время первых.

время пролетает быстро и вот уже отряды разбегаются по корпусам, чтобы заняться уборкой в них, а остающееся свободное время тратят на свой внешний вид. Романов вместе с Михаилом быстро забегает в инструкторскую, тут же подходит ближе к главной вожатой с широкой улыбкой, несмотря на то, что таблетка уже выпита. — доброе утро! — радостно желает парень, а затем протягивает своей бабушке руку, — смотри, мне Миша предложение ночью сделал. красивое, правда? — доброе, — Василиса смотрит на внука и мельком на мужчину позади него, а затем широко улыбается, — красивое. поздравляю. — его это так сильно радует, что пока что даже таблетки не действуют привычным образом, — Московский подходит ближе и позволяет себе обнять возлюбленного за бок. — вы уже решили, когда все это сделаете? — Калинина опирается локтем о стол. — только что купили билеты и сразу к тебе побежали, — Александр кладет голову на плечо москвича, — смена кончается двадцать четвертого, после этого мы поедем в Петербург и двадцать пятого в шесть сорок у нас самолет. ты же с дедушкой и Софой придете? — придем, но на несколько дней, еще лагерь готовить ко второй смене, — Василиса тихо выдыхает, — я чуть позже возьму билеты и из Курска полечу. — хорошо, — Саша снова улыбается, — я помню, что у нас новая смена начинается второго июля, мы вернемся ориентировочно в ночь с тридцатого на первое сразу сюда. — у вас же по сути должен быть медовый месяц, разве нет? или ты все таки заставил Мишу провести его в лагере? — женщина тихо смеется. — да ну его, этот месяц. потом можно отпраздновать, а лагерь был совместным желанием, — Романов машет рукой, — тем более нам и здесь неплохо сидится. — да, это было совместным желанием, — подтверждает слова любимого человека Миша, обнимая покрепче, — возможно, осенью устроим этот медовый месяц, а до конца лета пробудем в лагере. — ну благо хоть на осеннюю смену не рветесь, а даете себе отдохнуть, — главная вожатая облегчено выдыхает. — а у нас в этом году осенняя смена будет? — вожатый удивленно смотрит на бабушку и расплывается в улыбке. — и зачем только сказала… — Василиса потирает лицо рукой, — и зимние будут, осенние и каникулярные каждого времени года. в учебное время здесь будут еще преподаватели, чтобы дети не отставали в учебе. — звучит отлично, останемся? — петербуржец переводит взгляд на мужчину рядом с собой. — если получится, то останемся. у тебя самого учеба вообще-то, — Михаил усмехается, — третий курс. — выставлю это практикой и все прекрасно, — Александр переводит взгляд на часы, — нам пора детей на второй завтрак вести, еще забегу к тебе, если необходимо будет. — хорошо, идите, — главная вожатая кивает и оба вожатых выходят из инструкторской, возвращаясь к корпусу. строить старший отряд не приходится, они уже сами сбегаются к выходу из корпуса и разбиваются на пары в колонну. их Софья всех собирает и ставит, решая, что раз она помощница вожатого, то должна хоть что-то делать, а затем она оборачивается на тех, с чьим отрядом бегает, широко им улыбается. — Саша! — восклицает она, подбегает и за руку тянет брата в сторону подростков, тут же рассматривая кольцо на руке, — ого-о-о… красота какая. ну короче, я построила отряд. — умница, Софочка, — парень хвалит младшую сестру и тихо посмеивается, а после упирает руки в бока, пересчитывая всех, — тогда можем идти в столовую. — а это же то, о чем я думаю? — девочка хитро посматривает на него. — да, это то, о чем ты думаешь, — Саша растрепывает ее волосы еще больше, ведь они и так распушены для образа, — все, пора идти, потом поболтаем. — хорошо, — Софа заливается смехом и идет вместе со всеми на второй завтрак. около столовой они придумывают кричалку и быстро заходят внутрь, рассаживаясь по своим местам. Александр находит взглядом вожатого из Финляндии и подходит к нему, игнорируя Витю. — Вэйно, слушай, помощь нужна, — он отводит его в сторону, — мне сегодня во время тихого часа нужно в город за едой, но она будет не такая, как обычно, потому тяжелее и больше коробок. не можешь со мной съездить? — да, хорошо, — Гельсингфорс быстро соглашается помочь и слабо улыбается, — а расскажешь о том, что сегодня покупается? — уже в машине расскажу, спасибо большое, — Романов достает из кармана какую-то бумажку и разворачивает ее, быстро пробегается взглядом и протягивает другу, — держи, это набросок кричалки, чтоб голову не ломал. — спасибо, — финн благодарно кивает и забирает листочек, возвращаясь к отряду. — не за что, — петербуржец быстро заходит в столовую и садится за стол для вожатых. неподалеку он видит воодушевленную Степанову, о чем-то разговаривающую с Оксаной, но не пытается прислушаться к их разговору, лишь усмехается и начинает есть. во время работы кружков Романов собирает весь отряд и ведет их к карусели, так как обещал им еще давно разрешить покататься на ней. подростки радостно соглашаются туда пойти вместо кружков, потому уже через пару минут они рассаживаются по карусели кто где, а несколько парней берутся за железные колонны и бегут по земле, раскручивая ее и поочередно запрыгивая ко всем, начиная так качаться. несколько ребят стоят в стороне, ведь их от подобного тошнит, но не скучают, достав откуда-то скакалку и крутя друг другу. Миша заглядывает в телефон своего совожатого, который включает колонку и выбирает музыку, чтобы было веселее. у него есть подходящий для их стиля плейлист, но не все песни можно включать по правилам лагеря, все таки не каждая из них приличная или хотя бы завуалированная. все эти песни он знает благодаря бабушке и дедушке, потому быстро сортирует на подходящее и лишнее. не обходится и без самой известной всем песни — what is love. но для двоих вожатых у нее есть и свой смысл, потому что в пятнадцатом году, когда они отдыхали на первой смене, она играла на дискотеке недели моды, и несмотря на то, что у них был тогда стиль одежды пятидесятых годов двадцатого века, им было веселее всех под песни девяностых. а конкретно под нее они стояли за эстрадой и разбирались в своих отношениях, наконец решая, вступать в них или оставаться друзьями. а под ее конец вернулись уже в отношениях обратно в зал. да и английский — это единственный язык, помимо русского и татарского, который хорошо знает Московский. так что строчками этой песни он не раз делал разные милые подарки своему любимому человеку раньше, а потом появился в их жизни «белый танец» от ЛСП. некоторые ребята спускаются с карусели с просьбой их сфотографировать и Александр им не отказывает, делает множество фотографий и перекидывает их подросткам, после чего они продолжают веселиться на карусели и подпевать песням. Софочка же то крутится на карусели, то с ребятами на скакалке прыгает, а потом подходит к вожатым с довольной улыбкой. — может вас тоже сфотографировать? такой момент хороший, — Софья смотрит на них и вытягивает руку. — давай, — Романов дает ей свой телефон. — и как нам вставать? — Миша слабо улыбается, поглядывая на нее. — а как хотите, так и вставайте, — девочка открывает камеру на чужом телефоне и быстро находит ракурс, дожидается, пока они обнимутся так, чтобы это выглядело по-дружески, затем делает несколько фотографий и возвращает гаджет брату, — смотрите. — красиво, мне нравится, — петербуржец пролистывает фото и разворачивает экран к Михаилу, — а тебе как? — мне тоже нравится, — кивает мужчина, убирая руку с его плеча. — а на лич… — девочка ухмыляется и не успевает закончить свою фразу. — а туда я сам разберусь, как и что сделать, — парень раскрывает глаза чуть шире, — хитрая какая. — ну краси-и-иво же тогда вышло, — Софья упирает руки в бока. — красиво, но больше не надо, лисенок, — Саша смотрит в сторону, — вон, там Нева бегает, иди с ним поиграй, а не о таких вещах думай. — душнила, — она смеется и убегает, — я все равно после смены всё-ё-ё увижу! — это она про то, что будет в Германии? — шепотом спрашивает Московский, наклоняясь к уху. — видимо, — усмехается Александр, убирая телефон в карман. — свадебный фотограф прям, — мужчина незаметно гладит чужую спину, — она не думала кстати над тем, чтобы пойти работать фотографом? — думала, до сих пор думает. *** в лагере наступает тишина, отряды расходятся по корпусам на тихий час. Саша вывозит машину с парковки и выходит из нее, ожидая друга, чтобы вместе поехать за едой в город. Вэйно не заставляет долго себя ждать и скоро выходит к парадным воротам, слабо улыбается и машет рукой, совсем не замечая того, что за ним есть «хвост». — привет! — с улыбкой произносит Гельсингфорс и коротко обнимает в честь приветствия. — и тебе снова привет, — Александр кивает в сторону машины, — садись, у нас всего два с половиной часа. в дороге поговорим. — хорошо, — финн кивает и садится на пассажирское сиденье спереди, сразу пристегиваясь. — короче, — Романов садится за руль и переключает передачу с паркинга на драйв, чтобы поехать, делает музыку совсем тихой, — сегодня у детей перед сном тортики и сок, а не булочки. — у всех? — Вэйно смотрит в его сторону. — у всех, — кивает парень и выезжает с территории лагеря, — но там торты не такие маленькие, как обычно, а громадные. по восемь больших кусков в одном. — а всего в лагере около сто двадцати детей… — Гельсингфорс тихо мычит, задумываясь. — пятнадцать тортов ровно на отряды и еще два на вожатых, — тихо выдыхает вожатый, — заказ был сделан заранее, нам только забрать. — это, наверное, дорого стоило? — финн смотрит в окно на высокие деревья. — не особо… м, один торт рублей семьсот, всего почти двенадцать тысяч только на них ушло, но это для большого количества людей даже мало, — они скоро выезжают на ровную дорогу. Витя выходит из-за третьего корпуса вместе с Надей, когда автомобиль скрывается за воротами. — ладно, теперь я могу сказать, что он шлюха, — он нервно усмехается, скрещивая руки на груди. — еще какая, — продолжает поддерживать его бред девушка. — я придумал, что сделаю. сегодня же начну действовать, — фыркает Виктор, хмуря брови. — и что же? — Степанова хитро улыбается. — потом узнаешь, — Витя смотрит на вожатую, — я тебе все расскажу. — так, хорошо, — Надежда кивает, — а про предложение ты больше ничего не слышал? когда оно будет примерно? — не ебу, — он закатывает глаза, — только около инструкторской когда был, подслушал, что дорогое кольцо там. вроде около восьмидесяти тысяч. — ого! — она восхищенно хлопает в ладоши и охает, — неужели он решил так потратиться ради меня? — а он у тебя типа мажорик или что? — вожатый выгибает одну бровь. — ну-у… почти. но при хороших деньгах. еще я знаю, что этот его Романов втрое богаче, чем он, если не больше, — Надя усмехается, упирая руки в бока, — и что вся сеть лагерей ему перейдет скоро. — думаешь, ради денег Миша с ним возится? — Витя отходит в сторону и садится на траве в тени, — а откуда у него такое бабло я уже понял. — ну конечно! зачем же ему еще этот выскочка-миллионер? только ради денег на мое кольцо, не иначе, — Степанова садится рядом, — я бы подумала к нему подкатить, но… — что «но»? — Виктор заливается смехом, — нахуй пошлет тебя? — именно, — она закатывает недовольно глаза и срывает с куста малину, — да и мне он вовсе не интересен. — зато кошелек тебя его волнует, как я погляжу, — мужчина поправляет свои волосы. — а кого не заволнуют миллионы на счету и по миллиону за три недели с одного только лагеря? — Надежда смеется, — и это только с этого лагеря. а всего их четыре в разных городах. — и откуда у тебя такая информация то? может ты мне еще доходы всех лагерей расскажешь и то, сколько он с них получает? — Витя снова смотрит на нее. — расскажу. у Василисы Ярославовны во время одной из планерок случайно в документы заглянула, — она тихо хмыкает, стараясь все вспомнить, — про этот курский Орленок я тебе уже сказала, тут за смену набирается миллион восемьсот. сто восемьдесят тысяч делится между вожатыми, шестьсот двадцать тысяч она делит со своим мужем, а оставшийся миллион отдает внуку. дальше «Сокол» в Москве, в нем двести мест и путевка стоит двадцать тысяч, со смены выходит четыре миллиона. миллион делятся между вожатыми по шестьдесят две тысячи пятьсот на каждого, еще один делят между собой и ему два отдают. «Шторм» в Твери на сто тридцать детей, миллион шестьсот девяносто за смену, ему так же миллион, а «Северный Ветер» в Питере даже круче, чем «Сокол». там вообще триста детей, 10-11 отрядов, соответственно, около двадцати вожатых. за смену выходит по пять миллионов и четыреста тысяч. вожатым платят порой по семьдесят тысяч, себе забирают пятьсот тысяч, а ему три с половиной миллиона отдают. — подожди, выходит, что за три недели летом он получает по семь с половиной миллионов? — Виктор не скрывает полного шока, закрывая рот рукой, — а за лето… подожди, двадцать два с половиной? не хуево так… — вот и я о чем! — восклицает вожатая. — да я бы и сам тогда к нему подкатил и что угодно делал… но зачем ты все это читала? — вожатый все еще пытается осмыслить такие суммы, не беря в расчет наличие налога. — мне интересно было… тем более, документ рядом лежал со всеми выписками, — девушка пожимает плечами, — а на лагерные расходы у них отдельный резерв вообще. а на все приколюшки и ништяки он сам тратится. — он прямое доказательство того, что деньги развращают, — Витя сводит брови и смотрит перед собой, — ты бы еще выведала, со скольки лет он так зарабатывает. — а я и выведала. листала документы, пока Василиса Ярославовна не видела, — Надя забирает волосы в тонкий хвост, — с восемнадцати лет он такие деньги получает. а с шестнадцати ему отдавали на год полтора миллиона. — все еще не понимаю, зачем тебе это? неужто привычка такая — лезть в чужие кошельки? — вожатый вздыхает тихо. — ничего ты не понимаешь, — цокает языком она и поднимается с места, — идем, хватит нам тут сплетничать. на эстраде сцена снова занята. несколько ребят из старшего отряда повторяют текст, а другие заранее наносят грим на лицо выступающего, чтобы он выглядел как можно красивее и правдоподобнее, ведь после тихого часа у них сорок минут до полдника, затем пятнадцать минут до общелагерного мероприятия, на котором будет выступление. Московский опирается о край сцены и наблюдает за всеми подготовками с легкой улыбкой. интересно, какие номера покажут остальные отряды? но он совершенно точно уверен в том, что время первых снова будут лучшим отрядом на выступлении, по другому быть не может. к трем часам дня они заканчивают наносить грим и переодеваться, быстро повторяют текст и выходят на сцену, чтобы полностью все отрепетировать несколько раз. в сложившийся сценарий ребят мужчина не лезет, его устраивает то, как они до этого поработали с Романовым и добавили в момент из фильма что-то свое. все таки, не подчистую же списывать все с уже готового. на всякий случай Михаил снова проверяет внутренний карман пиджака, беспокоясь за кольца, затем выдыхает спокойно, понимая, что застежка никак случайным образом не расстегнулась и украшения на месте. — Михаил Юрьевич, мы уже ранее спрашивали это у Александра Петровича, но хотим еще у Вас уточнить, — Вика скрещивает руки за спиной, дожидаясь реакции вожатого. — что такое? — москвич смотрит на командира отряда спокойным взглядом. — Вы останетесь на вторую смену здесь? — девушка хлопает ресницами и находит взглядом Ивана, который показывает ей два больших поднятых вверх пальца. — останемся, приедем в лагерь за день до смены, — Миша упирает руки в бока, — а что такое? — нет, ничего, просто я тоже остаюсь на вторую смену и хочу видеть Вас вдвоем на смене, — Оболенская поправляет галстук. — шанс того, что мы будем снова на старшем отряде крайне мал, а то, что вместе, еще ниже, — Московский продолжает смотреть на девушку на сцене. — да, я знаю, но… просто без Вас двоих смена вряд ли будет такой же яркой, — Вика тихо вздыхает, — хочу видеть, даже если Вы не будете нашими вожатыми совсем. — а я тоже остаюсь, — загримированный Ваня поднимается на сцену, — согласен с Викой. даже если никто из Вас не попадет на наш отряд — мы будем рады одному только Вашему присутствию в лагере. мы же останемся такими же друзьями, как сейчас? — останемся, конечно же, — мужчина кивает, скрещивая руки на груди, — только контактировать меньше будем, потому что вожатые в основном общаются между собой и со своими детьми. — но ведь если у Вас будет возможность быть с нашим отрядом, Вы ей воспользуетесь? — командир сводит брови, в надежде смотря на вожатого. — конечно воспользуемся, — Миша тихо смеется. — а Вы знаете, кто останется на вторую смену из вожатых? — Мартынов осторожно обнимает девушку около себя. — точно не могу сказать, но предположительно Камалия, Константин и, само собой разумеющееся, Василиса Ярославовна должны остаться с большей долей вероятности, — Миша уводит взгляд в сторону, задумываясь, — возможно Артем останется… не знаю, что насчет Бьерга, Вэйно и Елены, но Надежда должна уехать точно. остальные имеют выбор: уехать, остаться здесь или поехать в другой лагерь от РРОО (Российская региональная общественная организация) ОЦ (объединенный центр) «пламя», где побольше платят. — а в каких еще городах у центра лагеря? — репортер кладет голову на плечо Вики. — помимо Курска они стоят в Твери, Петербурге и Москве, — Миша тихо хмыкает, — планируется открыть еще два лагеря. один в Казани, другой в Екатеринбурге. — а названия не подскажете? возможно получится уговорить родителей и туда отправить, — Иван улыбается одними уголками губ. — «сокол» в Москве, «шторм» в Твери, «северный ветер» в Петербурге. я во всех был, последний отличается своей красотой, количеством мест и смен, — москвич приглаживает рукой свои волосы. — а почему Вы именно здесь? ну, Вы, вроде как, в Москве живете, а Александр Петрович в Питере, — Вика чуть наклоняет голову в бок. — потому что этот лагерь открылся раньше всех и мы к нему привыкли больше всего, несмотря на то, что тут платят меньше, чем в других, — Московский смотрит на подростков на сцене и оборачивается, проверяя, точно ли все необходимые дети находятся здесь, — на третью смену возможно в другой уедем. так, время уже без двадцати четыре, хватит болтать. — встаем на репетицию, — Мартынов отходит от Виктории и занимает свою позицию. во время репетиции на эстраду заглядывает Степанова и встречается с недовольным взглядом репортера. Московский замечает перемену в настроении Ивана и оборачивается, после чего хмурится и сам, затем подходит к двери и опирается о стенку плечом, скрещивая руки на груди. — ты че приперлась? — тихо шипит он, не желая подпускать бывшую к своему отряду. — ничего, просто посмотреть зашла… а что, нельзя? — Надя улыбается и хлопает ресницами. — тебе? тебе нельзя, шуруй отсюда, — Миша тяжело вздыхает и за плечо старается отодвинуть ее от двери на улицу. — я не буду пакостить, правда, — Степанова берется за запястье мужчины, — просто посмотреть хотела. — нельзя мешать отряду во время репетиции, — Московский осторожно выталкивает вожатую с эстрады и выходит сам, — ты их отвлекаешь. — но я же без злых намерений, — Надежда мельком смотрит за спину мужчины и снова ему в глаза, улыбаясь чуть шире и поглаживая его запястье, — честно. — прекрати меня трогать, — Михаил старается отдернуть руку, но она оказывается чуть сжата в эту же секунду, — сдурела? чего надо? — кажется, кто-то действительно не понимает словесно, — раздается за спиной мужчины знакомый голос и он на него оборачивается, видя спокойного Александра, скрещивающего на груди руки. — ой, Са-а-аша, — слащаво и с наигранным удивлением тянет Степанова, — а мы тут разговариваем. о чувствах друг к другу. — не слушай ее, я пытаюсь убрать от эстрады эту язву, мешает детям репетировать, — тут же оправдывается Миша, снова пытаясь убрать свою руку. — да я уже понял, что не о любви, — Саша закатывает глаза и отбрасывает руку девушки от чужого запястья, — тебе бы врать научиться и не лезть в чужую жизнь. — как это в чужую? мне Миша вообще-то… — Надя замечает кольцо на руке парня и начинает злиться, — это должно было быть мое кольцо! — с чего бы вдруг? — Романов равнодушно поднимает брови вверх и встает перед возлюбленным, — раз уж оно на мне, — он тихо выдыхает, — значит и не должно было тебе достаться. — ты все испортил! — восклицает Надежда, цепляясь за его руку, чтобы снять кольцо. — ничего он не портил, — Миша шлепает ее по рукам и закрывает кисти любимого человека своими ладонями, — я купил это кольцо не для тебя. — вот видишь? я даже понять не могу, на что ты успела понадеяться и с какой стати, — Александр отходит от москвича и обходит Надю, останавливаясь за ней и наклоняясь к уху, — не пытайся ты забрать себе то, что тебе не принадлежит. — это и тебе не принадлежит, — она поворачивает к нему голову, хмурясь, — никаких перспектив с тобой нет. — а ты его вообще спрашивала о том, чего он сам хочет? — петербуржец выпрямляется и намеренно крутит кольцо на пальце. — он, как нормальный мужик, хочет чистоту в доме, еду и детей, — Надя заправляет волосы за ухо, — а ты ему этого дать не можешь. — чистоту в доме и еду ему и я давал и могу дать, а вот дети… спорный вопрос. мне кажется, что он не хочет их, — вожатый переводит взгляд на москвича, — Миш, что скажешь? может, пора? — да, пора. я не хочу детей, мне совсем не нравится тот уклад жизни, который принят в российском обществе, — Михаил кивает и тянет руку, притягивая парня поближе к себе, — а Саша, к слову, убирается лучше и готовит вкуснее, чем ты. — ах так? — Надежда сжимает кулаки, хмурясь еще сильнее, — значит, готовит он лучше меня? ты еще скажи, что сосет лучше. — у тебя все на постели завязано, но да, даже в ней он лучше, — Московский усмехается, понимая, что за это может потом и огрести от будущего супруга, хоть и говорит, что тот лучше, — а он не только про постель, он еще и про чувства. а теперь проваливай, нас ждут дети. — да ты все врешь! врешь, чтобы побольнее мне сделать! — начинает вопить она, смотря вслед уходящим на эстраду вожатым, которые ее совсем не слушают. — больная, — усмехается Саша уже на эстраде и переводит взгляд на сцену. — да уж, реально больная, — москвич качает головой. — Александр Петрович, Вы вернулись! — Виктория спрыгивает со сцены и бежит обниматься с вожатыми. — вернулся, куда ж деваться, — он осторожно похлопывает по спине командира отряда, после чего она отстраняется. — а нам Михаил Юрьевич рассказал о том, какие у центра еще есть лагеря, — девушка упирает руки в бока и широко улыбается. — да? — Романов слабо улыбается. — да, и мы хотим в них побывать, — Иван подходит к ним и обнимает девушку за плечи, — особенно в северном ветре. — вот как замечательно. а родители отпустят в другой город? — Александр проходит в зал эстрады и садится на лавочку, оборачиваясь на подростков, — и путевки туда дороже. если здесь без льгот пятнадцать тысяч путевка, то там восемнадцать и еще билеты на поезд. — не такая большая разница, — Ваня пожимает плечами, — тем более я частенько езжу в этот лагерь и в Питер. — а как часто ты ездишь сюда? — Александр опирается локтем об свое колено и подпирает голову рукой. — с первого класса, включая текущую поездку, уже, вроде бы, двенадцатый раз, — Мартынов садится напротив. — ого… много, — Саша кивает и ненадолго замолкает, — я переговорю с Василисой Ярославовной об этом, вроде должна быть скидка в таком случае. а ты заранее с родителями это обсуди, если разрешат, то придумаем что-нибудь. — у меня есть идея, — Миша садится рядом с возлюбленным, — давай предложим Василисе Ярославовне за наш счет разыграть несколько путевок? — идея хорошая… на планерке поднимем этот вопрос, — петербуржец смотрит на время, — давайте разок прогоним сценку и на полдник пойдем. — давайте, — Вика кивает и забегает на сцену. **** часы показывают без десяти шесть вечера. отряды сходятся полными составами на эстраду и занимают свои места в зале. стоит шум от разговоров. на сцене снова бегают несколько вожатых, в сотый раз убеждаясь в готовности помещения к началу мероприятия. через пять минут перед всеми останавливается Артем и поднимает руку вверх, призывая к молчанию. и все дети тут же замолкают, поднимая глаза на вожатого. — предлагаю нам проверить, все ли отряды пришли и заняли свои места, — парень в костюме гота широко улыбается, — и начнем мы с самых младших. кто вы? — он переводит микрофон в зал. — солнышки! — выкрикивают дети. — ваш гимн? — микрофон снова наклоняется в зал. — сияем ярче солнца, — в один голос произносят они, широко улыбаясь. — замечательно. идем дальше, — Артем спускается со сцены и подходит к ряду второго отряда, — кто вы? — орлята! — дети поворачиваются к вожатому. — гимн? — он легка наклоняется к ним. — орлята станут орлами, — громче предыдущих говорят дети. — вот как замечательно, — парень идет к третьему отряду. — мы супергерои! готовы всегда прийти на помощь! — ребята в готических костюмах тихо смеются, смотря на своего вожатого. — спасители, — Артем кивает и идет дальше, — кто же у нас здесь сидит? — искра! — подростки хлопают один раз громко в ладоши, — искрится нить побед. — молодцы какие, и правда искритесь, — молодой вожатый тут же перемещается к следующему ряду, не успевая ничего спросить. — мы ветер перемен, — пятый отряд показывает руками какое-то движение, — пусть принесет этот ветер любовь нам. — что ж, переходим к самому старшему отряду, — вожатый встает около самых старших, — к победителям нашим, вы у нас… — время первых! — шестой отряд синхронно закидывают одну ногу на другую, скрещивают руки на груди, — время для тех, кто всеми руками берется за дело. — замечательно, мне нравится, что два старших отряда опирались при выборе на одного исполнителя, — Артем поднимается обратно на сцену с улыбкой. — мы опирались на своих вожатых! — выкрикивает Вика с места и смеется. — тем не менее, ваши вожатые дружат, — вожатый тихо посмеивается и кивает, — так, мы все представились, озвучили гимны отрядов и теперь можем смело начинать представления. победителей прошлой недели просим подняться первыми на сцену и стать первооткрывателями под громкие аплодисменты! — зал начинает активно хлопать в ладоши, а на сцену выходят трое ребят, играющих сценку. — ты знал о том, что у них есть свое синхронное движение для представления отряда? — шепотом спрашивает Миша, наклоняясь к чужому уху. — не знал, но они молодцы, удивили тем, что сами решили его сделать, — так же тихо отвечает Саша, смотря на сцену, — мне кажется, что после первой недели танцы стали их фишкой. — тебе не кажется, — Московский слабо улыбается, — вроде бы Вика что-то придумала еще в начале смены для военных дней в лагере. — отлично, — Александр до середины застегивает ветровку, — нужно будет спросить у бабули, когда будут эти дни, а потом к Вике подойти и спросить ее идею, чтобы начать репетировать заранее. — а кто у нас сегодня на дискотеке будет задавать ритм? — переключает тему москвич. — а ты с трех раз угадать попробуй, — Романов придвигается чуть ближе. — я же не знаю всех детей в лагере, в отличие от тебя, — мужчина тихо смеется, — смею предположить, что это кто-то из наших. — угадал, — вожатый тепло улыбается, — не хочу на второй смене работать не с нашими ребятами. — я тоже не хочу, — Миша тихо выдыхает, — скорее всего, придется. — очень жаль. все, они сейчас выступать начнут, давай смотреть, — парень переключает все свое внимание на сцену. — и так, давайте ненадолго перенесемся во времени, — начинает девочка, которой поручено маленькое вступление, — посетим Россию девяностых. все же слышали про фильмы «брат» и «брат 2», верно? давайте посмотрим на один момент из фильмов, немного абстрагируясь от всех действий. помните: нельзя судить по внешности, — она уходит за кулисы и после возвращается в зал, занимая свое место. — а у Вас наутилусов крылья есть? компакт-диск, — начинает Иван, загримированный под похожие побои, как были в фильме у Бодрова. — те че надо? иди отсюда, а то милицию позову, — Вика поднимается из-за стола, стараясь проговаривать все грубой интонацией. — девушка, — начинает ими самими выдуманное парень, — не надо милицию, я всего лишь за компакт-диском. — иди говорю, — Оболенская хлопает по столу, — разбойник. мало ли че в твоей голове. я сейчас же позову милицию, если не уйдешь. — успокойтесь же, не нужно милицию, — репортер делает шаг назад, — не разбойник я. в другом магазине спрошу. ребята продолжают свою сценку еще несколько минут, чувствуя поддержку своего отряда и вожатых из зала и позволяя себе добавлять что-то прямо во время выступления. дети с лавочек начинают хлопать, когда те заканчивают, и они спускаются на свои места, тут же тихо переговариваясь с соотрядниками, рассказывая о том, что волновались на сцене, ведь не актеры они, а танцоры по большей части. на сценку выходит другой отряд, начиная свое выступление, стараясь погрузить в атмосферу своего стиля. Романов поднимается с места и осторожно выходит с эстрады, чтобы пойти в инструкторскую, а за ним тут же выскакивает Михаил, равняясь и идя рядом. — Сашенька, ты куда? — уже на улице спрашивает мужчина. — к бабуле, — Александр идет медленно, не торопясь. — а зачем? — Московский берет любимого человека за руку. — спросить по поводу дней и скидок сейчас, чтобы потом никого не задерживать ночью на планерке, — парень осторожно сжимает чужую теплую ладонь, — а ты чего за мной вскочил? — чтобы спросить, куда ты, — Миша тихо смеется, — раз я тут, то пойду теперь с тобой. — хорошо, — Саша кивает и они заходят в инструкторскую. — вы чего не на эстраде? — тут же спрашивает Василиса, поднимая на них взгляд. — наш отряд уже выступил, а мы к тебе с разговором средней важности, — петербуржец садится на стул рядом с главной вожатой. — и что же это за разговор? — она складывает руки на столе в замочек. — во-первых, хотел спросить, когда у нас военные дни и зарница, а во-вторых, по поводу скидок на путевки тем, кто часто ездит в лагеря нашего центра, — Романов подпирает голову рукой, — у нас просто есть ребята в отряде, которые хотят в северный поехать. — военные дни у нас начинаются шестнадцатого и заканчиваются вечером восемнадцатого, зарница будет во второй такой день, — Василиса быстро находит два листочка и протягивает их внуку, — вот информация и по дням, и по скидкам. — спасибо большое, — Александр кивает и фотографирует оба листа, затем начинает быстро изучать тот, что со скидками. — у нас еще есть предложение, касаемо путевок, — Миша встает за возлюбленным и кладет руки ему на плечи. — внимательно слушаю, — Калинина переводит взгляд на москвича. — мы с Сашей решили, что было бы круто разыграть несколько штук в разные лагеря за наш счет, если одобришь, то придумаем и то, как это будет проходить, и то, сколько путевок и куда, — Московский осторожно гладит его плечи. — неплохая идея, я не против, — тут же одобряет женщина и кивает, — займитесь этим, потом мне расскажете. — хорошо, спасибо, — Михаил заглядывает в листочек, после чего он оказывается в руках у главной вожатой. — пока что все, мы пойдем. спасибо еще раз, — Саша широко улыбается, возвращая листы бабушке, затем встает. — Саш, постой, — она поднимается следом и подходит к внуку, — наладили поставки, с завтрашнего дня можешь больше не мотаться в город за продуктами. — хорошо, это круто, спасибо, — вожатый кивает и выходит на улицу вместе с возлюбленным, берет его за руку и ведет в сторону эстрады. — когда у нас с тобой будет еще свободное время? — Михаил быстро целует его в висок, останавливаясь перед входом на эстраду. — дай-ка подумать… — Романов тихо хмыкает, поглаживая обратную сторону ладони мужчины большим пальцем, — как раз после ужина можно будет вырвать немного времени перед репетицией. — отлично, тогда там и решим вопрос с путевками. а выступление на завтра мы будем придумывать в отрядное время или у тебя уже есть задумка? — Московский отпускает его ладонь и перекладывает свои руки на плечи, гладя их. — вместе с отрядом будем решать, — вожатый оставляет поцелуй на кончике чужого носа, — а где Софочка? — ты что-то совсем рассеянный стал, — Миша обнимает будущего мужа и зарывается носом в его волосах, — она на эстраде сидит со всем отрядом. — да уж… что-то забылся слегка, — Александр обе ладони укладывает на чужой груди, — нужно за ней побольше взглядом следить, чтоб не терялась. а Нева где? — Нева у Ками должен быть. по крайней мере, когда ты уехал, я видел, как он в ее корпус залезал, — москвич целует темную макушку, — не беспокойся, все в безопасности. пойдем, я тебе покажу, где сестра твоя сидит. — пойдем, — петербуржец плавно вылезает из объятий и заходит на эстраду, тихо занимая место, на котором сидел до этого, а после смотрит на любимого рядом, ожидая, пока он укажет на сестру. — смотри, вон там, — Миша кивает в середину лавочки перед ними, — троица брюнеток. — спасибо, — Саша кивает и облегченно выдыхает. после выступлений все расходятся по своим отрядным местам. время первых собирается на карусели. кто-то садится на ней рядом с вожатыми, кто-то устраивается на траве, некоторые вовсе стоят и смотрят. — и так, завтра у нас последний день недели моды, — начинает Михаил, сдерживаясь от того, чтобы обнять рядом сидящего совожатого, — это значит, что сейчас нам нужно придумать сценку последнюю для этой тематики. совсем короткую. основное время займут вожатые. у кого есть идеи? — секунду, — Романов встает с места и отходит, принимая звонок, затем возвращается через минуту обратно, — можете не думать, Василиса Ярославовна сказала, что завтра на общелагерных будут выступать вожатые и покажут какой-то фильм. теперь у Вас два свободных времени сегодня, потому что все вожатые идут на репетицию через десять минут. — отлично, — Московский встает с места, потягиваясь и упирая руки в бока, — но у нас вроде бы Вика что-то придумала для военных дней. предлагаю обсудить сейчас, пока есть время. — да, я успела еще несколько раз обдумать эту идею, — Оболенская слабо улыбается, — мы все прекрасно помним, что Александр Петрович играет на пианино. так вот, если Вы сыграете какую-то композицию, чтобы несколько наших девочек станцевали под нее? сначала, конечно же сценка небольшая, проводы мужей на войну, а затем танец, передающий эмоции. или песня какая нибудь. а можно совместить. — отлично, — Александр кивает, смотря на время, — тогда набросайте диалоги, найдите подходящую песню и составьте примерный танец, либо посмотрите в интернете. Вик, дай телефон, хоть пароль от вай-фая тебе дам, чтобы не пришлось искать связь по всему лагерю. — хорошо, держите, — командир отряда протягивает разблокированный телефон и после забирает уже с подключенной сетью. — если это все, то можете отдыхать, а мы по своим делам побежали, — Романов осторожно подталкивает москвича и оборачивается на отряд, — еще встретимся с вами. — удачи на репетиции! — желает отряд и расходится по лагерю. вожатые собираются на эстраде и когда все подходят, Василиса пересчитывает и снова смотрит в свой листок, что-то тихо бубня себе под нос, прежде чем начинает говорить: — и так, завтра вы все выступаете, закрывая неделю моды. вы знаете, что у вас своя программа, отдельная от отрядов, так что для всех здесь хватит ролей, — женщина оглядывает каждого и кладет лист на край сцены, — мы будем играть сказку. роли выбирайте сами и подписывайтесь напротив них. сюжет я раздам. — хочу играть ангелочка, который первый раз помогает человеку, — тихо смеется Саша, смотря на Московского. — тебе только Сатану, — ядовито произносит Надя. — а ты рот бы закрыла, жертва сутенера, — Миша отодвигает лист ближе к себе и любимому, — тогда я буду главным ангелом, чтоб рядом стоять. — а я буду.. м, — Ками смотрит на роли и ухмыляется, — твоей мамой, Саш. — и моей женой, — смеется Михаил, смотря на совсем не ревнующего Александра рядом с собой. — а я буду как раз Сатаной, — Уралов расписывается и передает дальше лист. — а я займу роль человека, которому нужно принимать решения, прислушиваясь к ангелу и демону, — с легкой улыбкой говорит Вэйно, отдавая лист шведу. — тогда я буду твоим демоном и сыном Сатаны, — Бьерг без каких либо эмоций занимает роль. — я буду женой Сатаны, — Лена спокойно выбирает и подходит за сюжетом. — я буду просто демоном, — Витя смотрит в лист. — а я обычным ангелом, — Артем быстро забирает одну из последних нормальных ролей. — остались только роли жертв ада… — Уводова поджимает губы, смотря на Надю. — значит ими и будем, — Степанова закатывает недовольно глаза, ведь роли не рада. — отлично. все получили сюжет? — Василиса смотрит на вожатых, — изучите его хорошенько и начните репетировать, пока время есть. все таки выступать уже завтра, а у нас мало что готово. думаю, что не нужно объяснять цветовую палитру костюмов.