Потерянный рай

Случай в день рождественского обеда не нарушил покой отношений Томаса и Эдит по одной простой причине: они просто старались не вспоминать о происшедшем. На просторах Аллердейла они все также были практически неразлучны и после Рождества, и после Нового года.
Камин в поместье теперь горел постоянно, необычно живо и ярко, и рядом с ним супруги так часто любили проводить вечера. Эдит читала мужу наброски, которые она сделала для второй книги, а он… Он был самым внимательным и нежным слушателем, которого только можно пожелать автору. Кажется, ее грезы о добром муже, спасении и чистой душе и излечении раненных птиц (да, именно это делала героиня ее нового романа в одном из отрывков) воплотились точно по мановению волшебной палочки, если бы таковая существовала. В один из таких вечеров, делая пометки в рукописи, она задумчиво сказала Томасу: — Я так подумала… Он ненадолго отвлекся от созерцания огня в камине. — Что, дорогая? — Я знаю теперь, что такое муки любви, боль и потери. Я слишком хорошо это понимаю. Но здесь и сейчас я так счастлива, что не верю ни в боль, ни в страдания. Особенно когда ты сидишь так близко от меня. Никто не сидел рядом со мной так близко, чтобы я могла протянуть руку и дотронуться до него. Думая об этом, мне хочется писать что-то радостное и доброе. Томас мягко улыбнулся в ответ. В этот момент мимо, со стороны лифта, прошел Эдвард с глубоко шокированным и обреченным видом, и поднялся наверх. Занятый гитарой молодой хозяин не обратил на слугу никакого внимания. Тот постоял наверху, развернулся и пошел вниз, на кухню, где хозяйничала миссис Фэрли. У камина тем временем раздался голос Томаса и веселый смех молодой хозяйки. — Ты что-то не в себе, старик. Что стряслось? — миссис Фэрли посмотрела на вошедшего. Эдвард тяжело вздохнул и сцепил вместе руки. И решился поднять глаза на экономку. — Значит, попросил меня молодой хозяин спуститься в склеп, отнести букетик ранункулюсов усопшей леди Люсиль. — начал он, и снова замолчал. — Так? — Захожу я — а она лежит там… сдвинулась со своего ложа… а глаза открытые… Миссис Фэрли инстинктивно прижала руку ко рту, потом недоверчиво покосилась на рассказчика. — Врешь! — Да ради всего святого, нет! 

 Бутыль с валерианкой не замедлила появиться на кухне. Миссис Фэрли протянула Эдварду чашечку. — Пей!

 Тот послушно выпил все одним глотком. — Я-то ей глазки закрыл. Поправил, как и лежала. И… привязал букетик. И руки тоже… Матильда, я не знаю, как сказать хозяину-то про это… Я знаю, леди Люсиль строгая была к нам, но я это сделал совсем не из того, понимаешь… 

 Миссис Фэрли закивала. — За хозяина с хозяйкой страшно. Да и за наши головы. — проговорила она задумчиво. — Вот и я о том же. — согласился Эдвард.