Магия между нами. Часть 5. Богиня.

      Ты мне снилась.       Я смотрел сверху, с крыши, как ты шла по берегу канала в вечернем свете. Волны обдавали тебя брызгами. В воздухе витало предчувствие бури. Локоны развевались, оголяя плечи, неприкрытые дерзким платьем (лифом и струящимися клиньями невесомой ткани, которые при каждом движении открывали смуглые ноги).       Я задумался: может, ты чего-то не знаешь? Может, тебя обманули, и ты не ведьма, а небожительница?       Любовался, а в голове вертелось: какую же ерунду писал Шекспир, и какой я был болван, что пытался ею тебя впечатлить! «Не знаю я, как шествуют богини...»       Затем помню, что ты оказалась рядом. Такая же красивая, как всегда. Такая же любимая. Но что-то в твоих глазах – незнакомое ранее величие, сила, непринадлежность к этому миру – заставило меня упасть на колени:       – Ты божественна!       Медленными неслышными шагами ты подошла и тихонько толкнула меня. Я ощутил, что лежу на чём-то мягком и тёплом. Лунный свет отбрасывал блики на твою кожу. Ты склонилась надо мной. Кончики тонких пальцев вызывали дрожь во всём теле. Лицо, шея... ты вела руку дальше. У меня перехватило дыхание, когда ладонь проскользнула под ворот рубашки.       – Я пришла забрать твоё сердце.       – Забери. Оно давно принадлежит тебе.       Ногти легко царапнули грудь. Горячие пухлые губы накрыли мои. Я ощущал это как ритуал. Я хотел, чтобы это было ритуалом. Хотел, чтобы ты приняла мою жертву. Вырвала сердце и выпила всё дыхание, погубила меня, как сирена – жалкого смертного, который осмелился в неё влюбиться.       Ты опустилась к шее, а я всё словно был обездвижен. Как кролик под взглядом удава. Поцелуи казались жалящими укусами. В этой части сна я каким-то образом уже был без рубашки. И когда ты, зарывшись пальцами в мои волосы, обжигала губами плечо, я, наконец, будто отошёл от морока и прошептал вопрос, который давно мучил:       – Почему я? – ты оторвалась и посмотрела слегка замутнённым взором. – Почему ты выбрала меня?       Ласково улыбнулась и сказала, как само собой разумеющееся:       – Потому что я тебя люблю.       Сейчас я понимаю, что всё это была моя фантазия, но тогда слова, которые я никогда ни от кого не слышал, ошеломили.       – Но... почему?       Ты вновь наклонилась. Локоны упали на мою грудь. Касание губ ключицы:       – Люблю тебя, – лёгкий укус плеча. – Люблю тебя, Адриан, – влажный поцелуй рёбер, там, где бешено стучало о грудную клетку сердце. – Люблю...       – Но за что?..       Вопрос-наваждение ускользал от меня, терялся в жарких мыслях. В твоих ласках я упускал его, плевал на него, посылал на все четыре стороны, пока ты здесь, рядом. Но потом он снова возникал, терзая, как бывало и наяву:       – За что меня можно любить, Раймонда?       Ты просто улыбалась. Улыбалась, увлекая меня в свою опасную игру. Хотя... я почти уверен, что это не игра. Сейчас так точно.       Сладкая боль напряжения придала смелости, и я снова встал на колени:       – Позволь коснуться тебя.       Опять просто улыбка. Я несмело дотронулся губами до твоего шрама, готовый к тому, что в любой момент оттолкнёшь. Но ты подалась вперёд, притянув меня ближе.       …У тебя такие хрупкие плечи. Мои руки робко коснулись нежной тонкой кожи спины. Поцелуй в ложбинку между ключицами и ты, закрыв глаза, запрокинула голову. Я взглянул на длинную шею, мерцавшую в звёздном свете. Посмею ли тоже? Посмею ли поцеловать со всей страстью, так, как давно хотел? С опаской, что прогонишь, отлучишь меня от своего тела, я припал к бьющейся жилке. Когда зубы слегка царапнули смуглую кожу, с твоих губ сорвался стон. Потеряв голову, я не знал, что хочу услышать больше: ответ на свой вопрос или твои стоны. Хотя вру. Знал.       Собрав густые локоны одной рукой, я жадно целовал каждый кусочек тела, который открыло это клятое платье. Любимые руки обнимали меня, гладили меня, ласкали, сжимали плечи, тянули за волосы, заставляя поднять голову для поцелуя, оставляли полосы от ногтей на спине. Горячий шёпот обжигал ухо, которое потом обдавало приятной болью, когда ты прикусывала мочку.       Чувство горького катарсиса накрыло меня. Наверное, где-то на задворках сознания я понимал, что скоро проснусь, поэтому всё прижимал тебя к себе, целуя и повторяя, как умалишённый:       – Не покидай меня, Раймонда. Только будь со мной. Не уходи.       …Я лежал с закрытыми глазами, пытаясь вернуться туда, к тебе. Пытаясь снова оказаться в этом сне. Громкие голоса и запахи свежесготовленного завтрака беспощадно давали понять, что я на постоялом дворе в Петербурге. Губы всё ещё горели. Казалось, что и всё тело до сих пор горело. Всё было так явно...       Я открыл глаза.       Щёки почему-то были мокрыми от слёз.       Ты снилась мне. Прости, любимая, но этот сон станет моей очередной тайной.