Младший сын. История зимы, что окрасила снег алым.

Настоящее время, дорога к выжженной земле. Трое на лошадях спустя несколько часов дороги добрались до густых зарослей леса. Путь через него был не простым, но самым безопасным и незаметным, к сожалению маршрутных троп, здесь не было проложено, поэтому лошадей пришлось отпустить и дальше следовать пешком. На землю уже опустилась глубокая ночь и только свет луны немного помогал в дороге с множеством препятствий в виде заваленных деревьев и камней. Мия, которая и подсказала эту дорогу, категорически запретила Таро зажигать огонь для света, пока они не доберутся до реки ссылаясь на огромное множество тварей, обитающих в лесах, которые едва упустят неожиданно яркое свечение. Миниатюрные тела Мии и Макото выигрышно смотрелись на фоне густорастущих зарослей, сквозь которые им приходилось маневрировать, а вот крупному Таро приходилось не просто, огненные души в целом не любят темноту предпочитая солнечные лучи, по сути в такой ситуации они словно слепые котята из-за чего острые ветки деревьев и нежданные камни успешно поражали свою цель. Акио внимательно следил за плетущимся позади здоровяком и в редкие моменты падающего на его лицо света видел разбитый взгляд сдерживающий невысказанную боль. От чего-то при виде этого между ребер все тяжело сжималось каждый раз и вот от очередного глухого стука ветки о плечи Таро, Акио развернулся и без колебаний протянул ладонь. Луна прекрасно подчеркнула растерянность изумрудных глаз, но Таро покорно протянул руку и согласился быть ведомым в кромешной тьме. — Нам еще долго до реки? — шепотом спросил Акио у девушки, которая заметно оторвалась от мужчин позади. — Нет, если вы немного прибавите шаг. Акио пытался прислушаться к ее ответу и отвлекся в последний момент почувствовав корень дерева под ногами, он остановился и притянул к себе Таро, так чтобы тот шел еще немного ближе и мог повторять каждое движение. Благие побуждения Акио быстро сыграли с ним злую шутку, стоило ему немного отвлечься от разглядывания препятствий вокруг, как он почувствовал спокойное дыхание у собственного затылка и обжигающе горячую ладонь в руке. Не ясно это чувства обострились в полной темноте или же его тело выдавало желаемое за действительное, но сейчас, от кончиков пальцев до самой макушки, пробежала волна мурашек. — Ты чего? — спросил Таро, почувствовав, что Акио замер. «Я сошел с ума?» — подумал Акио, удивляясь тому, какие мысли роились в его голове и слегка злобно дернул мужчину вперед, от чего тот неуклюже споткнулся об торчащий корень. — Ну же, мы почти пришли, — послышался звонкий голос девушки, сообщающий, что теперь они в безопасности. — Тогда дальше сам дойдешь, — нервно отбросил руку Акио и дернулся вперед. Они вышли на покатый берег небольшой реки и устало уселись на землю, открытая местность хорошо освещалась лунным светом так что можно было разглядеть множество мелких царапин на загорелом лице, которые неприятно пощипывали. — Мы сейчас в пределах земель Фаррукава, — сказала Мия, — этот лес славится обитающими в нем духами, которые не против полакомиться человечишками. — От куда ты знаешь? – поинтересовался Акио, стараясь с безразличным на сколько это возможно лицом осторожно промыть царапины Таро легким потоком воды. — Здесь живет мой друг, — Мия улыбнулась, скрещивая ноги, — собственно он и помог мне найти все гнезда. — Друг? – щурясь от холодной воды на лице спросил Таро. — Да, изначально он планировал сделать из меня ужин, но я не совсем понравилась ему на вкус. Так и подружились, он немного особенное существо. — Насколько особенным нужно быть, чтобы почувствовать гнезда, сокрытые от духовных энергий? — Верховным демоном, — уверено сказал Акио и уловил на себе два удивленных взгляда, — я просто предположил. Акио отчетливо помнил подсказку Харады относительно той деревеньки где они встретили Мию, тогда Харада упомянула, что ощущает нечто, что не слышат другие, а также он прекрасно знал, что среди семи верховных демонов один веками обитает на земле наслаждаясь ее дарами. Демон не знающий сытости – Фудо. — Удивительно, но ты прав, — довольно ответила Мия. — Хочешь сказать, что, встретив верховного демона ты решила не разобраться с этим, а подружиться? – в голосе Таро было недовольство. — Фудо сотни лет живет среди смертных, так почему ты думаешь, что мне хватило бы сил прогнать его? — Если он твой друг, тогда почему мы прячемся? – Акио сложил руки за голову и лениво лег на землю. — Он сказал, что если однажды увидит меня с мужчиной, то сожрет его не месте, — улыбнулась Мия, — но здешние духи до безумия боятся воды, так что тут мы в безопасности. Она лениво потянулась и отойдя от мужчин облокотилась на ближайшее дерево погружаясь в сон. Акио, лежавший на спине долгое время делал вид, что спит, но непослушные веки вновь и вновь открывались, взирая на друга, который продолжал сидеть на земле абсолютно не шевелясь, лишь пусто глядя перед собой. Акио не мог разделить боли Таро по тетушке, когда на его глазах умерла собственная мать он не чувствовал абсолютно ничего кроме злобы. Да и сопереживающим человеком он бы себя не назвал, предпочитая всю жизнь держаться в стороне от чужих чувств и плыть по течению он, казалось бы, не способен был проникаться болью других. Но, как и в любом правиле тут были исключения и для Акио это еще при жизни был Таро. Сейчас несмотря на все внешние изменения это был все тот же юноша душа которого трепетала от постоянного волнения, он все также остается сдержанным и спокойным, но в изумрудных глазах всегда можно было прочитать – страх, боль и глубокую печаль. «Это в любом случае не мое дело, отвернись и спи» — повторял Акио в своей голове, но вновь и вновь смотрел на поникшего друга. — Не спится? – спросил Акио усаживаясь рядом с Таро, стараясь оставаться невозмутимым. — Кто-то один не должен спать, это место небезопасно и ей я по-прежнему не доверяю, — сухо ответил Таро. — А мне показалось дело не в этом. «Я же читаю тебя как открытую книгу, зачем притворяешься?» — …. — Слушай, люди уходят из нашей жизни и это нормально, я вон когда-то потерял мать, — губа Акио хотела нервно дернуться, но он сдержался, — но ничего, моя жизнь продолжается, скажу тебе сильно хуже от этого она не стала, — к своему сожалению он понимал насколько нелепо звучит его утешение. Таро повернулся и скептично посмотрел в его сторону, так что у Акио прошел озноб по спине. — Анку была моей матерью, — не открывая взгляда шепотом сказал Таро. Его голос звучал ровно и уверенно, но Акио ощутил болезненный ком слёз в горле, который тот по привычке подавлял. — Что? Разве твоя мать не… «Работница публичного дома» — хотел бы продолжить он, но не был уверен, рассказывал ли Таро об этом кому-то еще, — Разве ей не сотня лет? — думал он стараясь уложить образ Анку в материнский, — это во сколько лет она родила? — Я сам не знал, она рассказала мне об этом вчера, — спокойно ответил Таро. — Ну это же хорошо, значит ты действительно нашел свою мать. — И потерял. Утешительные способности Акио закончились, он неловко смотрел на друга и от чего-то этот спокойный взгляд казался куда болезненнее тысячи пролитых слез, в этом молчании было нечто худа хуже гнетущее и страшное. День отправления Таро в дом Анку. Приземление действительно выдалось не самым удачным и с трудом приподнимаясь из обломков маленького заборчика домика Анку, Таро выгнул ушибленную спину. На улице стояла летняя жара, но ему сегодня было холодно и челюсть нервно постукивала, он выдохнул, успокоив душу и уверенно пошел к двери, которая была немного приоткрыта. — Тетушка? – Таро тихо окликнул Анку зайдя внутрь. Он осмотрел комнатушку где сквозь окна пробивались солнечные лучи, на которых медленно поднималась пыль, в доме пахло специями и было ужасно душно, но тетушки привычно хлопочущей на кухне Таро не увидел и гася тревогу в душе пошел в сторону спальни. — Тетушка, я могу войти? – постучав он ждал, но вокруг была лишь гнетущая тишина, он не выдержал и открыл дверь так и не дождавшись ответа. Но внутри не было никого. Оглядевшись вокруг Таро быстрым шагом вышел во двор выискивая глазами Анку, но и здесь было абсолютно пусто. Он выбежал на тропинку и вновь оглядывался по сторонам. Вокруг ни души и лишь темный туман неподалеку привлек его внимание, от чего-то сердце Таро кольнуло, и он рванул с места в сторону зловещей дымки. С каждым шагом приближаясь к туману он все отчетливее видел маленькую сгорбившуюся фигуру, стоящую к нему спиной, которая протягивала руку к темному облаку, словно стараясь его погладить. — Я так рада тебя видеть, мой мальчик, — ласковый голос, окрашенный старческой хрипотой достиг слуха Таро. — Почему вы вышли из дома, Нина сказала вам плохо, давайте вернемся, и вы сможете отдохнуть? – он протянул ладонь наконец успокоив мысли. — Мальчик мой, ты прав, мне пора вернуться домой, — подойдя ближе к Таро старушка поправила рукав на его одеянии и подняла слепые глаза. — Пойдемте, я приготовлю вам суп и могу почитать. Анку повернула голову в сторону тумана, словно могла его увидеть и мягко улыбнулась, все еще держа дрожащей рукой рукав Таро. — Ты вырос таким прекрасным мужчиной, — восхитилась тетушка все больше сжимая одеяние между дрожащих пальцев, — с таким чутким и добрым сердцем полным любви, но пожалуйста, — старушка на мгновенье замолчала, — не корми никого своей едой, не бери грех на душу, — она звонко рассмеялась, глядя в ошарашенное лицо Таро. — Вы сами учили меня готовить и нахваливали, — по-детски обижено ответил он. — Разве я врала? Для матери любое старание ее сына будет поистине восхищающим, особенно если он делает это от чистого сердца, — Анку сжала край рукава Таро в руке и опустила голову. Таро внимательно смотрел на старушку перед собой и старался осознать услышанное, они были достаточно близки и Анку действительно заменила ему мать, но она никогда не называла его сыном. — Почему вы пришли сюда? – он был уверен, что разум старушки помутнился и она оговорилась. — Потому что сегодня я хочу попрощаться со своим домом и с тобой, — ее голос стал увереннее и на секунду Таро показалось, что в глазах Анку налились слезы. — Вы ведь не моя мать? – не смог отбросить странные мысли Таро и решил спросить напрямую, пока сердце болезненно сжалось в ожидании. — А ты думал ты в отца выдался таким красавцем? – ярко улыбнулась старушка и похлопав его по щеке. — Но… — пальцы на руках Таро предательски задрожали, а горячую щеку обдало холодом от прикосновения, он не смог выговорить и слова. — Мне жаль, что я не нашла в себе сил сказать тебе раньше, — голос Анку оставался спокойным и она аккуратно присела на землю болезненно выгибая спину. Таро сел напротив нее подав колени к себе и нахмурив брови смотрел на тетушку, в его голове крутилась череда вопросов, но ни один из них он не мог произнести в слух. — Мое время здесь пошло на считанные часы, и я хочу хотя бы это время почувствовать себя твоей матерью, — она говорила робко, словно просила разрешения у Таро, который взирал на нее круглыми по-детски добрыми глазами, — что даже не спросишь ничего? — Твой дом там? – кивнув в сторону тумана тихо спросил Таро. — Да, — довольно улыбнулась Анку. — Значит ты яспия? — Да, вернее была ей, пока не встретила твоего отца, — голос старушки заметно дрогнул и Таро тяжело глотнул. Яспии духи, живущие в тумане и сопровождающие людей с огненными душами, удивительно, но несмотря на жар вокруг себя характером они в основном были ласковыми и игривыми. От людей их отличала разве что кожа, покрытая драконьей чешуей, наличие жгучих красных, а иногда черных как сама бездна волос и острые клыки, выпирающие из-под губ. — Я была молодым духом и провела на этой земле не более 600 лет, за это время я повидала многих заклинателей и почти всегда их внутренний мир представлял собой огненные реки и пепелища, разрывающиеся вулканы и потоки лавы, бурлящие с вершин. Но однажды пришел молодой заклинатель, в сознании которого я увидела лишь маленький полуразрушенный дом и едва видимое пламя в печи, которое вот-вот угаснет. — Отец? – удивленно спросил Таро. — Да, мне стало безумно любопытно, что это и я стала разглядывать детали дома, где на полках лежали книжки и повсюду были разбросаны вещи, само его сознание было каким-то захламленным домишкой, а самого человека я нашла едва живым. Он не умирал как остальные от обжигающего его пламени снаружи, не было криков и стонов о помощи, он лежал рядом с этим домом и жалобно хватался за собственное сердце, а увидев меня испугано попятился назад, когда я коснулась его груди я ощутила жар в десятки раз сильнее всех вулканов, что мне удавалось встречать. Таро лишь задумчиво смотрел на женщину перед собой, внимательно слушая ее рассказ старался уловить каждое слово и боялся, что все вот-вот прервется. — До этого я думала, что у нас яспий нет сердца и мы только внешне похожи на вас, но увидев его мое предательски сжалось и я нарушила главное правило тумана…я спасла его. — Спасла отца? — Да, он отблагодарил меня и ушел, а я хоть и понесла суровое наказание все же продолжала его ждать, надеясь увидеть снова, — Анку закашлялась и болезненно сжала глаза, от чего Таро дернулся к ней, но она остановила, — и он пришел, пришел с целой группой молодых заклинателей, но сам остался снаружи, и я лишь любопытно рассматривала его свозь дымку, он приходил почти каждые 10 дней, и я каждый раз смотрела на него с замирающим сердцем, пока он вальяжно курил у дерева и даже не догадывался обо мне. Так длилось несколько лет, пока, однажды приведя молодых людей он не остановился у тумана и не обратил в мою сторону свои изумрудные глаза, я знала, что он не может видеть меня или чувствовать, но в тот момент мне хотелось думать, что он смотрит именно на меня. Как вдруг он сделал шаг в сторону тумана и тогда я нарушила второе правило, покинув туманную пелену я оттолкнула человека, решившего свести счеты с жизнью и едва хватая непривычно холодный воздух, хотела скрыться, но он схватил меня за руку и долго смотрел в мои глаза. — Многие заклинатели приходит в город ласточек вновь и вновь, почему ты не позволила ему зайти? — Дело было во взгляде, он не шел туда бороться, он целенаправленно шел умереть, и я это видела в пустоте, отражающейся сквозь изумруд. — Отец? И желал умереть… — слова Анку никак не вязались с привычным для него образом, который восхваляет жажду жизни как главную ценность для заклинателя. — Тогда я поняла, что полюбила человека, а он как оказалось с радостью принимал мою любовь. Я думала, что моя шалость осталась незамеченной и я вновь и вновь покидала дымку тумана, чтобы увидеться с ним, я была счастлива слушать его рассказы про мир людей и какую-то военную чушь, лишь бы он говорил со мной. Так длилось достаточно долго, мы становились близки и…. В грудной клетке Таро все сжалось, и он неотрывно смотрел на Анку. — Тогда я узнала, что стану матерью, — на ее глазах заметно выступили слезы и голос стал чуть больше дрожать, — я так часто покидала туман, что все больше напитывалась человеческой энергией и то, что казалось невозможным произошло. Я была безумно рада узнать об этом, но другие духи отвернулись от меня и в наказание должны были убить моего ребенка и изгнать меня навсегда заключив в человеческом теле обреченном на страдание. Тогда я согласилась лишь на второе, а взамен первого отдала свои глаза. Мышцы на лице Таро слегка дернулись, он всю жизнь был уверен, что его родная мать прислужница публичного дома с радостью распрощавшаяся с сыном, а сейчас перед ним была она всегда искренне ласковая и заботливая, отдавшая зрение, которым мечтала осмотреть человеческий мир – ради него. — На мгновенье, когда меня изгнали я была счастлива, я не видела мир, но отчетливо слышала тебя у своего сердца и ждала твоего отца, — Анку дрожащей рукой вытерла побежавшую слезу, — он пришел и не сказал мне ни слова лишь долго смотрел на меня и от чего-то в этом взгляде я чувствовала презрение. Тогда он лишь молча дождался выживших заклинателей и ушел с ними, оставив меня одну у густого тумана куда я больше так и не смогла попасть. — Отец… — болезненно выдохнул Таро ни капли не удившийся от поступка мужчины. — Я тогда впервые поняла, что значит голод…и душевная боль, но мне некогда было страдать, мое сердце было переполнено любовью к жизни во мне и я отправилась искать хоть какую-то помощь и чудо! Наткнулась на молодого человека, от него безумно веяло каким-то теплом и светом, а в душе сидел демон…Как оказалось людям не стоит говорить о подобных вещах в лицо при первой встрече, но он лишь сделал мне замечание и звонко засмеялся. — Император Адъян? — Позже я узнала, что да. Я по наивности рассказала ему всю историю, а он помог мне, приказав построить для меня небольшой домишко как я и описала из виденья твоего отца и попросил никому не говорить правды дабы не навлечь беды на моего будущего ребенка. — Но чего боялся император? — Что ты будешь слишком интересен духам и людям и рано или поздно они разорвут тебя на части, — в голосе Анку слышалось сожаление, но она слишком хотела выговорится, — что они могут посчитать тебя угрозой и тогда ты лишь пострадаешь. — Но если все так, почему я тогда рос с отцом, а не с тобой? — Император хоть и был добрым человеком, но также безумно ценил женскую красоту, и он открыл мне правду, что теперь я отнюдь не красавица и на внешний вид гожусь разве что в тетки твоему отцу. Видимо это его и спугнуло, но он так и не решился сказать. Я тогда долго ждала его, но так и оставалась одна, пока не родила тебя и хоть я никогда не видела твоего лица с первой нашей встречи я понимала, что не знаю никого краше. Такой маленький и сладко пахнущий комочек счастья в моей жизни, — Анку старательно присмотрелась к сидящему напротив Таро, едва разглядывая мутный силуэт, — правда сейчас ты раз в двадцать больше, но как по мне все также мил и очарователен. Таро неловко смутился и прищурил глаз от странного чувства теплоты слева в груди. — Я была самой счастливой держа тебя на руках и не желала отпускать ни на секунду, но твой отец решил иначе. Спустя несколько недель от твоего рождения он впервые явился на моем пороге и ясно дал мне понять, что с такой как я тебе ничего не светит и гораздо лучше для ребенка отдать его в клан. Я долго не могла решится, ведь ты был единственным, что цепляло меня к этому миру, но сквозь боль в собственной душе я понимала, что там тебе дадут все необходимое в отличие от матери, которая даже представления о внешнем мире не имеет. В тот день я предала тебя, — слезы ручьем хлынули по сморщенным щекам Анку и она жалобно обняла себя руками, словно старалась утешить, пока что-то теплое не укрыло ее и она растерянно замерла. Таро приобнял плачущую мать за плечи и растерянно смотрел в туман, он не понимал, что чувствует, но это была точно не злость. — Ты не предавала меня, ты поступила так как считала правильным и ведь именно ты потом показала мне настоящую заботу, — тихо прошептал он пытаясь утолить странную боль в горле. — Я не знаю причины, но твой отец привел тебя, когда тебе уже было около 2х лет и сказал, что я могу провести с тобой время пока он занят с заклинателями. Тогда моя серая жизнь обрела краски звонкого детского смеха и запаха молока, я весь день не спускала тебя с рук стараясь заобнимать до бессознательности, но вечером, когда тебя забрали рыдала с пустотой в душе. Мы так и не обсудили ничего с твоим отцом, но он по какой-то причине стал вновь и вновь приводить тебя оставляя порой на неделю, и я больше не плакала и не страдала, я поняла, что это не имеет смысла, пока мой сын где-то живет и смеется большего я и не хочу просить. В те короткие моменты, когда мы были рядом ты открывал мне мир людей в своих рассказах и твоя сила росла на глазах, как и ты сам. Я чувствовала боль в твоей душе и глубокий страх стоило заявиться отцу на порог, но так и не решилась тебя поддержать, я была лишь тетушкой из города ласточек и не имела права лезть в вашу жизнь. А потом ты явился и твое сердце играло самыми яркими красками тепла, такого я не ощущала ни у одного человека, прошедшего через эту лавку, тогда я поняла, что мой мальчик вырос и носит свою собственную историю любви в сердце. Таро лишь продолжал прижимать матушку к себе пока его руки заметно подрагивали, он всегда был уверен, что один в этом мире со своими переживаниями и болью, но все это время рядом с ним была его мать, которая искренне радовалась каждой победе сына и искренне сопереживала грусти. Которая смущенно пыталась выяснить о тайне в сердце, а после старалась залечить это сердце горячим супом и беседой. — А потом ты явился с зияющей дырой в груди и мне казалось, что мой мир рухнул вместе с твоим. Я готова была отдать свою ничтожную жизнь лишь бы ты вновь начал сиять, — Анку ласково провела щекой прижимаясь к любимому сыну, — я так ждала этого и ты вновь загорелся, в твоем сердце тепло и сквозь шрам от прошлого оно просачивается наружу, держи его крепче и не дай угаснуть этому пламени. Таро хотел бы начать говорить, но Анку серьезно подняла указательный палец останавливая его: — Береги человека, поселившегося в твоем сердце, будь честен с ним и с собой, пронеси эту любовь так долго сколько сможешь, но, когда поймешь, что больше не осталось тепла – скажи все прямо и не тешь его напрасными надеждами, — впервые давая наставление как мать говорила Анку. — А если этому человеку не нужна моя любовь, что тогда? — Тогда запри ее в своем сердце и не выпускай, будет больно и плохо, но это проходит, всегда обязательно проходит. И переболев ты вновь вдохнешь воздух полной грудью, помни об этом. Любовь заставляет людей страдать, но она же заставляет людей быть самыми счастливыми на земле, когда ты любишь — ты живешь, даже если это чувство не взаимно оно наполняет твое сердце и душу. — Почему тебе нужно было влюбиться в кого-то вроде него? – чуть сильнее прижав к себе маленькую женщину болезненно спросил Таро. — Чтобы получить в награду тебя, — улыбнулась Анку прижимаясь к сердцу сына. — Я только нашел тебя, неужели ты правда оставишь меня одного? – тихо спросил он. — Дух, пожертвовавший собой ради человека никогда не исчезнет, и я никогда не оставлю тебя, — ласково улыбнувшись она протянула дрожащую ладонь к щеке сына, — я всегда буду рядом с тобой, чтобы не случилось. — Тогда поднимайся, я ответу тебя домой, наши лучшие врачеватели посмотрят тебя, и мы сможем еще много времени провести вместе, — голос Таро звучал все более неуверенно, сказанная им фраза не обнадеживала даже его, ведь он прекрасно видел, что жизнь Анку не исходе. — В сердце твоего юного друга тоже живет дух, он глушит болезненные воспоминание о пережитом и кажется помогает ему идти дальше, а я буду жить в твоем, — Анку все ярче улыбнулась так что морщины покрыли все ее лицо, но Таро видел перед собой ту самую пусть и не самую красивую по принятым меркам, но самую родную и заботливую женщину в его жизни, сейчас она была ослепительно красивой и слова застряли в его горле. — Спасибо, матушка, — едва выговорил он, ласково целуя старушку в лоб. Анку лишь жалобно закрыла глаза обнимая широкие плечи сына: — Прочитаешь мне что-нибудь напоследок? – тихо спросила она. «Напоследок» сдавило между ребер Таро, но он лишь осторожно кивнул и быстро побежал в сторону ее обветшавшего домика схватив первую попавшуюся книгу, он что есть силы бежал лишь бы успеть увидеть ее еще живой и улыбающейся, а в голове вновь и вновь крутились воспоминания из детства как они играли во дворе, как восхищенно Анку аплодировала рассказам мальчика, как она хвалила его еду и как внимательно слушала о переживаниях. — Я принес книгу, матушка, — с легкой отдышкой сказал Таро, книга в его руках оказалась по рыболовству. Анку радостно похлопала на земле рядом с собой и Таро присел, открыв книгу принялся читать. Анку лишь ласково облокотила седую голову ему на плече и улыбалась. Всего через 3 страницы она перестала дышать, но Таро старательно продолжал, не решаясь посмотреть в ее сторону. Сейчас он прочтет еще немного и Анку начнет задавать восторженные вопросы, спросит какого цвета королевский окунь и обязательно попросит привести ей, нужно только еще немного подождать. Но мама больше не проснулась. Так и просидев, не шевелясь до вечера Таро не проронил ни одной слезинки, его душу разрывала боль, но жизнь с отцом научила его никогда не плакать и не показывать подобных чувств, он сидел нервно, глотая воздух и боялся. Лишь свет луны, озаривший местность приказал ему прийти в чувство, и он дрожащей рукой придержал неподвижное тело рядом, закрыв при этом глаза. Долго не решался открыть их, боялся. Но все же взглянул и увидел перед собой уже не привычную ему ласковую старушку, а удивительной красоты черноволосую яспию, ее лицо застыло в мягкой улыбке, обнажающей клыки, а лунный свет отражал бликами ее чешуйчатою кожу. — Мам, тебя нужно вернуть домой, да? – тихо спросил Таро, но ответа так и не последовало. Он взял бездыханное тело и поднес его к туману, протянул руки и едва тело Анку коснулось дымки яркое свечение озарилось от ее тела и Таро от неожиданности зажмурил глаза, тело в руках начало нагреваться от чего ладони едва выдерживали подобную температуру, но он продолжал стоять, держа матушку. В одно мгновенье жар пропал, а следом и тяжесть, Таро испугано открыл глаза и увидел, что его руки пусты, он обернулся на гул позади себя и ошарашенно открыл глаза, перед ним предстал черный дракон с абсолютно белыми глазами. Одни лишь когти которого были в половину собственного роста. — Те…матушка? – неуверенно спросил Таро протягивая руку к могущественному зверю напротив. Дракон лишь покорно приложил пасть к ладони Таро и закрыл глаза, а после раздался громким криком. Настоящее время, лес у клана Фурракава. Таро не был готов делиться переживаниями и лишь молча продолжал смотреть перед собой, ожидая, когда оба уснут. Но Акио продолжал прожигать его взглядом пытаясь вымолить хоть что-то из его души. — Эх, — тяжелый вздох Мии из-за спины предзнаменовал собой что-то не хорошее, — ну и чего грустить, в конце концов ты узнал, что твоя мать не была прислужницей и по сути то всю жизнь была рядом, — с легким презрением в голосе сказала Мия. Акио был согласен с девушкой, но сам ее тон раздражал его до глубины души из-за чего он метнул холодный взгляд в ее сторону и растерянно посмотрел на спокойного Таро. — А разве ты не грустила, когда твоя мать умерла? – холодно спросил Таро, не оборачиваясь к девушке. — Сомневаюсь, я ни черта о ней не помню, — Мия прикрыла глаза и откинула голову назад. Лицо Таро заметно напряглось: — А что на счет отца? — Мой отец был обычным продавцом на рынке, счастливой жизни он мне не дал так что скорбеть о нем я тоже не собираюсь, — все в той же манере ответила девушка. Губы Таро скривились в едва заметной улыбке, и он обернулся в сторону Мии: — Столько лжи в двух фразах, даже для тебя это слишком, — язвительно сказал он, — разве мать не обучала тебя целительству? Мия никак не реагировала все также продолжая сидеть у дерева с запрокинутой головой. — А наряд, подаренный тебе духами, — внезапно осенило Акио, — разве стали бы они наряжать дочь продавца в нечто подобное? Я не видел подобной роскоши среди самых богатых невест нашего города. Мия легко улыбнулась и опустив лицо лениво приоткрыла веки: — Никто не говорил, что я буду с вами честной. — От куда нам знать, насколько честной ты будешь в нашем деле, вдруг впереди ждет ловушка и ты сама окажешься паучихой? – голос Таро звучал уверенно и все его подозрения сейчас были высказаны, он не доверяет ни единому слову. — Может и так, — спокойно ответила она, — но относительно этих гнезд я пока вам не врала, — Мия улыбнулась с легкой издевкой, — нет человека на свете, кого я бы ненавидела сильнее императора и благодаря тебе мне наконец выпал шанс уничтожить его, так зачем мне врать? Акио опустил задумчивый взгляд, что же могло пробудить в девушке столь сильную ненависть к императору и в голову пришла лишь одна мысль: — Судя по всему ты дочь одного из великих кланов, — уверено сказал он, — возможно сбежавшая и скрывающая личность, возрастом ты примерно ровесница Таро, так что вывод напрашивается только один: ты одна из обещанных невест императора? Лицо Мии на мгновенье замерло и Акио отчетливо ощутил эту перемену, неужели он прав? Спустя мгновенье Мия звонко рассмеялась. — Я прав? – спокойно спросил Акио. — Допустим он разбил мне сердце, веская причина? – приподняв бровь спросила Мия. — Мне нет дела до твоих причин, — холодно сказал Таро, — если ты решишь нас предать я в тоже мгновенье сверну тебе шею, — он отвернулся и замолчал вновь, погружаясь в свои мысли. Напряжение спало и в скучающем лице Мии читалось недовольство, она долго смотрела на фигуры перед собой, пока Акио не умеющий сочувствовать неловко мялся думая, что делать дальше. — Может тебя взять за руку, — саркастично спросила Мия приподнимаясь с земли. Таро не отреагировал лишь продолжил смотреть перед собой, пока девушка неторопливо шла в их сторону. — Чего ты хочешь? – внимательно глядя на девушку спросил Акио. — Я ведь сказала, взять его за руку, — улыбнулась Мия, — когда человеку плохо ему нужна поддержка, не знал? — Справимся как-то и без тебя, — гордо схватив ладонь Таро Акио сцепил ее замком со своей и поднял, демонстрируя Мии, лицо которой исказилось удивлением. Он не сразу понял своих действий, его так раздражала наглость девчонки, что тело двигалось быстрее разума и продолжая держать руку Таро он медленно повернулся и увидел изумленное лицо, но пути назад уже не было и ситуация могла стать еще более неловкой, поэтому сейчас Акио лишь крепко сжал пальцы продолжая делать вид, что все так и задумано. Таро лишь удивленно приподнял брови еще пару раз попытавшись выдернуть ладонь, на Акио принципиально не смотревший в его сторону не разжимал замок не на секунду. — А если бы я предложила ему нечто похуже, тоже бы сделал все сам? – Мия довольно улыбалась, а слова ее лезвием врезались в остатки гордости Акио, внешне он оставался невозмутимым пока в ребрах иглами разливалось смущение. Увидев, что на ее слова нет реакции девушка разочаровано вернулась к дереву и усевшись к нему спиной наконец погрузилась в сон. Акио и Таро так и продолжили сидеть на берегу глядя в спокойные воды мелкой реки освещаемые светом луны. Тепло от горячей ладони Таро казалось разливается по всей левой руке Акио и доходит до самого сердца. Его щеки заметно покраснели, но мужчина рядом лишь скучающе смотрел вперед от чего казалось, что его печаль сменилась злостью, но теперь даже ослабив замок Акио не мог выдернуть свою ладонь из хватки погруженного в свои мысли друга. Он просидел так около часа и тепло разливающееся по телу сморило его и так не проронив ни слова он закрыл глаза погружаясь в сон, осторожно облокачиваясь на плечо мужчины рядом. Таро лишь опустил глаза на уснувшего Акио и осторожно погладил чужую ладонь в своей руке большим пальцем, болезненный вдох вырвался из его груди, и он продолжил ждать утра. Не то тепло тела рядом, не то нахлынувшие от пребывания в стенах родного дома воспоминания погрузили Акио в те самые теплые дни его юности.