Шрамы на лице

      — Самэ, что-то не так? — спросил обеспокоенный ученик.       — Пре…       Прошу, прекратите смотреть.       Будучи ребёнком, который видел только отца на протяжении шести лет жизни, ребёнком, который не знал тепла маминых рук, лишь наблюдал за тренировками своего родителя, Ю Исоль не понимала, как должна контактировать с её сахёнами и саджа. Они все были такими добрыми и заботливыми… но что ей было дать взамен? Она чувствовала направленные на неё взгляды, она слышала абсолютно все шепотки и напрягалась, если её трепали по голове или трогали. Она не привыкла к вниманию. Просто не могла.       И в подростковом возрасте, когда её лицо перестало быть детским, она стала получать больше восхищённых взглядов, нежели заботливых.       Однажды, когда она не смогла попрактиковать с мечом из-за излишнего внимания, Ю Исоль поднялась выше в горы, в лес, где могла остаться одна. С пустым выражением лица она смотрела на отражение своего лица в ручье, которое не считала особенным или выдающимся.       Она вязала меч.       — Соль-а, — одна из учениц неловко улыбнулась, смотря на Ю Исоль. — Что с твоим лицом?       Одним днём Ю Исоль, известная, как холодный цветок секты Хуашань, пришла с перемотанным бинтами лицом. Когда она вернулась прошлым поздним вечером, ждавший её Ун Гом был поражён увиденным и немедленно доставил залитую кровью девушку в зал лекарей.       Больше никто не дарил ей непрошенное внимание.       И она получила долгожданный покой.

***

      Став чуть взрослее и несколько раз покинув пределы родной секты, Ю Исоль всё же поняла, как устроен мир. Если ты молчалив и красив — холодный цветок, если уродлив и не желаешь общения — исчезаешь навсегда. Её сахёны и саджа по-прежнему с заботой относились к своей нелюдимой самэ, но другие люди за пределами секты никогда не замечали её.       Со временем это начинало даже раздражать.       Но вернувшись раньше старших из уединения на гору Хуа, Ю Исоль столкнулась со странным парнем. Он пристально смотрел на неё и отказывался отвечать на заданные вопросы.       — Кто ты такой?       Её опять проигнорировали. Но спустя пару мгновений, кажется, что этот человек пришёл в себя:       — Звиняй. Просто думал, почему такая красавица носит бинты.       Лицо Ю Исоль напряглось. Это была какая-то ловушка? Ей было этого не понять.       Но всё оказалось многим проще. Чхон Мён просто был таким человеком.

***

      Ещё одним последствием необдуманных в прошлом действий для Ю Исоль стал регулярный уход за своим обезображенным шрамами лицом. Бурча под нос, Чхон Мён наносил на белёсые полосы мазь, которую всучила Тан Сосо с криками негодования. Айго, когда лекарь узнаёт, что его дорогой пациент так не заботится о себе, даже сильнейшему фехтовальщику не удержать его.       — Тц! Саго, если тебе не нравились лишние взгляды, нужно было просто выколоть им глаза.       — Ты даос, — напомнила она.       — Жопа моя даос! Айго, как можно было быть такой несообразительной?       Чхон Мён много негодовал по поводу шрамов на лице Ю Исоль. А узнав причину, устроил взбучку поколению Пэк, которые это не заслужили. Но также он был единственным, кто не вздрогнул, когда она сняла бинты. Даже Тан Сосо, повидавшая многое, была шокирована, и заплакала, обнимая Ю Исоль.       Хотя сама девушка не видела особой проблемы в этом, пусть и сожалела о данном поступке.       — Не ругайся, — сказала Ю Исоль, окуная кончики пальцев в мазь и поднося их к шее Чхон Мёна, где также были шрамы. — Если сахён услышит, его желудок этого не выдержит.       — Тц!       Когда мазь была нанесена, нетронутыми остались только к губы, к которым склонился Чхон Мён. Ю Исоль не выразила недовольства, прикрывая глаза и позволяя проявить к себе внимание, которого раньше избегала.       Да, она сожалела о том, что нанесла эти шрамы. Позже она поняла, что ей нравится, когда Чхон Мён, Тан Сосо или её сахёны называют её красивой.       Но если времени не воротишь назад, то можно наслаждаться одним человеком, которого не пугает её внешний вид.