ты мне не нравишься, я тебя люблю

— Джисон, ты мне нужен. Парень знал с таких слов обычно не начинается ничего хорошего. Но именно с такими словами его вдруг останавливает Ликс и тянет за собой в угол комнаты, становясь рядом с большими листьями растения. — Что такое? — настороженно спрашивает Джисон. Он уже подумывает, что может его хотят втянуть в пранк над кем-то или как в тот раз заставить его идти на трансу мембера, чтобы мешать. И с тем, что как бы он ни хотел, он каждый раз почему-то соглашается, Джисон уже боится разговаривать тет-а-тет с Ликсом. Этот маленький цыплёнок, хоть и милый, но умеет умело заговорить людей, чтобы они стали его сообщниками. — Мне нужна твоя помощь. Такой ответ только пугает сильнее Хана, ведь нет, он не намерен больше поддаваться чарам этого парня. — Если ты хочешь, чтобы я сейчас тебе помог кого-то снова пранкануть, то я категорически против. И никакой едой меня не уговоришь, — очень деловито и слегка наиграно проговорил Джисон. — Нет же, мне нужно чтобы ты поговорил с Хёнджином. Я хочу узнать от него кое-что, что не могу спросить сам, — шёпотом проговорил Ликс наклоняясь к Хану, чтобы тот услышал. — Ты что хочешь спросить не любит ли он тебя? К чему такая скрытность? — пошутил Хан, но потом побледнел, увидев реакцию Ликса, — Стоп, ты что серьёзно хочешь это спросить? Ликс замялся с ответом, отводя взгляд от Хана, пытаясь хоть как-то объяснить это всё, но на ум ничего не приходило. — Нууу…. как бы так сказать — Как есть, так и говори. Что именно ты хочешь, чтобы я у него спросил? — Я хочу знать нравлюсь ли я Хёнджину. Я понимаю, как-то странно, что я сейчас прошу это у тебя. Я даже не могу объяснить почему именно это я хочу узнать. Тяжело объяснить. Феликс закусил губу от неловкости, начиная сильнее нервничать из-за этой ситуации. Он уже готов был развернуться и уйти, но тут вдруг Джисон заговорил. — Он тебе от части нравится, и он делал какие-то неоднозначные действия в твою сторону, поэтому ты хочешь знать, что именно это было. Чтобы знать значило ли это что-то или он просто делал это, потому что он так со всеми себя ведёт. Правильно? У Ликса глаза загорелись такой детской радостью и счастьем от того, что его поняли. Хотя он не понял, когда это вечно дурачащийся парень стал таким понимающим и рассудительным. — Так ты согласен поговорить с ним? — с надеждой спросил Ликси. — Эх… ну не думаю, что ты сможешь поговорить об этом с кем-то ещё тут. — Ну я мог бы поговорить с Лино-хёном, но не думаю, что он бы смог поговорить с Хёнджином, они бы скорее перессорились, ну ты понимаешь. — Понимаю, — с ужасом в голосе сказал Хан, представляя эту картину, где после язвительного ответа Хёнджину в рот засовывают салфетки, — Так что я согласен. Но не обещаю, что разговор и правда сможет получиться. Мне кажется, меня даже могут убить. Хан знал, что с Хёнджином они иногда не ладили, хоть и последнее время всё было неплохо и не ссорились они больше вовсе, но всё равно боялся реакции Хёнджина на столь деликатный вопрос. Как только Джисон зашёл в комнату для переговоров и присел рядом с парнем, подал голос: — Хёнджин, у меня к тебе серьёзный вопрос. Он издал одобрительный звук и махнул головой в готовности выслушать парня. — Тебе нравится Феликс? Что такое подводить людей к вопросу? Настраивать на разговор? Феликсу в этот момент показалось, что Джисон вообще не умел этого всего. Он уже даже подумал, что с салфетками во рту Хёнджин был бы даже более подготовлен к разговору, чем сейчас. Он бы даже ударил себя по лбу на столь резкий вопрос друга, но не мог так просто рассекретить своё месторасположение за приоткрытой дверью. — Ох, — парень громко выдохнул, — Мне не нравится Феликс, чувак. Он запустил руку в волосы отодвигая их от лица, как он обычно делал, то ли от того, что они ему мешали, то ли от тревожности. Пока парень напротив него недоумевал ответом, ведь он более чем был уверен, что подозрения Феликса окажутся правдой. И он сейчас очень переживал за Ликса, что стоял за приоткрытой дверью и слушал всё. И опасения Хана были не зря, ведь Феликс услышав такой ответ, кажется, забыл как дышать, за секунду в его голове пронеслось бесчисленное количество мыслей и все они сводились к тому какой же он чёрт возьми глупый, что думал, что его чувства взаимны. Какой же он глупый, что повёлся на действия Хёнджина, в которых не было ничего более дружеского подтекста. Но тут вдруг секундная тишина, которая показалась Ликсу вечностью, прервалась голосом Хёнджина. — Дело в том, что я безумно влюблён в него, — парень посмотрел на Джисона с таким неоднозначным взглядом, но в котором чётко можно было прочитать среди других чувств безысходность, — Это так сильно заметно? — М? — Раз ты спросил, значит это так заметно со стороны? — Я бы соврал, если бы сказал, что это не заметно. Это заметно, но опять же любовь бывает разной, не стоит принижать дружескую любовь или братскую. — Значит, что-то вы да заметили. О боже! Я просто стараюсь постоянно держать себя в руках, но не могу ничего сделать с собой. Будто моё тело двигается отдельно от моего мозга. Это так смущает, — произнёс Хёнджин, схватившись за голову. — Почему ты не поговорил с Ликсом? — Да как я могу. Что я вообще скажу? Dude, I think I fell in love with you? OH MY GOD, — начал панику Хёнджин, — Нет, я бы просто не смог бы и слова вымолвить. Ты же понимаешь, да? Парень пристально смотрит на своего собеседника в надежде увидеть понимание в глазах. И он вроде находит, хотя тот явно просто шокирован, что Хёнджин настолько распаниковался. То есть, да — он всегда был драматичный, но, когда дело доходило до флирта или чего-то в этом роде, у него будто на автомате это выходило и он об этом вообще не парился. Поэтому Джисон даже не знал, что сейчас сказать. Он просто пришёл спросить то, что его попросили, но он потревожил бомбу, которая сейчас готова взорваться. Джинни выглядел настолько растерянным, что казалось будто он сейчас от безысходности задымиться через уши. — Вот что мне делать? Сто пудов все подозревают. И теперь, когда я знаю, что они знают, я не знаю, как себя вести. То есть… Ну… Они знают! Ты понимаешь? Я чувствую теперь себя так будто всегда был как на ладони. Боже, Феликс тоже, наверное, догадывается. О БОЖЕ МОЙ! Джисон смотрел на то, как более чем размашисто жестикулировал его друг своему словесному нервозу и не понимал, что делать. Успокоить настолько активного Хёнджина было невозможно. Сказать, что Феликс их слышал каралось смертью от этого цыплёнка. Сказать поговорить с Феликсом? Это он уже пробовал. Собравшись с мыслями, Джисон заговорил: — Хёнджин, посмотри на меня и сделай глубокий вдох и выдох. Тебе тяжело думать, потому что к тебе подкатывает паника. Джисон даже сам удивился как это он успокаивает сейчас кого-то, ведь он обычно даже себя то не успокоит. Когда Джинни напротив него стал более спокойным. Он посмотрел на него серьёзным взглядом и заговорил так будто в него на секунду вселился Чани-хён, но говорящий на Хановом сленге. — Дружище, тебе надо срочно поговорить с Феликсом. Я знаю, это смущает. И если он тебе откажет, это будет ужасно. Но так или иначе ты будешь только продолжать мучить себя, если не сделаешь этого. После этого он встал, похлопывая друга по плечу. — Но с чего мне начать разговор? — Хёнджин встал за Ханом, ожидая ответа. Джисон посмотрел на него секунду, а потом отвёл взгляд за спину и на его улице появилась такая улыбка, будто он пытался сказать, что разговор и не надо ни с чего начинать. И Хёнджин сначала ничего не понял, а потом как понял, что у него глаза округлились. — Не говори, что он у меня за спиной… — как-то тихо проговорил Хёнджин с надеждой в глазах. Джисон же сделал сожалеющее выражение лица, но уже через секунду заулыбался и ретировался из комнаты переговоров. — Как долго ты собирался молчать об этом? — проговорил неуверенно где-то за спиной Феликс. Хёнджин стоял будто вросший в землю. Его сердце пропускало удары через раз. Он не знал с какого именно момента парень их слышал и слышал ли. Не знал, как вообще что-то рассказать ему. Всё было так сложно. Но собрав все свои силы он всё же развернулся к парню лицом. — Привет, — снова очень тихо проговорил Хёнджин, будто боясь спугнуть парня. — Привет, — ответил ему мягко Феликс. — Я …. — было начал Хёнджин, но не нашёл слов. — Я всё слышал. Извини, что подслушивал, но мне хотелось видеть твою реакцию на вопрос Хана, потому что вдруг ты бы ему соврал. Но потом ты так распереживался, что я решил, что нужно прямо сейчас что-то делать. У Хёнджина всегда диапазон эмоций был больше чем у других участников группы, но сейчас даже просто стоя перед парнем, ничего не говоря, его лицо озаряла 300 и 1 эмоция от испуга до … радости? — Ты же не грохнешься сейчас в обморок? — запереживал парень. — Феликс, когда ко мне пришёл сам Джисон и начал спрашивать о таком, я думал, что всё настолько плохо, что я будто бы написал на небе «Здравстуйте, я — Хван Хёнджин и я люблю Ли Феликса. Спасибо за внимание.» А потом он ещё начал говорить, как Чани-хён и я вообще перепугался до жути, что я уже настолько безнадёжен, что мне сам Хан Джисон разъясняет, что делать. Феликс засмеялся так звонко, на что Хёнджин с осторожкой посмотрел на того. — Что такое? — Ты просто такой милый. Почему ты сразу не подумал, что это я его подослал? — Не знаю, — как-то с обидой в голосе ответил парень. И тут до него дошло осознание, что Феликс не отвил ему ничего. Он его и не отверг и не признался ему в ответ. И он запереживал, что тот не всё услышал. — Ты слышал всё с самого начала? — О да, — проговорил Фел с ухмылкой, — И знаешь, что Хёнджин? Ты мне не нравишься. Парень побледнел, будто из него вышел его дух. В глазах читалась досада, а губы начали предательски подёргиваться от переизбытка эмоций. — Потому что, Хёнджин, я тебя очень очень очень… люблю. — М? — переспрашивает Хёнджин, начиная видеть всё через пелену слёз. У Феликса от такого вида всё в груди сжалось. Теперь он корил себя, что решил пошутить над парнем в качестве мести за сердечный приступ таким же способом. Сейчас он говорил про себя какой же он дурак, что так сказал. Протянувшись рукой к лицу Джинни, он тыльной стороной ладони в свитере вытер слёзы со щёк парня, который, наверное, готов был провалиться под землю сейчас, не иначе. — Говорю, что люблю тебя, Джинни, — своим бархатистым и пьянящим голосом проговорил Феликс. Хёнджин посмотрел на парня перед собой и не мог понять шутит тот или же просто говорит это как друг. И его лицо выражало, пожалуй, недоумение, ведь Феликс вдруг выпалил: — Прекращай так пялиться на меня. Я похоже, что люблю тебя, Хван Хёнджин. И я знаю, что любовь — это крик в пустоту, забвение неизбежно, но я люблю тебя. Люблю, когда ты поправляешь свои волосы. Люблю как идеально выглядят пропорции твоего лица. Люблю то, как ты выражаешь себя в танце. Люблю то, как ты любишь стэй. И я могу найти миллион таких люблю. Но самое главное, что похоже, что среди наших прикосновений и совместно проведённого времени, я полюбил тебя. Конечно, я не буду говорить ничего про вечность. Но я буду любить тебя сейчас, сегодня, пожалуй, несколько раз завтра и может через год тоже. Но сейчас я чувствую, что не могу и дня прожить без твоих объятий и драматичности. Каждое утро хочу, чтобы мне приносили кофе и пели ту песенку про любовь к американо. Наверное, я бы пережил, если бы между нами была только дружба, но я безусловно рад, что ты чувствуешь что-то похожее. Что-то, что заставляет путаться мыслям и лихорадочно действовать. И если, чтобы ты мне поверил, мне надо сделать надпись на небе. Я сделаю. Правда нам влетит знатно. Завершив свою долгую от сердца сказанную речь, Феликс смотрит в глаза парню и ждёт хоть какой-нибудь реакции. И Хёнджин вдруг резко берёт в охапку Феликса, обнимая, а потом вдруг поднимает его над полом и кружит. Как только его ноги оказываются снова на полу, с его неслезающей с лица улыбки вылетает такой звонкий и милый смех, будто ребёнку сладкую вату купили. — Боже, Феликс, я так рад, — проговаривает Джинни, — Но у меня сейчас плохо мысли складываются, да и руки трясутся. Феликс улыбается, смотрит на свои руки и говорит: — Мои тоже. Он демонстрирует потрясывающиеся руки парню напротив, улыбается, будто всё нормально, будто сейчас они не о любви говорят и берёт парня напротив за руки. Джинни кажется сейчас от всего начинает трястись сильнее, так и от прикосновения Феликса его руки начинает прям заметно встряхивать. — Я думал так будет лучше, но у нас видать теперь вибро режим, — шутит Фел. И к счастью, они оба смеются. — Что сводишь людей, Ларисочка Гузеевва? — проговаривает вдруг из-за угла вышедший Минхо. Джисон так испугался, что чуть не заорал, стоя у приоткрытой двери в комнату, где ворковали его друзья. — Решил меня спалить? — поворачивается лицом к парню Хан. — Нет, решил узнать, когда ты займёшься налаживанием своей жизни, — говорит Минхо, становясь в плотную к Хану, явно гипнотизируя того своим взглядом. — Оу, бэйби, не надо на мне тут свои приёмчики пикапервские отрабатывать, — вдруг выпаливает Хан. — Оу, Хани, я просто признаюсь тебе в чувствах, а ты слушать не хочешь, — спокойно произносит старший. — Ли Минхо, с какого дерева упал? — А, ну я тогда пойду к Сынмину, — он развернулся и было уже собрался идти прочь, как вдруг его схватили за рукав. И он почувствовал, как парень прислоняется к его спине лбом. — Можешь сказать правду? Ты сейчас пошутил? И Минхо почувствовал как рука хана на его рукаве немного дрогнула и сильнее сжала ткань. — Хани, я обычно не шучу, ты же знаешь, -серьёзно проговорил Минхо. — Тогда я думаю ты должен знать, что я похоже, что без ума от тебя, Хён. Ну то есть… нравишься ты мне, наверное… о боже… Джисон обычно всегда отшучивался и не любил говорить о своих чувствах, так что сейчас его очень смущало говорит о чём-то сокровенном. И Минхо, наверное, понял это, ведь он развернулся и обнял Хана, гладя того по голове. — А я думал, ты снова пошутишь — Ой, ну лучше бы пошутил, ну тебя, — вдруг вспылил Хан и начал вырываться из объятий. Но Минхо ему не позволял, только сильнее сжимая тело парня. — А ну, пусти, говорю, — не на шутку ругался Джисон. — Если успокоишься, скажу кое-что, — вдруг на ухо сказал Минхо. Джисон, во-первых, испугался, во-вторых, был очень любопытен, так что он замер в ожидании слов хёна. Кажется, он даже дышать перестал от чего Минхо усмехнулся про себя. — Я хочу держать тебя за руку в твои трудные моменты всю оставшуюся жизнь, как ты в тот сложный для меня день, — серьёзно произнёс парень, прижимая Джисона ещё сильнее. — О боже, Ли Минхо, ты что влюбился как мальчик после обычного прикосновения рукой? No way. Джисон пошутил, но в душе визжал, как девчонка, от сложившейся ситуации.

***

Хёнджин от переизбытка эмоций, которые скрывал, трясётся ещё пару часов, пока окончательно не успокаивается в руках Феликса за просмотром вечерней дорамы по телеку. Вроде той, где снимался Ли Чон Сок или же нет, да это и не было важным, когда рядом лежал Феликс, утыкаясь носиков в его свитер, а рукой тихонько сжимая его ткань. Хёнджин не знал уснул тот или нет, но знал одно, что даже, если любви на всю жизнь не существует, то Феликс в его воспоминаниях будет навсегда.