, где меня ждали Илиясвиль и Мордред. Уже вечерело. Сейчас 18.43, 30 января 2004 года. На улице наблюдаю картину того, как слуги суетливо складируют вещи в автомобиль, моя Слуга беззаботно лежит на крыше машины, а Мастер на заднем сиденье. Багаж состоял в основном из разных алхимических инструментов, реагентов и книг, которые я не успел прочитать. Также немало “важную” часть багажа составлял гардероб Илиясвиль и прочие повседневные вещи, нужные людям. Подхожу к окну машины и стучу. Стекло опускается и оттуда выглядывает Иллия. – Что такое, Коумори? – Извините, госпожа, но я Улькиорра. На данный момент я занимаю тело Коумори. – Ясно. Значит, у тебя получилось полностью реализовать свою идею. Так зачем пришёл? – сейчас Илия вела и разговаривала более легко и свободно. Видимо, причиной этого послужило то, что пока я в теле Коумори обеспечением меня энергии занимается оно, а не Мастер. Из-за того что я был призван за два месяца до начала Войны, на её тело было оказано колоссальное напряжение. – Я хочу сообщить, что с моей стороны всё готово к отправлению. Как происходит погрузка багажа? – Уже почти всё. Ещё немного и можем отправляться. – Понятно. Мордред, слезай с крыши и садись за руль. Мы скоро отправляемся, – окликнул я Слугу, явно слышавшую весь наш диалог. – Да-да, босс, уже иду, – она садиться на водительское место и хватает руль, в предвкушении будущей поездки. Я сажусь на правое переднее сидение. Позже, когда все вещи были сложены, к машине подошли Селла и Лизрит, личные горничные Мастера, и сели по бокам от неё на заднем сидении. – Берсеркер, ты точно уверен, что стоит доверять вождение машиной Авенджер? – с неуверенностью в голосе спросила Иллиясфиль. – Уверен. Она обладает навыком Верховая езда ранга B, что позволяет первоклассно управлять любым транспортом. – Я-ясно, – ответила Мастер и пристегнулась. Горничные и я последовали её примеру. – Ну что, погнали!!! – крикнула Мордред, и двигатель машины взревел, унося нас прочь от замка. На следующий день Суммарно, потратив 26 часов, мы добрались до Фуюки и обосновались в юго-западном лесу, где находилась местная резиденция семьи Айнцберн. Проехав по городу, я ощутил 4 магические сигнатуры, схожие с моей и Мордред, и 4 магических массивов, помимо поместья Анцбернов, схожих с таковым в замке рода алхимиков, обеспечивающих защиту территории. Один из них был весьма жалок, так как обеспечивал лишь сигнализацию о проникновении, но не как ни защищал жильё мага. Другой же ощущался совсем по-другому – ни как барьер, а как территория, полностью подвластная создателю. Ещё ощущалась одна необычная сигнатура, немного похожая на Слугу. Пока что я собираюсь заняться лишь разведкой, и не буду вступать в бой без необходимости или приказа Иллии. Во время полёта, я заметил, что Авенджер не сидится на месте, и решил тогда больше не откладывать обещанный диалог. 10-ю часами ранее. Где-то в воздушном пространстве Средней Азии Я шёл по салону частного самолёта, Иллия спала под охраной своих горничных, Мордред же не могла сидеть спокойно из-за скуки. – Мордред, помнишь наш договор, который мы заключили, когда я призвал тебя? – Да, я спросила кто ты такой и кто такая Илия, а взамен я расскажу про себя. Но ты так и не ответил, кто ты такой? Что ты за Героическая душа? – Будь по-твоему. Судя по моим наблюдениям, я пришёл сюда из другой вселенной. – Д-другой вселенной?! – глаза округлились, а она начал с ещё большим, почти детским, интересом слушать меня. – Да, больше не перебивай. Так вот, моя родная вселенная поделена на четыре мира: Мир живых, Сообщество душ, Уэко Мундо и Ад. Пространство между мирами называется гарганта. Мир живых практически идентичен этой Земле, только в моей вселенной не существует магических цепей, а магия завязана на духовной энергии и силе души. После смерти, душа человека, внешне полностью идентичная телу при жизни, за исключением того факта, что на груди появляется цепь, отправляется в Сообщество душ, но если она имела не законченные дела, либо же сильные сожаления, то душа остается в Мире живых, и со временем цепь начинает разрушаться. Если процесс разрушения не прервут синигами – боги смерти и “защитники” круговорота душ, обитающие в Сообществе душ, то душа превратиться в пустого – обычно, безмозглого монстра одержимого пожиранием душ, на лицо которого появляется белая маска, а на месте разрушенной цепи – сквозная дыра. Внешний вид пустых весьма разнообразен: от обычных животных до различных химер. Пустых, синигами и души, живые люди не могут видеть. Уэко Мундо – мир пустых – бесконечная белая пустыня, где всегда ночь. Если пустой съест достаточно себе подобных, или большая группа решит объединиться, то он или они могут стать гиллианом – следующей стадией эволюции пустых. Высокие, словно башни, гораздо более сильны, по сравнению с обычными пустыми, крайне медлительны и тупы, словно животные, так как в разуме гиллиана идёт борьба среди объединившихся сознаний за право управлять телом. Как только одно из сознаний побеждает, гиллиан переходит на следующую стадию – адьюкас. Они меньшего размера, чем гиллианы, и более малочисленны. Однако они намного умнее и сильнее. Но факт победы одного разума, не означает, что другие исчезнут. Если раньше ему приходилось есть других пустых чтобы стать сильнее, то, когда он стал адьюкасом, ему нужно есть для того чтобы не деградировать. Если же он не справиться и деградирует, то больше никогда не сможет снова эволюционировать. Следующей ступенью эволюции пустых является Васто Лордэ – внешне отдалённо похожие на людей, когда-то считавшиеся вершиной эволюции, короли пустыни. На всё Уэко Мундо их всего единицы. И я когда-то был одним из них, но я не помню ничего до становления Васто Лордэ. Но в какой-то момент в Уэко Мундо появляется необычный синигами со спутниками, свергает одного из старейших и сильнейших Васто Лордэ, назвавшегося королём и “богом” мира пустых, и делает его своим слугой, после чего начинает собирать армию, ставя при этом эксперименты по скрещиванию сил синигами и пустых. Этот синигами был мятежником, восставшим против старого порядка, захотевшим свергнуть Короля душ, абсолютного Бога, создавшего миры и регулирующего круговорот душ, и занять его место, а звали этого синигами – Айзен Сосуке. В ходе его экспериментов, он создал новую расу – арранкаров. Это пустые, внешне ставшие почти полностью идентичными людям, за исключением того, что дыра не исчезла, а от маски, раньше полностью закрывавшей лицо, остался только осколок. Десятка сильнейших арранкаров составляла Эспаду, где каждый нумеровался в зависимости от силы. Я входил в туда, и мой номер был 4, я Cuarto espada. Но, по моим расчётам и ощущениям, в своей сильнейшей форме, я мог сравниться по силе с сильнейшим из нас. В ходе защиты замка господина Айзена, я погиб от руки человека, временного синигами, обладающего не поддающимся расчётам потенциалом и абсурдной для меня логикой. После этого я был призван сюда. Теперь тебя устраивает мой ответ? – Мордред сидела с выпученными глазами и широко открытым ртом. Видимо, её маленький мозг ещё обрабатывает полученную информацию. – То есть ты хочешь сказать, что ты какой-то древний и очень сильный демон, вступивший в орден, созданный кем-то вроде мятежного ангела и присягнувший ему на верность, для свержения Бога? – ответила она мне после нескольких минут мозговой деятельности. – Если выражаться понятными тебе терминами и сильно упрощать, то ты в некоторой степени права, но мы отошли от изначальной цели нашего разговора – обмен информацией. Твоя очередь рассказывать. – Лааадно, зануда. Так, с чего бы начать? Думаю, начну с моего “дорогого” отца. Из того что я слышала, Артур, до становления королём Британии, был всего лишь сыном какого-то обычного рыцаря, но как только наступил день пророчества, предсказанного великим магом Мерлином, рыцари и лорды со всей страны собрались, чтобы быть избранными королем. Каждый ожидал, что отбор будет проходить через рыцарский турнир, дабы выбрать самого выдающегося из них и достойного стать королем, но единственной вещью, приготовленной в месте отбора, был меч, воткнутый в камень, с золотой надписью на рукояти, гласящей "Тот, кто вытащит этот меч из камня, по праву является королем, рожденным в Англии". Хотя многие рыцари хватались за меч, пытаясь выполнить условие, никто не смог его вытащить. Когда они приступили к ожидаемому методу отбора с помощью рыцарского турнира, Артур, всего лишь ученик, не прошедший квалификацию для рыцарского турнира, приблизился к пустынному камню отбора и без колебаний потянулся за мечом. Меч был вытащен, как будто это было естественно, и так началось время Короля, которому суждено было стать “легендой”. Я искренне восхищалась Королём и его желанием стать “идеальным” правителем и сделать Британию утопией и посвятила всю себя служению ему. Я была рождена Морганой ле Фэй гомункулом с целью свержения Артура. Когда мне открылась эта правда, я была очень шокирована, но ещё больше меня переполняла радость из-за того, что, фактически, являюсь сыном Короля Артура и его наследником. Для меня, выросшей без нормальной семьи, король представлял собой воплощение богоподобного Отца. И когда я узнала, что являюсь его отпрыском, то без задней мысли направилась в тронный зал Камелота, где сообщила эту, только для меня радостную, новость. Король, нет, Отец – отверг меня. Не смотря ни на все мои старания, ни на былые заслуги, для него я остаюсь мерзким плодом коварства и магии Морганы. Тогда с меня, наконец, спали розовые очки. Я узрела истинного короля Британии: чем он становился “совершенней” как правитель, тем больше он отбрасывал всё, что делало его человеком. Народ также стал замечать это, из-за чего недовольство росло, так как Король не понимал своего народа, хоть и желал стать его слугой. “Идеальный король не обременен мелкими эмоциями и стремится создать утопию для своего королевства” – так он говорил. Утопию, о которой никто не просил. Я же после этого откровения затаила обиду и ненависть. Когда Артур отправился в очередной поход, с целью добыть Грааль и принести в страну так называемое “чудо”, тогда я и подняла восстание с целью взять то, что моё по праву! – У неё подступил комок в горле, а в уголках глаз стали собираться слёзы. – Как только король вернулся в Британию, наши армии столкнулись в битве при Камланне, где оба войска погибли в ожесточенной борьбе, и мы с Артуром остались одни на холме мечей, посреди пылающего поля битвы. Я спросила у отца, почему он не отдал мне корону и ненавидит ли он меня за всё, что я сделала и кем являюсь, но он, будто назло, с безразличным лицом ответил мне, что никогда не ненавидел, а не отдал трон, потому что у меня “не было” способностей. Что за бред?! *плак*. Тогда я набросилась на Артура с обнажённым Кларентом, выбила из рук Экскалибур и нанесла ему смертельную рану, но при этом сама была проткнута копьём Ронгоминиад. Вот так я и умерла, вошедшая в историю как предатель страны и отцеубийца.*плак**плак*. – Она, как могла, пыталась сдержать слёзы, хотя удавалось у неё это откровенно плохо. Я не понимал этого всплеска эмоций, но старался максимально проанализировать её рассказ и выражения её лица при повествовании. Её поведение скорей связано с недостатком внимания со стороны родителей, поэтому она и стала такой импульсивной. Она биологически выросла, хоть и в разы быстрее любого человека из-за природы гомункула, но всё равно осталась ребёнком. Глупая человеческая психология. Но, какой бы глупой она не была, видимо, даже я подвержен ей. – Исходя из твоего рассказа, Король Артур был весьма посредственным правителем. Может, как боевая единица, он и был эффективен, но как политик он был никчёмен. Он пытался стать “идеальным” королём? Как глупо. Человеческое существо слишком слабо и жалко для этого. Но в то же время людьми может править лишь человек. То же время, ИллияNot be, but be
Я очнулась в кромешной тьме. Ничего не слышала, не могла издать ни звука, ни почуять запаха, ни ощутить что-либо на ощупь. Я не ощущала ни жара, ни холода, ни… боли, ничего. Но я могла видеть. Разглядев себя, я поняла, что будто в противовес окружающей тьме, я была полностью белой. Тьма угнетала, подавляла надежды на будущее. В стороне я заметила группу странных существ: они были чёрного цвета, со сверкающими глазами и острыми зубами. Почему-то я определила их как своих сородичей. Они что-то ели. Вдруг меня обуяла печаль из-за осознания того, как сильно я от них отличаюсь. Мгновение, и я уже стою посреди бесконечной белой пустыни. Стояла ночь, а в небе висел одинокий серп луны. Мои руки были омыты в какой-то вязкой чёрной жидкости. Ранее я чувствовала сильную печаль и пожирающее изнутри одиночество, а сейчас я чувствую… ничего, Пустоту. Я брожу по пустыне не известное количество времени. Может, всего пару часов, дней, недель, а может… лет? В этом месте всегда царила ночь, а месяц совсем не двигался. И всё это время единственное, что меня связывало с внешним миром – это мои глаза. И я прихожу к выводу: “Вещи, что не видны моим глазам, не существуют”. Я продолжала в одиночестве бродить без цели по пустыне, пока не наткнулась на что-то невероятное: огромное белое дерево, которое почти физически источало ощущение абсолютной пустоты. Оно казалось таким родным, таким родственным. Я прикоснулось к нему, и оказалось, что и внутри оно было пустым. Я погрузилась в эту такую теплую пустоту. Когда мое тело полностью оказалось в этой пустоте, я ощутила, как моё зрение застилает мгла. Вместе с этим я потеряла связь с окружающим миром и, на этот раз, меня обуяло облегчение из-за прекращения бессмысленного существования, называемого жизнью. Освобождение от существования принесло мне… Счастье.