Младший сын. История зимы, что окрасила снег алым.

Передав на время свои дела Акио Иошихиро внимательно смотрел на судно перед собой уже ощущая легкую тошноту, он громко возмущался Нине, но выбора не было и самый простой пусть добраться до дальних берегов это плыть по морю так что смирившись со своей участью он старался отдышаться на земле. Девушка увидевшая, что дорога предстоит через синеющую пучину жалобно прижалась к нему обнимая руку, так что давать волю своим слабостям он не планировал. Конечно Нина одарила его насмешливым взглядам увидев Миру и горы ее вещей перед отъездом, но вспоминая умоляющие глаза и жалобные мольбы Иошихиро действительно осознавал, что просто слаб отказать ей. Взяв на себя ответственность за каждое ее действие и слово, он вероятно подписал себе смертный приговор, но все-же рассчитывал на отголоски совести этой спорной натуры, которая в конце концов воспитывалась императором. Макото внимательно слушал Нину и ее наставления кивая каждому слову, со стороны они едва отличались от лисицы и щенка, Иошихиро закатил глаза отводя от них взгляд и шагая в сторону судна поволок за собой Миру. Приметив как дрожат ее ноги ступая на лестницу, ведущую наверх, он ухмыльнулся, поднимая ее на руки и уже сидя на борту прижался спиной к деревянной стене своей каюты стараясь ровно дышать. — Ты боишься? — взволновано спросила Мира сидевшая рядом накрывая его ладонь своей. — Нет, все хорошо, просто что-то вроде морской болезни, — ощущая легкую качку он прикрыл глаза. — Тогда нам нужно наружу, — сжимая его ладонь она приподнялась. — Зачем? Тебе страшно снаружи. — Выйдем и будешь смотреть на горизонт, тело привыкнет к качке, давай осторожно. Он медленно вышел за ней и опираясь на корму корабля смотрел вперед. Девушка остановилась на шаг позади него боясь подойти к краю. — Кажется мне только ху…, — резкий прилив тошноты прервал Иошихиро. Мира скривилась, но тревожность перекрывала всю брезгливость, она легко коснулась его спины: — Я на минуту, на кухне должно быть что-то... Девушка и правда вернулась через мгновенье, в ее руке был кувшин с водой, в другой нарезанный имбирь, на плече чистое полотенце. Смущенный непривычной заботой Иошихиро растерялся, а наблюдающая со стороны за этим Нина недоверчиво сморщила брови. Госпожа помогла ему усесться и вопреки его отказам впихнула кусочек имбиря в рот заставляя тщательно жевать, сама же, бережно протирая его лоб и шею холодным полотенцем. Не то удивительная забота была целебной, не то Мира действительно знала, что делает. Но приступы тошноты прекратились спустя практически час и казалось разум прояснился. Мира ласково убрала с мокрого лба прилипшие кучеряшки: — Я скоро вернусь. — Мгм, — улыбаясь от теплоты в груди он кивнул ей наконец поднимаясь на ноги, а после увидев замерший на нем взгляд Нины безмолвно задал вопрос глазами. — Да так, просто удивлена, — пожала она плечами проходя мимо. Иошихиро дождался ярко улыбающуюся девушку и бережно обнимая ее за талию подводил к такому пугающему краю. Лишь ощущая уверенность в мужчине за спиной Мира сделала несколько робких шагов вглядываясь в беспросветную пучину темно синего моря: — Помнится ты сказал, что мои глаза как море для самоубийц, — улыбнулась она, укладывая затылок к крепкой груди. — Да, было дело. — Выходит ты из тех самоубийц, что ныряют в бурлящую реку забывая, что не умеют плавать? — Выходит, что море вышло не таким уж смертоносным. Дни на борту тянулись один за одним и в редкие часы между подготовкой к встрече Иошихиро проводил с госпожой купаясь в лучах неожиданной нежности посетившей Миру. Нина не прекращала удивляться, наблюдая за этой парочкой, которые в ее представлении ничем не отличались от бочки с порохом и горящего фитиля, но на деле оказались приторно сладкими как цветочный мед. Мира всегда внимательно слушала Иошихиро внимая каждому слову, а он неотрывно смотрел на нее с будоражащей кровью нежностью. Отмахиваясь от мурашек, покрывающих ее тело при виде этих двоих Нина тосковала в одиночестве перечитывая записки Макото переданные ей в дорогу и баночки с лекарствами, которые по его указанию она была обязана принимать вовремя для нормального самочувствия в дороге. Наконец длинный путь был позади и перед сошедшими с корабля путниками пристали северные земли дальних берегов. На дворе стоял разгар лета, но все-же привыкшим к теплу иностранцам пришлось накинуть теплые накидки и усаживаясь в приготовленные для них повозки в сопровождении прислуги и переводчика они направились в императорский дворец. Мира была готова восхищаться каждым прохожим человеком широко раскрывая глаза, но увидев сдержанные лица Нины и Иошихиро неподвижно сидела, сложив руки на колени в ожидании конца дороги. Природа северных земель кардинально отличалась от привычной. Несмотря на относительно теплую погоду воздух был пропитан тяжелой влагой, а окружающие их хвойные деревья отличались темно-зеленным оттенком. Природу можно было описать кратко как восхищающую. Великолепные леса и холмы, наслаждение которыми скрасили долгий путь. Стоило попасть в город и сознание троицы окончательно пришло в норму сообщая им, что они совсем в другом мире. Улочки здесь были узкими, с низкими зданиями, стоящими вплотную друг к другу, украшенными деталями, такими как карнизы, колонны и фрески. Дороги были облицованы камнем, а где-то брусчаткой, светильники и фонари с зажжёнными свечами освещали путь с приближающейся ночью. В центре города они проезжали широкую, главную площадь с фонтаном и несмотря на позднее время здесь еще толпились люди провожая интересную повозку взглядами. Наконец мучительный путь был позади и сдерживая тошноту Иошихиро вышел из повозки протягивая руку выходящим следом девушкам и с интересом разглядывая представший перед глазами дворец прошел вперед. Величественное и роскошное здание, служившее резиденцией для местного правителя с высокими колоннами, портиками, арками и куполами. Фасад здания был обильно украшен скульптурами и фресками. — Достаточно напыщенно, — прошептала ему Мира, но словив на себе взгляд переводчика тут же выдохнула, продолжая идти молча. — Здесь хотя-бы нет невозможно длинной лестницы, — ухмыльнулась Нина. Удивительно, но уже зайдя в главные двери их по-прежнему не встречали, хотя в целом во дворце была полная шумиха видимо в ожидании гостей что-то пошло не по плану. Пока переводчик, стараясь на ломанном языке объяснить Нине о неполадках мигом отлучился все трое нашли время рассмотреть главный зал с мраморным камином и кристальной люстрой, дорогой ковер под ногами и обилие картин на стенах, все здесь кричало о богатстве. Мира внимательно рассматривала картины на многих из которых была изображена женщина так или иначе всплывающая в ее сознании, пока Иошихиро все еще страдающий от укачивания присел на диван, оббитый красным бархатом. — Я искренне прошу у вас прощения, дорогие гости, — едва различимо обратился к ним вбежавший в зал полноватый мужчина в дорогом костюме и съехавшей короной. — Рады приветствовать вас, — поднимаясь Иошихиро поклонился, а после представил спутниц. Как и ожидалось несобранный мужичок с седыми короткими волосами и бородкой оказался здешним правителем. Обменявшись любезностями все дела были отложены на завтра и вечер перешел в дружескую беседу, следующую всем правилам делового общения. — Рад, что и вы почтили нас своим присутствием, — неожиданно мужчина обратился к Мире, его сложно было понять, но все-же прислушавшись Мира вежливо кивнула, одаривая его улыбкой, — ваш дед ждал этой встречи долгие годы, думаю завтра с утра он прибудет. — Хорошо, — кратко ответила Мира. — Думаю ваша тетя также выделит вам время завтра. — Тетя? — Да, сестра вашей матери и просто красавица – моя жена, — довольный мужчина заулыбался, — это она на картинах. — Вы завесили все стены картинами, на которых ваша еще живая жена? – скептично спросила Мира тут же получив в свою сторону холодный взгляд Иошихиро, — буду рада с ней увидеться, выходит, дядюшка? — Да, славно, называй меня именно так, — рассмеялся Доминик, чье имя никак не запоминалось. — Наконец этот день позади, — укладываясь на постель Иошихиро приобнял Миру со спины зарываясь носом в золотых волосах. — Первый день я продержалась, не доставляя тебе проблем, думаю я заслужила похвалы. — Все чего твоя душа пожелает, — прошептал он стараясь не погрузится в глубокий сон. — В нашем доме появится мой портрет на всю стену? — рассмеялась Мира. С утра Мира к ее сожалению проснулась в одиночестве проводя рукой по опустевшей кровати и приведя себя в порядок раскрыла двери обескураженно остановившись на месте под тяжелым взглядом серых глаз. Женщина с золотыми волосами, аккуратно убранными в тугую прическу скрестив руки на груди оценивающе смотрела на Миру. Ее лицо отчетливо всплывало в воспоминаниях, но все-же они были слишком размытыми. Высокая и худая она уж точно была идеалом красоты для многих, но жуткие глаза с леденящим холодом отталкивали. Мира не растерялась и повторив позу женщины не менее оценивающе смирила ее взглядом. Ее одежда определенно отражала высокий статус и богатство, длинное платье бордового оттенка с тугим корсетом, украшенным бисером и полоской кружев, а нее тонкой, бледной шее ожерелье из драгоценных камней. Растущая в полной вседозволенности Мира выросла равнодушной к пышным нарядам и украшениям, но сейчас вдруг осознала, что ее определенно оценивают, прикидывая положение двора по внешнему виду. Элегантное синие платье с тонкими серебряными нитями, вырисовывающими очертание благородной птицы, было достаточно дорогим, но едва ли впечатляло ворону напротив. Женщина наконец прервала тишину брезгливо приподняв губу произнесла что-то абсолютно неразборчивое. — Взаимно, — ухмыльнулась ей Мира, удивляясь «теплому» приему родной тети. Незнакомка поманила ее за собой подзывая рукой и Мира неторопливо последовала за ней. Они зашли в одну из комнат где их ждал пожилой мужчина, синие глаза которого ярко блестели на фоне седых волос. При виде вошедшей девушки он изумленно открыл рот неуверенно поднимаясь со своего места. Старик был достаточно высоким и несмотря на возраст все еще оставался достаточно статным, а изувеченное морщинами и шрамами лицо все еще отражало былую красоту. Строгие и скромные одежды в виде штанов и жилета на рубашке вызвали в Мире приятное тепло столь несвойственное этому роскошному месту, но все же она замерла в дверях пропуская перед собой тетку. Старик, не отрывая от нее глаз ступил несколько шагов на встречу тихо прошептав: — Как же ты похожа на них. — Если вы о моих родителях здесь ведь нет ничего удивительного, — ухмыльнувшись Мира пожала плечами, крепче сжимая от поступившего волнения руки, спрятанные за спиной. — Нрав от матери достался? — ухмыльнулся в ответ старик, блеснув синими глазами. Мира растерянно взглянула на него, не желая расчувствоваться от встречи с незнакомцем, но от чего-то эти синие глаза вновь и вновь возникали в памяти, а в груди жалобно сжалось сердце заставляя слова комом застрять в горле. — Я твой дед, моё имя Дарий, а это Майра, младшая сестра твоей матери, она не говорит на языке ваших земель, но не переживай, она добрее чем выглядит. — Меня зовут Мира, — кротко ответила девушка. — Ты удивишься, но я знаю. Едва ли ты помнишь нас, но мы жили в одном доме в твоем детстве, пока проклятый Адъян не украл самое дорогое в моей жизни, — дрожащая рука мужчины протянулась к щеке девушки словно образ перед его глазами заставлял сердце трепетать. — Извините, но я ничего не помню, — девушка брезгливо отдернулась от непрошенного прикосновения. — Позволишь узнать что-то о себе? — понимающе кивнул ей мужчина. Мира осмотрелась вокруг, Иошихиро едва ли освободиться до вечера, да и она сама явилась сюда из интереса, так что сдержанно кивнув мужчине она прошла в комнату. Ее дед оказался интересным человеком с насыщенной жизнью и трепетным сердцем, удивительно строгая тетка вставляла редкие фразы, но их перевод в отличие от звучания не имел злого подтекста. Эти двое искренне любили мать Миры и судя по всему также ненавидели ее отца и, хотя Мира старательно избегала этой темы, интерес в ее душе расцветал все сильнее, но стоило ей только набраться смелости спросить о маме как в комнату постучали с приглашением присоединиться к гуляниям, затеянным в главном зале. В целом ничего здесь не отличалось от привычного, кроме внешнего вида гостей с вычурными прическами и нарядами. Все то же терпкое вино, бережно покидающее руки Иошихиро с помощью Миры и странные столовые приборы с не менее странными блюдами, которые в целом пришлись по вкусу. Мира трепетно следила за танцами, развернувшимися в центре, абсолютно непривычная музыка и движения заставляли ее неотрывно смотреть перед собой и Мадъян приметив это ухмыльнулся: — Тебе нравятся танцы? — обратился он к ней. — Да, но такого я еще не видела. — Это называется вальс, постой минутку, — он отошел, приводя с собой высокого кареглазого юношу в вычурном черном наряде, — помоги госпоже обучиться танцу, — обратился он к юноше. Тот не растерявшись кивнул Мире протягивая ладонь, под ужасающе тяжелым взглядом Иошихиро. Дед Миры словно ощущая это давление встал рядом, хотя до этого упрямо продолжал игнорировать несостоявшегося зятя. Молодой человек на ломанном языке старался объяснить Мире шаги и получая от нее уверенные кивки уложил ладонь на свое плечо протягивая собственную руку за талию, как вдруг запястье схватила крепкая рука, пережимая ее до синяков. Юноша поднял перепуганные глаза на Иошихиро и жалобно посмотрел в сторону старика. — Это же особенности танца, — спокойным тоном усмирила его Мира. — Держи свою руку на расстоянии, — отмерив его от тела Миры Иошихиро остановил ладонь перепуганного мальца и встал на свое место утвердительно кивая. Двое наконец уладив все моменты дождались начала нового танца и встроились в вихрь кружащих пар, юноша старательно держал желаемое расстояние, но из-за неопытности своей партнерши мог нарушить все поэтому рискуя собственной жизнью все же прижал ладонь ведя девушку за собой. Иошихиро лишь нервно дернул губой протягивая ладонь за очередным бокалом, но неожиданно старик указательным пальцем надавливая на бокал указал поставить его на место: — У тебя какие-то проблемы с выпивкой? — взирая на Иошихиро взглядом полным презрения спросил он. — У вас какие-то претензии ко мне? — Ты мне не нравишься, вот и вся претензия. — Вы даже не знаете меня. — Я вижу, что ты ничем не лучше ее отца, мне этого достаточно. Иошихиро больше не говорил ни слова, а после, когда гуляния были закончены с перегруженной головой от шума и разговоров старался прийти в себя укладывая голову на колени Миры рассказывающей о прошедшем дне. Общение с дедом пришлось ей по духу и повторилось как на второй, так и не третий день, пока Иошихиро и Нина активно вели переговоры. Неизвестно каким образом, но строгий старик все же перевел разговор к теме замужества Миры: — Так этот кучерявый дипломат и правда твой жених? — они прогуливались по узким улочкам медленными шагами вымеряя расстояние от дворца. — Ну что-то вроде. — Что-то вроде, лучше его и не опишешь, — возмутился старик. — Вам так он не по душе? — Он может славный политик, но как человек жуткий разглядяй и гулена, подобно твоему отцу не упустит ни одной женщины рядом! А сам только глазами зыркает подобно псу охраняя свое. Мира звонко рассмеялась, услышав столь странное описание Иошихиро: — Отец и правда был излишне падким к женщинам, но Иошиихиро ничуть не похож на него, он возможно ревнив, но сдержан и внимателен. — Я по его глазам вижу, что он еще тот прихвостень, намучаешься с ним, — отмахнулся старик. Мира неожиданно для себя вспомнила подслушанный разговор Нины и Иошихиро в особенности фразу о сотнях девиц и на мгновенье задумалась отрицательно, покачав головой отбрасывая лишние мысли. — Может мне стоит вас познакомить ближе? Уверяю, он не так плох, как кажется, — за столь короткое время девушка действительно прикипела к старику и от чего-то его мнение сейчас казалось важным. — Твоя мать также говорила про Адъяна, а в итоге прав оказался я, — строго сказал дедушка, но глядя в круглые синие глаза отмахнулся рукой, — веди его сегодня ко мне. Мира улыбнулась, продолжая беседу, а вечером без лишних уговоров приволокла Иошихиро в дом дедушки, который оказался крайне близко ко дворцу. Уставший мужчина все-же держался галантно, наполняя бокалы по всем правилам и терпя убийственный взгляд глаз, повидавших многое. — Так значит ты занимаешься налогообложением в вашей стране и руководишь семейными делами? — сурово спросил Мадъян. — Да, в моем подчинении сотни людей, но основные решения на мне. — Почему не связал жизнь с военным делом, или боязлив? — В мире достаточно других важных дел. — Значит боязлив, — вновь отмахнулся старик. Мира наблюдая за этими двумя не сдержала смеха и лишь обернувшись на очаровательно улыбающуюся девушку с блестящими глазами сердца двоих оттаяли. Они сошлись во мнении, что не обязаны нравится друг другу, но должны попробовать ради нее. Так наполняя бокалы старика Иошихиро жадно смотрел на каждую каплю терпкого напитка, но все же держался стойко. Алкоголь развязал язык старику и тот с покрасневшими щеками любуясь Мирой проговорил: — Ты похожа на свою мать и это хорошо, но то что ты похожа на отца это просто ужасно! Потому что ты по-прежнему очаровательна, а он был ужасным! — Вы повторяете это изо дня в день, но за что вы так проклинаете отца? Он был не самым хорошим мужем, вероятно, но для меня он сделал многое. — Он обещал ее защитить, — синие глаза мужчины неожиданно опустились вниз, а голос задрожал, — обещал, что защитит от всех бед и сделает счастливой, а в итоге сам же сгубил ее… — Он был не виноват, — прошептала Мира. — Он должен был оставить вас и проваливать к себе! Вся вина за твои страдания и за смерть твоей матери лежит на его плечах, — злобно процедил Дарий, отпивая глоток. — Может это она виновата, что бросила нас? — глаза Миры тоже стали пустыми, а Иошихиро почувствовав, что разговор становится слишком семейным хотел было выйти, оставив их наедине, но что-то останавливало его. — Знаешь какой она была? — старик поднял блестящие глаза мягко улыбаясь, — моя старшая дочь была воинственной и стойкой, колкий язык и чарующая внешность разбивали сердца многим. Но Майя была неприступной скалой не желая разрушать свою жизнь замужеством, как-бы это не звучало, но она была искрой на фоне блеклой сестры, и я берег эту искорку! Пока не появился он… Громкий и ужасающе яркий, перевернувший мир дворца с ног на голову напыщенный молодой правитель соседней страны. В его распоряжении были десятки женщин, он даже умудрился влюбить в себя Майру! Что в нем было такого хорошего никак не пойму, но Майя продолжала его не замечать… — А потом? — А потом твой непутевый отец напился и попал в вольер к псам-деверам, что-то вроде ваших касуми, огромные такие морды. Ты можешь быть лучшим заклинателем, но противостоять десятку подобных псов пьяным практически невозможно. Вероятно, он уже прощался с жизнью, и я был бы этому рад, но перед ним предстало спасение в виде твоей матери, которую обожали эти жуткие звери. Она отчаянно кричала на него, а он ни слова не понимал из ее проклятия продолжая улыбаться как влюбленный идиот. Он даже представить не мог, что она обещала в следующий раз отрезать ему все конечности и скормить собакам. Да и защищала она скорее их, а не его. С того дня он не отлипая следовал за ней улыбаясь угрозам. Я старался как можно быстрее решить все его дела и отправить на родину, но Адъян отчаянно хитрил, оттягивая время и продолжал таскаться за моей дочерью вновь и вновь взбираясь к ней на балкон или же выкладывая всю площадь цветами в ее честь. В общем он был излишне настырным и кажется даже каменное сердце Майи дрогнуло… — Ему пришлось ее добиваться, — Мира искренне улыбалась, представляя картину щемящую сердце. — Только он не знал, что добивается собственной погибели, — рассмеялся мужчина, — старательно уча язык он выяснил, о чем ему все это время говорила Майя и воодушевленные разговоры сменились перепалками притирок. Тогда я радовался этому, надеясь, что все быстро закончится, но он продолжал как дурак следовать за ней, а Майя продолжала вить из него веревки. Подумать только, однажды она подожгла карету сидя в ней, потому что тот не шел ей на уступок, ну вот что должно быть в голове? Иошихиро приподнимая бровь посмотрел на Миру, а та неловко улыбнулась. — Ну и как итог, — выдохнул мужчина, — они как два ярких пламени слились разгораясь в союзе и я вопреки своим чувствам благословил дочь, казалось, что она счастлива с ним… А потом мы узнали, что скоро появишься ты, — старик улыбнулся глядя на внучку, — видела бы ты блестящие глаза своего отца. Они ждали тебя каждую минуту своей жизни, словно знали, что впереди совсем немного времени вместе… Майя изводила всех вокруг себя прихотями, а Адъян исполнял их даже на мгновенье не дрогнув в сомнениях, — старик замолчал тяжело моргая. — Когда появилась ты они оба плакали, не понимая половины слов друг друга он расцеловывал ее щеки, а она звонко смеялась, это была самая радостная встреча в ее жизни, я помню, как дрожали мои руки, когда я взял тебя укутанную в белые пеленки. Ты была жутко сморщенной и пугающей, но от чего-то моя дочь продолжала утверждать, что ты самая красивая на земле, — по щеке старика побежала скупая слеза, — и я ей кивал соглашаясь. Мира ощутила, как глаза наполняются обжигающими слезами, но лишь тяжело вдохнула. — Ты росла так медленно, оставаясь крошкой, так что страшно было и на руки взять. Майра любила таскать тебя за собой, несмотря на разбитое сердце, она отпустила неудачливую любовь к твоему отцу, а твои родители продолжали ворковать, как только повстречавшая друг друга пара. Он знал, что я не хочу отпускать дочь в чужую страну и стараясь переломить меня тянул время до своего отъезда, а ты росла. Хочешь верь, а хочешь нет, но дед было твои первым словом, — вытирая щеку улыбнулся старик, — я правда не представлял, что могу вас отпустить, я не мог доверить таких хрупких вас этому человеку. Как-то раз мы отправлялись в соседний город, и испуганная лошадь сошла с покатого пути так что наша повозка сошла вниз по обрыву срываясь в бурлящую реку и знаешь что? Я очнулся на берегу, Адъян спас всех нас, помню лишь рыдающую тебя вымокшую насквозь и перепуганные глаза Майи крепко прижимающей тебя к груди. Она не умела плавать, не будь его там, что было бы? Этот поступок заставил меня довериться ему, и я отпустил вас… — Почему я никогда не слышала о тебе? — После смерти твоей матери я проклял твоего отца, не желая более видеть его, моей ошибкой было забыть и о тебе, я боялся взглянуть в твои глаза, боялся почувствовать вину за ее смерть… — Выходит они любили друг друга, — с мягкой улыбкой сказала Мира задирая голову вверх стараясь удержать слезы. — Если бы не… — Это все не имеет значения, — вмешался Иошихиро, — прошлого не изменить, даже если ваша вина в этом и есть, продолжая корить себя за это вы ничего не измените. Ваша внучка жива и это единственное что важно, сделайте так, что в дальнейшем вам не о чем было бы сожалеть. Все трое ненадолго замолчали, а после продолжили говорить о погоде, сменяя тему на детство Майи и жизни дедушки. Уходя уже с рассветом Мира чувствовала теплый, но тяжелый груз в душе, большая ладонь, обхватившая ее руку крепко, держала ее внушая уверенность. Плечо рядом было надежным пусть впереди абсолютная неизвестность.