Ты же... не любишь?

— Ну наконец-то. — Матвиенко сел на диван в гримёрке. После съёмок все импровизаторы обычно собирались в одной гримёрке. Сегодня у Шаста. — И не говори. — Арсений взял бутылку обычной воды 0,5 литра и выпил залпом почти половину. — А ещё завтра съёмка. — Дима сел на кресло около дивана. — О, Арс, кинь воды. Попов взял другую бутылку и бросил её Позу. Тот поймал и, открыв, отпил. — Спасибо. — Ну вот, нахуй ты это сказал? — Антон посмотрел на друга и тоже взял воду. —Да ладно тебе. Это горькая правда жизни. — Позов закрыл бутылку и положил около себя. —Ребят. — в комнату вошёл Шеминов. — Ну что ж. Молодцы. Не перестаёте удивлять. Завтра чтобы был такой же настрой. И да, Антон, Арс, можно вас, на минутку. —Ладно. — Шастун поплёлся следом за Стасом. —Угу. — Арсений тоже пошёл в коридор. Когда дверь за голубоглазым закрылась, Стас начал очередные наставления. — Слушайте, идёте хорошо. Но, мне кажется нужно немного убавить химии. Вы сильно не переигрывайте, ладно? — Хорошо. — Попов сложил руки на груди и посмотрел на Шаста. — Ста-ас. — позвал кто-то из далека продюсера. —Всё поняли? — увидев кивки парней, Шеминов ушёл. — Антон. — остановил Шастуна Арсений, когда тот хотел зайти обратно в комнату. — А? — зелёные глаза посмотрели на Арса, а тело, которому они принадлежали, остановилось. — Слушай... — Попов замялся, но всё же решился на этот разговор. — Ведь, ты по настоящему не любишь, да? — В смысле? Тебя? — Ну вот, мы играем роли геев, но, если по настоящему, любишь? — Эм... — Шастун растерялся. Оба не хотели сталкиваться взглядами, поэтому смотрели в стороны. — Даже не знаю... А, зачем ты спрашиваешь? —Ну, знаешь. Мне кажется, всё таки... — Но Антон не дал ему договорить. —Да ну нет, Арс, ты сейчас серьёзно? — Шаст всё таки посмотрел в глаза-омуты, в которых правда смог прочитать это чувство. Как только Арсений посмотрел на него, Шастун увидел в них...любовь? — Прости конечно, но... это игра. Просто наши роли. — Я понимаю. — расстроенным голосом сказал Попов и опустил голову. — То есть, не взаимно? — Даже не знаю. — Антон вновь перевёл взгляд на пол. — Может да. Может нет. Я не могу точно сказать сейчас. Ну, если ты дашь мне несколько дней подумать... —Да, конечно, — перебил Арс. — я на тебя не давлю. Несколько секунд простояв в тишине, почти одновременно парни взялись за ручку двери в гримёрку. Арсений уступил Шасту, и оба зашли в комнату. *** Съёмки во вторник прошли намного хуже. Голову Шастуна не покидал этот разговор, что мешало ему сосредоточиться и играть. Он вообще не хотел пересекаться с Арсением, поэтому, даже когда они играли в одной импровизации, Антон почти не контактировал и не разговаривал с Поповым. "Вечеринки" получались из-за этого ужасные. Арс угадывал роли Шастуна около сорока минут, что занимало больше половины выпуска. А ещё ведь другие импровизации. Вообщем, к концу дня разозлившийся Шеминов принял такое решение: — Значит так. Благодаря этим двум голубкам, — и взглядом показал на Артонов, стыдливо опустивших головы. — Сегодняшний день ушёл полностью в ноль. Поэтому, в пятницу полностью переснимаем всё. Раньше, к сожалению, не получится. — Стас отпил кофе из бумажного стакана. — И да, в четверг у нас ещё "Громкий Вопрос", не забывайте. Всё понятно? Все четверо кивнули и без промедления покинули кабинет продюсера. *** Весь следующий день занял у Шастуна для точных размышлений. Наконец, вечером он всё таки принял вывод, который сделал сам для себя. Антон набрал номер. Номер, который уже никогда не наберёт. — Ирин? Привет. Прости меня, но, мне кажется, нам нужно расстаться... *** Четверг. Съёмки "Громкого Вопроса". Антон приехал раньше назначенного времени, но всё равно зашёл в павильон. Буквально за несколько минут его преобразили к съёмкам и он сел за стол, уткнувшись в телефон, при этом думая, как сообщить Попову свой "вывод". — Подумал? — ощутив руку на плече, Антон обернулся. — Угу. Я тебя тоже люблю. — в ответ на это он получил одобряющую улыбку.