Justice at midnight

Клифф ушел. Его больше нет. И больше не будет. От него остались смутные воспоминания, утонувшие в алкоголе, кассеты, записи на пластинках и фотографии. Джеймс возил это все с собой, не желая так просто отпускать этот запоминающийся образ. Он помнил кремацию, он помнил как напился. Но после всё смешалось с один большой день. Будильник, бутылка пива, водные процедуры, сборы, бутылка пива, поездка до студии, душевный разговор и ещё больше алкоголя. Прослушивание прошло как в тумане. Пришел один, второй, третий и по нарастающей, пока не был выбран один. Чувак из Мичигана с объемными кудрями и прямоугольным лицом. Слишком позитивный, слишком фанат. Своими щенячьими глазами вызывал лишь отвращение. Здесь должен быть Клифф, а не этот ньюфаг. Скорлупа «Могучего Хета» скрывала за собой человека, который не может справиться с очередной потерей в своей жизни. Будто он рождён для того, чтобы терпеть утраты родных ему людей. А этот новичок ещё и будто издевается, крутясь рядом и показывая свое восхищение Джеймсом. Это порождало злость и дедовщину. Она достигла апогея, когда кассета с записью Анестезии оказалась в комнате Ньюстеда. Это было словно знак, что пути назад нет. Этот чертов идиот совсем не знает границ и того, куда он попал. Он не имеет права даже держать эту кассету в руках.                          *** Хэтфилд поднял с пола кассету, покрутил ее в ладони и лёгким движением, придав нужное ускорение, кинул лежащему навзничь Джейсону в лицо. От чего тот перевернулся и зарылся лицом в ковер, стараясь не издавать не единого звука. Глухой всхлип послышался из ворса ковра. Джеймс нахмурился и тут же, без промедления, ударил ногой в живот басисту. Его тело подпрыгнуло, сменило позу, но уже молчало. Молчание раздражало. Тишина нагнетала. Дамба прорвалась. Его бесила сама сущность Джейсона, его хотелось прикончить. Удары стали беспорядочны, градом обрушиваясь на грудную клетку Ньюстеда, пока спустя некоторые время и пару тройку вскриков и всхлипов без должного отпора, лишь закрываясь рукам, не послышался резкий хруст. Тело Джейсона содрогнулось, кровь лилась с его рта багровым потоком, пока глаза были широко открыты и наполнены первобытным ужасом. Джеймс лишь опустил взгляд на свои окровавленные белые кроссовки, убирая их от басиста. Грудная клетка была раздроблена, потерпевший кашлял, судорожно вдыхал воздух, но осколки ребер лишь сильнее втыкались в его лёгкие, пронзая насквозь. Кровь булькала внутри, выливалась на футболку, покрывала пол, руки, ноги и рот. Джеймс наблюдал, сжимая кисти в кулаки, пытаясь совладать со своими эмоциями. Дать себе успокоиться и отправить бедного Джейсона в больницу. Морально это было правильно, но не было желания. Хрипы заполняли уши Хэтфилда, бульканье крови смешивалось с воем от боли. Мучения прекратились от одного точного удара ногой. Тело прекратило двигаться, издавать звук, глаза остекленели, лишь кровь каплями падала на пол со рта и груди.