«Дорогие учащиеся, в преддверии Лунного Нового года хотим пригласить вас на костюмированную вечеринку!
Здесь вы сможете расслабиться и найти себе достойного спутника на многие вечера.
Вам всего лишь нужно прийти в костюме.
Всем свободным учащимся быть ОБЯЗАТЕЛЬНО!
Остальным по желанию.
Ждём вас 9 февраля в 18.00 в университете.
Удачного вечера!»
— Что это? — нахмурившись на сообщение в телефоне, Лю Цингэ спросил сидящую рядом с ним Ци Цинци. — Ты о чём, мой милый шиди? — спокойно отпив из кружки, Цинци заглянула к Цингэ, который принюхался и теперь уже сердито посмотрел на подругу. — Ци-шицзе, у тебя в кружке вино? Посередине дня?! — воскликнул ошарашенный парень. Цинци шикнула на него и мило улыбнулась повернувшимся студентам. — Тише, сопляк, если не заткнёшься, я заставлю выпить тебя это, — на собиравшегося возмутиться Цингэ, Цинци лишь ухмыльнулась и игриво покачала кружкой. — Ты знаешь, я могу. — И как только меймей может тебя восхвалять… — Я всё слышу, шиди. У А-Янь хороший вкус и зоркий взгляд. В отличие от некоторых, — и показательно разочарованно покачала головой. — Ты слишком серьёзный, Цингэ-шиди, прекрати. Ты таким темпом не найдёшь себе половинку. Всех распугаешь своим хмурым прелестным личиком. — Мне не нужна пара, — гневно пробормотал Цингэ, но хмуриться перестал, вновь обратив всё своё внимание на сообщение. — Так что это? — Ну тут же написано, Цингэ-шиди. Вечеринка. Костюмированная. На которую надо наряжаться, — как маленькому начала объяснять Цинци. Цингэ раздражённо уставился на мечтательную Цинци. — Я понял. Читать меня учили. — Правда?! — излишне громко порадовалась она, и к ним снова все повернулись, но на них уже парочке было плевать. Они смотрели друг на друга: один с разгорающимся негодованием, а другая с растущим весельем. — Ци Цинци, я не тупой фехтовальщик, который только и умеет, что размахивать шпагой. Победителем, знаешь ли, нельзя стать без должной стратегии и подготовки, — ядовито сказал Лю Цингэ, и Ци Цинци подняла руки в знак капитуляции. — Окей, окей, успокойся, я просто пошутила, что ты так. —… — недоверчивый взгляд Цингэ и его многозначительное молчание заставили Цинци покаянно опустить голову. — Ладно, может тогда я и не шутила. Но ведь в то время я тебя не знала, и ты вёл себя так… вызывающе для омеги. Что я ещё могла подумать?! — на защитный жест Лю Цингэ устало вздохнул и потёр шею, вновь посмотрев в телефон. — Я понимаю, что тут написано, однако… Зачем им это? Так каждый год, что ли? — на отчаяние в голосе друга Цинци задумалась и внимательно окинула оценивающим взглядом Цингэ. — Да, так каждый год, милый. Тебя что-то беспокоит? Скажи своей шицзе, она всё уладит. — Не то чтобы меня что-то беспокоило… — Но? — Зачем им это? — вновь спросил взволнованный Цингэ. Однако то, что Лю Цингэ волновался, понимала одна Ци Цинци, потому что выглядел парень как всегда собранно. Лишь его бегающий взгляд и прикусанная губа показывали, что с ним что-то не так. — Цингэ, это обычная практика для всех организаций. Это даёт возможность омегам найти свою пару, когда они не могут контролировать свой цикл и им становится плохо. В будние дни ведь по закону запрещено распространять свой запах в общественных местах, ты же помнишь? — Лю Цингэ заторможенно кивнул. — А вы, омеги, можете спариваться только с тем, с кем ваш запах больше всего гармонирует. А когда тогда найти эту пару, если запрещено? Правильно, в день, когда все эти ограничения спадают. День, когда Луна берёт свои права на вашу суть. День, когда происходит полное обновление. — Лунный Новый год, — недовольно проворчал Лю Цингэ. — Да, Лунный Новый год. Не переживай ты так. Тебя ведь не заставляют спариваться сразу же, как ты найдёшь пару. Тем более могут пройти годы, прежде чем ты найдёшь его, — взглянув на ёрзающего на стуле Цингэ, Цинци постучала красным ногтем по губам и резко спросила. — Ты же знаешь, как нужно действовать, когда ты найдёшь нужного человека? Неловкое молчание опустилось на их столик, и Цинци шумно вдохнула воздух и поражённо уставилась на краснеющего собеседника. — Да ну? — на выдохе сказала она. — Серьёзно, Цингэ? — Откуда я могу это знать? — гневно вопросил он, тут же прикусив язык. — Разве омегам не обязательно должны всё это рассказывать? В школе там, дома? — и Цинци начала делать понятные только ей пируэты рукой. — Я постоянно торчал на тренировках. Шицзунь никогда об этом не говорил, считая, что если ты вступил на путь спорта, то, будь добр, положи на это всю свою жизнь. Вместо школы у меня были репетиторы, которые старались быстрее что-то вбить мне в голову, а после сбегали. А родители постоянно в командировках. Так откуда я мог узнать? — обречённо прошептал Цингэ. Цинци с жалостью взглянула на посеревшего друга. — Ох, шиди, мне жаль. — Не надо. Я сожалею только о том, что разочаровал шицзуня, — покрасневшие глаза шиди заставили Цинци заключить Цингэ в тёплые и нежные объятия. — Шиди, мой милый шиди, не плач. Я знаю, что это сложно, но надо смириться. Эта жизнь тоже может быть прекрасна. Вот увидишь, — мягко поцеловав Цингэ в лоб, Цинци заглянула в его глаза и стала с прежним игривым настроем глаголить. — К тому же я знаю одного человечка, который тебе всё с радостью расскажет. Не бойся, это очень надёжный человек. Тем более я давно вас хотела познакомить. Фыркнув на проявленную нежность подруги, Цингэ отстранился и принялся тереть свой лоб, пытаясь стереть ярко-красную губную помаду Цинци. Та лишь рассмеялась и встала, послав воздушный поцелуй другу. — Ну ладно, милый, увидимся вечером. Обеденный перерыв скоро заканчивается, а ты же помнишь, какая моя шицзунь сволота. — Беги. У меня ещё окно. — Ах, везунчик, — цокнув на такую несправедливость, Цинци направилась к выходу. Цингэ на это лишь хмыкнул и стал медленно собираться. За всем этим следила одна пара хищных глаз.***
Когда в небе стали появляться первые звёзды, а во главе всего встала луна, Ци Цинци встретилась с Лю Цингэ, чтобы проводить до дома в столь тёмный поздний час. Её лёгкая парящая походка резко контрастировала с тяжёлой хромающей Цингэ. Вокруг сновали люди, а машины мчались друг за другом, создавая такую какофонию звуков, что Лю Цингэ поморщился и глубже зарылся в свой мягкий тёплый шарф. — Почему мы идём ко мне домой, Ци-шицзе? Разве ты не хотела меня с кем-то познакомить? — проворчал Цингэ из-за шарфа. Цинци, бросив на него хитрый взгляд из-за плеча, рассмеялась и елейно протянула. — Ох, шиди, в твоей квартирке так уютно, что, если бы не мой любимый человечек, я бы осталась у тебя. А, отвечая на твой вопрос, к тебе ближе. Не беспокойся, там А-Янь встретила уже твоего гостя. Видишь, я всё продумала! — А меня спросить не надо? — смирившись с дерзостью подруги, Цингэ плюнул на это и пошёл быстрее. — Ты согласился, когда я решила тебя познакомить с ним. Так что не надо тут мне! Всё честно. — Тебе просто нравится издеваться надо мной. — Ну, не без этого, — тяжело вздохнув, Цингэ замедлился, чтобы Цинци его догнала, и не сдержался, спросил. — Так кто это? Я его знаю? — Только если ты слышал. Он на четвёртом курсе в медицинском отделении. — Ты даже там имеешь уши? Не ожидал, — остановившись напротив тяжёлой двери, Цингэ достал из кармана ключи и открыл дверь. — Проходи. — Конечно! — самодовольно воскликнула девушка и забежала в подъезд. — Что ты обо мне думаешь. У меня есть уши и глаза везде! — Хм, — Цингэ явно веселился над своей старшей подругой, что шутливо вздёрнула нос и встала в позу Супермена. — Однако с этим парнем я познакомилась совершенно случайно. Ну, ты сейчас поймёшь, наверняка. — Уже боюсь, — на оскорблённый взгляд Цинци Цингэ поднял руки в защитном жесте. — Вспомнить хоть, как ты со мной случайно познакомилась. Меня до сих пор в дрожь бросает. — Вот обижусь, и делай, что хочешь. Я тебе больше не помощница, — и она стала показательно спускаться на нулевой этаж, на что Цингэ закатил глаза и нажал кнопку вызова лифта. — Заходи давай. Твой спутник наверняка уже устал под бдительным оком Минъянь. — Только ради того, чтобы спасти его от твоей любящей меймей и потискать А-Янь за щёчки. — Конечно, — снисходительно посмотрел на Цинци Цингэ и нажал на шестнадцатый этаж. Через некоторое время езды в тишине Ци Цинци неуверенно потопталась на месте и повернулась к Цингэ, выглядя смущённой. Прокашлявшись, она открыла рот и на вытянутую бровь Цингэ сказала: — Если… если тебе станет неловко – скажи мне. Я сразу выйду. — Почему мне должно стать неловко? — сбитый с толку спросил Цингэ и увидел, как румянец на щеках Цинци стал разрастаться, скрываясь под одеждой. — Кхм, эта тема немного… щекотливая, шиди. Я, пусть и являюсь женщиной, имею вторичный пол «Альфа», в то время как ты – «Омега». Наша физиология немного отличается. И то, что нормально для нас, для вас может показаться откровенным. Особенно для таких неподготовленных, как ты, — она замолчала, обдумывая, что сказать дальше, а Лю Цингэ просто уставился на неё круглыми глазами. — Хотя знаешь, — встрепенулась Цинци, — я лучше сразу оставлю вас наедине. Поговорите с Цинфаном без меня. — С Цинфаном? Я не ослышался? — в шоке проговорил Цингэ. — Ты только это услышал? — простонала Цинци. — Нет, — медленно покачал головой Цингэ. — Я прекрасно тебя услышал. Просто… это неожиданно, что ты знакома с Му Цинфаном. — Подожди, — прервала друга она и недоверчиво переспросила. — Ты знаешь Цинфана? — Он лучший на курсе. Тем более уже проходит практику в одной из больниц, а я… — Ох, прости, Цингэ, я не думала, что всё так, — виновато сказала Цинци, на что Цингэ лишь махнул рукой и вышел из лифта, сразу направившись к квартире. — Неважно. Так даже лучше, что я его знаю. А если даже ты не знала от него про меня, значит, ему можно доверять, — Цинци на это криво улыбнулась и пошла следом. — Выставляешь из меня какого-то монстра, который без сплетен прожить не может. — Но ведь это правда, — слишком серьёзно сказал Лю Цингэ, и Ци Цинци задохнулась от возмущения. — Да как ты!.. — но её прервал радостный возглас. — Цин-гэ! Ты, наконец-то, пришёл! — Минъянь, а ну-ка быстро в квартиру, — сварливо проворчал Лю Цингэ в чёрную макушку прижавшейся к нему всем телом сестры. — Не-е! Неси меня, моя бравая коняшка! — и, словно обезьянка, Минъянь повисла на Цингэ. — В кого ты такая только пошла, — пробурчал он и, увидев сдерживающую смех Цинци, глазами показал на повисшую сестру. — И вот на это чудовище ты оставила Му Цинфана? Я думал, что ты им дорожишь. — Всё в порядке, Лю Цингэ, мне совсем не в тягость сидеть с детьми. Особенно с Минъянь, — раздался спокойный нежный голос со стороны дверей, и все повернулись в ту сторону. — Фан-гэ! — Цинфан! — Ха-ха, даже как-то неловко, — смущённый Цинфан улыбнулся и скрылся в квартире. — Приятно увидеть тебя здесь, Му Цинфан, — сказал вошедший в квартиру Цингэ и опустил сестру на пол, поправив её растрепавшиеся из косы волосы. — Я тоже рад встретиться с тобой в такой атмосфере, нерабочей, — почувствовав неловкость между двумя друзьями, Цинци зашла за Цингэ и громко хлопнула дверью, обратив на себя внимание. — Цинфан, я не знала, что вы уже знакомы с Цингэ! Почему ты мне ничего не сказал, я думала, между нами уже не должно быть никаких секретов? — сложив руки на груди, вспыхнула Цинци. Цинфан лишь потупил свой взор и шаркнул ножкой, как провинившийся ребёнок. — Это была лечебная тайна, Ци-цзе. Ты же знаешь… — Ци-цзе? — с растущим любопытством спросил Цингэ и поймал смутившийся взгляд Цинци. — Ци-шицзе, неужели… — удивился он и взглянул на хихикнувшую Минъянь, которая уже повесила верхнюю одежду брата. — Гэгэ, а ты не знал? — А ты-то откуда!? — красная Цинци была настолько странным явлением, что Цингэ ущипнул себя за руку. — А вот и не скажу! Бе-е! — показав язык старшим, Минъянь сбежала в свою комнату, хохоча на всю квартиру и чуть не столкнувшись с веселившимся Цинфаном. — Да, Лю-шиди, мы встречаемся с Цинци, — подтвердил повисший вопрос парень. — И почему я узнаю о том, что ты встречаешься с кем-то только сейчас? Разве мы не друзья? — нахмурившись на такую несправедливость, обиженно потопал на кухню ставить чайник. — Не обижайся, шиди, я не знала, как тебе сказать. Да и времени как-то не находилось, — покаянно опустив голову, она прошла за Цингэ и Цинфаном. — Лю-шиди, не сердись на Цинци. Мы только недавно поняли свои чувства, — насмешливо сказал Цинфан, бросив на Цинци презрительный взгляд. — Ладно, мне совершенно не интересны ваши заигрывания. У меня скоро будет… Лунный Новый год, — сдулся Цингэ и взглянул на Цинфана печально. — Первый раз? — участливо поинтересовался тот. — Угу. — Слушай, Цинфан, тут небольшая проблемка нарисовалась, — начала Цинци, но была перебита зашедшей с фотоальбомом сбитой с толку Минъянь. — Гэ, попо недавно копалась в своих закромах и нашла вот это! — Фотоальбом? — с непонятной интонацией прозвучал Цингэ. Минъянь уставилась на брата сияющими глазами. — Фан-гэ уже сказал, что ты скоро пойдёшь на вечеринку. — И? — Ты тут такой милы-ый! — пропищала зардевшаяся сестра. — О? Покажешь, А-Янь? — остановив бросившегося вперёд Цингэ рукой, Цинци впилась взглядом в фотокарточку. — Это гэгэ семь лет. Тогда в Лунный Новый год попо нарядила его в наши клановые древние одеяния. Синие, как воды нашего озера и символ того года, чёрный водяной Дракон. — Ого, Цингэ, я вижу, что ты красив, но в ханьфу ты особенно хорошенький. Особенно в детстве, — восхитилась Цинци и встретилась глазами с ухмыляющимся Цинфаном. — Цзецзе права! Уже жду не дождусь посмотреть на твоих детишек, гэ! — Минъянь! — проревел красный Цингэ и спрятал лицо в ладонях. — А-Янь, ты же что-то ещё говорила про попо? — ласково пригладив воинственный хохолок, спросил Цинфан. — Ты прав, Фан-гэ, — важно кивнула Минъянь и обратилась к умирающему от смущения брату. — Гэ, попо просила напомнить тебе, чтобы ты передал ей свои мерки. Твой костюм по идее уже готов, осталось его сшить. — И что это будет? — спросила заинтригованная Цинци. — Не знаю, — легкомысленно пожала плечами Минъянь, а Цингэ с потухшим лицом пробормотал. — Это будут клановые одежды. Но уже зелёные, в честь деревяного зелёного дракона. — Да ну! Как на фотке? — слишком возбуждённо проговорила Цинци, за что была награждена мрачным взглядом Цингэ. — Так что за проблема, Лю-шиди? Ци-цзе не сказала мне точно, что ты бы хотел обсудить со мной, — влез Цинфан. — Ох, пойдём, А-Янь, я хочу ещё посмотреть на маленького шиди, — прошептала Цинци на ухо Минъянь, и они вместе побежали в комнату, хихикая по дороге. — Да, точно… — сглотнув вязкую слюну, Цингэ вздохнул и поднял взгляд на Цинфана. — Я ничего не знаю о том, как быть… эм. Омегой. Омегой, которая собирается найти своего… альфу… — прошептал нервничающий Лю Цингэ. — Не беспокойся, Лю-шиди, — взяв собрата за руку, Цинфан погладил её и немного выпустил свой запах. Тихий запах лекарственной ромашки наполнил кухню и немного успокоил Цингэ. — Здесь ничего нет сложного. Это тебя Цинци так накрутила? — на кивнувшего Цингэ, Цинфан устало вздохнул и потёр красные глаза. — Она альфа, к тому же женщина, ей с детства твердили, что омеги хрупкие и за ними нужен особый уход. Не спорю, за нами и правда нужно ухаживать, но мы не вазы фарфоровые, не разобьёмся. Уж ты-то знаешь, Лю-шиди. — Я думал, что знал… — разочарованно ответил Цингэ, и Цинфан неловко почесал кончик носа. — Кхм, Лю-шиди, ты здесь ни в коем случае не виноват. То был обычный несчастный случай, такое может случиться со всеми. — Вот только если у других это может зажить без последствий, то у омег – нет. — Лю-шиди, твоя хромота не мешает тебе заниматься фехтованием… — Зачем мне «просто» заниматься фехтованием. Я должен был посвятить этому всю свою жизнь! — не сдержался от горького вскрика Цингэ и грузно опустился на стул. — Даже если я верну полную подвижность, пройдёт слишком много времени, да и родители не согласятся отпустить меня в большой спорт. — Может, тогда стоит обратить внимание на что-то другое? — На что? Я с трёх лет занимался сначала гимнастикой с лентами, а после с десяти – фехтованием. Моя жизнь вся состояла из тренировок, а теперь вы мне предлагаете заняться чем-то другим? — обессиленно просипел Цингэ, и слёзы побежали из его глаз. Цинфан с сожалением посмотрел на него и увлёк в свои объятия, усилив запах. — Цингэ, давай глубоко вдохнём и выдохнем, — и, следуя своим словам, Цинфан вдохнул и выдохнул, и за ним повторил хлюпающий носом Цингэ. — Лучше? — Мгм, — промычал он и глубоко вдохнул запах Цинфана. — Ты вкусно пахнешь, — прошептал он и резко засмеялся. — Цингэ? — боязливо спросил Цинфан, и Лю Цингэ также резко замолчал. — Прости, я тебя напугал? — отстранился он и полез заваривать чай. — Нет, успокойся, Цингэ, я в порядке. Как ты? — осторожно проследил за дрожащими руками он. — Пройдёт. — Тебе бы к психиатру снова походить, Лю-шиди. — Я и так… — Хорошо, продолжим наш разговор? — решил закончить этот неловкий разговор. Цингэ быстро кивнул. — Так вот, как я и говорил, в этом нет ничего сложного. Как только ты вступишь в зал, заполненный кем угодно, почувствуешь удушающий запах нескольких людей. В эти первые минуты главное не паникуй. Аккуратно расслабь своё тело, и твой запах сам просочится в воздух. Он тебя и укроет от ненужных и резких эмоций. За этот вечер к тебе будут подходить альфы, которым приглянулся твой запах, и просить твоё запястье почувствовать тебя поближе. Это нормально. Не переживай. Ты также можешь спрашивать других, это даже больше приветствуется. Как только найдёшь того самого, ты должен пометить его. — И как нужно… пометить? — спросил ёрзающий на стуле Цингэ. — Если ты уверен в своём выборе, можно сразу спариться, и во время этого укусить партнёра в пахучие железы, находящиеся между шеей и плечом. Он тебя также должен пометить, — с лёгкой улыбкой ответил Цинфан. — А если нет? — Потереться запястьем об пахучие железы. — А как я пойму, что это «тот самый»? — Оу, этого я не знаю, — извиняюще развёл руками Му Цинфан. — Для каждого по-разному. — А как ты понял, что Цинци-шицзе «та самая»? — допытывался Лю Цингэ, заставив Цинфана почесать нос в растерянности. — Как бы тебе сказать, Лю-шиди… Ци-цзе не является моей истинной парой. Я её ещё не встретил, — Цингэ в шоке раскрыл глаза и посмотрел прямо на него, чувствуя, как внутри него поднималась холодная ярость. — Если я узнаю, что ты бросил Ци-шицзе из-за более подходящей пары, я разорву тебя на кусочки, Му Цинфан, — прошипел, словно змея, мрачный Цингэ, из-за чего Цинфан выставил руки в защитном жесте и пролепетал, ошеломлённый дерзостью младшего. — Т-ты чего, Лю Цингэ! Да я бы ни за что! — Конечно, ты бы ни за что, ведь тебе ценна твоя жизнь, — хмыкнул успокоившийся Цингэ и налил им заваренный чай. — Это всё, что мне нужно знать? — Наверное, — ответил выбитый из привычной колеи Цинфан. — Значит, можно позвать девочек пить чай. Будешь что-нибудь? — будто ничего между ними не произошло, стал возиться вокруг своего гостя Цингэ. — А что есть? — осторожно поинтересовался Му Цинфан, и Лю Цингэ достал из холодильника упаковку шоколадных конфет и с полки корзинку с печеньем. — Угощайся, Му-шисюн, надеюсь, тебе это придётся по душе, — поставив всё на стол, Цингэ развернулся и потопал к девочкам, не услышав дрожащий шёпот Цинфана. — Они точно стоят друг друга…***
Когда Лю Цингэ развернул огромную коробку, присланную бабушкой с машиной и завёрнутую в тёмно-зелёную упаковку, он первым делом уставился на письмо со слишком знакомым почерком и оттиском печати синей Ивы. Обречённо вздохнув, Цингэ пока отставил в сторону письмо и принялся дальше открывать коробку, всё больше понимая, всю безысходность ситуации. Показавшийся кусок нежно-зелёной воздушной ткани оказался ожидаемым. Также как и тёмно-зелёный шёлк, и небольшая резная шкатулочка с украшениями. — Гэгэ, что там?! — начала прыгать вокруг Цингэ Минъянь, пытаясь рассмотреть за его спиной подарок бабушки. — Гэгэ! — Можешь смотреть и щупать, сколько угодно, только аккуратно. Я пока письмо прочитаю, — проговорил смирившийся Цингэ и взял письмо, наблюдая с маленькой улыбкой за радостной сестрой. — Спасибо, гэ! — добившись желаемого, Минъянь поцеловала его и принялась доставать одежду, рассматривая её до мельчайших деталей. А Цингэ принялся читать письмо дорогой бабушки.«Дорогой Цингэ, вот и прошло уже двенадцать лет с последнего нашего Лунного Нового года, когда я могла с лёгкой душой наряжать тебя в наши клановые одеяния. Жаль, что тогда был последний раз, когда я могла увидеть тебя в них. Сейчас же, по прошествие стольких лет, я бы хотела, чтобы ты ублажил моё последнее желание. Прошу, в этот символичный год надень наши одежды. К сожалению, я не могу помочь тебе и увидеть всё это вживую. Однако, надеюсь, наша милая Минъянь с радостью согласится взять на себя мою роль. Надень их и сияй на этом вечере так, чтобы твою красу заметили все. И, конечно же, постарайся найти пару, успей порадовать свою старую попо. Но, конечно же, не забывай о себе. Повеселись хорошенько, мой дорогой Цингэ. Твоя попо ждёт подробный отчёт!»
Уставившись на засохшую веточку ивы, Лю Цингэ неуверенно взял её и начал вертеть. В его голове была пустота. За последнюю неделю он слишком устал слушать воодушевлённую Цинци и мечтающую Минъянь. Ему хотелось хоть немного тишины и спокойствия, а с этим праздником их как не бывало в жизни. И тут ещё это платье. — Гэ! Смотри, мне подходит? — кружась вокруг зеркала, воскликнула Минъянь, прижимая к своему тощему тельцу тяжёлую богато украшенную серебристой вышивкой верхнее тёмно-зелёное ханьфу. — Минъянь, если одеть тебя в это, ты просто утонешь, — нашёл в себе силы Цингэ и фыркнул, закатив глаза на высунутый язык сестры. — Но идёт ведь, да? — и, покрутившись в последний раз, Минъянь отдала платье брату. — Идёт-идёт. — Но фиолетовый мне больше нравится! — и замерла, глядя на него большими глазами. Лю Цингэ застонал. — А теперь твоя очередь, гэ! Давай-давай! — Я завтра уже оденусь полностью. До завтра это не может подождать? — но он всё равно подошёл к зеркалу, подталкиваемый сестрой в спину. Расправив ткань, Лю Цингэ взглянул на себя и вздрогнул. — Красиво, да, гэ? — прошептала обнявшая за талию Минъянь, и Цингэ завороженно кивнул. — А представь, как ты будешь выглядеть завтра! Как бы тебя не украли… — Прекрати, А-Янь, я смогу за себя постоять, — сглотнул вставший комок поперёк горла Цингэ и развернулся в руках Минъянь, зарывшись ей в волосы. — Конечно, иначе я бы тебя не отпустила, — уверенная в своих силах, она серьёзно пробурчала и стиснула брата сильнее. — Тебя бы никто не отпустил, гэ, от себя ни на шаг в нашем клане, если бы не знали тебя и твой дурной характер. — Мне казалось, что мой характер должен, наоборот, заставлять беспокоиться вас за мою безопасность, — хмыкнул Цингэ и тихо рассмеялся на надувшуюся Минъянь. — А мы и беспокоимся. Просто верим в тебя и твою силу. — Но ведь я теперь не такой, как раньше… — с болью прошептал он и бросил едва заметный взгляд на правую ногу. — Ты всё ещё можешь так ударить, что появятся звёздочки, поэтому тебе стоит больше верить в себя. Как мы! — гордо воскликнула Минъянь и ущипнула Цингэ за бок, выдавив из него ещё один смешок. — Хорошо-хорошо, я буду верить в себя так же, как и вы. Но… — Что «но»? — любопытство Минъянь подняло уши, и её брови поползли вверх от ехидной улыбки брата. — Но ты съешь тушёные баклажаны. — Что?! — вскрикнула Минъянь и оттолкнулась от Цингэ, из-за чего он обиженно прижал к себе платье. — Неужели моя меймей не хочет, чтобы я в себя верил? — поражённо уставился на неё Цингэ, и ей пришлось закусить щёку изнутри. — Ладно. В этой битве выиграл ты, но это не значит, что я всегда буду есть баклажаны! — и, вскинув голову, Минъянь быстренько сбежала от покрасневшего из-за смеха брата. — Мы ещё посмотрим, кто будет смеяться последним! — прокричала из своей комнаты и захлопнула дверь. — Это точно, мы ещё посмотрим, кто кого, — хмыкнув себе под нос, Лю Цингэ взглянул на ткань и устало вздохнул. — А ведь ещё пять месяцев назад я и не думал, что всё будет так… странно. И он пошёл обратно к коробке, чтобы сложить всё так, как было, стараясь не слишком долго залипать на вышивку дракона и деревьев и не щупать мягкую воздушную верхнюю накидку. — Завтра будет сложный день, — и, почувствовав нарастающую тревогу, Цингэ цыкнул и упал на кровать, свернувшись клубочком и закрыв глаза. Медленный вдох, и тело расслабляется. Наступает долгожданная тишина.***
— Минъянь! Принеси сюда ту деревянную шпильку с зелёным камушком на диване! — Сейчас! С самого утра вокруг Лю Цингэ раздавались восторженные возгласы и встревоженные шепотки. Это Минъянь и Цинци носились с ним и его нарядом, чтобы подготовить к вечеру. С этой беготнёй у Лю Цингэ разыгралась мигрень, и он не хотел ничего так, как обычного покоя. — Шиди, сделай лицо попроще, а то твоя стрелка окажется у уха, — раздражённо сказала Цинци и вновь начала аккуратно выводить карандашом стрелку, от напряжения высунув язык. — Зачем мне вообще краситься? — без надежды на адекватный ответ спросил Цингэ, но лицо расслабил, а не то всё это затянулось бы ещё на несколько часов. — Ну как же! Чтобы подчеркнуть твою естественную красоту, — с готовностью отстаивать свою позицию воскликнула Цинци. Минъянь со шпильками и зелёными ленточками яро закивала в согласии. — Вот оденешься, посмотришься в зеркало и не узнаешь себя. От красоты даже дар речи потеряешь! — Конечно. Обязательно, — закатил глаза Цингэ и услышал шипение Цинци. — Сиди смирно, Цингэ! А то в глаз попаду. Вставшая тишина немного успокоила Цингэ, и он смирился со своей судьбой. Точнее пытался смириться. «Это всего на один вечер,» – утешал себя он, оплакивая себя и этот день, который придётся выкинуть из жизни. — Вот, взгляни, Цингэ. Разве это не идеально? — ласково погладив щёку друга, спросила Цинци, и Лю Цингэ открыл глаза, уставившись на своё отражение. — Чего молчишь? — нетерпеливо начала крутиться вокруг старших Минъянь, пытаясь увидеть лицо брата. — Не нравится? — Нет… Вовсе нет, — как в прострации прошептал Цингэ и со смущением отвернулся от зеркала. — Давайте продолжим. Что вы там хотели сделать? Пытаясь не замечать довольные переглядки Цинци и Минъянь, Цингэ встал и осторожно потянулся, разминая затёкшие мышцы. Незаметно его взгляд упал на разложенные на кровати одеяния и вынутые из шкатулки серёжки и различные цепочки. — А мне обязательно надевать все эти слои? Их же тут целых шесть! — устало добрался до кровати Цингэ и взял в руки воздушную шаль, развернув её, позволив её подолу упасть на пол. — Может, ограничимся традиционными тремя? — Шиди, ты не понимаешь. Это ханьфу рассчитано именно что на шесть слоёв. Один уберём, и всё, — забрав ткань, Цинци бережно положила обратно на кровать и строго посмотрела на Цингэ. — Садись. Мы ещё волосы тебе не убрали. — И что с ними вы хотите сделать, боюсь спросить? — настороженно посмотрел на стул он, но всё равно сел, отмечая задним числом, что осталось меньше четырёх часов до начала. Как бы они не опоздали, с этими слоями-то. — Спасибо твоей родне, что вам стричь волосы, пока вы не найдёте пару, нельзя. Вариантов вагон и целая тележка, дорогой! — весело пропела Цинци и схватила гребень, который бабушка Лю тоже отправила внуку с посылкой. — Нужно обязательно косички! Косички являются неотъемлемой частью нашего клана, — бодро сказала Минъянь, и Цингэ застонал. — Хорошо, добавим косички. Как ты думаешь, А-Янь, сколько их сделать? — Сбоку по две. А потом в гульку и ленточкой завязать! — посмотрев на шпильку в руке, Минъянь добавила: — И шпильку не забыть. — Остальные волосы мы оставим распущенными? — и Цинци начала расчёсывать длинные волосы Цингэ, деловито уточняя что-то у Минъянь. — Да. Гэгэ будет выглядеть как учёный в древности! — У них шапки были, а не женские заколки, — кисло добавил Цингэ. — Неважно, гэгэ. Со шпилькой ты будешь выглядеть прекрасно! — начала кружиться в танце Минъянь, будто представляла, как танцует с кем-то. — Я уверена, что ты сегодня найдёшь того самого! — Не будь так упряма. Не всё всегда будет идти так, как мы хотим, — твёрдо сказал Цингэ и зашипел от того, как потянула за волосы Цинци, которая лишь хмыкнула, но движения стали нежнее. — Это также относится к тебе, Цингэ-шиди. Ты же тоже убеждён в том, что никого сегодня не найдёшь, — и Минъянь показала язык брату и побежала на кухню. — Я хочу попить чай! Как вы на это смотрите? — крикнула оттуда Минъянь, и парочка задумалась. — Если ты всё сделаешь, А-Янь, то я не против. Можно даже пообедать. Время уже пришло, — задумчиво постучала ногтём Цинци, смотря, как взять волосы для косичек, чтобы это выглядело аккуратно и неброско. — Что ты думаешь, Цингэ-шиди? — Я не хочу, — вяло отозвался он и прикрыл глаза. — Надо поесть, Цингэ. Когда ты ещё сможешь? На вечеринке я бы не советовала. Подсунут ещё что-нибудь. — Попозже. Сейчас нет настроения. — Смотри мне. Закончу тебе причёску, и тебе нужно поесть. — Хорошо. — Вот и славно. А теперь, ты должен будешь подержать косичку, как я её заплету. Сможешь сделать? — ухмыльнувшись, дёрнула за прядку Цинци и заставила посмотреть на себя Цингэ. — Хорошо, — закатил на этот детский сад глаза он и через силу улыбнулся. — Спасибо. — Да не за что, шиди. Я лишь хочу, чтобы ты расслабился сегодня. Пообещаешь? — Постараюсь. И они продолжили заниматься своими делами в тишине, изредка слыша чертыханья Минъянь на кухне и яркие нотки разогревающегося супа со свиными рёбрышками.