The Corruption of Power

Гарри вернулся в приёмную ровно через пять часов. На самом деле он пришёл раньше, закончив с Министерством, а затем просто топтался в гостиной на площади Гриммо, решив не беспокоить администратора или целителя излишними расспросами. Если бы кто-нибудь сказал ему полгода назад, что он будет беспокоиться за Волдеморта, он бы предложил им пройти обследование в этой самой больнице, но Гарри, несомненно, беспокоился за Тома. И, возможно, в этом и заключалась разница — Том не был Волдемортом. Больше нет, и, возможно, никогда не будет. Гарри начал сомневаться, что, даже если Том каким-то образом освободится, он будет склонен вернуть свою прежнюю личность — конечно, жертвовать собой ради спасения кого-то другого не было ожидаемым поведением от Тёмного лорда. Конечно, можно было бы возразить, что это корысть — если Гарри погибнет, то и Том тоже, но стал бы он рисковать жизнью, чтобы избежать смерти? Это проклятие не шуточное. Если бы оно попало Тому в голову, он был бы мёртв. Решительно подойдя к стойке регистрации, он осведомился о своём рабе. К счастью, там был всё тот же администратор, поэтому он быстро получил ответ. — О, мистер Поттер! Целительница Пинфлауэр хотела поговорить с вами, как только вы прибудете. Позвольте мне отправить ей записку, — сказав это, он быстро нацарапал записку, а затем постучал по ней палочкой. Записка сложилась в бумажный самолётик и взлетела в воздух. — Мы позаимствовали эту идею из Министерства, — пояснил мужчина, увидев любопытный взгляд Гарри. Вскоре появилась целительница. — А, мистер Поттер. Пожалуйста, следуйте за мной. Гарри так и сделал, надеясь попасть к Тому. Вместо этого они вошли в кабинет. Если судить по фотографии целительницы Пинфлауэр и другой женщины, это был её кабинет. — Разве мы не собираемся навестить Тома? — спросил Гарри, внезапно испугавшись худшего. Целительница бросила на него вопросительный взгляд. — А вы хотите? Гарри нахмурился, услышав вопрос. — Конечно! — решительно ответил он. Ему не понравилось удивление, промелькнувшее на лице целительницы в ответ на его резкий тон. — Тогда мы сделаем это в ближайшее время. Однако сначала я должна проинформировать вас о мерах, которые я предприняла для стабилизации его состояния, и спросить, что бы вы хотели делать впредь. При поступлении состояние вашего раба было тяжёлым. В результате взрывного проклятия он получил множественные переломы нескольких костей спины. Пять его рёбер получили косые переломы, а два из них сместились, — видя его непонимание, она пояснила: — Я имею в виду, что пять рёбер были повреждены, но только два полностью сломаны, — Гарри кивнул, понимая. — Десять позвонков также получили повреждения — либо перелом, либо перелом с небольшим смещением. К счастью, спинной мозг не был повреждён и не нарушена целостность позвоночного столба. Гарри вздохнул с облегчением. Если со спинным мозгом Тома всё в порядке, то остальное должно быть поправимо. — Далее, его мягкие ткани получили значительные повреждения в результате травмы. Участки, расположенные в непосредственной близости от эпицентра взрыва, получили ожоги второй и третьей степени, а также травмы от удара тупым предметом. Участки, расположенные дальше от эпицентра, такие как поясница, плечи и шея, получили ожоги первой и второй степени. Как вы можете себе представить, это вызвало шок в его организме. Сейчас он находится в состоянии магического сна, но его можно разбудить в любой момент, если вы захотите забрать его немедленно. — Значит, сейчас с ним всё в порядке? — спросил Гарри, сбитый с толку. Он думал, что для заживления таких ран потребуется гораздо больше времени, чем пять часов. Женщина уклончиво наклонила голову в одну сторону. — Я стабилизировала его состояние, и сейчас риск дальнейших осложнений невелик, однако я не хотела приступать к ненужному лечению, не получив вашего разрешения. Исторически сложилось так, что клиника Святого Мунго не обслуживала рабовладельцев, но в отдельных случаях это происходило до того, как рабство как наказание было полностью введено в силу. В таких случаях протокол диктует, что, поскольку рабовладелец владеет рабом и обязан оплачивать лечение, любое лечение, не угрожающее жизни, должно проводиться только с особого разрешения. — Что же будет с Томом, если лечение не будет продолжено? — спросил Гарри, чтобы понять, с чем он имеет дело. Целительница достала лист бумаги и положила его перед ним. Постучав по нему палочкой, она заполнила его коротким списком. 3 х кроветворного зелья — 40 Г 1 х настойка для восстановления костей — 24 Г 1 х противоинфекционное средство — 5 Г 4 х бальзам от ожогов — 72 Г, 12 С 1 x общеукрепляющее зелье — 15 Г 3 часа 34 минуты ухода целителя Пинфлауэр (мастер-целитель) — 93 Г, 5 С 5 часов койко-места — 25 Г Итого: 275 Г — Как видите, — сказала лекарь, указывая на список, — здесь указаны различные расходы на его лечение. Вы обязаны оплатить их, прежде чем вам разрешат забрать его. Если оплата не будет произведена, раб будет возвращён в Министерство, и мы возместим наши расходы, прежде чем Министерство продаст его другому хозяину. Гарри решил не говорить ей, что в его случае это невозможно — вряд ли это станет проблемой, так что не было необходимости поднимать этот вопрос. — Если вы решите взять его с собой сегодня, вашему рабу потребуется несколько месяцев, чтобы полностью вылечиться и выполнять лёгкие обязанности, не требующие лежания на спине. Потребовалось мгновение, чтобы понять смысл слов, чему способствовало лёгкое выражение отвращения на её лице. Когда до Гарри дошло, что она имела в виду, ему стало тошно от намёка на то, что он… что он ожидает… от своего раба в таком состоянии действий в спальне. Он был бы возмущен тем, что она считает его способным ожидать от него подобного, но, судя по тому, что он уже успел прочитать, этого, в общем-то, следовало ожидать, если только основной хозяин был не заинтересован или слишком стар. Но всё же… Она продолжала говорить. — Вам также следует приобрести несколько бальзамов от ожогов с силой не менее 2-й степени и пару противоинфекционных средств, чтобы помочь заживлению и не дать ему подхватить инфекцию во время обычных занятий. — А если я продолжу его лечение? Женщина вздохнула и медленно выдохнула. Гарри задумался, был ли это вздох облегчения или раздражения. — Тогда всё зависит от того, насколько вы этого хотите. Если вы хотите, чтобы он был в приличном состоянии, то есть со шрамами, но работоспособный, то, по моим подсчётам, вам потребуется ещё около двухсот галеонов на зелья и время, плюс ещё десять часов восстановления на больничной койке, что само по себе обойдётся вам в пятьдесят галеонов. — А если я хочу, чтобы его, э-эм, восстановили в лучшем состоянии? Женщина посмотрела на него. — Это также включает в себя исцеление старых травм и исправление некоторых признаков кратковременного недоедания? Гарри задумался, но долго рамышлять не стал. — Да. Она на мгновение замолчала, очевидно, прокручивая в голове цифры. — Я не могу дать вам точную оценку, — медленно сказала она. — Однако предполагаю, что это может добавить ещё от пятисот до семисот галеонов. Таким образом, общая сумма составит, возможно, около девятисот галеонов, — она слегка заколебалась, прежде чем продолжить. — Если вы решите продать раба, он, скорее всего, не окупит ваших расходов, если только не будет считаться предметом коллекционирования. Как неизвестного, я бы оценила его стоимость менее чем в семь сотен галеонов. — Я понимаю, — сказал Гарри. И он действительно наконец-то понял, как воспринимали рабов в этом мире — что их боль и страдания стоили меньше, чем пара месяцев аренды для их хозяев. Всё зависело от того, за сколько их можно продать. Девятьсот галеонов — это, конечно, большие деньги, но не для человека. Гермиона объяснила ему, как обстоят дела с деньгами в волшебном мире, когда они были в бегах, и её объяснение было гораздо более полным, чем «двадцать девять кнатов за сикль, семнадцать сиклей за галеон» — объяснение, которое дал ему Хагрид, когда он только попал в волшебный мир. Гарри предложил продать галлеон магловскому ломбарду, а на магловские деньги купить еды, потому что они были голодными и отчаявшимися, а единственными деньгами оставалась небольшая кучка галеонов, которые они не могли использовать из-за того, что были Нежелательными лицами номер один, два и три. Идея показалась ему вполне разумной — ломбарды купят его за золото, а они просто никогда не вернутся за ним. Однако Гермиона быстро отвергла эту идею. Похоже, гоблины уже подумали о том, что волшебники могут отправиться в магловский мир, чтобы заработать денег, и таким образом лишить Гринготтс галеонов. В результате каждая монета, галеон, сикль или кнат содержали в своём металле чары, из-за которых они казались ничего не стоящими для любого немагического глаза или измерительного прибора. В самом деле, если бы её рассмотрел магл, она показалась бы ему ничего не значащей дешёвой пластиковой игрушкой. Даже уничтожение монеты не помогло бы — чары были вложены в различные металлы так, как умели только гоблины: их мастерство работы с металлом и камнем не имело себе равных. Это, конечно же, привело к обсуждению того, как Гринготтс устанавливает стоимость конвертации магловских денег в галеоны. В конце концов, когда Гермиона покупала принадлежности для последнего года обучения в школе, курс составлял 5,65 фунта за галеон. Если бы курс основывался на цене золота, которая, судя по всему, составляла около 250 фунтов за унцию в последний раз, когда Гермиона была в курсе — почему она вообще смотрела на цены на золото, Гарри понятия не имел, но это была Гермиона, и этим всё сказано, — то стоимость каждого галеона составляла бы около 50 фунтов. Однако Гермиона объяснила, что стоимость галеона зависит не от стоимости его основных материалов, а от покупательной способности. Это был ещё один термин, с которым Гарри не был знаком, но после того, как Гермиона объяснила, он понял. Речь шла об относительной стоимости покупки товаров и услуг. Например, если бы Гарри купил обычную книгу в магловском мире, она стоила бы, возможно, 5 фунтов стерлингов. Книга такого же качества, купленная во «Флориш и Блоттс», стоила бы 1 Г. Таким образом, покупательная способность 1 Г составляла 5 фунтов стерлингов. Аналогичным образом, стоимость аренды квартиры в Лондоне могла составлять примерно 1500 фунтов стерлингов в месяц; стоимость аренды в магическом районе Лондона могла составлять 300 Г. В то же время зарплаты были значительно ниже. Мистер Уизли, занимая должность главы департамента в Министерстве, мог зарабатывать чуть меньше 9000 Г в год; аналогичный член кабинета министров Палаты Парламента за то же время мог получать около 45 000 фунтов стерлингов. Таким образом, исходя из своих знаний о покупательной способности галеонов, ему предстояло оплатить, возможно, 4500 фунтов стерлингов по медицинским счетам за раба, который, по мнению целительницы, стоил всего 3500 фунтов, поскольку она не знала его истинной личности. Если сопоставить эти цифры с другими, то Том, по мнению целительницы, стоил меньше десятой части годовой зарплаты мистера Уизли, или, возможно, двух с небольшим месяцев аренды квартиры в Лондоне. Гарри не был уверен, что когда-либо испытывал такое отвращение к миру волшебников. — Я возьму для него третий вариант, пожалуйста, — сказал он, стараясь не выдать своего раздражения — в конце концов, целительница просто выполняла свою работу, и в первую очередь она согласилась позаботиться о Томе. Тем не менее, он был ещё больше раздосадован, когда она выказала видимое удивление. — Вы знаете, что полный курс лечения не требуется для того, чтобы вы могли использовать своего раба, и не приведёт к изнурительным физическим повреждениям, да? — уточнила она. — Да, я в курсе, — сказал он, и, несмотря на все старания, в его глазах проступила злость. Она задумчиво посмотрела на него, а затем что-то записала на листе бумаги. Показав ему, она попросила его согласия. Всего получилось восемьсот пятьдесят девять галеонов, семь сиклей. — Если некоторые процедуры займут больше времени или потребуют больше магических средств, возможно, придётся доплатить, но это определённо минимум, — сообщила она ему. Он кивнул, просматривая список зелий. Заметив, что чего-то не хватает, он нахмурился и снова посмотрел на неё. — Том, вероятно, будет испытывать боль в какие-либо моменты этого процесса? Она слегка пожала плечами. — Вполне вероятно — невозможно будет держать его в состоянии магического сна всё это время, а некоторые процедуры неприятны. Гарри поднял брови. — Тогда почему я не вижу здесь обезболивающих зелий? — спросил он, стараясь, чтобы в его голосе не прозвучало обвинение. В конце концов, может быть, это потому, что обезболивающие зелья конфликтуют с зельями, используемыми для лечения — возможно, он становится лучше в Зельях, но это не значит, что он знает назубок, какие зелья нельзя использовать вместе. Обе её брови взлетели вверх. — Я не добавила их, потому что не думала, что вы будете беспокоиться о том, что рабу будет неприятно, — честно призналась она ему. — Боль не будет мучительной, и я скорее предполагала, что он привык к боли, будучи тем, кем он является. Прошу простить меня, если я сделала неверное предположение. Гарри посмотрел на неё прямо. Она бесстрастно встретила его взгляд. Она искренне верила, что его не беспокоит лёгкий дискомфорт и что он достаточно часто пытает своего раба, чтобы повысить уровень болевой устойчивости Тома до таких высот, что его не тронет никакое лечение. Гарри мог только в отчаянии покачать головой. — Пожалуйста, дайте ему их, если он проявит хоть какие-то признаки дискомфорта или попросит об этом. В сущности, пока он находится под вашим присмотром, обращайтесь с ним как с обычным пациентом, а не как с рабом. Я не такой, как другие хозяева, по которым вы, похоже, меня судите. Несколько мгновений она пристально смотрела на него. — Нет, — наконец мягко сказала она. — Нет, не такой. После этого они смогли навестить Тома. Он лежал на животе на больничной койке, его спина покрыта бинтами, а голова повёрнута набок. Он спал, но даже во сне хмурился. Гарри различил морщинки боли вокруг глаз и рта, а на его лице не было той невинности, которая была в последний раз, когда Гарри видел Тома спящим. Вместо этого оно выглядело, измождённым, измученным, уставшим от жизни, которая никогда не была лёгкой. Гарри осторожно убрал прядь волос с его лица за ухо, и в нём поднялась волна чувств, желающих защитить его. Чувствуя дискомфорт от собственных эмоций, Гарри отступил назад и посмотрел в сторону целительницы Пинфлауэр, намереваясь попросить обезболивающее зелье от имени Тома. Но целительница уже опередила его, вводя прямо в желудок Тома зелье, которое Гарри узнал из-за количества раз, когда ему приходилось его принимать. Через несколько минут морщины на лице Тома разгладились, и он, казалось, ещё больше расслабился в кровати. — Я не буду будить его ещё несколько часов, если вы не прикажете, — тихо сказала ему целительница. — Ему нужно время, чтобы отдохнуть и дать зельям сделать свою работу. Приходите в понедельник, чтобы забрать его. Я пришлю сову, если до этого времени что-то потребует вашего внимания. — Можно я приду навестить его завтра? Он проснётся? Лекарь снова изобразила удивление, но на этот раз контролировала его гораздо лучше. — Между 16 и 18 часами — самое подходящее время для визита, в это время он наверняка будет бодрствовать. По крайней мере, я не буду использовать магическое побуждение, но, возможно, он будет спать, потому что его тело нуждается в этом… Гарри кивнул. — Тогда я так и поступлю. Целительница Пинфлауэр кивнула. — Хорошо. Когда вы придёте за ним в понедельник, вам нужно будет взять с собой галеоны на лечение и свидетельство о праве собственности. Боюсь, мы не можем выдать имущество без свидетельства о праве собственности. Гарри согласился с этим предложением и мысленно пометил, что нужно достать тот самый сертификат, который Кингсли дал ему в августе, и у него снова скрутило живот от вопиющего описания Тома как своей «собственности». Затем, попрощавшись, он отправился домой к пустой квартире и ужину, который ему пришлось готовить самому.

***

Том медленно просыпался. Он осознал, что находится не дома — его простыни не были такими шершавыми, как эти, и обычно не пахли чистящими средствами промышленного уровня. Открыв глаза, он заметил ещё одно отличие — его простыни не были белыми. Попытавшись перевернуться на спину — ему было не комфортно лежать на животе в незнакомом месте, — он тут же понял, что это плохая идея. Его пронзила боль — на этот раз не от ошейника, а более привычная боль от физической травмы. Что он натворил на этот раз? Ох. Память вернулась, и Том поморщился. Он получил эту восхитительную травму, играя в героя и прыгая перед проклятием. Как… по-гриффиндорски с его стороны. Тем не менее, он не умер, что должно было быть лучшим результатом этого адского сценария. И, если его догадки верны, он, похоже, находится в больнице Святого Мунго. Он узнал это место по сочетанию повсеместного белого цвета и шума множества людей, которые двигались и разговаривали. — А, ты проснулся, — сказал чей-то голос. Он попытался повернуться, чтобы посмотреть, кто говорит, но был немедленно отчитан за это. — Нет, не двигайся — ты испортишь все мои труды. Человек двигался, пока она не оказалась в поле его зрения. И это была именно она — судя по всему, целительница, и да, он точно был в больнице Святого Мунго. Нигде больше не было такого логотипа на униформе. Встретившись с ней взглядом, он увидел, как она вздрогнула, увидев его красные глаза, и тут же вспомнил, что ему не полагается встречаться взглядом с людьми, не находящимися в рабстве. Если его состояние здоровья было таким плохим, как казалось, то он не хотел усугублять ситуацию, навлекая на себя жалобу в Министерство и последующее наказание, наложенное им. — Где мой хозяин? — вежливо поинтересовался он, не сумев добавить «мэм» в конце, как, вероятно, следовало бы. К счастью, целительница не выглядела оскорблённой. — Он сказал, что зайдёт сегодня, но я велела ему забрать вас в понедельник, так что он, скорее всего, будет здесь тогда, — она говорила так, будто не верила, что Гарри появится, но Том был уверен, что если он сказал, что придёт, то так и будет. Однако он оставил эту мысль при себе. — Как ты себя чувствуешь? — Бывало и хуже, — скривившись ответил Том. Она издала тихий звук, как бы соглашаясь или, может быть, сочувствуя. Том сухо подумал, что, хотя он имел в виду то, что был полностью лишён тела в течение тринадцати лет, она, вероятно, подумала, что он думает о наказании от своего хозяина. — У тебя что-нибудь болит? Он задумался. — Немного, — сказал он в конце концов, — но ничего существенного. Она кивнула. — Очень хорошо. Твой хозяин разрешил давать тебе обезболивающие зелья, если ты попросишь, так что, пожалуйста, не стесняйся просить, если возникнет такая необходимость, — она сделала паузу, а затем пристально посмотрела на него. — Знаешь, тебе очень повезло, — тихо заметила она. Том нахмурился. — Что, простите? — Иметь такого доброго хозяина, — уточнила она. — Он на самом деле боролся за то, чтобы вас приняли. Обычно мы не лечим рабов в больнице Святого Мунго. — Почему? — спросил Том, не обращая внимания на то, что Гарри, судя по всему, боролся за него. По какой-то причине это заставило его почувствовать тепло внутри. — Потому что обычно хозяин приводит сюда своего раба только потому, что избил его так сильно, что боится, что раб умрёт или получит увечья. Это просто не согласуется с нашей клятвой не причинять вреда, когда мы латаем раба только для того, чтобы отправить его обратно в ту же ситуацию, которая изначально стала причиной травмы. В результате глава больницы Святого Мунго давно принял решение не принимать рабов в качестве пациентов, за исключением особых случаев. — Значит, я особый случай? — спросил Том довольно. Рот целителя искривился. — Ну, это зависит от обстоятельств. Как ты получил травму? Том задумался. Стоит ли ему говорить правду? Или солгать? Подумав, что Гарри, будучи гриффиндорцем, наверняка уже рассказал ей о случившемся, он решил, что лгать будет непродуктивно. — Я принял на себя взрывное проклятие, предназначенное для моего хозяина, — сообщил он ей. Когда уголок её губ дрогнул и превратился в небольшую улыбку, он понял, что выбрал правильный вариант. — Тогда да, ты — особый случай, — на мгновение повисла пауза. — И всё же, — продолжила она, явно задумавшись на некоторое время, — тебе повезло. Твой хозяин не решил дать тебе только базовое лечение; он даже не решил лечить тебя только для того, чтобы ты стал работоспособным, хотя это достаточно дорого. Нет, он решил провести полное лечение, а это значит, что ты выйдешь отсюда в лучшем состоянии, чем был до проклятия. Знаешь, как редко бывает, чтобы хозяин решил потратить на своего раба больше, чем тот стоит? Том мог бы догадаться, учитывая то, что он узнал о том, как рабство работало в мире волшебников в прошлом. — Редко? — рискнул предположить он. — Очень редко, — согласилась она. — На самом деле, есть пара случаев, когда хозяин, приведя окровавленного и избитого раба, решил не платить за лечение, как только услышал цену. В одном из таких случаев хозяйка просто ушла, оставив раба на полу перед стойкой администратора — по словам целительницы, сделавшей эту запись, хозяйка сказала, что стоимость лечения намного больше, чем она сможет выручить от продажи раба в хорошем состоянии. Она предпочла бы, чтобы Святой Мунго разобрался с рабом и продал его обратно в Министерство, вместо того, чтобы взять на себя заботу о его здоровье. Что касается остальных, то подавляющее большинство выбрало минимальный объём лечения, а затем забирало раба как можно быстрее. Как я уже сказала, не думаю, что ты осознаёшь, насколько тебе повезло, — улыбки не осталось, только серьёзный взгляд, буравивший Тома. Он нахмурился. — Зачем вы мне это рассказываете? Она ещё мгновение смотрела на него, прежде чем ответить. — Потому что я не знаю, что происходит в доме твоего хозяина, и не жду, что ты мне расскажешь. Может быть, он мягкосердечный человек, который только и делает, что улыбается и обнимает тебя — Мерлин, учитывая, что он Гарри Поттер, я надеюсь, что это правда. Но, может, и нет. В конце концов, он купил раба. Так что, на самом деле, я говорю тебе это, потому что если тебе нужно быть благодарным за то, что он добр, я хочу, чтобы ты знал, насколько благодарным нужно быть. Я не хочу быть одним из тех целителей, которые подлатывают раба, а потом бросают его обратно в кошмар, не сделав всего, что в моих силах. Том медленно кивнул. — Спасибо, — сказал он через несколько мгновений. Он знал, что его жизнь была не такой, но она не знала, и он мог оценить, что она пытается ему помочь. Хотя, возможно, в качестве наглядного урока она и не преуспела, но всё же он мог понять, что в книгах не было преувеличений по поводу обращения с рабами. Целительница кивнула, а затем чисто профессионально продолжила рассказывать о его травмах, лечении, которое он уже прошёл, и о том, что его ожидает. Внимая её словам одним ухом, Том обдумывал сказанное ею ранее. Он должен был признать, что даже с учётом того, что он понял о характере Гарри, было приятно знать, что его хозяин защитит его, если Том рискнёт ради него. А полное лечение? Тем не менее, это было несколько неожиданно. Не было нужды лечить раны, полученные после перерождения и не зажившие должным образом — Том никогда не владел магией исцеления и, как Лорд Волдеморт, отказывался казаться настолько слабым, чтобы нуждаться в ком-то, кто исцелил бы его. Также не было необходимости бороться с его лёгким недоеданием, вызванным трёхмесячным пребыванием в руках Министерства. Ни одно из этих состояний не влияло на его полезность и не доставляло дискомфорта — с последним, во всяком случае, справлялись время и нормальная еда. Том предположил, что это был способ Гарри сказать ему «спасибо», но ему было немного не по себе. Да, он, несомненно, спас Гарри жизнь — судя по тому, что сказала целительница, если бы проклятие попало в Гарри, как бы подготовлен он ни был, последствия были бы гораздо более серьёзным и, возможно, смертельными, — но это было скорее корыстно. Если бы Гарри умер, умер бы и Том. Конец. Но, подумал Том, если Гарри хочет быть благодарным… кто он такой, чтобы отказывать ему в этом? За это время целительница сменила ему повязки и намазала раны бальзамом от ожогов. Она также дала ему несколько зелий, которые он не узнал. В конце концов Том попросил обезболивающее зелье, так как одно из них вызвало тупую боль, пронизывающую его тело. Затем она сказала, что погрузит его в магический сон на несколько часов, чтобы зелья действовали непрерывно. Том согласился, хотя, возможно, у него и не было выбора, поскольку он понимал, что во время сна его магия помогает зельям, в то время как в бодрствующем состоянии она может активно противостоять некоторым эффектам.

***

Когда Том проснулся в следующий раз, Гарри уже был рядом, а тишина вокруг свидетельствовала о наличии чар уединения. Он сидел в кресле у кровати Тома и читал книгу. Том улучил момент и просто посмотрел на него, воспользовавшись тем, что тот отвлёкся на книгу. Внезапно он понял, что никогда не смотрел на Гарри по-настоящему. Он всегда изучал выражение лица мальчишки или наблюдал за его действиями, чтобы понять, как лучше на него воздействовать. Теперь же, глядя на него, он не был уверен, что сможет продолжать называть Гарри «мальчишкой» — в его хозяине почти не осталось мальчишества. Вместо этого на его лице проступили черты взрослого человека, хотя в ближайшие несколько лет его плечи, возможно, немного расширятся. Между бровями залегла складка, возможно, из-за книги, а губы подрагивали, словно желая произнести вслух что-то из того, что он читал. Когда он поднял голову и встретился взглядом с Томом, первое, что пришло ему на ум, — это то, что он никогда не замечал, какие зелёные у Гарри глаза и как сильно они были затуманены очками, пока он не избавился от них. — Том, ты проснулся, — излишне громко сказал Гарри, который, очевидно, понял это, так как на его щеках появился румянец. — Да, хозяин, — ответил он, и это уважительное обращение прозвучало не так резко, как обычно. Гарри… Гарри поддерживал с ним хорошие отношения. Том защищал его, а Гарри, в свою очередь, защищал его. Он был достоин большего уважения, чем многие Пожиратели смерти лорда Волдеморта, если уж на то пошло. — Это хорошо, — ответил Гарри. — Том… — он наклонился вперёд, отложив книгу в сторону. — Слушай, я просто… Спасибо тебе. Спасибо, что принял это проклятие вместо меня. Застигнутый врасплох искренностью в голосе Гарри, Том обнаружил, что ему пришлось на мгновение отвести взгляд. Неловко пожав плечами, он ответил первое, что пришло ему в голову. — Ну, если ты умрешь, то умру и я, верно? — он снова посмотрел в глаза своему хозяину, ожидая гнева за свой честный ответ. На самом деле Том не был уверен, почему он ответил честно — Мерлин знал, что для его планов было бы гораздо лучше иметь благодарного хозяина, — но было что-то в искренности Гарри, что требовало честности в ответ. Вместо гнева в изумрудных глазах Гарри появилось странное выражение… понимания. — Возможно, — согласился Гарри, — но в любом случае ты не должен был принимать проклятие за меня. Я мог бы выжить, особенно если бы моя магия инстинктивно защищала меня. Том неловко заёрзал. Это было правдой, но даже если учесть его расчёты, он всё равно знал, что поступил бы точно так же. — Ну, за полное лечение тоже не нужно было платить, — проворчал он, пытаясь отвлечься от неприятных эмоций. Его хозяин нахмурился. — Даже не начинай об этом, — сказал он почти сердито. Брови Тома удивлённо приподнялись от его тона. — Хозяин, — неуверенно начал он, — не начинать что? Гарри вздохнул и нетерпеливо махнул рукой. — Просто… Все вдруг стали считать меня чудовищем. Только потому, что у меня есть раб, все моральные принципы уходят в прошлое! Министерство с радостью поверило, что я регулярно пытаю тебя, когда они приходили; целительница, похоже, решила, что я просто заберу тебя, как только ты перестанешь стоять на пороге смерти, — он с отвращением фыркнул. — Чёрт возьми, она даже сочла необходимым сообщить мне, косвенно, что трахать тебя, лежа на спине, пока твои раны заживают, — это то, чего следует избегать! Внезапно осознав, что он сказал, Гарри остановился и яростно покраснел. Том побледнел, когда слова и реакция Гарри дошли до него. У него возникло ужасное подозрение, что мужчина не отреагировал бы так бурно на его слова, если бы у него самого не возникло такой мысли. И хотя Том был уверен, что возмущение хозяина идеей… совокупления с раненым рабом было искренним, он надеялся, что реакция хозяина не означает, что он рассматривает эту идею на тот случай, когда Том не будет ранен. Мысль о том, что его заставят служить хозяину в сексуальном плане, была… мягко говоря, отвратительной. До слов хозяина Том не задумывался о такой возможности, но теперь подумал, а стоило ли. Что ж, теперь ничего не поделаешь. Тому оставалось только надеяться, что он не будет достаточно привлекательным для Гарри, чтобы действовать в соответствии с его возможными мыслями, а для этого нужно было вообще не реагировать на эту тему. К счастью, Гарри не заметил его реакции, так как избегал взгляда Тома, пока румянец не исчез. Он прочистил горло и продолжил более спокойным тоном. — В общем, мне надоело, что меня считают чудовищем. Так что, да, я выбрал для тебя полный курс лечения. Ты, по крайней мере, спас меня от серьёзных травм. Кроме того, — и тут Гарри наконец снова встретился взглядом с глазами Тома, в которых появился намёк на озорство, — поскольку я унаследовал значительную часть твоего состояния, можно сказать, что ты сам оплатил своё лечение, — тут он усмехнулся, и Том не смог удержаться от того, чтобы не скривить уголки губ в ответ. По правде говоря, это было довольно иронично, не так ли, что в итоге он заплатил за собственное лечение после спасения мальчика, которого он пытался убить в течение многих лет? — Тогда, возможно, я должен поблагодарить себя, хозяин, — легкомысленно ответил он. Другой мужчина рассмеялся. — Конечно, почему бы и нет. Но я все равно считаю, что должен поблагодарить тебя — лечить тебя от ран недостаточно. Итак, Прэй… Внезапно поняв, что задумал его хозяин, Том расширил глаза и быстро прервал Гарри. — Хозяин! Пожалуйста, нет! Гарри замолчал, нахмурившись. — В чём проблема? Я как раз собирался сказать слово, чтобы активировать функцию поощрения ошейника. — Я знаю, хозяин, — тихо сказал Том. Гарри нахмурился ещё сильнее. — Тогда в чём проблема? — повторил он. Том заколебался, размышляя, что ему ответить. — Мне не нравится, когда ошейник награждает меня, — сказал он наконец. Было очень странно чувствовать себя таким уязвимым, признаваться в том, что ему не нравится. Если бы он сделал это в приюте или Хогвартсе, это было бы использовано против него в считанные секунды. После того, как он покинул Хогвартс и собрал своих последователей, проявление уязвимости сразу же заставило бы акул кружить вокруг него. Зачем ему было соглашаться на помощь Хвоста, если у него было столько других, гораздо более компетентных последователей, если бы он не боялся, что они воспользуются его уязвимостью? Но почему-то ему казалось, что он может доверить это Гарри. — Почему? — спросил Гарри. Том изо всех сил пытался выразить свою мысль словами. — Мне не нравится, что оно может контролировать меня, — наконец признался он, и слова словно вырвались прямо из его души. Создание крестража причиняло меньше боли, чем это. — Боль — это… боль. С ней можно справиться, пока она не станет невыносимой. А удовольствие? Оно соблазняет, оно вызывает зависимость. Оно меняет моё сознание, а я даже не замечаю. Наконец-то встретившись глазами с Гарри, встретил неожиданно понимающий взгляд. На мгновение возникло напряжение, прежде чем Гарри медленно кивнул. — Хорошо. Я не буду намеренно использовать функцию поощрения ошейника, — сказал он наконец. Том наклонил голову. — Спасибо, хозяин, — сказал он, и это было действительно так. Если Гарри нарушит своё обещание… что ж, он разберётся с этим, если — когда — это произойдёт. — Но я всё равно хочу вознаградить тебя, — продолжил Гарри, его тон смягчился. — Итак, чего же ты хочешь? Том задумался. Учитывая, насколько Гарри был благодарен, можно было подумать, что он выписал чистый чек. Но в конечном счёте Тому были нужны только две вещи, и он не был уверен, что, несмотря на всю его благодарность, Гарри даст ему одну из них. Приняв решение, он снова посмотрел на Гарри. — Могу ли я получить свободный доступ к любой книге в библиотеке Блэков, хозяин? Гарри посмотрел на него недоверчивым взглядом. Том изо всех сил старался казаться невинным или, по крайней мере, не замышляющим побег, каковым он и был на самом деле. Было удивительно трудно не ёрзать. В конце концов Гарри заговорил. — Серьезно, ты потенциально спас мне жизнь, и вот, что ты просишь? Конечно, если ты дашь мне слово, что не будешь использовать магию на других людях без разрешения. К чёрту, я распространю это разрешение на любые другие книги, которые, как можно предположить, ты мог бы читать, если бы не был рабом. Кроме того, если есть книги, которые тебе очень хочется прочитать и которых у нас нет, скажи мне, и я посмотрю, смогу ли я купить их для тебя. — Спасибо, хозяин, — тут же ответил Том, удивлённый щедростью Гарри. Может быть, он всё-таки мог бы попросить о безлимитном использовании своей магии… А теперь уже поздно. Неважно — в любом случае важнее было иметь возможность читать практически любую книгу. Ему с трудом удавалось продолжать свои исследования ошейника, так как запас книг, которые он мог читать, так или иначе связанных с растениями, но при этом полезных для Арифмантики, иссяк. Теперь у него будет гораздо больше свободы действий. Что касается условий Гарри, то с ними было достаточно легко согласиться — вероятность того, что противодействие ошейнику потребует от него применить магию к хозяину, была невелика, учитывая то, что он уже расшифровал. После того как ошейник будет снят, отпадёт необходимость соблюдать договоренности. Он с трудом сдерживал ухмылку — это была большая победа. Теперь… теперь у него был доступ практически ко всей необходимой информации. Но была ещё одна вещь… — Хозяин? — Да? — У меня есть ещё одна просьба. — Да? — на этот раз в голосе звучала смесь настороженности и веселья. Интересное сочетание… Том заколебался. Как бы это сказать? — Хозяин… когда вы уходите, могу ли я пойти с вами? — Гарри нахмурился в замешательстве. — Не в Хогвартс или Министерство, — уточнил Том. — И даже не в дом ваших друзей. Но если вы пойдете в Косой переулок или в Хогсмид, или в какое-нибудь другое общественное место… пожалуйста, возьмите меня с собой. — Зачем? — озадаченно спросил Гарри. Том снова заколебался. Ранее раскрытие уязвимости значительно помогло… Стоит ли ему попробовать тот же метод? — Как я уже говорил, хозяин, если умрешь ты, умру и я. После этого случая… если ты уйдёшь один, я буду всё время беспокоиться, что с тобой что-то случится, и даже не узнаю об этом, пока ты не умрёшь. Если я буду рядом, возможно, я смогу чем-то помочь. А если нет, то я хотя бы буду знать, — он с облегчением увидел, что его хозяин медленно кивает головой. Ему показалось, что он не очень хорошо объяснил, но тогда даже он не мог разобраться в собственных эмоциях и понять, почему мысль о смерти Гарри кажется ему более значимой, чем просто предвестник его собственной гибели. — Если ты хочешь это сделать, тебе придётся в точности придерживаться общественных норм поведения, — предупредил Гарри. Том кивнул. — Я в курсе, — просто ответил он. Это было… терпимо. Идея сидеть дома и ждать смерти — нет. Гарри снова кивнул. — Отлично. Я не собираюсь заставлять тебя, но если ты хочешь идти, то, конечно, присоединяйся. — А можно мне получить разрешение на использование защитной магии, если на вас нападут, хозяин? — с надеждой спросил Том. Гарри усмехнулся. — Я подумаю над этим, — вот и всё, на что он согласился. Том пожал плечами — он получил от этого гораздо больше, чем мог себе представить, так что его это вполне устраивало. Затем Гарри посерьёзнел. — На самом деле есть еще кое-что, — сказал он. — Вчера Кингсли говорил со мной об этом в Министерстве. Он услышал об этом инциденте и пришел узнать, что произошло, — пояснил он. — Поскольку у тебя всё устроено иначе, чем у большинства рабов, если бы со мной что-то случилось — не смерть, но серьёзная травма, — никто не смог бы заставить твой ошейник реагировать. Это не казалось Тому таким уж плохим. Его мнение явно отразилось на лице, когда Гарри продолжил: — Да, я знаю, что это звучит замечательно, но подумай об этом. Ты не сможешь покинуть дом на Гриммо, никогда. Тебе никогда не разрешили бы использовать свою магию. Никаких изменений в правилах твоего ошейника, — это была правда… — Кингсли предложил мне оставить запасной план. Если со мной что-то случится, Кингсли пришлёт кого-нибудь за тобой. Он назовёт тебя «котёнок» и скажет, что его прислал Кингсли. Я ожидаю, что ты будешь слушаться этого человека, пока не доберешься до Кингсли. Затем Кингсли назначит тебе временного хозяина. Ты будешь слушаться этого человека, как будто он или она — это я, пока я не смогу прийти и забрать тебя. Ты понял? Том был не в восторге от этого. Он наконец осознал, что жизнь с Гарри не так уж и ужасна, и выяснил, как управлять мужчиной с выгодой для себя. Он ни за что не хотел подстраиваться под какого-то другого человека. Тем не менее, если бы он мог гулять с Гарри и помогать защищать его во время прогулок, возможно, это уменьшило бы вероятность того, что подобное произойдёт… В конце концов, какой у него был выбор? — Да, хозяин, — согласился он, хотя и не постеснялся показать своё недовольство в голосе. Несомненно, целительница пришла бы в ужас от отсутствия «благодарности», но Том достаточно хорошо знал Гарри, чтобы понять, что тот предпочёл бы услышать искреннее недовольство, а не притворное счастье. В этом они были похожи. Тем не менее, было полезно знать, что если он сделает что-то для Гарри или поведёт себя так, что Гарри почувствует себя в долгу перед ним, то хозяин будет склонен проявить щедрость. В тот момент Том не знал, как он сможет использовать эту информацию, но он был уверен, что она поможет ему в дальнейшем.