Корпоратив. Лес. Маньяк.

Новый год — по-настоящему праздничная и весёлая пора. Везде зажигаются ёлки, хлопот полно и настроение хорошее, несмотря ни на что. Всем счастливится проводить больше времени с близкими людьми. Но не только дома, но и на работе, где, безусловно, не соскучишься в такую праздничную пору. Особенно, когда речь идёт о нашем заведении. Каждый год в нашем заведении кончается одинаково. В таком театре, как Театр сатиры, без юмора никак. И вот, благодаря капусте, этому прекрасному овощу, — для актëров почти что мандарину, — как символу Нового года, даëтся честь закрывать старый год и открывать новый. Сатировский капустник... Это восхитительно... Это когда сначала все валяются на полу от смеха, а потом от градуса. Представьте себе: вы едите капусту... Ой, не тот текст. Вся труппа собирается вместе. Стоит огромная облезлая, но нарядная ëлка, которая олицетворяет худрука театра, ибо он ставит хорошо, но, остальное вы сами знаете... Так вот, стоит несколько столов, образуя полукруг. На сцене микрофон. Снеговик жëлтого цвета и уже в ведре (только так позволяют условия помещения сохранять новогоднюю атмосферу), у микрофона стоит или лежит уже не совсем трезвый актëр... Ближе к середине сего действа Андрей Александрович Миронов, слушая анекдоты от старшего поколения, начинал кемарить на плече у Александра Анатольевича Ширвиндта, пока тот не предлагал выпить. Нет, Андрей Александрович и Александр Анатольевич не были алкоголиками, они просто спаивали Спартака Мишулина, который был переодет в Деда Мороза. А в мешке у него лежали подарки. Естественно, друзьям они были нужны больше, чем Деду Морозу синего цвета. Решили эти два сатировских проказника у Деда Спартака, то есть Мороза, выпросить подарки из мешка. — Такой интересный мешок, и даже вроде полный. — Обратился к Деду Спартаку, то есть Морозу, Ширвиндт. — С подарочками? — Подхватил Миронов. — Ты что, Плучек слишком жадный на подарочки, наверняка вату наложил туда для вида. — А, да. Он так почти все декорации делает. — У него просто вата в голове. — Он любит вату. Видел его жену? — Эта вата херовата... — Плучек сказал, что я за эти подарки жизнью отвечаю. — Сказал Дед Мороз. Тут Ширвиндт сжал кисть руки в кулак и что-то туда шепнул. А затем сказал Спартаку: — Держи, Спартачок, там слово, что мы только посмотрим. Спартак неодобрительно посмотрел на коллегу, мол, не выйдет. Но тут у Миронова родился план. Он решил "доказать" очень интересным способом Спартаку, что существует горячий снег. — Пойдёмте-ка освежимся. — Сказал Андрей, указывая в сторону улицы. Они вышли, как вдруг дубликатом бесценного груза Миронов достал из карманов 3 рюмки. Он набрал в них снега и сказал: — Давайте так: кто больше выпьет снежной водки, того и подарки. Пока уже и без того готовый Дед Мороз слегка покачивался на свежем зимнем воздухе, товарищи незаметно подлили в его рюмку со снегом водку из бутылки, которая незаметно пропала из ящика, стоящего на столе за кулисами и служившего угощением для труппы. И вот, всё уже было готово, чтобы пить снег, и тут Андрей решил осуществить свой изначальный план с горячим снегом. — Спартачок, а давай попорим? Вот если снег загорится, то подарки наши. — Сказал Андрей, оценивая состояние Деда Мороза, который вряд ли бы догадался о фокусах коллег. Тут он достал зажигалку и поджёг налитый в рюмку Спартака "снег", который сразу же загорелся. Глаза Спартака стали размером с Венеру. Было видно, что Дед Мороз видел снег в различных состояниях, но только не в горящем. — Ого, горящий снег! Не упускай такую возможность, пей до дна! — Крикнул Ширвиндт. Выпив волшебного снега, Дед Мороз уже не смог устоять и решил прилечь поспать прямо в снегу, как истинный Дед Мороз, которому после увиденного, уже было ничего не страшно. Товарищи подняли его и притащили в театр, где их встретил худрук. Видя Деда Мороза в спящем режиме и полностью усыпанным снегом, худрук с возмущением спросил у проказников: — И что это такое?! — Зато как настоящий! — Ответил Ширвиндт. — Я вижу. Мишулин месяц без аванса. — Придётся ему в этом же костюме подрабатывать... В качестве детского аниматора. Но только трезвого... — Прокомментировал Миронов. — Дети трезвому не верят. — Сказал Ширвиндт. — Сам буду Дедом Морозом! — Сказал Плучек. И тут он взял мешок с подарками и вышел на сцену. Следом за ним пошли все остальные. Поздравив всех, Плучек извинился и сказал, что Дед Мороз заболел, поэтому он сам лично вручит подарки в начале совещания, на которое попросил всех пойти прямо сейчас в его кабинет. — Ну, товарищи-коллеги, перед важными новостями, конечно же, вы все получите свои подарки, которые вам принёс Дед Мороз. Итак, начнём! Протянув руку в мешок, Плучек заинтриговано протягивал: — Ита-а-а-к! Первый подарок достаётся... — Он вытянул подарок. — Тане Егоровой! Этот замечательный тональный крем для нашей модницы! Егорова вышла за подарком под аплодисменты. — Следующий подарок... Для Андрея Александровича Миронова! — И Плучек достал из мешка рюмку в виде пачки сигарет Malrboro. — Ого! Где вы такую взяли? — Проявил любопытство Миронов. — А вот! Специально отлили! — Надеюсь, не прямо туда? — Спросил Миронов, показывая пальцем в рюмку. Наконец, когда подарки были вручены всей труппе, Плучек собрал всех для вещания новостей о предстоящем завтра корпоративе, который до этого момента был засекречен. Все актёры в сборе, наедине с худруком. Атмосфера такая интимная, что кроме шуток про секс Плучека с очередной снегурочкой театра хотел шутить каждый. Кто-то из артистов с радостью внимательно слушал худрука, кто-то засыпал от скуки в ожидании выпить, а кто-то уже спал после приёма горящего снега. И вот, речь заходит о корпоративе. И где? В лесу! — Мы выезжаем за город, в дачный двутажный коттедж, вокруг лес, красота...— Рассказывал худрук. — Проведём время среди природы и снега. — Среди опытных сосен и тех, которые только начинают сосать... — Тихо сказал Миронов. — Нашему многоуважаемому Плучеку... — Так же тихо подхватил Ширвиндт. Худрук продолжал рассказывать о природе того края, о том, что там есть всё, чтобы охотиться, кататься на лыжах и снегоходе. Но Миронов и Ширвиндт уже думали о том, сколько ящиков водки брать. Между тем, все надеялись на то, что новый, приближающийся 1977-ой год, они встретят очень весело, по-сатировски.На следующий день от театра отправился большой автобус со всей труппой и любимым худруком в составе, который, к большой радости наших проказников, ехал без своей жены. — Хорошо, что Зины нет. — Сказал Андрей, сидя в автобусе. — Если бы эта крокодилиха поехала бы с нами, пришлось бы запираться в подвале. —Поддержал друга Шура Ширвиндт. — Слушай, а где Танечка Егорова, та самая счастливая обладательница тональника? — Не пришла ещё. — Да нет, сумка её лежит, я же видел, как она её положила. — Значит вышла. — Кхм. Я тут подготовился. — Андрей достал из кармана пальто баночку гуаши цвета шоколада, играя бровями, как бы показывая, что будет кое-что весёлое. Андрей подошёл к сумке Егоровой и нашёл там баночку с тем самым тональником. Быстро они с Шурой добавили туда краски и перемешали. — Ну и гадость. — Сказал Андрей. — Ей пойдёт. Будет похожа на г... — Тогда мало, что изменится, в принципе. Готово. — Андрей положил ей в сумочку обновлённый тональный крем. Вскоре, прошло не так много времени с тех пор, как они выехали из города. Наконец, Егорова достала тональный крем из своей сумочки. Андрей и Шура, которые за ней наблюдали в ожидании момента, увидели это и уже были готовы к предстоящему веселью. Танечка смотрела в окно и наносила крем на лицо, не замечая, что в банке. В это время наблюдавшие за ней Андрей и Шура постоянно переглядывались, ехидно улыбаясь. — Во дура. — Сказал Андрей. — Таня! — Крикнул Шура, дабы привлечь внимание. Егорова тут же встала с места и повернулась, и в это время послышалось несколько смешков. Ещё бы — Танечка была похожа не то на загорелого неандертальца, не то на ходячий кусок... Ну, понятно, чего. — Танечка, Вы в дерьме. — Обратился к ней Анатолий Папанов. — Таня Васильева! — Крикнул Шура ещё раз. — Иди к нам. Васильева села к ним на самое заднее сидение, где помещалось несколько человек. — Давай с нами. — Сказал Шура, протягивая ей по-тихому налитую рюмочку водки. — А чего сразу не позвали? — Улыбаясь, поинтересовалась Таня. — Ну, — сказал Андрей, — выпьем за то, чтобы тоналка Егоровой была перманентной. Дорожное приключение подходило к концу, и вот они уже видят двухэтажный коттедж, к которому подъезжал их автобус, а рядом стоящего мужика в чёрном разорванном кафтане и вообще мрачного из себя вида, со шрамом на лице. Андрей, увидя из окна автобуса этого мужика, спросил: — Это кто там стоит? Жена Плучека приехала что ли? Как оказалось, это был местный сторож. Когда все вышли, а кто-то выполз из автобуса, худрук сказал ему: — Добрый вечер! А мы из Сатиры. — Из сортира? — Именно оттуда. — Тихо усмехнулся Ширвиндт. — Ага, особенно Таня Егорова. С головой окунулась. — Поддержал Андрей. — Из Сатиры! — Ответил Плучек. — А-а. Ну громче надо говорить. Ну пойдёмте, сортиры, провожу тогда вас. По дороге в коттедж они шли по мягкому и хрустящему снегу. Вечер был морозный, но терпимый настолько, что можно было даже погулять или покататься на лыжах. Уже стемнело, но было светло от большого количества фонарей, освещавщих территорию и окружающий лес, который становился особенно таинственнен под полусветом, а на соснах блестел белый, пушистый снег. К коттеджу вела длинная расчищенная от снега тропинка. Все шли, был слышен приятный хруст снега под ногами, и лишь только звук стучащих друг об друга бутылок водки в ящике, который вёз Шура Ширвиндт на санках, немного перебивал звук снега под ногами. Рядом с ним шли Андрей Миронов и Татьяна Васильева, — их компания сформировалась ещё в поездке. — Я удивлена, что вы так всё продумали. — Говорила Таня, смотря на санки. — А то, не тащить же нам этот ящик на себе, даже, Дрюсь? — Могли бы, конечно, его поактивнее разгрузить в дороге, но боюсь, что мы бы уже были не в состоянии приехать на корпоратив как почётные артисты театра Сортира. — Ответил Андрей. И вот уже виделся коттедж. Ничего не сказать — огромный двухэтажный домина с большой территории и гаражом. Окна были огромные, а внутри по-настоящему уютный интерьер: всё сделано в деревянном стиле, камин, ковры, в общем всё, что нужно для души во время праздника. — Красота. — Прокомментировал Шура. — Только коттедж, мы... — Лес... Плучек... Егорова, а конце концов. — Поддержил Андрей. Пока было время расположиться, немного отдохнуть с дороги, ну а потом все начали активно подготавливаться к празднованию. Кто-то украшал дом, создавая атмосферу Нового года, а кто-то готовил еду. На кухне дружно резали салаты, а Миронов сидел у икры, делая бутерброды, но почему-то бутербродов много пока не получалось. Нина Корниенко увидела, что Андрей ест икру и сказала: — Андрей! Хватит! Так бутербродов совсем не будет. На что Андрей ответил ей с полным ртом икры: — Да, я херачу! Да, я съедаю!     И за себя уже не отвечаю!     А наша жизнь - икра! И кто ж тому виной, что я увлëкся красною икрой?!     И перед кем же мне извиняться?     Мне предлагают, я не смею отказаться!     Моих грехов разбор оставьте до поры,     Вы оцените вкусноту икры! Тут ну кухню заглядывает Шура Ширвиндт, весь обвешанный мишурой: — Андрей, пойдём покажу, как ёлку нарядил. Они подошли к большой ёлке в гостиной, как тут из под ёлочки Шура достал бутылку водки и 2 рюмки. — Ну как я, пострался? Андрей одобрительно кивнул, растирая ладони. Послышались шаги, и Андрей и Шура зашли за ёлку и присели, укрывшись ветками. Шура осторожно смотрел в щель между ветками, приложив указательный палец к губам. — Вроде мимо. — Сказал Андрей. — Тогда давай. С наступающим! — Сказал Шура и они тихо чокнулись. — Мы прям новогодние подарки. Тоже под ёлочкой. — Только лучше, чтобы нас не искали. Ещё совсем недолго продолжалась подготовка, и вот уже большой, праздничный и богатый стол был накрыт, и все дружно сели за него. — А где же наш любимый Валентин Николаевич? — Крикнул кто-то из женщин. И тут откуда-то вышел Плучек в костюме Деда Мороза и прошёл к середине стола на своё место, которое располагалось перпендикулярно остальных, так, что он видел стол во всю длину и почти всех сидящих. Все дружно подняли стаканы и повернули головы. — С наступающим новым годом, дорогие мои! Счастья! Любви! Успехов и сил на весь год! А... Слышите эти лёгкие морозные шаги? Прислушайтесь! Кто-то идёт нас поздравить! И тут вышла жена Плучека в костюме Снегурочки, которую тут никто не ожидал увидеть сегодня. Увидев её, Ширвиндт, не дожидаясь никого, залпом выпил свою рюмку водки, а следом ещё и рюмку Андрея, которую он изъял из его руки. — С наступающим, товарищи! Ура-а-а! — Кричала Снегурочка. Дед Мороз Плучек достал хлопушку, и тут раздались восторженные крики и звон бокалов. Ширвиндт поставил рюмку на стол, и достал из внутреннего кармана пиджака маленькую бутылочку виски, из которой стал пить, косясь на жену Плучека. Тихо он дал волшебную бутылочку Андрею, который в свою очередь не отказался от такого приятного и горячо любимого напитка. — Если Снегурочка, внучка Деда Мороза, — Сказал Андрей, — то.... — Инцест — дело семейное, Андрюш... Прошло какое-то время. — А теперь конкурсы! — Сказал Плучек. Тут из-за стола вылезла слегка пьяненькая Таня Егорова. — У меня конкурс! Кто угадает цвет моей помады, того я поцелую! — Зелёный. — Сказал Плучек. Егорова села к нему на колени и приготовилась его целовать, как тут подошла жена Плучека и ударила её по губам: — Неправильно! — Товарищи, нужен разогрев! Будем тянуть канат. Делитесь на команды. Достали канат и разделились, взяли его в руки. Егорова пристроилась сзади Андрея. Долго команды не могли прийти к финалу, но тут команда, в которой был Андрей, проявила силу, и канат был на их стороне. Они резко упали назад все вместе, а Андрей упал на Егорову и зарядил ей затылком по лбу так, что у неё осталось розовое пятно. После столь активного конкурса, все подустали и, собственно, разошлись, кто куда. Кому-то хотелось выпить, поэтому кто-то пошёл за стол, кто-то пошёл искать лёд, чтобы приложить к красному лбу, ну а кому-то не сиделось в доме, и поэтому Шура Ширвиндт, Андрей Миронов, Таня Васильева, Миша Державин и Вера Васильева пошли во двор, взяв с собой бутылку водки и копченную колбасу в мешочке, чтобы было веселее на прогулке. Немного пошатываясь, Андрей не заметил небольшой бугорок, на который забрался и поскользнулся так, что полетел вниз. Внезапно, он оказался возле красивого большого снегохода. Компания, поедающая колбаску на морозном воздухе, шла на помощь к приятелю. — Дрюсь, ты где? Иди к нам. — Говорил Шура. — О, ты смотри, что нашёл! — Прокатимся? — Предложил Державин. — Уедем подальше от Плучека с огром по имени Зина, и мне будет спокойнее. Андрюш, запрягай коня! — Сказал Шура. — Чур я за рулём! — Сказал Миша Державин. — О, а я с такого умею только падать. — Сказала Таня. Когда они "запрягли" снегового монстра и расселись, держась друг за друга, гонщик в лице Михаила "дал газку" и они помчались прямиком в лес. За рулём сидел Миша, за ним Вера, за ней Андрей, за ним Шура, и Таня. — Мы напоминаем гусеницу, особенно сверху. Что если железная птица, — в народе самолëт, — захочет есть? — Спросил Шура. Через минуту они услышали действительно пролетающий сверху вертолёт, а так как они были в нетрезвом состоянии, стало не по себе. — Это за вами. —Сказала Вера. — Я же пошутил! — Крикнул Шура. — ФСБ не дремлет. — Добавила Таня. — Это Плучек вылетел. — Андрюш, мы с тобой столько дружим, но меня немного пугает такой интерес ко мне. — Сказал Шура. — В каком смысле? — Ну у тебя там что-то стоит. — И как тебе? Шура промолчал, закатив глаза. — Это водка, Шура. На тебя встаëт только водка. Вдруг, они увидели чей-то силуэт, точнее силуэт какого-то животного, но так как снег летел в лицо и было плохо видно, они не сумели распознать зверя. — Мих-Мих, поддай газку! Там какой-то зверь! Может, это волк? — Говорил Шура. — Или медведь. Тогда нам крышка. — Поддержал Андрей. — Скорее уезжаем! — Сказала Вера. И вот послушный и не совсем трезвый водитель снегового монстра ускорился и помчался вглубь соснового леса, чтобы скрыться от опасности. Таня, сидевшая сзади всех и оглядываясь, сказала: — Это был заяц! Всего лишь! — Надо было брать Анатолия Дмитриевича с собой. — Сказал Шура. — Всего лишь заяц? — Возмутился Андрей. — Так неинтересно! — Ну скажи спасибо, что не медведь. — Ответил ему Державин. — Хуже только Плучек... От упоминания Плучека внезапно что-то пошло не так с пьяным управлением, и Михаил начал дрифтить по сугробам, прибавляя скорость и прыгая по снеговым кочкам. — В последний раз я так прыгал только когда была первая брачная ночь. — Сказал Шура. — Ой, как интересно, продолжай. — Говорил Андрей. — Блять, убери эту бутылку. — Давно убрал. Михал Михалыч, это был намëк. Дорогой, едьте тише, тут дамы, они могут не так о вас подумать. — Они от него и так штабелями падают! — Сказал Шура. — Прям в снег? Миша, там сосна! Миша он сделал резкий поворот, чтобы не врезаться в сосну, и Шура, Таня и Андрей упали на снег. А двое товарищей умчались, не заметив этого. Вот так и остались снежные сатировские странники одни в этом тёмном лесу. — Мальчики, они уехали! Что мы будем делать? — Спросила Таня. — Спокойно. У нас с собой есть... — И Шура жестом указал на выпивку. — Тише, колбаской не маши. А то привлечёшь кого-нибудь...— Сказал Андрей, оглядываясь по сторонам. — Кто знает, как выбраться из леса? — Спросила Таня. — Так. Ну тут главное без паники. — Говорил Шура, забирая у Андрея бутылку. — А дальше как. Дальше не замёрзнуть, верно? А это значит, от! — Шура постучал пальцами по бутылке. — Согреться надо. Рюмок у нас нет, поэтому будем мерять глотками. — Шура! Мне страшно! — Паниковала Таня. — Тише, Танечка, тише.. Чш-чш-чш... — Говорил Шура, прислоняя бутылку ко рту Тани, чтобы она пивнула. — Легче? Таня сморщилась и воинственно кивнула. — Ну, в путь! Пока они бродили в  поисках выхода, все благополучно замерзли. — Ну вот, грелись мы активно. — Сказал Шура, показывая пустую бутылку. — Зато закуска осталась. — Сказал Андрей, подняв мешочек. — Есть захотелось. — Давайте присядем и съедим. — Предложила Таня. — Толко надо аккуратно... Чтобы... — Шура прищурил пьяные глаза и оглянул лес, а потом перешёл на осторожный шёпот. — Зайцы не учуяли.... Они сели под сосну и грустно начали жевать колбаску. Шапки к всех были в снегу, щёки максимально красные, а глаза уставшие и пьяные. — Так, я придумал. — Сказал Шура. — О, хорошая сосенка. — Ты чего там надумал? — Спросил Андрей. — Лучше всего будет видно с высоты. Шура стал залазить на сосну, обламывая ветки под ногами. И вот, кое-как он туда залез, достаточно высоко. Андрей, пошатываясь, стоял на подстраховке, готовый ловить друга, если что-то пойдёт не так: — Шурик, но ты если будешь падать, то всë равно падай мимо. Это я перед дамой! — Кроме сосен я ничего не вижу. А как спуститься вниз? Шура взял шишку. — Андрюша, повернись, у тебя там что-то грязное. Когда Андрей повернулся, в него прилетела большая шишка, а Шура хихикал наверху. Андрей от неожиданности упал, крикнув: — Таня, ложись! — Какой ты быстрый, Дрюсь! Я только ушёл, а ты уже - ложись! — Кричал сверху Шура. Когда Шуре надоело там сидеть, он начал медленно сползать вниз по стволу. — Ой, новогодний стриптиз! Сейчас я ему дам чаевых! — Сказал Андрей и кинул в Шуру снежок. — Блять! — Крикнул Шура и упал прямо на Андрея, завалив его вместе с собой. Они начинают охать. — Господи, почему именно с ними? — Говорила Таня. — Шура, ты передавил мой мочевой. Мне надо отойти. Отойдя максимально далеко, чтобы никто не поглядывал, Андрей увидел свет в далеке. Пройдя в ту сторону, он увидел что-то похожее на их коттедж! Победа! И он побежал за своей командой. Прибежав, он запыхавшись сказал: — Ребята!... Тут... — Кто?! Волки? Плучек?! — Коттедж. — Андрей показал пальцем. — А в нём Плучек... И огр. Компания отправилась в сторону коттеджа. Наконец-то, они добрались до коттеджа, зашли внутрь и нашли Михаила Михайловича, к которому у них были претензии. Шура и Андрей подошли к нему с зади. — Товарищ, товарищ, извините, а не подскажите, где у вас тут артист Державин? Мы бы хотели ему автограф... дать. Когда Миша повернулся, то получил смачный щелбан в лоб. — Больше не скрывайся с места ДТП! — Чëрт, а я-то думаю, что так легко стало ехать? Балласт отпал. Как повеселились там? Тепло ли тебе, девица? — Спросил Миша, подойдя к Андрею поближе, а тот лишь недобро посмотрел на товарища. — Ладно, предлагаю выпить за примирение. И за то, что нас никто не съел в лесу. — Сказал Шура. Выпивши, Андрей и Шура сняли верхнюю одежду и сели у камина, чтобы отогреться. — У меня есть идея для хорошей безобидной шутки! — Сказал Шура. — Какая? — Маньяк! — Знаешь, кто будет жертвой? — Кто? — Танечка Егорова! Обсудив свой план, они начали действовать. Андрей подошёл к Егоровой: — Танечка, слушай, прости меня, что я так неловко тебя удари... Хочу искупить свою вину и предложить тебе прогуляться. Пойдëм гулять в лес? Только ты, сосны, снег и я... Егорова обрадовалась такому предложению, ни о чём не подозревая, и согласилась. Зайдя в лес, Андрей сказал: — Красиво, правда? — Очень. — А знаешь, кто ещё красивее? Таня улыбчиво взглянула на Андрея. — Эти сосны... — Сказал он. — Андрюш, а мы не потеряемся? — Да нет... Тем более, что мы тут совершенно одни. Где-то рядом раздался хруст ветки. — Ой! Что это? — Где? Я ничего не слышал. – Андрюш, может назад? — Расслабься, Танечка. — Ой, а кто там идёт? Какой-то человек! — Ну пойдём, спросим. А, так это же Снеговик Анатольевич! Вы чего тут забыли? У нас тут романтическое свидание. — У меня тоже. Я как Есенин, только с соснами вместо берёз. Но знаете, я бы хотел вас предупредить... Там по радио передавали, что на днях из тюрьмы в соседнем посёлке сбежал серийный маньяк. Будьте аккуратны здесь в столь поздний час. Будьте бдительны. Берегите себя и своих близких. — Нам пора. Тут опасно находиться! — Сказала Егорова. — Да не слушай ты этого снеговика. Егорова, уже впав в панику, побежала назад, но запнулась об пень и упала. Андрей догнал её. В это время Шура спрятался, готовясь к самому интересному, нанося грим супер-кремом, который он снова стащил у Таньки. — Тань, ну ты же со мной, чего бояться? Тем более, Шурик уже в ноль... Ты его не знаешь что ли? — Ну ладно, только давай недолго. — Мне надо перекурить. Я отойду. Где-то недалеко раздался громкий хруст. — Андрей, там что-то приближается и трещит... Это человек... — Людей много, Мальборо одно, подожди, может тебе опять мерещится. Вдруг, тёмный человеческий силуэт стал быстро перебегать от сосны к сосне и хрустеть ветками. Егорова обернулась, чтобы позвать Андрея, но его не оказалось. Вдруг, сзади её кто-то схватил за руку. Она громко взвизгнула и резко обернулась. — Испугалась? — Спросил Андрей. — Маньяк, наверное, уже испугался и убежал. Пошли. Они двинулись вперёд. Пройдя немного, Андрей замедлил темп так, чтобы Егорова оказалась немного впереди, и спрятался за сосну. Обнаружив, что Андрея нет рядом, Егорова сказала, оборачиваясь: — Андрей, ты где? Обернувшись, она увидела, что на Андрея напали. "Маньяк" сел сверху на Андрея. В это время обескураженная Танечка кричала на весь лес: — Помогите! — Деточка, — говорил "маньяк", подавая ей кляп, — будьте любезны, завалите этим еб... Рот. Егорова замолчала, в панике продолжая наблюдать за тем, как Андрей брыкается и пытается выбраться. — Ты следующая. — Сказал "маньяк". А затем сказал на ушко Андрею: — Ну ты так сильно не играй, а то у меня ширинка расстегнëтся. Егорова побежала, чтобы позвать на помощь, но поскользнулась, упала, подвернула лодыжку и не смогла встать. – На помощь! На помощь! Отпусти его! Не трожь его, сволочь! — Нет, это мой мальчик. Егорова попыталась встать на четвереньки, но тут ей на голову упала большая шишка. Посмотрев наверх, она получила шишкой повторно, но только в глаз. — Ау! Тут к ней подошёл "маньяк" и поднял её, плотно прилонив к сосне. — Слушай, баба, ты откуда? Он плотно прижался к ней и воткнул нож в ствол сосны, рядом с лицом Егоровой. – Я отлить. Надеюсь, ты не уйдёшь? Сразу же к Егоровой подбежал Андрей: — Всё, скорее бежим! Вскоре они добежали жо коттеджа, а через какое-то время пришёл и Шура, уже смыв с себя грим и переодевшись в свою одежду. Увидев, что Егорова пьёт корвалол, он спросил, куря трубку: — Что такое? — Звони в милицию! Там маньяк в лесу! — Крикнула Егорова. — В сговоре с белками! — Подыграл Андрей. — А всё-таки, она уже белочку поймала. — Сказал Шура, кивая на Егорову. Андрей и Шура отошли в соседнюю комнату. — А здорово мы, а? — Спросил Андрей. — Да! Красавчики. За такое грех не выпить! И они пошли за стол. Выпив ещё не очень много, они ушли спать. А ночью им снится сон: «Ночь. Лес. Мороз. Они бегут, воздуха уже не хватает. За ними гонится маньяк. Они бегут, бегут, а обернуться не могут. Тут ноги становятся ватными, и они упали, и к ним подбегает... Плучек.»