2 курс
Пламя тихо потрескивало в тишине, отражаясь от очков. Огонь практически погас. За окнами гриффиндорской башни завывал ветер. Несколько бликов отразилось от его очков, прежде чем почерневшая от времени кочерга взлетела в воздух и расшевелила поленья. Ему не нужно было оборачиваться, чтобы узнать, кто это. — Снова бессонница? — Как и в прошлом году. Гермиона озабоченно затянула пояс розового, мягкого халата и села в кресло рядом. Гарри почему-то улыбнулся. Ему нравился этот халат, спутанные кудрявые волосы и чернильные пятна на её пальцах. Нравился сладковатый, цитрусовый запах духов, книг и свежего пергамента. Нравились эти вечера, которые они проводили вместе в гостиной. Гермиона оставалась вместе с ним в Хогвартсе с первого курса, несмотря на уговоры родителей. И, как и он сам, не спала в Рождественскую ночь. Пожалуй, об этом никто и не знал. Рон едва ли обратил внимание, поглощенный массой других вещей, остальная часть школы обычно разъезжалась на праздники. А уж после того, как пошли слухи о том, что Гарри — Наследник Слизерина, в замке и вовсе осталось рекордно малое количество учеников. Но Гермиона оставалась рядом. Несмотря ни на что. — Удивительно, как мы не попались. — как будто услышала его мысли она. — Кажется, применять Оборотное зелье слишком рискованно. — Хорошо, что ты не пострадала. — Гарри нахмурился. Им действительно повезло, что мадам Помфри смогла снять последствия из-за неправильно приготовленного зелья. — Жаль, что всё было бессмысленно. — покачала головой она. — Мы так и не узнали, кто такой Наследник Слизерина. — Мы знаем, что Люциус Малфой связан с ним. И что всё произошло 50 лет назад. Это уже больше, чем ничего. — возразил Гарри. Гермиона замолчала. В какой-то момент Гарри протянул руку и сжал её холодную ладонь в своей. — Я буду защищать тебя. Что бы ни случилось. — А кто защитит тебя?***
3 курс
Замок в этом году был более холодным, чем раньше. Пусть дементоров и не пропускали на территорию школы, нельзя сказать, что становилось легче. По правде говоря, он думал, что после встречи с василиском самый большой страх в его жизни позади. И как будто в насмешку стало сложнее. Сириус Блэк, Гримм, дементоры, вопль ужаса и высокий, холодный смех… Даже пламя камина на миг стало зелёным. Но вот за его спиной послышались шаги, наваждение рассеялось. На столик рядом приземлился поднос с двумя дымящимися кубками. — Я подумала, тебе не повредит согреться. — Спасибо. Счастливого Рождества! Гарри улыбнулся и слегка звякнул ободком кубка о её кубок. Гермиона почему-то смутилась и перевела взгляд в огонь. Осторожно глотнула глинтвейн. — Ты не должен вмешиваться. Не в этот раз. — Это не моё решение. Если Блэк действительно меня ищет, выбора не будет. — Хотя бы пообещай мне, что не станешь искать его сам. Это слишком опасно. — Василиск тоже был опасен. — Тебя спасло чудо. И феникс. — Гермиона сделала паузу. Справилась с дрожью в голосе после очередного глотка. — Обещай мне, Гарри. — Обещаю.***
4 курс
Может быть, это глупо и по-детски. Но Гарри просто не мог и дальше находиться в гостиной, празднуя вместе со всеми. Не после всего, что произошло. Стоило закрыть глаза, как тут же всплывала картина привязанных под водой тел. Конечно, судьи тут же указали Гарри, что контролируют ситуацию. Рон продолжал сокрушаться, что с испытанием можно было справиться в два раза быстрее, но… Как наяву снова раздался лязг порвавшейся цепи и оглушительный рёв дракона. Никто не в безопасности. Никогда. — Почему ты не взял с собой мантию? Пронизывающий ветер хлопнул его шарфом по щеке. Гарри вздохнул и сел на краю Астрономической башни, невзирая на снег. Высоты он не боялся. — Подумал, что никто посторонний итак не станет меня здесь искать. Даже Филч в Рождество не патрулирует коридоры. Гермиона присела рядом и поставила между ними баночку с пляшущим внутри пламенем. Стало теплее. — Каждый год я думаю, что хуже быть не может. — Гарри только усмехнулся. Гермиона протянула руку и поправила его шарф. — Ты не должен выигрывать этот турнир. Раз уж тебя втянули против воли, то тот, кто это сделал… — Хочет моей победы. Я помню. Ты говорила. — кивнул Гарри. — Гермиона? — Что? — Почему ты согласилась пойти с Крамом? Ты ведь не любишь балы. — Не люблю. — подтвердила Гермиона. — Это всё ярмарка тщеславия и лицемерия. Но… Если бы я туда не пришла, все бы подумали, что я спряталась. А это неправда. — Если бы я знал, я бы пригласил тебя первым. — Я бы согласилась. Остаток ночи они танцевали на башне. Без музыки. Без лишних глаз и свидетелей. Вокруг остался только снег, звезды и Рождество. Их Рождество.***
5 курс
Члены Отряда Дамблдора выходили один за другим. Наконец, гомон голосов смолк, грохот шагов остался где-то вдали. Дверь закрылась. Седрик с фотографии в очередной раз растерянно улыбнулся. — Гарри? — Что? — Почему ты согласился? — Это ведь важно для тебя, Гермиона. Ты всегда безошибочно чувствуешь, когда мы должны действовать. А я тебе доверяю. Шаги за его спиной были тихими, а объятие — крепким. Гермиона сжала руки так сильно, будто стремилась в нём раствориться. Гарри медленно повернулся, стараясь не разорвать этот круг. Заметил вздрагивающие от бесшумных рыданий плечи, уткнулся в макушку каштановых волос и глубоко вздохнул. Это правда. Отряд Дамблдора существовал только ради Гермионы Грейнджер. Действовать без неё — бессмысленно.***
6 курс
— Хорошо, что ты не любишь сладости. — Сладкое портит зубы. Ты ведь сама сказала. — также тихо ответил Гарри. Сидеть у кровати спящего Рона в Больничном крыле было странно. Осознавать, что кто-то всерьёз пытался приворожить его с помощью любовного зелья — ещё более странно. Пожалуй, он бы отмахнулся от этой мысли, только вот Гермиона почему-то никак не могла успокоиться. — Нужно поискать заклятья, выявляющие зелья в твоей еде и напитках. — Утром. В библиотеке. — согласился Гарри и крепко сжал в ответ её ладонь в своей. Это тоже странно. Но, пожалуй, сейчас всё правильно.***
7 курс
— Всё ясно. Ты как всегда выбираешь его! — резко выпалил Рон, будто стремясь словами наотмашь дать Гермионе пощечину. Гарри как будто оцепенел, разрываясь от желания подойти к ней и вместе с тем впечатать Рона лицом в землю. Но предпринять ничего не успел: Рон опрометью выскочил из палатки. Через какое-то время за воем ветра послышался сухой треск трансгрессии. Гермиона так и стояла посреди палатки, не произнеся ни слова. Гарри старался на неё не смотреть. Слова не шли. Да и что нужно говорить в такой ситуации? — Я на дежурство. — нарушила тишину Гермиона. И этим спасла его. — Сделаю тебе чай. Глубокой ночью он проверил контур чар, бесшумно вошел в палатку, стараясь сбить с обуви налипший снег. Свет был приглушен, Гермиона лежала на койке, неотрывно глядя на него. Теплые пальцы обвили его запястье, крепко сжав, когда он проходил мимо. Гарри подчинился. Матрац скрипнул под его весом, стоило только сесть. Обувь он расшнуровал в тишине и так же тихо лёг. Гермиона тут же положила голову на его груди и глубоко, умиротворённо вздохнула. — Гермиона… — М? — Счастливого Рождества. — с этими словами Гарри протянул ей небольшую коробку. Гермиона привстала на локте, осторожно шелестя упаковкой. Нерешительно остановилась. — Открывай. Она повиновалась. Осторожно сняла крышку и вытянула синюю шелковую ленту. Мягкую, невесомую, слегка поблескивающую в темноте. Юркой полоской ткань шустро поднялась по её руке и стянула волосы в аккуратный хвост, не оставив ни единого локона. — Чары заняли много времени. — как будто попытался оправдаться Гарри. Сердце в груди колотилось, как бешеное. — Счастливого Рождества. — проговорила Гермиона. Улыбнулась. Крепко его обняла. — Я связала тебе шарф. Но ты получишь его завтра. В Годриковой впадине. — Хорошо. — согласился Гарри. Скрипнул матрасом, повернувшись удобнее, крепко её обнял. Рождество рядом с ней всегда было самым счастливым.