ДевочкиДевочкиДевочки.

*** Мысли кружатся, как кружится снег над головой. Карина запрокидывает голову ещё выше, если приглядется видно звезды... От резкого движения в глазах появляется чернь, снежинки неприятно тают на лице. — Пиздец... В марте снег - не редкость, но Карину он порядком подзаебал за конец осени и зиму. Если ад есть, то он давно на земле, белый и холодный. Во дворе пусто, что неудивительно в четыре тридцать утра. Карина смотрит на телефон, прикидывает сколько уроков в школе может проспать. Десятый класс она прогуливат безбожно потому что "повторение-мать-учения" ей поперек горла. Два лестничных пролёта она проходит тихо, насколько позволяют тяжёлые сапоги, останавливается на третьем. К ней спиной стоит девушка, длинные чёрные волосы, на две головы ниже Карины. Когда она оборачивается, с Карины слетает усталость бурно проведенной ночи и остаётся только узнавание. Эля ‐ одноклассница и соседка по дому и, иногда, подруга. Если редкие совместные вписки считать за "дружеские посиделки". — Чего не спишь? Тёмные, в полутьме почти черные, глаза смотрят не моргая, Эля пожимает плечами. Не то чтобы они общались, Карине от таких как Эля надо держаться как можно дальше. Фигура девушки выглядит загнанно, она сжалась и кажется ниже ещё на пару сантиметров. — Не спится. Карина бы по-обычному хмыкнула, развернулась и пошла в свою квартиру. В таких как у них панельных домах за каждой трухлявой дверью что-то случается. У Карины и самой случится - она ушла из дома на всю ночь и "одолжила" у отца сигареты. Поэтому она не спешит, может это начало весны, может снег на улице и раннее утро. Может фигура Эли, её глаза и нервозная улыбка. Карине от таких как она стоит держаться подальше, от таких с печалью на лице, но она подходит ближе, к открытому окну и достает сигареты. Пять ноль одна утра, очевидно, в школу Карина сегодня не подтянется максимум к последнему уроку, если подтянется вообще. — На. Эля долго смотрит на протянутую сигарету и зажигалку. Вообще она не курит особо, но берет аккуратно, долго мнет в пальцах. К окну Карина стоит принципиально спиной, опираясь локтями о перила. Щёлкает ее зажигалка, раздается тяжёлый вдох. Может это похмелье, может подавленное состояние, но у Карины внутри от этого вдоха что-то переворачивает. Может это дрожащая Эля... Спину неприятно обдает холодом, чужие глаза смотрят в окно. ...а может её пустые глаза. *** Звук мела по доске такой режуще-громкий что Карина на задней парте морщится. В классе все настолько же серые и поникшие как погода. И не скажешь что весна началась. Карина прикидывает в голове куда податься на два будущих выходных, тянет рукава кардигана, зевает. Иногда ей хочется уехать не на два выходных, а навсегда из этого города, от этих людей. Но это все наверное опять начавший падать мелкий снег, превращая улицу в белый ад, настроение понижая градусов на десять. Предложение прилетает ввиде сообщения в "Телеграмм": "Приезжай на хату, мои свалили на выходные." Пальцы почти печатают заветное "да" в ответ, но боковым зрением Карина ловит движение слева и оборачивается. Эля наклоняет за ручкой, чёрные волосы в свете школьных лапм отливают болезненно-зеленым, как и её лицо. Некстати приходит в голову момент на лестничной клетке. Карину это должно мало волновать, у неё и самой проблем завались. Да и они друзья только на чужих квартирах и под определенным градусом. Пальцы захватывают ручку, Эля тянется назад, поднимая голову и ловя взгляд Карины. Синяки под ее глазами почти черные, а взгляд тревожно пустой. Они даже не подруги толком, но Карину передергивает что-то не хорошее. У каждого свои печали и чужие, неподъемно-тяжёлые никому не нужны. Эля сдержанно улыбается, отрывисто кивает, здоровается. Карина кивает ей в ответ. Эля - просто одноклассница, девочка-соседка по подъезду и, так вышло, вертится в кругу Карины. До её проблем Карине дел нет, но что-то из души поднимается дурное, бередит мысли, вызывает чувства. Чувства, которые Карина трактовать не может. На фоне громко скрипит мел, что-то монотонно говорит учитель, Эля опускает голову к тетради, где все поля закрашены синей ручкой. Тошнотно-зеленая лампа начинает мигать, Карина быстро печатает: "Я не приеду" *** В комнате темно и холодно, даже морозно. Но Карина рада хотя бы плотно зашторенным окнам - опять начавшегося снега не видно. Скрип двери и тихое: — Вот. Эля ставит пепельницу и две кружки на тубочку у кровати. Карина опирается спиной о стену, медленно водит рукой по покрывалу на кровати. Вглядывается. — Спасибо. Глаза у Эли все такие же удивленные, немного настороженные, но вцелом такие же пустые. Прихода Карины она не ожидала. Сама Карина от себя не ожидала, но она здесь, в её комнате. Со стола Эля тянет банку открытого энергетика и какие-то конфеты. Карина закуривает, наблюдая как Эля смешивается остатки энергетика и кофе 3в1 в чашке. Странная смесь, пахнущая слишком сладко, даже приторно. Но Эля запивает конфеты не поморщившись. — Как вкус? — Могло быть слаще. — Куда уж... Карина шипит неслышно, когда разбитая губа саднит - ей все же досталось от отца за "одолженные" сигареты. Она рассматривает задумчиво покоцанный красный лак на ногтях и думает что в таких панельных домах у каждого действительно своя печаль и беда. Вопрос в том, кто и как на неё реагирует. — У тебя все хорошо? Эля вскидывает голову, вопросительно смотрит на Карину: — С чего ты вдруг? — Просто показалось, решила уточнить. Тишина в тёмной комнате настороженная как взгляд Эли и срывающаяся как голос Карины. На прямой вопрос Эля не отвечает. Во всем этом небольшом помещении она кажется невидимой. Это немного пугает. — Эль, тебе неприятно? Что я здесь? — Да нет...просто от тебя неожиданно. — Хм? Губы стискивают сигарету, пока Каринины пальцы поправляют длинные волосы за уши. Сама не ожидала и что откажется от возможности провести выходные в другом месте тоже. Но мерзотнейшее чувство слишком сильно зудит под рёбрами, когда в коридоре школы мелькает фигура Эли. Ходила между учениками словно призрак - протяни руку и насквозь. — Ты не похожа на человека которому кто-то нужен, Карина. Сигарета снова между пальцами, а Карина усмехается: — Справедливо. Они сидят так, на Элиной кровати, бок о бок ещё наверное минут двадцать. Запах сигарет, кофе и энергетика смешивается в странный аромат. Карина вдыхает запах поглубже, хоть не любит ни кофе, ни энергетики. Она терпит, потому что Эля пахнет только ими. Взгляд проходится по лицу девушки рядом, по абсолютно отсутсвующему выражению лица. И внутри опять неприятно дёргает. — Как думаешь... — М? — Эта пепельница. Она на половину полная, или наполовину пустая? Совершенно странный вопрос Карины на секунду заставляет лицо Эли вытянутся. Она смотрит на пепельницу с пятью окурками, барабанит ногтями по чашке. Карина и сама не понимает почему ей захотелось вдруг заполнить тишину комнаты псевдофилосовским вопросом. Может, хотела рассмешить, может, хотела удивить. Снять эту вуаль с Элиного лица. — А есть разница? — Нет. За окном опять начинает падать мелкий-мелкий снег Карина готова поставить на это полпачки опять "одолженных" сигарет. Хорошо что ей до дома один лестничный пролёт. Она тушит сигарету о пепельницу и думает, что она скорее на половину заполнена. Для неё. У каждого свои боль и горе за дверьми, чужого не нужно, но. Она смотрит на Элю, её совершенно отсутсвующее выражение лица и думает, что дело не в печали, дело в эмоциях. На лице и в глазах Эли - пустота. Но Элино это все же не чужое. *** В раздевалке скучно, за стеной слишны скрипы и ор из физкультурного зала. Карина раздражённо трет глаза, пролистывает инстаграмм ещё раз - ничего нового. Почему она не ушла с физры если уходила до этого шесть раз подряд Карина не знает. Это точно не совесть. В школе Эля не появляется неделю, в соц. сетях она не "онлайн" уже две. Все последние фото Эли - с на половину закрытым лицом. У Карины совершенно не хорошее ощущение, какое бывает только перед тем как она заходит в свою квартиру и слышит голос отца. Ощущение предстоящего пиздеца. Наверное, она надеялась что Эля заявится, но с каждой уходящей минутой надежда меркла. Можно подождать у квартиры, но это больше походит на преследование, а окружающие даже не знают что они знакомы. Карина проклинает свои нерешительность от матери и упертость от отца. Будь они "нормальными" подругами - пришла бы прям на порог её комнаты. За пять минут до звонка Карина встаёт и уходит, прихватив вещи, даже не обернувшись в сторону зала. Одевает куртку она на ходу, игнорируя охранника, сбегает по ступеням школы. Пачку сигарет она где-то забыла и это прибавляет раздражения. Карина тянет капюшон как можно больше, почти с удовольствием садиста загребает остатки подтаевшего снега, откидывая от себя. Белый ад не вечен, скоро апрель, а там и лето. Появится солнце, появится зелень и вернутся приятные мысли о том что после школы Карина так же, не оборачиваясь, свалит из города. И ей впервые не достанется по лицу за "одолженные" сигареты... По мокром снегу, переступая лужи, Карина выходит на платформу. До дома всего-то ничего - две станции на электричке. Карина обещает немного постоять на этажах, подождать. Мигает красный, предупреждающий сигнал громкий настолько, что закладывает уши. Из-под капюшона видны только полусгнившие доски, комья грязного снега, чужие ноги, в знакомых ботинках... "Эля?" Она стоит спиной, чуть сгорбившись. У неё ни рюкзака, ни сумки. Огромное пальто полностью скрывает фигуру Эли, оставляя только голые ноги в носках и огромных ботинках. Словно она не на улицу вышла, а в отопливаемый подъезд. Карина уже почти хочет сказать что-то, но слышит сигнал подъезжающей электрички. Скрипит под чужими ногами тонкий лед и грязный снег, Эля медленно приближается ближе. Два шага - жёлтая полоса, край платформы и Рельсы. Ощущение пиздеца жжёт от желудка до груди, пальцы немеют. Они - Карина и Эля - всего-то "подруги-по-вписке", соседки по дому, одноклассницы и нихуя не близкие друг другу люди. Но у Карины в голове только звук поезда, а перед глазами пелена пустоты. В чужих глазах. Но Эля - это же не "чужое". Цепко Карина хватает рукав куртки, тянет с силой на себя, пользуясь неожиданностью. Тело Эли подаётся назад, она выдыхает еле слышно: — Карина? — Ты не ответила мне. Эля удивлённо смотрит на Карину, а Карина чувствует как к горлу подкатывает тошнота. Один шаг - и Элю размазало бы поездом. Пиздец. — Пепельница - наполовину пустая или полная? Рука в Карининых пальцах дергается, Эля опускает глаза, но её держат крепко. Так крепко, как не держат просто соседок или одноклассниц. Так держат дорогое. — Я не знаю...мне кажется просто все равно. В этот раз Карина готова поблагодарить отцовы гены за упрямство. Она тянет Элю в объятия. От той пахнет не кофе, не энергетиками, а её, Карины, сигаретами. — Я забыла у тебя пачку? И ты её курила? — Ага... Карина вдыхает судорожно, ей бы стоило от такой грусти держаться подальше - самоубийц не спасти, а чужое горе никому не нужно. Эля жмется к ней неосознанно ближе, когда за её спиной проезжает электричка. Эля - девочка с одного подъезда, одноклассница и, так вышло, "подруга-по-впискам". Но Карина чувствует что-то ещё и это "ещё" прямо сейчас дрожит в голосе: — Там осталось? В пачке? Эля кивает, лицо у неё немного, самую малость стало осознанное. — Пойдём к тебе. Карина не выпускает руки Эли, когда они захожят в электричку. Им надо доехать остановки и снова: хмурый район, разрушенный двор и панельные дома, где за каждой трухлявой дверью что-то случается. И у каждого - своя боль и печаль. Чужого не нужно. На потрепанном сиденье Эля сжимается в своей огромной куртке и глаза её снова пустеют. Карина садится рядом, прикасается к плечу и шепчет что-то невообразимо глупое. Что будет весна, растает "белый ад", закончится школа и можено будет свалить как можно дальше из этого города. Шепчет все то на чем сама последние годы держится. Потому что за её дверью - нерешительная до ужаса мать и упертый до жестокости отец. Эля не отвечает, кладёт голову Карине на плечо и слушает, слушает загнанный шёпот. Чужого горя не нужно, самоубийц не спасти, не стоит даже пытаться. Но Эля совершенно не чувствуется чужой, Эля чувствуется опустевшей. Карина тянется к не чужой руке, сжимает до побелевших костяшек пальцев и обещает себе же, что заполнит пепельницу до краёв. И попытается.