Я, ты и море.

Шум волн успокаивал, а ветер трепал волосы. Заходящее солнце окрашивает темнеющий небосвод. Стало легче дышать — чистый морской воздух охватывал лёгкие, призывая расслабиться и просто наслаждаться моментом. Приглядевшись, Йегер замечает знакомую худощавую фигуру всего в паре метров. — Устал? — спрашивает он, подкрадываясь к мужчине сзади. Ладони медленно опускаются на с виду хрупкие плечи. — И тебе добрый вечер, бородач, — чуть помедлив, бросает в ответ Аккерман, привыкая к прикосновениям. — Что хотел? Зик сводит брови к переносице, хмурится и шепчет, склонившись к самой шее: — Тебя увидеть. Леви недовольно фыркает, пытаясь оттолкнуть от себя чересчур навязчивого мужчину. Они часто пересекались именно на пирсе. Гуляли, читали книги или же просто молча глядели куда-то вдаль, восхищаясь красотой моря. Пройдя вперёд, Зик наконец оказывается в поле зрения. — Снова в этом пальто? — с явной издёвкой в голосе произносит Леви, оценивая Йегера взглядом. — На улице жара. Зик не сдерживается — подхватывает на руки, утягивая в поцелуй. Язык без всякого смущения проникал в чужой податливый ротик, всячески лаская. Он скучал. Очень скучал. Ни Йегер, ни Аккерман толком и не знали, на что именно были нацелены их отношения. Они просто привыкли к тому, что могут вместе лечь в одну постель, могут наслаждаться телами друг друга без обязательств, могут находиться рядом. — Ты бы лучше присел. — отстранившись, замечает Зик, обращая внимание на то, как Леви неуверенно стоял на земле. Ноги хоть и были повреждены, однако мужчина имел возможность ходить на небольшие расстояния. И все же, лучше не рисковать. — А что, переживаешь? — Может быть. Аккерман тихо посмеивается в чужое плечо, комкая ткань бежевого пальто. — От тебя перегаром несёт, ты в курсе? — Леви морщится, вдыхая едкий запах табака. — Прекращал бы баловаться с сигаретами. — А что, переживаешь? — Может быть. Теперь и Йегер находит их диалог забавным, усмехаясь. — Ты колючий. — ворчит Аккерман, когда мужчина прижимается к нему щекой. — Не хочешь побриться? — О, нет, на такие жертвы я идти не готов, малыш. — губы расплываются в довольной улыбке, пока усталый взгляд голубых глаз скользит по лицу напротив, а ладони перебираются на тонкую талию, становясь опорой. Леви немного вяло улыбается уголками губ, всё же принимая помощь.