Всегда холодные руки Ли Минхо, или Зима по-русски

Бан Чан часто рассуждал как так получилось, что они застряли в этом грустном русском городе, но, когда зимами он просыпался и видел эту поблёскивающую белизну за окном, ему казалось, что он понимал почему они выбрали жить именно тут. Напоминать перед выходом надевать перчатки Минхо, чтобы он не морозил руки, всё равно греть их, после того как тот намочит свои перчатки снегом во время игры в снежки. Ему было больно смотреть на эту покрасневшую кожу на его руках, но, когда ему приходилось отогревать её своим дыханием, держа руки Минхо в своих, ему очень даже нравилось, что руки Минхо так быстро замерзали. Он любил вот так стоять за домом в снегу и держать руки Минхо у лица, пока тот выражал негодование на холодную зиму, дуя красные щёки. И Минхо не мог сказать, что ненавидел зиму. Да, ему не нравилось, что приходилось отмораживать конечности, но он любил то, как Чан ухаживал за ним и это делало зиму такой трепетно трогательной. Он любил слегка ощущать губы Бана на своих руках, пока тот пытался отогреть их. Он любил эту улыбку на его лице, когда тот видел этот белоснежный слой на земле. Он любил то, как Чан заваривал горячий шоколад по вечерам и набирал тёплую ванну по пятницам после трудовой недели. Пятницы всегда спокойные, романтичные и морозные. В пятницу возвращаясь с последнего дня работы перед выходными мир всегда казался слишком красивым, таким красивым, что сердце защемляло от тёмного неба и падающих снежинок. А украшенные администрацией улицы дополняли эту романтичную атмосферу. Бан как обычно возвращался со своей работы, потирая потянутую руку из-за тяжёлых коробок. Неожиданно снежинка упала ему за шиворот, и он поморщился от холода. Тогда на его телефон пришло уведомление. Он не видел кто, но поскольку писал ему чаще всего только Минхо, он сразу улыбнулся, почувствовав разливающее тепло по телу. Минхо: «Мне надевать свитер под пуховик или нет?» Чан: «Надевай, тут снег очень сильный идёт» Чан: «Ты хочешь сказать ты всё ещё дома?» Минхо: «Немного задерживаюсь» Чан: «Если найдёшь вместо парня ледышку, то не плачь» На последнее смс Бана парень ответил реакцией в виде показывающей руки «окей». Минхо не только постоянно мёрз, но и опаздывал. Работа на удалёнке сделали его несконцентрированным на часах. Цена работы зависела не от часов, а от количества выполненной работы. Бан считал забавным то, как Минхо каждый раз беззаботно писал «Какая там погода?», когда он уже должен был быть на месте их встречи. И вам не послышалось, ему казалось это забавным. Или же милым. Чан либо сошёл с ума, либо романтика сидела в его крови прочно. По пути в парк, в котором они должны были встретиться, Бан забежал в кофейню и купил им миндальный раф — любимый напиток его парня. И на самом деле Минхо последнее время больше нравится персиково-йогуртный латте, но он не мог этого признать в меру слишком ванильного названия этого кофе. Бан не знал, Минхо не всегда ему рассказывать полностью о его жизни. Минхо из тех, кто, даже находясь в отношениях, любят границы и не делятся всем всем. Он любит раздельные комнаты и иногда приходить друг другу. Ему нравится, когда у него есть личная ванна. А ещё не любит, когда ползают в его вещах, берут что-то и передвигают, даже если это Чан. Кофе ещё был горячим, когда Минхо подбежал к сидевшему на лавочке парню. Он был немного растрёпанным в огромном расстёгнутом пуховике и шапке немного сдвинутой вбок. Бан подошёл ближе и подвинул её как надо, а потом поморщился, заметив, что та в снегу, как и пуховик на спине. — Что с тобой произошло? — спросил парень. — Аааа, я очень сильно спешил и поскользнулся на входе в парк, — смущенно произнёс Минхо. — Надо быть аккуратнее, — Бан потрепал парня по голове, — Куда хочешь пойти? Минхо сделал задумчивое лицо, а затем с энтузиазмом проговорил: — Пошли по тропинке через ели к колесу обозрения. — Принято. Бан протянул свою руку к руке Минхо и переплёл их. Обычно Минхо переживал, когда тот так делал на людях, но сегодня людей не было и день был особенным. Он с грустью взглянул на их руки и чуть не заплакал от мыслей, но потряс голосовой и улыбнулся. — Миндальный раф? — спросил Бан протягивая подставку со стаканчиками Минхо. — Всегда да, — парень отпил кофе, — Он всё ещё тёплый, это магия. И кажется, Минхо нравился не сам кофе, а нравилось греть руки об него. Но без этого не обойтись в морозы. Этот парк очень нравился парням, вековые ели, снег на иголках и кристально белые сугробы вокруг. Тропинки были протоптаны редкими посетителями, не побоявшимися мороза на улице. Тут было красиво — в дальнем углу парка заснеженный ларёчек с развешанными снаружи гирляндами. Там продавали тёплый глинтвейн и блины с различными начинками. Минхо разглядел там покупающих что-то двух бабушек. Они мило смеялись, и парень мог слышать этот смех из-за полной тишины парка, отдалённого от дорожных улиц. Здесь было тихо и воздух дышался по-другому всегда. И у Минхо сердце сдавливала о мыслях об этом всём. Он тяжело вздохнул, вспоминая свой разговор с мамой и то решение, что он сегодня принял. — Мамуль, мне надо с тобой серьёзно поговорить — Давай, — послышался голос мамы Минхо на той стороне трубки — Ты же знаешь, что я живу со своим другом, — подводил к теме парень. — Чан, знаю, конечно, — мило произнесла женщина. — Так вот мы не совсем соседи, — Минхо выдержал паузу, — Мы встречаемся… В трубке последовала долгая тишина. — Мне недавно звонили на твой счёт и предлагали работу в Пусане. Если согласишься, сможешь заработать денег. — Ты это к чему мам? — не понимал Минхо. — Чтобы встречаться с парнем в России, надо иметь деньги, чтобы уехать из неё. Если вам так нравится холода, можете в Финляндию переехать. В словах мамы был смысл. — То есть тебе всё равно? — Я просто хочу, чтобы у тебя были деньги на то, чтобы жить хорошо в твоих отношениях. Это казалось странным. То, как его мама отреагировала, но в чём-то она была права, так подумал Минхо. В их отношениях Чани всё время что-то делал. Он был как Кристоф из Холодного сердца, готовый на всё ради Анны. Не зря, пожалуй, его первым именем было Кристофер. Но Минхо его так не называл. Называть его «Чан» или «Чани» было куда милее. А Кристофер звучало так будто тот был не его заботливым парнем, а крутым айтишником из крупной компании, коей и не было даже в их маленьком городе, но зато у них был этот прекрасный дом в паре кварталов от дома. И они сами. У них были они сами, согревающие и любящие друг друга. Минхо хотел было заплакать, но резко потянул Бана за руку к тому самому ларёчку, говоря, что хочет их блинчики с ветчиной и сыром. — Ты же не любишь кушать на морозе, — подметил Бан. — А сейчас я хочу. И он правда хотел. Хотел заскочить в последний вагон, хотел попробовать всё то, что боялся прежде. Милая девушка в новогодней шапке обслужила парней, пожелав им хорошего нового года. И у Минхо по телу разлилось тепло вместо с болью. Новый год он не успеет отпраздновать с Баном. Билеты куплены. Его ждут в Пусане. Он бросит Чани. — Кажется, ты перехотел кушать, — подкалывая проговорил Бан. — Почему? — негодовал Минхо. — Выглядишь грустным. — Нет, тебе показалось, — парень демонстративно откусил блинчик, делая такое лицо будто это было блюдо повара Мишлен. Чан засмеялся, сделал эту свою привычную тёплую улыбку и переплёл их руки. Он повёл парня к скамейке прямо рядом с заснеженным колесом обозрения. — Я почищу снег, и мы сможем присесть, — уведомил Чан. Он рукавом своего пуховика скинул весь снег со скамейки и радостно отметил тот факт, что снегопад прекратился, и они смогут спокойно посидеть и покушать. Красивый заснеженный покров и ели никогда не надоедали, да и колесо обозрения в свете гирлянд выглядело обворожительно, но Чан смотрел только на Минхо. Тот уплетал блин за обе щеки, мило ругался, когда снова и снова пачкал лицо сыром. — Ой, кажется, я телек не выключил, когда убегал, — вдруг выпалил Минхо, давясь блинчиком. — И что там шло? — не пойми зачем спросил Бан. — Ирония судьбы — С лёгким паром? — спросил Бан, поговорив слова одновременном с парнем. Они посмеялись от того, что Чан угадал, и продолжили уплетал еду. — Пойдём домой? — спросил Бан, когда они доели — Нет, давай ещё посидим, — ответил Минхо, погрустнев, что время заканчивается. — Но ты уже весь дрожишь от холода, — подметил Чан, переживая за парня. — Не важно, — буркнул Минхо. Чан нахмурился, обдумывая поведение Минхо не любящего долго гулять по морозу. И тогда взяв его руки в свои, поднёс их к своему лицу и произнёс: — Ты себя очень странно ведёшь, ты хочешь что-то мне сказать? Минхо нервно закусил губу. Он знал изначально, что это придётся сказать, но казалось, что время ещё было. И время неумолимо бежало и песок в перевёрнутых Минхо песочных часах, падал последними песчинками вниз, показывая, что время кончилось. — Мне предложили работу в Корее, придётся уехать на какое-то время, — осторожно произнёс Минхо, не смотря на Бана. Хорошим сигналом было то, что он не отпустил его руки и всё ещё держал их у своего лица. — На долго? — спросил Чан. — Я пока не знаю, на год, два. Как пойдёт, — честно признался Минхо. — Ладно, — ответил Чан, пытаясь переварить информацию. И он не спросил почему, зачем, как так получилось, что вчера Минхо работал дома за своим ноутбуком, встречал Бана с работы с улыбкой на лице, а сегодня уезжает в другую страну. И за это Минхо его любил, Чан тонко чувствовал то, о чём Минхо не хотел бы говорить и не спрашивал его об этом. — То есть ты меня бросаешь? — вдруг нарушил тишину Бан. Минхо подумал, что эту грусть надо разбавить и улыбнувшись, наигранно произнёс: — Я подумал тут. — Ах, ты подумал, — подхватил его волну парень. Бан на секунду хохотнул, а потом слёзы подступили к его глазам — Сеукунду, — он выставил палец и, отвернувшись перевёл дух. Когда парень повернулся, на его лице снова сияла улыбка. — Так о чём ты там подумал? Минхо тоже хотелось разреветься, но он не хотел расстраивать Чана, так что продолжал улыбаться и клоуничать. — Я подумал, что не могу держать такого обворожительного парня. И я не знаю на сколько точно я уезжаю, поэтому я не хотел бы сдерживать тебя узами отношений. И я тебя освобождаю от этого. — Это очень мило с твоей стороны. А то как раз продавец в пекарне под нашим домой постоянно мне глазки строит, — серьёзно произнёс Чани, явно шутя. — Ах, вот как значит, — Минхо в шутку ударил его в плечо. Они засмеялись, а потом Бан, вдруг посерьёзничав в правду, произнёс: — Я буду ждать. Минхо глянул на Бана, также посмотревшего на парня. — Ты можешь прийти сюда через десять лет, и я всё ещё буду сидеть тут и в моём кармане будет лежать сухая пара перчаток, — произнёс Чан, смотря парню в глаза. — Зачем ты? — тихо произнёс Минхо, заплакав от боли, разрывающей его сердце. — Я люблю тебя, — Бан чмокнул руки Минхо. — Ты зачем это делаешь? Больно же… Минхо не мог остановить этот поток слёз из его глаз. А Бан Чан смотрел на это и ему хотелось запомнить даже такого Минхо, плачущего навзрыд. Ему казалось, что даже такого разрывающего сердце грустного Минхо ему захочется увидеть вновь уже скоро. — Извини, хотел тебе дать почувствовать тоже, что чувствую я, — проговорил Бан. — Ты же шутишь? — сквозь слёзы произнёс парень. — Конечно, я шучу. Минхо хотел раствориться в этом тёплом взгляде Чана. Он будто окутывал его, как тёплое одеяло, и укачивал, как кресло-качалка, успокаивая. Смотря на Бана, было тяжело продолжать плакать. Было больно, но терпимо. Минхо улыбнулся. — Так мне не спрашивать какая причина? — задал вопрос Чан. Бан боялся услышать что-то вроде «Этот холод отморозил мою жопу так, что я сбегаю» или «Я не уверен, что люблю тебя, мне надо подумать», хотя он верил, что там что-то куда лучшее. Ведь это они. И они не герои какого-то романтического фильма с хорошей концовкой, они это они. И они правда были особенными. Даже если другие этого не видели. — Давай договоримся, что, когда я вернусь, я расскажу тебе. — Заставляешь меня ждать? — наиграно произнёс Чан. — Угу, так получается, — также наиграно произнёс Минхо. Бан давно не видел так часто шутящего Минхо. Он понимал, что всё серьёзно. И в глубине души, он чувствовал, что это их последняя встреча на много лет, но Минхо не бросает его. Ли Минхо казался холодным для других, ему было тяжело найти с кем-то общий язык, его много булили в школьные годы, но для Бана это был самый тёплый человек на свете, подписывающий все подарки его коллегам на новый год красивым маркером с блёсточками и вкладывающий туда открыточки с Дедом Морозом, купленные в Великом Устюге в 20 году. Минхо и правда был холодным, но лишь когда его руки замерзали до состояния курицы в морозилки, а щёки превращались в что-то похожее на розовые рисовые пирожки с их родины. Ли Минхо тяжело отпустить, но Чан чувствовал, что должен. Он чувствовал, что Минхо должен делать то, что ему нужно и хочется. Он не мог держать его тут. Руки этого парня снова замёрзли, Бан начал их отогревать, а затем грозно пригрозил тем, что устроит допрос, если тот сейчас же не согласиться пойти домой. Дома было тепло, стояла ёлка в углу хрущевской квартиры, где они жили. С кухни доносился вкусный запах, как оказалось позже, шарлотки. А по и правда не выключенному телику всё ещё шёл фильм «Ирония судьбы, или С лёгким паром!». Их новогодний плед был очень тёплым, но недостаточно, чтобы согреть промёрзшего насквозь Минхо, так что тот прижался к Чану как можно сильнее, пытаясь унять пробравшую его дрожь. Это было последний раз. Через 6 часов у Минхо был поезд до Москвы. Но ведь 6 часов — это ещё много, так подумал Минхо, снова пытаясь унять своё безутешно болящее сердце.