Детство кончилось

Лена и Семён легли спать, а её отец с матерью ещё долго сидели на кухне... - Ну шо? Девать их кудой? - Вот именно, шо девать их и некуда. - согласилась скрепя сердце мать. - Даже и не знаю, как теперь. - Они же оба на очном отделении, да? - Да, а шо? - Ну, як шо? Если только ему переводиться, а там пусть ко мне только на завод чешет. - К тебе? Он же рассказывал, что в армию его из-за язвы не взяли, у тебя же оборонное предприятие... - Мира, у нас вместо бомб уже сковородки делают. - Владимир Леонидович ей напомнил. - Пусть попробует устроиться, по-крайней мере, я же там не последний человек. - Но и ты же не прям большой начальник. - Мира Викторовна отвечала. - Куда ты его? Только если к Евгену, сам говорил, там ремонтников маловато, работают четыре через один или два? - Два. Я вот туда и хочу его определить. Ко мне в отдел он мне не нужен. В окно постучались. Мира Викторовна открыла, на неё смотрел мужчина лет сорока с чёрными усами, щетиной и темной кожей лица - цыган. Он был одет в рабочую теплую форму. - Какого надо? - Мира Викторовна включила наглость. - Э, хозяева, металлолом е? - задал вопрос цыган в лоб. - Так блядь, я сейчас ружьё достану, а ну на хуй пошёл от сюда! - Владимир Леонидович встал. - Ладно, ладно. - цыган развернулся. - Мне проблем не нужен. - ЧТОБЫ Я ТЕБЯ ТУТ НЕ ВИДЕЛ! - он повысил голос. - Разбрелось кочевников! Владимир Леонидович достал кассету, вставил в магнитофон. На сей раз это было исполнение Дольского, песня про двадцатый век. - Только по-тише, дети ж спят. - сделала замечание Мира Викторовна, ставя чайник. - Так и хочу. По-тише. Владимир Леонидович закурил, а Мира Викторовна закашляла. Это был дымок "Беломора". - Накурил блядь... - Мирка! - Владимир Леонидович был в шоке. - Ты же не материлась никогда! - Со всем этим заматеришься... Когда-то вечно-улыбающаяся женщина, теперь была похожа больше на прожившую жизнь угрюмую старушку, она сложила руки и уставилась в окно. Владимир Леонидович курил и смотрел на неё, ему самому не нравилось такое положение дел, хотя был очень рад за дочь и за её парня, что они решили попробовать съехаться. Он затушил сигарету в пепельнице, подошел к своей жене и приобнял, обхватив ладонями живот. - Ладно тебе, Мирка, - он её успокаивал. - Всё нормально будет. Даже хорошо всё будет! Вот увидишь. Мира Викторовна улыбнулась и произнесла: - Давай чай пить и спать. Что и было сделано. Они попили чаю заварного из жёлтой пачки со слоном и легли спать. Пока чаёвничали болтали "о том", да "о сём" и стали собираться ко сну. Времени было уже чуть дальше, чем за полночь. *** Весь их дом проснулся ближе к обеду. Как ни странно, все одновременно. Мама с отцом сразу засуетились, а Семён с Леной, как крольчата, которых только-только переселили из одной клетки в другую, никак не могли понять, что происходит. Потом, в комнату зашел отец. - Проснулись, лежебоки? - он улыбался. - Доброго утра! Давайте, на приведения себя в порядок пять минут, поедите, там мать яичницы приготовила и за работу. - Хорошо, пап. Владимир Леонидович вышел. Семён подтянулся, приоткрыл глаза и посмотрел на Лену. - Привет. - Привет. - ответила Лена. - Как спалось? - Всё хорошо. - Семён привстал. - Ты как после вчерашнего? - Хорошо всё, отошла. Ты же защитил. - улыбнулась. - Сейчас не залёживаемся... В дверях опять появился отец. - Семён, вечером кое-что обсудим, - он намекнул. - Повторяю, не залёживаемся. Опять вышел. - Сейчас одежонку дам рабочую, - сказала Семёну Лена, встав с кровати. Семён встал, потёр глаза. За окном было слышно, как отец колол дрова и мать ругалась на кур и петуха, который не давал ей пройти в курятник. Лена достала из нижнего ящика комбинезон и кофту, отдала Семёну. - Держи. Это ему оказалось слишком большое, но для работы в огороде вполне нормально. Лена же одела треники и рваную спортивную кофту. - На мне он ещё больше. - Лена улыбнулась. - Одевайся и пошли кушать. Они переоделись и пошли в кухню. Яичница давно остыла, поэтому съели всё быстро. - Надо ж не забыть уроки сделать, - Семён подметил. - Успеем, не дрефь! - Лена нахмурилась. - Пойдём уже. Она повязала косынку, надела бушлат отцовский и вышла, за ней Семён. - Так, вам сейчас предстоит вскопать грядки, - начал отец, показывая от куда надо начать и где закончить. - Вот от сюда и до обеда. "Армейские шуточки пошли..." - подумал Семён. - ... Лопаты, Лена, знаешь где. Дуйте. Лена отвела Семёна за дом, где и находились все инструменты. Как и в любом сарае, там и был порядок, но зайти в него - это целое приключение. Но они всё же взяли лопаты и стали вскапывать там, где отец сказал. Больше всего Семёна шокировало то, что она умела свистеть. Пока они копали, Ленка насвистывала себе какую-то до глубины души ему знакомую песню. - Что ты там насвистываешь? Денег не будет! - Семён отшутился. - Цоя! - Лена проигнорировала последнее предложение. - А слова? - Пустынной улицей вдвоём с тобой куда-то мы идём... - Восьмиклассница что ль? - Ага. "По ходу, Виктор Цой нравится даже таким прилежным и скромным девочкам, как и она." - Семён заулыбался. - Активнее там! - отец крикнул им. - Хорош ляса точить! Семён и Лена продолжали копать. Стояла поздняя осень, собирался дождь. Отец продолжал колоть дрова, мать варганила что-то на кухне, Лена и Семён заканчивали вскапывать огород. - Мы всё. - Лена подошла к отцу. - Хорошо, сейчас переоденься и дуй к матери, с готовкой поможешь, а Семён пусть останется. - отец, как главный командир со всей серьёзностью дал ей указания. - Мы с ним дрова поколим. - Сёма, отцу поможешь, а я к маме! - Лады! - ответил ей с другого конца огорода Семён. Лена зашла в дом. - Устал? - отец подошёл к Семёну, подав бутылку с водой, Семён отмахнулся, ничего не ответил. - Дрова колол когда-нибудь? - Ни разу. - Сейчас перекурим и пойдём покажу. Пока перекуривали, отец определял в какую сторону дует ветер, а Семён смотрел на землю. Отец прервал молчание: - Так что? Ленку любишь? - Что? - Ну, Ленку любишь? Диалог обретал форму разговора между будущими зятем и тестем. К чему клонил Владимир Леонидович Семён не понял, но ответил: - Люблю. - Смотри, малой, - тон у Владимира Леонидовича был строгий, но спокойный. - Она у нас с Мирой Викторовной одна единственная дочь, должен был быть у нас и второй ребёнок, но не случилось... Умер при родах. От чего мы её с ней берегли и бережём Лену... - Поверьте, вам нечего бояться, - Семён пытался его заверить в том, что Лена в надёжных руках. - Да верю я... - Владимир Леонидович, приобнял его за плечо. - Но учти, коли обидишь её, я конечно разберусь кто прав, а кто нет, но пиздюков получишь. А так, живите, любите друг друга... Кстати, пока не забыл, на завод пойдёшь? - К вам? - Ну к кому же ещё? - Кем? - Учеником слесаря-ремонтика. - А с учёбой как мне быть? - По-крайней мере на заочку перейдёшь если что. - Владимир Леонидович его успокаивал. - Отучишься там на заводе, получишь разряд, начальник отдела твоего дядька охуительный, весёлый, правда эксцентричный, но вы поладите. Сдашь на разряд и уже будучи в институте ты будешь специалистом. Ладно, пойдём покажу как дрова рубить, городской. Они подошли к пню. Тучи сгущались. - Дровосеки! - из окна показалась мать. - Дождь скоро начнётся! - И шо?! - отец нагло посмотрел на неё, она хотела что-то возразить, но тут же ей выстрелил: - И всё! Мира Викторовна закрыла окно и дальше принялась с Леной готовить. - Главное в этом деле - не медлить. - начал Владимир Леонидович. - Смотри: сначала на пень кладёшь полено на пень, потом берёшься за рукоять топора, ноги на ширине плеч, кладешь топор на то место, где должен быть раскол, замахиваешься и... - он замахнулся и расколол поленец. - Видишь? Ничего сложного. Попробуй. Семён взял топор. В доме Лена и Мира Викторовна из окна смотрели, как учение проходит. Семён замахнулся и... не получилось. - Знаешь почему не получается? - Владимир Леонидович собрался сделать замечание. - Резко надо, быстро надо, а не плавно, давай подстрахую. Владимир Леонидович встал сзади Семёна, взял его за запястия и, вместе с ним, подняв руки, резко опустил топор к месту разруба, а бревнышко раскололось. - Теперь сам. - он положил половину расколотого бревна. Семён учёл замечания, сделал как советовал ему отец Лены и разрубил половинку. - Видишь? Теперь давай ещё парочку разрубим и всё, в дом. А то скоро дождь пойдёт. - Владимир Леонидович посмотрел на сложенную гору брёвен. - Бля... Опять накрывать. Вот пару разрубишь сейчас и всё, пойдём уже обедать. - И куда разрубленное? - Семён хотел уточнить. - В дом, куда. Руби давай. Из окна на всё это смотрели Лена и Мира Викторовна (прости, читатель, что я повторяюсь). - Он шо? Дрова не рубил никогда? - её мать удивлялась. - Так Сёма же с Ленинграда. - Лена уточнила. - Тем более в центре жил, как он рассказывал. - Многое же ему предстоит узнать о хозяйственной жизни... - Мира Викторовна уже жалела, что дочь её связалась с парнем из культурной столицы. - Ну хоть толковый, видно, что старается. Они продолжили готовку. Начался дождь. Владимир Леонидович и Семён зашли в дом. Они о чём-то разговаривали, затаскивая разрубленные поленья. - ... Потом же я хватаю эту удочку, тяну, тяну, но этот сом меня сам на дно потащил... - Как же вы в живых остались? - Семён не показал виду, но испугался за Владимира Леонидовича. - Да плюнул на эту удочку и на поверхность. С тех пор меня Мира Викторовна и не пускает на рыбалку. - Конечно! А то возьмёшь, да пропадёшь бесславно! И найдут только кости, обглоданные раками. - мать начала ругаться. - Вот! - подметил Владимир Леонидович. - В субботу пойдём раков драть. У нас тут их тьма тьмущая! - Садитесь, сейчас обедать будем. Они сели за стол, а через десять минут Мира Викторовна и Лена разливали красный борщ на свекле. День шёл к своему логичному концу.