6268 дней

Сенку сидел перед открытыми дверьми склада Хрома, который уже по праву мог назвать своим домом. В голове крутились сотни мыслей и не одной необходимой о том, как им победить Цукасу. До весны оставалось не так уж и много времени, а вариант с телефоном провалился из-за непригодности бамбука в качестве материала для нити накаливания лампы. Надо было изобретать что-то новое, хоть за пушки опять не берись. Создание телефона прилично вымотало учёного, но ещё сильнее на него давило осознание, что вся эта задумка потерпела крах. Ишигами, вечно твердящий, что отдых тоже часть работы, уже несколько дней не мог поспать. Его то ли мучила бессонница, то ли отчаянное желание не терять ни секунды времени и заниматься работой. До этого он мог просто часами размышлять, лёжа укутанным по шею в одеяле. Сейчас даже так в голову не шла ни одна мысль. Устав от бездействия, он открыл двери склада и сел перед проёмом, провалившись в свои раздумья. Внезапно перед глазами возникла страшная физиономия. Она освещалась снизу светом фонарика и от этого выглядела ещё более пугающе. Ишигами не сразу признал в этом лице знакомого менталиста. – Сенку! Проснись и пой! – низким голосом пропел лжец, ухмыляясь похуже любого маньяка или преступника. Сенку откашлялся и презрительно окинул фокусника взглядом. Довольный своей проделкой парень убрал фонарик от лица и чуть отодвинулся назад. – Сегодня новый год. Нам стоит вместе встретить рассвет, – ласково улыбаясь проговорил он и спустился по лестнице вниз. Некоторых из жителей деревни разбудили и собрали вместе. Гинро дулся на брата, который вытащил его из тёплого местечка непонятно зачем. Хром потирал сонные глаза и так же сонно зевал. А Рури говорила с Кохаку, возможно расспрашивая о том, зачем их подняли в такой час. – Каждому человеку необходим отдых. Мне ведь стоит следить за этим? – жестикулируя, объяснялся болтолог. – Менталисты такие проблемные… – проворчал Сенку, жалея о тех часах, которые мог бы провести в тишине и спокойствии. Когда все были в сборе, они отправились на гору, откуда открывался отличный вид на восток. Хром шёл спереди и освещал путь светом фонаря, а все остальные по одному шагали за ним. Лишь двое шли рядом друг с другом. Гену нужно было, чтобы учёный хорошо услышал его слова и тут же на них ответил. К тому же, в таком положении Ишигами с большей долей вероятности расскажет ему то, что хотел менталист. – Новый год, значит...? – вздохнул Асагири. – Я так долго проторчал в камне, что мой внутренний календарь сбился, и теперь я даже не знаю, сколько мне лет… Сенку зевнул, прикрывая рот рукой. На его глазах появились маленькие капельки слёз от недосыпа. – Ну а сколько дней ты пожил? Невозмутимость в тоне вождя деревни в который раз ударила по гордости. Он никогда не поймёт простых смертных, как Ген или Кохаку, которые тут же встали на сторону того, что ни они, ни любой другой человек этого не запомнит. Асагири неловко улыбнулся, чуть хмуря брови. – А ты что на это скажешь? – Шесть тысяч двести шестьдесят восемь дней, – совершенно безэмоционально, словно что-то максимально обыденное, ответил учёный. Ген свёл брови и сдавлено провыл, в очередной раз поражаясь Сенку. *** В тот день был найден шеелит, он же вольфрамовая руда. То, как светился их главный учёный было невозможно не заметить. Менталист мог поклясться – даже ярче того волшебного светящегося камушка. Так или иначе, Сенку принял решение добыть больше шеелита и соответственно отправится в пещеры. Требовалось три человека в команду. Ими стали Сенку, Хром и Магма. Все волновались насчёт надёжности последнего кандидата. Особенно из-за того, что Магма мечтал стать вождём деревни. Возможность убить Сенку в пещере казалась для него слишком удачным стечением обстоятельств. Ген сразу понял ход мыслей Магмы и поэтому взял на себя роль позаботиться о безопасности Ишигами. – Верни Сенку через три дня, ночью. Ведь потом… – нашептал он ему. *** Команда исследователей ушла. Другие члены Царства Науки проводили их. Как только те скрылись на достаточном расстоянии, Ген выдавил смешок. Обернувшись, остальные увидели искривлённую, подлую ухмылку, обнажающую клыки и вызывающую дрожь в кончиках пальцев. – Ну наконец-то он ушёл. Сенку покинул деревню Ишигами, – противно, протяжно и злобно проговорил предатель. *** – Ребята, послушайте-ка меня сюда! У меня есть замечательная идея! – подняв руку вверх, привлёк внимание Ген, – Мне кажется вы способны поместить две линзы в полую трубу. Это полдела, но не важно… Работа в Царстве Науки снова закипела. Касеки выплавил стекло подходящей формы. Ген, Кохаку и Суйка занялись его полировкой. Кинро отлаживал увеличение линзы. На процессе создания корпуса присоединились и все жители деревни. Строительство стало развиваться в разы быстрее. Умельцы взялись за перестройку склада Хрома. Парень, скорее всего, был бы ничуть не против. Одна мысль о ранее неизвестной ему конструкции итак будоражила научное нутро, так что никто и беспокоиться об этом не стал. Деревенский архитектор быстро сделал чертёж, от которого старик Касеки буквально прыгал от счастья. Все трудились не покладая рук. Возможно, лишь благодаря общим усилиям они успели закончить в срок. И вот в назначенную ночь команда исследователей возвращается. Магма несёт за спиной корзину с минералами и другие вещами, в левой руке большой мешок и что-то такое же большое в правой. За ним бежит Хром. Но третьего человека не видно. Все уже начали беспокоиться, но зоркая Кохаку разглядела, что учёного силач тащил, обхватив вокруг пояса правой рукой. А ещё что у Сенку были завязаны глаза. Похоже, Магма очень серьёзно воспринял слова Асагири. Затащив Ишигами на второй этаж, где собрались все члены Царства Науки, его поставили в середину комнаты и связали руки за спиной. Ген наклонился перед лицом Сенку, склоняя голову вбок, параллельно полу. – Здравствуй, Сенку. С возвращением, – коварно протянул он, ухмыляясь, словно собственный шрам. – А? Что здесь происходит? – не понимая, спросил парень. – Ха! – прозвучал голос Кохаку за его спиной, – Даже не пытайся звать на помощь, Сенку! Мы все поддержали Гена. У стены чуть дальше стояли Кинро, Гинро, Касеки, Суйка и Хром с Магмой. Они молчали, не смея вмешиваться в происходящее. Сенку растянул губы в улыбке и тихо посмеялся. – Додумались наконец? – он не прекращал улыбаться, но наклонил голову чуть ниже, приподнимая плечи, – Вам нужно просто отдать меня Цукасе и деревня будет спасена. Очень логично. Все присутствующие не отвечали, но слегка напряглись, слушая эти слова. Более жалкого пленника и представить нельзя. Не только слаб физически, но даже не сопротивляется, спокойно выкладывая им плюсы плана своей неминуемой гибели. Учёный дрожа вздохнул. По его виску скатилась капелька холодного пота. Губы вытянулись в тонкую нить, кажется, затряслась челюсть. Его глаза в момент стали влажными, и если бы не повязка, в них бы взволнованно дрожали блики света. Асагири выдохнул с нотками разочарования и умиления. – Я без понятия о чём ты говоришь, но… – менталист кивнул Кохаку. Воительница подошла и аккуратно развязала повязку на глазах. Ткань упала парню на грудь, удерживаясь на меховом воротнике, но её тут же заботливо убрали. Перед взором Ишигами предстала конструкция из бамбука, точнее инструмент или даже прибор. Узнать его было нетрудно, но чувства и воспоминания, нахлынувшие на него в тот миг, скрыть оказалось гораздо сложнее. – Астрономический телескоп? Нет… Это обсерватория, – чуть дыша произнёс Сенку, мельком оглядевшись. Он тут же вспомнил себя маленького, смело заявляющего о желании отправиться в космос. Свой детский восторг при первом наблюдении в телескоп. Станцию МКС медленно скользящую по тёмному космическому простору. Бьякую в скафандре космонавта… Думается, что это было так недавно. Сенку наклонился посмотреть в окуляр и будто переместился в прошлое. Будто ему снова шестнадцать и впереди ещё целая жизнь и планы на неё. Работа, эксперименты, волнующая тайна окаменения ласточек и надоедливые звонки старика-отца. Он поднялся и глаза снова были мокрыми, а в носу ощущалась щекотка. Вот только уже не чувствовалось страха или дрожи. Лишь ностальгия и счастье. – О-хо! Четвёртое января, день Иши! – воскликнул ремесленник. – Кажется сегодня твой день рождения, Сенку! – поддержала девушка. – А это наш подарок для тебя! – присоединилась Суйка. Все жители деревни собрались возле обсерватории, желая выразить благодарность своему молодому вождю. Учёный подошёл к большому окну, окидывая взглядом каждого и видя их довольные, у кого-то чуть смущённые, но такие добрые улыбки. Брови непроизвольно свелись вверх, иссохшие от холода и волнения губы приоткрылись. Асагири смотрел ему в спину и никак не мог нарадоваться. Это ведь он придумал сделать парню подарок. Он посчитал точную дату рождения Сенку. Он организовал всю работу и распределил обязанности. Да, частично это входило в его работу менталиста, но… Это оказалось труднее, чем он думал. А ведь Сенку почти всегда занят организацией рабочих своего Царства. Продумывает план создания, то где найти недостающие элементы и составляющие, как оптимизировать труд, сэкономить ценные ресурсы… И только потом объясняет и разжёвывает всем задачу понятным языком. Всё это лежит на незрелых, хрупких плечах едва совершеннолетнего мальчишки. А какие риски, какой стресс он испытывает в преддверии войны с Империей Цукасы...! – Память у меня, конечно такая себе… я плохо представлял, что нужно делать, поэтому просто пытался запихнуть линзы в трубу… Но вся деревня работала над ним. Дорабатывать прибор тебе, правда, придётся самому, – честно пояснил Ген. Сенку прислонился боком к стене обсерватории, улыбаясь нежно и непринуждённо. К нему тут же прискакал Гинро, нагло тыча в грудь и прося расплакаться, похоже, в знак своей признательности. Сенку приподнял уголок рта, оголяя зубы в насмешливой улыбке. Он снова начал уверять, как это будет полезно в их битве, что так они смогут следить за действиями Цукасы и так далее. Никто, конечно же, не был рад воспринимать их мирный и, с любовью сделанный, подарок как очередное оружие. Однако потом он задумчиво провёл ладонью по широкой тубе прибора. – Мужику не стоит волноваться о своём дне рождения, – до горечи равнодушно сказал он. – Как ты узнал дату? – Спросил именинник у менталиста, догадавшись, что это его рук дело. Ген ухмыльнулся, наклонив голову в сторону. – Сам же мне сказал, когда мы шли встречать рассвет~ – А, так вопрос был с подвохом, – смотря в звёздное небо и не сильно сожалея о сказанном, потянул Ишигами, – Но ты ведь всё равно не знаешь сколько я пробыл в камне. – А ты забыл? Ты ведь сам записал эту дату. Глаза Сенку раскрылись шире, а взгляд бросился на прохвоста. Пазлы в голове сошлись, но явно не хватало одной единственной детали, которую позже Ген сам ему поведал. Мотивация этого предателя держалась лишь на слепой вере в бескрайний ум Сенку, которая, в свою очередь, образовалась лишь от одной записи на дереве. Действие, что совершил первый пробудившийся человек ради создания для самого себя точки отсчёта, привело к присоединению Асагири Гена, чьё появление в ряду членов Царства Науки буквально спасло учёному жизнь. Впоследствии, менталист не раз им поможет своими знаниями и умениями, но сделанного уже сейчас было достаточно для того, чтобы оценить его пользу. – Если так подумать, Сенку… я фанател с тебя ещё до нашей первой встречи. И даже не думал о выгоде, которую могу из этого извлечь. Уверен, вся деревня испытывает то же самое. Глаза Гена, сливавшиеся с цветом ночного купола Земли, любовались звёздами. Этот момент менталист будет вспоминать ещё долго, возможно даже желать вернуться. Холодный воздух слегка задевал тёплые щёки, но не колыхал белую чёлку. Внутри с каждой секундой распространялось тепло. И, как добивающий удар – мимические мышцы, что не слушались хозяина и не могли убрать с лица улыбку. – Хотя ты наверняка скажешь, что это смущающая ненужная фигня, – Асагири поспешил и сменил тему, ощущая на себе чужой пристальный взор. После этого Ишигами и правда перестал пялиться на фокусника, так же задирая голову кверху. – Ага. Мерзость, – с усмешкой ответил он. – Да ну~ – шутливо протянул собеседник. *** Закончив с поздравлениями и тёплыми словами все покинули обсерваторию и улеглись на законный сон. Но Ген односложно отказался покидать Сенку и плоды общих трёхдневных трудов. Без лишних слов он уселся на колени посередине комнаты и уставился вверх. Шея уже болела, ведь после разговора с учёным, он не прекращал смотреть на звёзды. Всю жизнь их видел, но сейчас налюбоваться не мог. Во время создания телескопа он как будто побывал в шкуре любого из Ишигами – так же увлёкся космосом и всеми его ответвлениями. – Чего спать не идёшь, «защитник чужого отдыха», – припомнил Сенку ту новогоднюю ночь. – Подготовка и поздравление настолько зарядили меня, что я уже и забыл про сон, – мягко произнёс он, опуская взгляд на парня, стоявшего на одном колене и нагнувшегося к окуляру. – Завтра всех, и тебя в том числе, ожидает много работы. Плавление и обработка вольфрама потребуют много усилий и времени, – пробубнил Ишигами, наклоняя телескоп в сторону и стараясь разглядеть далёкий объект. – А ты почему не идёшь спать к Хрому? – начиная бесконтрольно улыбаться, спросил Асагири. – Я должен проверить кое-что, – учёный тихо усмехнулся. – А ещё у меня руки чешутся увидеть на что способен этот телескоп и как его лучше усовершенствовать! – бодро закончил он. Ген встал с пола и снова подошёл к окну. Снаружи ни души, лишь тихий ветер, качающий деревья. А над деревней звёзды. Вот, кажется, Северная корона, одинокий Малый Конь, длинное созвездие Змея… это пожалуй всё, что он знал, да и это нашёл с трудом. – А что именно ты проверяешь? – бездумно спросил иллюзионист, тут же жалея о своём вопросе. Однако Сенку с удовольствием ответил. Более того, он не умолкал несколько минут, рассказывая о важности этого наблюдения, изменениях Вселенной, способные произойти за эти три тысячи семьсот с лишним лет, возможностях, которые открылись благодаря созданию телескопа и ещё много всего другого. Слушать речи парня было интересно, пусть и совсем непонятно. В голове фокусника не укладывалось и не сопоставлялось обилие знаний этого юного исследователя, с его возрастом. Да, Ген сам довольно рано стал популярным на ТВ. Но участие в шоу с фокусами и написание книг по психологии никак не сравнится со спасением целой людской цивилизации и возрождении современного мира. Асагири беспокоился за состояние вождя деревни, старался его обезопасить и помочь так, как мог лишь он. Старался порадовать и облегчить его жизнь… на самом деле, просто хотел увидеть улыбку на вечно серьёзном и безэмоциональном лице. Хотел этого по одной простой, эгоистичной причине, которую даже сам себе страшился озвучить. *** Ген уже успел заскучать, но так и не уходил спать. Он должен был сказать кое-что важное, что заметил ещё в начале их диалога в обсерватории, но никак не знал, как к этому подвести. Всё же одна мысль крутилась в его сонном мозгу, но выглядела она слегка… непрямолинейно. – Знаешь, ты был милым со связанным руками и глазами, – внезапно сказал Ген. Сенку оторвался от наблюдения в телескоп и хмуро глянул на менталиста. – …такой беззащитный и слабый, – дополнил Асагири, лукаво щуря синие глаза, – Будь моя воля… Сенку усмехнулся, поднимаясь с колен. – Горюешь, что всё же не сдал меня Цукасе, подлец? Это была для тебя и всей деревни отличная возможность обезопасить себя и прекратить войну. Крайне рациональное решение, – сказал учёный, скрещивая руки на груди. Внимательный глаз менталиста зацепился за правую кисть Ишигами, а точнее за кулак. Парень сжал пальцы в кулак, когда перекрещивал руки и после этот же кулак спрятал под локоть левой руки. Любой другой проигнорировал бы это, но только не знающий язык жестов Ген. Такая поза сразу дала ему понять, что в этой ситуации Сенку чувствует себя некомфортно, или же уязвимо и незащищённо, поэтому пытается показать свою власть. А сжатые пальцы! Это равнозначно тому, чтобы Сенку прямым текстом сказал ему: «мне до ужаса страшно и неприятно об этом думать». Честно, Асагири хотел бы услышать это именно устно, а не прочитать на теле учёного. Но каменное сердце Сенку не позволило бы ему такую роскошь. – Сенку, если бы ты знал, что отдав деревню и Царство Науки, смог бы до конца жизни заниматься тем, чем пожелаешь, ты бы сделал это? – серьёзно задал вопрос Асагири, повернувшись к парню. Вождь подумал пару секунд и растянул губы в улыбке. – Хочешь услышать моё несогласие, болтолог? Мой ответ «да». Я найду способ создания оживляющей воды, буду заниматься наукой, оживлю новых людей и создам новое Царство Науки. Это будет логично, – уверенно заявил он, задирая подбородок вверх. Ген легко улыбнулся и наклонил голову в бок. – А наш ответ «нет», – нежно проговорил он, – Видишь ли, дорогой Сенку, не все люди могут откинуть чувства и эмоции ради великой цели или же собственного выживания. Это глупо, но это и делает нас людьми. Ишигами поджал губы, слегка заворачивая их внутрь. – Знаешь, чем учёные считают первый признак цивилизации? – Сросшаяся бедренная кость. Я слышал про это, – спокойно ответил учёный. – Правильно! – прищурил глазки менталист, – Это говорит о том, что о человеке было кому позаботиться, что его не оставили умирать от голода, холода или диких зверей и дали восстановиться. Это говорило о том, что этот человек был кому-то дорог и важен. И чтобы даже непробиваемый намёками научник меня понял… – Ты нам дорог и важен, Сенку, – чуть тише сказал Ген, акцентируя внимание на первом слове. – Не поверю, что даже у тебя ни разу не проскользнуло такой мысли, – Ишигами расцепил и опустил руки. – Не верь! Верить предателю может плохо на тебя повлиять, – усмехнулся собеседник и снова развернулся боком, поднимая голову к небу. Сенку простоял немного, прожигая его взглядом, и вернулся к наблюдению за далёкими светилами. Асагири искоса глянул на учёного. Он улыбнулся правым уголком губ, который в любом случае был бы невиден для вождя деревни. Хотя бы так, но он не хотел сдерживать своих эмоций сейчас. Если говорить начистоту, его сердце трепетало в груди, а зрачки были предательски большими. Знай Сенку основы психологии легко бы посчитал процент увеличения зрачка, при лицезрении объекта обожания, у Гена и обо всём бы прознал. Однако, пока этого не случилось. И Ишигами единственный будет помнить болтолога с блестящими большими тёмными глазами.