Приближающееся тридцать первое декабря не радовало. Еще год назад Арсений с нетерпением ждал, когда дисплей телефона покажет эту дату, а сейчас с тоской наблюдал, как меняются цифры на электронных часах, приближая ненавистный день. Поставив будильник на нужное время, он нырнул с головой под одеяло, оставляя ноги открытыми, и попытался уснуть, представляя в голове бесконечные ряды цифр, но сон не приходил из-за долетавших через приоткрытое окно звуков ночного Санкт-Петербурга, готовящегося к встрече Нового года. Казалось, что все вокруг как назло радовались и отсчитывали минуты, предвкушая короткий последний рабочий день, скоростное нарезание тазиков Оливье, давку в очереди за несчастной банкой зеленого горошка и вонючие бенгальские огни, которые, казалось, придумали в аду специально, чтобы портить настроение тем, кто не считал смену года особым поводом для того, чтобы напиться, пока Арсений прятал голову под подушку, надеясь, что это поможет не слышать ничего. Когда-то подобное приносило такую же радость и душевный подъем, когда-то теплилась надежда, что первого января исполнится заветное желаний и начнется новый счастливый отрезок времени, сейчас же хотелось закрыться в каком-нибудь бункере и просидеть все девять дней, пока сограждане лихо отмечают, запуская тысячи грохочущих фейерверков в морозное небо. Арсений клятвенно себе пообещал после работы прийти домой и завалиться спать, позволив организму наконец-то отдохнуть после двух недель суеты и сумасшествия, творившегося в головном офисе их предприятия.
Уже полгода он работал начальником отдела снабжения в крупной фармацевтической компании, что несомненно приносило высокий доход, но также добавляло головной боли и потраченных нервов на тупоголовых логистов и жадных поставщиков, не желавших перейти на более выгодные для их компании условия, заламывающих цены на сырье перед новогодними праздниками. Сдались они им! Взрослые люди, а все верят в какое-то чудо от Деда в смешной красной шубе и с седой бородой.
С утра Арсений приплелся на работу в прескверном настроении: не помог ни традиционный кофе, ни наконец-то сданные отчеты подчиненных, ни свежие договоры с приятными суммами, по которым поставщики обещали высококачественное сырье по почти закупочной цене с минимальной наценкой. Он бы посчитал это новогодним чудом, если бы верил в него. Раздраженно скинул с плеч пиджак, который специально надел вместо уродского праздничного свитера с оленем — еще одна традиция, появившаяся недавно, благодаря очередной попытке начальника сплотить коллектив, что сработало, но без участия в этом балагане Арсения. Резко поставил стакан с кофе на гладкую и идеально чистую поверхность стола, чуть не пролив содержимое на бумаги, сгреб их в одну кучу и закинул в верхний ящик стола — в новом году разберет, а пока попытается привести мысли в порядок путем залипания в окно на падающий снег и добавления в стакан с кофе пары капель коньяка. Такой сегодня праздничный день. Гипнотизируя снежинки взглядом, Арсений вспомнил про прошлый год и события, приведшие его в эту точку. Нахлынувшие воспоминания душили, из-за чего пришлось ослабить галстук и расстегнуть пару верхних пуговиц рубашки. Картинки из недавней, ставшей уже прошлой, жизни замелькали перед глазами быстрым калейдоскопом, вторя ледяным снежинкам, беспорядочно падающим на землю. Жаль, что не придумали в их мире какое-нибудь зелье для стирания памяти; выпил и забыл навсегда все двенадцать месяцев, во время которых приходилось тащить за собой мешок с разбившимися мечтами и планами, пряча в него осколки своего сердца.
Год назад.
Это тридцать первое декабря Арсений ждал с особым нетерпением, предвкушая волшебную ночь с любимым человеком, который обещал не просто прийти отмечать праздник, а переехать со всеми вещами и документами. Два года Олег собирался уйти от жены окончательно, оставив ей половину нажитого имущества и бизнеса, чтобы счастливо зажить в небольшой, но уютной квартире в одном из спальных районов Санкт-Петербурга. И вот сегодня этот день наконец-то настал, поэтому подготовка к нему шла полным ходом.
Арсений, накрывая незатейливый новогодний стол, время от времени погружался в приятные мечты, представляя совместные завтраки, вечерние просмотры фильмов, поездки загород на природу и ленивые дни, когда можно просто валяться вдвоем в кровати, наслаждаясь тишиной и покоем. Конечно, все эти планы в мгновение рушились под натиском работы на должности заместителя начальника по снабжению, но, казалось, что с любимым человеком рядом все куда проще, да и приходить домой, зная, что там ждут, гораздо приятнее. Мечтать не вредно, правда же? Осознание, что наконец-то в его жизни все пазлы складываются в одну красивую картинку, дарило ощущения счастья, которое хотелось спрятать и оберегать, как самую дорогую хрустальную вазу. Арсений порхал из кухни в зал и обратно, подпевая под нос новогодние песни — хорошо, что кто-то однажды не поленился и составил новогодний плейлист, загрузив его на YouTube.
— Арс, что не запираешься? — раздался знакомый женский голос в прихожей.
— Кать, проходи быстрее, помоги курицу из духовки достать, — бросил в сторону гостьи Арсений, пробегая мимо нее с салатницей в руках, даже не удивившись, что в квартире он больше не один.
— Да у тебя тут пир горой. Если Олежа твой опять отморозится от переезда, то я лично приду его из твоей квартиры выгонять.
— Да куда ему деваться от меня, — улыбнулся Арсений, поправляя тарелки на столе, — у нас, вроде как, любовь и все такое.
— Надеюсь, что так, а то маринует он тебя второй год. С женой у него как? Развелся?
— Я пока не спрашивал, — пожал плечами Арсений. Этот вопрос он пытался оттянуть, боясь услышать очередной неопределенный ответ и увидеть его, виновато смотрящего в пол.
Первые полгода семейное положение Олега давило на Арсения, заставляя постоянно чувствовать вину за участие в предательстве, но постепенно совесть сдалась, оставив за собой право лишь тихонько нашептывать о том, что неплохо бы уже начать жить без обмана, но ее голос легко заглушался страстными поцелуями и нежными объятиями. В их отношениях поселилась гармония и спокойствие, поддерживающаяся постоянными разговорами обо всем, наверное, это можно приравнять к идиллии. О чем-то подобном Арсений мечтал несколько лет подряд, обжигаясь о случайные связи и короткие интрижки, заканчивающиеся так же нелепо, как и начинающиеся. В один момент он даже попросил бывшую одноклассницу Олесю разложить на Таро на суженого, она с радостью согласилась и пообещала ему встретить свою любовь в новогоднюю ночь. Так и случилось.
Два года назад за несколько часов до курантов у Арсения сорвало кран. Попытавшись починить самостоятельно, потратив на это практически час и весь матерный словарный запас, он все же послушался Катю, которая все это время морально поддерживала его по видеосвязи, и вызвал сантехника. А дальше случилось как в замыленной мелодраме или дешевом порно — Арсений так и не решил до сих пор. Пришел сантехник, которым оказался молодой и очень привлекательный парень по имени Олег. За работой сложилась приятная беседа, а потом Арсений предложил, удивляясь самому себе и своей смелости, встретить Новый год вместе, ведь все равно осталось полчаса до полночи, а Олег долго не думал и согласился. Утром Арсений проснулся не один и с засосом на шее, чему особо не удивился, прикидывая, через сколько недель закончится очередной роман, но тут он и просчитался, о чем, естественно, нисколько не жалел. Олег умел красиво ухаживать, дарить ту нежность, тепло и заботу, которую Арс не получал ни от кого из предыдущих партнеров, мог угадывать его желания с полувзгляда, был чутким и участливым партнером — все это легко перекрывало нюанс в виде наличия жены, на который оба закрывали глаза, отложив важное решение когда-нибудь на потом. Кажется, именно сегодня это «потом» и настало.
— Арсений, — вернула его из собственных мыслей в реальность Катя, усаживаясь на диван, — ты точно уверен?
— В чем?
— В Олеге. А если он не развелся с ней? Что тогда?
— Кать, не нагнетай. Все будет хорошо, он уже должен приехать с вещами, чтобы остаться тут навсегда. Видела в ванной новую зубную щетку и пену для бритья? А тапочки новые в коридоре?
— Видела, — закивала Катя, закидывая тарталетку с икрой в рот под укоризненный взгляд Арсения.
— Не порть красоту! — он отставил тарелку подальше.
— Ой, да я всего одну штучку взяла. Не ругайся, морщины появятся.
— Переживу как-нибудь. Я на эти тарталетки два часа жизни убил, ты меня морщинами не напугаешь, — улыбнулся Арсений.
— Вкусно получилось, ты молодец. Хотя бы ради вкусной еды Олег должен к тебе переехать.
Катя переживала за друга, относясь с немалой долей скепсиса к его отношениям с женатым мужчиной. Позволить какому-то Олегу разбить сердце Арсению она не могла, поэтому надеялась, что тому хватит смелости развестись с женой и перестать жить в обмане.
— Ой, он скоро уже придет, — засуетился Арсений, взглянув на экран телефона, на которое пришло какое-то уведомление. — Кать…
— Не продолжай, уже ухожу, — подруга стащила со стола мандаринку, на ходу чистя ее, и поспешила в прихожую, — напиши потом и с наступающим.
— Напишу, и тебя с наступающим, — улыбнулся Арсений, обнимая подругу на прощание.
— Будете отмечать переезд — сильно не шумите, а то опять соседи пожалуются.
— Иди уже, — отмахнулся он, краснея.
Как только входная дверь захлопнулась, Арсений прислонился к ней лбом, успокаивая учащенное сердцебиение. Почему-то вдруг накатила легкая паника, в голове проносились неприятные мысли, что все пойдет не по плану и никакого новогоднего чуда не случится. Арсений гнал их всеми силами, но они продолжали суетиться, зудя, будто рой назойливых мух. Накатило осознание, что эта ночь поменяет его привычный быт и уклад, придется научиться уживаться с другим человеком в небольшой квартире, искать новые компромиссы и учитывать привычки. После того, как в пятнадцать лет у него наконец-то появилась своя комната и отпала необходимость делить жилплощадь со старшей сестрой, а потом двадцать лет он и вовсе переехал в другой город за тысячи километров от семьи, Арсений забыл, каково это приходить домой и видеть там кого-то еще, помимо собственного отражения в зеркале. Головой он понимал, что его страх иррационален, ведь они оба два года мечтали съехаться, но червячок сомнений настойчиво точил изнутри, убеждая отказаться от этой затеи. Арсений заставил себя отлипнуть от входной двери и уйти в спальню переодеться, сменив домашнюю футболку и треники на рубашку и брюки. Застегнув последнюю пуговицу, оставив верхние две расстегнутыми, он придирчиво окинул свое отражение в зеркале взглядом, поправляя челку, приглаживая выбившиеся пряди, улыбнулся, отмечая мысленно, что выглядит великолепно. Сегодня у Олега просто не останется шансов сказать «нет», когда он увидит такого красивого мужчину перед собой: темно-синяя свободная рубашка оттеняла холодные голубые глаза, через расстегнутый ворот виднелись изящные ключицы, которые никогда его партнер не обделял вниманием, темные волосы, уложенные мягкими, едва заметными, волнами контрастировали с высокими острыми скулами, придавая лицу некой аристократичности. Воображение Арсения моментально подкинуло ему кадры, где Олег скользит взглядом по его подтянутой фигуре, как встает с дивана, отодвигая подальше бокал с шампанским, приближается, вызывая табун мурашек своим дыханием и минимальной дистанцией, торопливо пытается расстегнуть дрожащими пальцами мелкие пуговицы на рубашке, стягивая ее сначала с одного плеча, а потом с другого, припадает губами к шее, оставляя на коже влажные поцелуй. Пока фантазия не увела его слишком далеко, Арсений трясет головой, поправляет волосы и выходит из спальни, слыша, как в гостиной звонит телефон.
— Подъезжаю к твоему дому, скоро буду, — раздается в трубке голос Олега. Судя по интонации, тот тоже ждет встречу с нетерпением.
— Хорошо, жду тебя, целую, — отвечает Арсений, доставая из комода домашние тапки, которые он специально недавно купил для Олега.
Минуты в ожидании тянулись непростительно медленно. Арсений ходил кругами по гостиной, поправляя и без того идеально расставленные тарелки, фужеры, свечи в высоких тонких подсвечниках, стирал с полок невидимую пыль, пытаясь отвлечься. Казалось, последний раз он так волновался перед их первым свиданием, когда проторчал час перед шкафом, выбирая одежду, а потом еще час тащился в такси по пробкам, репетируя в голове диалог. Тогда все пошло совсем не по плану, начиная от случайно пролитого Олегом бокала красного вина прямо на светлые брюки Арсения, за которые он в свое время отдал ползарплаты, заканчивая точно так же случайно разбитым носом, когда Олег запнулся о край ковра на выходе из ресторана и влетел со всего размаха в стеклянную дверь, которая каким-то чудом осталась цела. Администратор тогда долго извинялся, предлагая тысячу и одну скидку на дальнейшее обслуживание. Сейчас эти воспоминания кажутся такими далекими, будто прошло не пару лет, а все десять. Арсений так увлекся погружением в прошлое, что не сразу услышал трель звонка в коридоре.
— Ты уснул что ли? — улыбался Олег, затаскивая в прихожую объемный рюкзак и целуя Арсения в щеку.
— Замечтался и не услышал, проходи уже. Заждался тебя.
— Мчался к тебе на крыльях любви, в городе все сплошные пробки, извини, что так долго.
— Ну раз на крыльях любви, то прощается, — волнение отступило, Арсений улыбался, с нежностью наблюдая за Олегом, который привычным движением повесил куртку в шкаф, положил на полку шапку, повесил на крючок шарф. Каждое его действие в этой квартире ощущалось таким правильным, будто они всю жизнь живут вместе.
— Ты так странно на меня смотришь. Что-то не так?
— Все так, — Арсений подошел ближе и взял Олега за руки, притягивая к себе, — любуюсь красивым мужчиной в своей прихожей. Твои вещи так правильно смотрятся здесь, начинаю привыкать к этому ощущению. — Арсений обнял Олега за шею, оказываясь в паре сантиметров от его лица, ощущая карамельно-пряный запах парфюма, который сам же подарил ему на день рождение. Ткнулся носом в щеку, провел вверх, чувствуя, как Олег поглаживает его вдоль позвоночника, прижимаясь ближе. Казалось, не существует больше никакой прихожей, исчезло все, оставляя только мягкий теплый свет и их двоих.
— Мне тоже нравится это ощущение, — проговорил вполголоса Олег, мягко целуя Арсения в губы. Он нашел свой, как ему казалось, островок спокойствия, оставив все проблемы за пределами этой небольшой питерской квартирки. Арсений каким-то образом сочетал в себе бушующий океан эмоций и надежное плечо, на которое можно было опереться, найдя спокойствие и защиту.
— Ладно, там вообще-то курица стынет, — осторожно отстранился Арсений, отодвигая от себя Олега. — Иди руки с дороги мой и в гостиную.
— Уже бегу.
Пока в ванной шумела вода, Арсений перетащил сумку с вещами Олега в спальню, поставив ее перед шкафом. Завтра утром можно будет вместе разобрать и разложить все на полки, которые он недавно специально освободил. И снова от мыслей, что скоро рядом с его брюками на вешалках появятся брюки Олега, а на полках со странными и необычными футболками прибавятся простые белые, бежали приятные мурашки, разнося тепло по всему телу. Арсений поспешил обратно в гостиную, желая поскорее поделиться эмоциями с любимым человеком, разлить холодное шампанское в высокие хрустальные фужеры, доставшиеся еще от бабушки, и встретить Новый год по всем традициям, сжигая бумажку с одним единственным желанием.
Олега он нашел сидящим на диване, яростно что-то печатающего в телефоне. Услышав шаги Арсения, тот быстро отложил смартфон и улыбнулся.
— Предлагаю наконец-то открыть шампанское и выпить, до полуночи остается десять минут, — Арсений сделал вид, что не заметил раздражение, которое Олег замаскировал улыбкой. Он все выяснит потом, если с ним захотят поделиться.
— А где оно? На столе не вижу.
— На кухонном балконе стоит, охлаждается, я сейчас схожу.
— Сиди, я сам, — Олег перехватил руку Арсения, который уже порывался убежать на кухню.
— Тогда осторожно, не побей там банки с огурцами.
Олег кивнул и убежал на кухню, оставив телефон на столе. Арсений обычно не имел привычку заглядывать в него, да и в целом считал это дурным тоном и признаком недоверия, но тут то ли от вновь нахлынувшего волнения, то ли интуиция заскреблась где-то в подсознании, он нарушил свои же правила. Прислушавшись к тому, что происходит на кухне, Арсений нажал на кнопку блокировки, на дисплее всплыли уведомления. Решив, что раз уже начал совершать преступление, то терять нечего, он нажал на одно из них. Все, что случилось дальше, Арсений ощущал будто в замедленной съемке какой-то малобюджетной мелодрамы. Сообщение оказалось от жены Олега, она сетовала, что тот задерживается на выезде, но обещала дождаться его, чтобы отметить Новый год вместе. Арсений два раза перечитал эти пару строк, ущипнул себя за руку, надеясь, что сердечко в конце предложения ему показалось, но тщетно. Из легких будто выбили весь воздух, в висках застучало, накрывая осознанием того, что его обманули. Никакого развода, никакого переезда и никакого совместного будущего. Все рухнуло и рассыпалось, как карточный домик. Арсений закрыл глаза, откидываясь головой на спинку дивана, попытался сделать глубокий вдох и медленный выдох, чтобы успокоиться и попытаться адекватно разрешить ситуацию, надеялся на какие-то объяснения от Олега, понимая, что ничего утешительного уже не услышит. Как там в песне пелось? Розовые очки бьются стеклами вовнутрь? Вот именно это и случилось. Как глупо и просто одно сообщение перечеркнуло все два года отношений. Арсений наивно полагал, что наконец-то ему повезло, надеялся, что Олег действительно исполнит свое обещание, но тот снова испугался, струсил, не довел дело до конца.
— Я там чуть не навернулся, — раздался чересчур громко голос Олега, вернувшегося из кухни, — ну и хлама там у тебя! Арс, что случилось?
— Жене ответь, она волнуется, — Арсений кивнул на телефон. — Напиши, что уже летишь домой на крыльях любви.
Хотелось съязвить, уколоть, ударить побольнее, чтобы сердце сжалось и предательские слезы выступили в уголках глаз. Вероятно, выражение лица Арсения сейчас говорило громче любых слов, потому как Олег с громким стуком поставил шампанское на стол, звякнули тарелки, будто набат посреди пустынного поля, раздаваясь гулом в голове. Не проронив ни слова, он разблокировал телефон, пробежался по тексту сообщения, хмуря брови, грузно сел на диван и попытался взять Арсения за руку, которую тот порывисто отдернул, будто дотронулся до горячего чайника, и зажал между ног, закрываясь от любого контакта.
— Прости… — тихо проговорил Олег, смотря куда-то перед собой в стол.
— Прости? Да что мне с твоего «прости»? — Арсений выкрикнул эти слова, вскакивая с дивана. Внутри словно взорвалось что-то, слетел предохранитель и рассыпалось все в пух и прах. — Олег! Ты мне обещал! Обещал! Помнишь? — последнее слово произнес совсем тихо, медленно выдыхая. Нельзя позволить себе перейти границу, не сейчас. И плевать, что больно.
— Я…мы…мы хотели. Не смог, испугался, наверное. Арс, зачем нам что-то усложнять? Давай оставим так, как есть? Разве нам плохо?
— Усложнять? Не думал, что отношения со мной для тебя так сложно. Нет, мы не будем усложнять, мы просто закончим это дерьмо и все. И всем сразу станет легче.
— Арс… — Олег поспешно поднялся с дивана, попытался подойти ближе, но уперся в локоть, выставленный вперед, — ладно, не трогаю тебя, — он поднял руки, отступая назад, — давай просто поговорим и все. Мы же нормальные люди.
— Говори за себя. Нормальный тут у нас только ты, я слишком сложный.
— Я не это имел ввиду.
— А когда ты имел ввиду то? Когда обещал мне развестись с женой? Или тогда ты тоже не то имел ввиду?
— Там все не так просто, — Олег метался взглядом по комнате, стараясь не смотреть Арсению в лицо, чтобы не видеть ледяных глаз, от взгляда которых мороз по коже. — Развод — долгий процесс, ты знаешь же, да и потом квартиру надо поделить и все такое. Подожди еще немного, пожалуйста.
— Я видел, что она писала тебе, Олег. Там ни намека на развод, она любит и ждет тебя домой на Новый год. Ты не собирался с ней разводиться, — Арсений горько усмехнулся, отворачиваясь к окну, за которым вовсю грохотали фейерверки, озаряя темное небо разноцветными искрами. — Не ври хоть сейчас.
— Я хотел…не смог сказать пока. Арсень, пожалуйста, давай отложим все до конца праздников? А потом я тут же подам на развод.
Разноцветные искры за окном вспыхивали и гасли, сгорая в атмосфере, как сгорели все мечты и планы Арсения на счастливую жизнь с любимым человеком. Еще год назад он готов был ждать развода Олега, прощать ему, как оказалось, пустые обещания, довольствоваться непродолжительными встречами и верить, что однажды все будет иначе, что когда-то они будут делить не только постель время от времени, но и быт, ездить вместе в отпуск, мечтать о совместном будущем, просыпаться и засыпать в обнимку. И неважно, насколько это наивно или глупо, ведь из таких моментов и складывается жизнь, переплетаются маленькие события, сливаясь в одну большую историю. А теперь нет. Теперь все превратилось лишь в дым, который рассеивался по ночному небу тонкими струйками. В любви ему не повезло, а в игры он не играет. Получается, все — тлен и эти отношения тоже.
— Не называй меня так. Уйди, пожалуйста, прямо сейчас, — голос предательски дрожит, но Арсений смиряется с этим, не собираясь скрывать уязвимость.
— Хорошо.
Олег выходит из гостиной. Арсений слышит, как он заходит в спальню, шуршит сумкой по полу — каждый звук разносится в тишине, ненадолго заглушая мысли. Фейерверки сменились на холодные снежинки, в бешенном танце кружащиеся за окном, перекликаясь с хаосом в сердце и голове, где сломалась система, вышла из строя, и неизвестно, когда найдется мастер, который сможет ее починить. Наверное, забухал, как обычно случается с разными мастерами, они, почему-то, любят это дело. Арсений не двигается, наблюдая за снегом, лишь вздрагивает, когда входная дверь хлопает — вот и конец.
Захотелось подышать, в легких вдруг закончился весь воздух, а просторная гостиная сжалась до размеров подсобки. Арсений распахнул настежь окно и высунулся наполовину, не думая о том, что может упасть. Холодный ветер проникал под тонкую рубашку, бесцеремонно обдувая тело, но сейчас это не имело значение — душе больно, а на остальное наплевать, будто ничего вокруг не важно и перестает существовать. Шустрые снежинки тут же осели на плечах и волосах, таяли, оставляли мокрые следы и капли воды, стекающей на лицо и шею, от них защипало глаза или это были слезы — неважно. Арсений смотрел вперед, фокусируясь на одной точке, часто дыша, хватая ртом воздух, будто рыба, выброшенная на берег. Мокрая от снега рубашка неприятно липла к телу, голова кружилась от эмоционального урагана, вихрем сметающего весь здравый смысл и возможность адекватно мыслить. Он и не знал, что предательство ощущается именно так, второй раз повторять не хочется.
— Стой, не прыгай! — сзади в бока вцепились чьи-то острые ногти и потянули назад.
— Да не собирался я, — Арсений вывернулся из стальной хватки, разворачиваясь к нежданному «спасителю». — Катя? Ты какими судьбами? Разве ты не с Митей должна сейчас Новый год отмечать?
— Да уж, собаки после дождя и то лучше выглядят, — придирчиво оценила подруга внешний вид Арсения, привставая на цыпочки, чтобы лучше разглядеть его мокрое от снега и, видимо, слез лицо.
— Ой, отстань. Не до этого сейчас.
— А до чего? Ты почему мокрый и в окне? Где Олег? Поругались?
— Расстались, — буркнул Арсений, закрывая окно. — Он женат.
— Да что ты? Раньше тебя такая мелочь не смущала. Что поменялось?
— Что он не ушел от жены, как обещал и не переехал ко мне, как обещал.
— Арсений, ты дурак?
Арсений и сам не понимал, дурак он или просто лыжи не едут. Смотрел на Катю взглядом побитой собаки, ища поддержку и дружеского совета.
— Наверное, все же дурак, раз позволил водить себя за нос два года. Кать, почему так? Почему так не повезло в любви? — Арсений практически свалился на диван, стаскивая со спинки плед и вытирая им волосы.
— Ты немножко, конечно, дурак, Арс, — Катя присела рядом, беря его за руку, — но Олег еще больше дурак, идиот, скотина и вообще тебе не подходил. Пойдем к нам с Митей, напьешься и забудешь его? Пойдешь.
— Не хочу. Буду вам праздник портить своим кислым лицом и страданиями. Ты, кстати, как вообще дома у меня оказалась?
— Хотели с Митей вас позвать на улицу бенгальские огоньки жечь. Ты трубку не брал, Олег сбросил, я тогда решила до квартиры дойти, звонила-звонила, никто так и не открыл.
— Звонила? Я не слышал…
— Еще бы. Ты в это время наполовину из окна торчал, будто бы немного не до гостей было, — улыбнулась Катя, пытаясь хоть немного разрядить обстановку.
— Да, тоже хотел воздухом подышать, душно что-то стало. Ты же не подумала, что я решил вниз прыгнуть?
— Честно признаться, так и решила в первую секунду, потом подумала, что ты бы выбрал более эстетичный способ, чем валяться лепешкой под окном на грязном асфальте.
— Да уж точно. Спасибо, что зашла, — Арсений слегка сжал Катину руку, — легче стало.
— Точно не пойдешь к нам?
— Нет, — быстро замотал головой Арсений, чтобы не дать себе возможности передумать. Сейчас хотелось тишины и курить. — Ты иди, со мной ничего не случится, все нормально. Я пока не настолько отчаялся.
— Ладно. Тебе бы в ванную залезть и отогреться — губы вон синие до сих пор и руки ледяные.
— Решу что-нибудь, не маленький. Давай я тебя до двери провожу, — Арсений откинул плед, который зачем-то до сих пор держал в руках, в сторону, резко поднялся с дивана, едва не задев бедром острый край стола, и подал Кате руку.
— Благодарю. Точно все нормально?
Арсений понимал и принимал искреннее Катино беспокойство, но оно начинало уже давить, вновь вызывая чувство вины. Необходимо поскорее остаться одному, дать волю эмоциям и чувствам, побыть наедине со своими тараканами, которые уже вылезли из норок сомнений, неуверенности в себе и разочарования, и теперь потирали воображаемые лапки, предвкушая долгожданный танец на комплексах. Обычно их не любят и не ждут, но сейчас Арсений был им даже рад, но для пущей приватности стоило поскорее спровадить подругу в соседний подъезд, где ее уже с нетерпением ждал муж. Кстати, в играх Кате обычно не везло.
— Все хорошо. Тебя там уже заждались, — кивнул он на Катин телефон, на который пришло уже десятое, наверное, сообщение от Мити.
— Тогда я побежала. Позвони утром, хорошо?
— Позвоню.
Катя на прощание быстро чмокнула его в щеку и скрылась за дверью, резво застучав шпильками по ступенькам. Провернув два раза ключ в замке, Арсений решил оставить его торчать, чтобы уже никто не попытался вторгнуться без приглашения в его квартиру. Прислушался. Тишина, лишь где-то на кухне тикают настенные часы, синхронизируясь с биением сердца, стук которого сейчас был сравним с громкими басами в каком-нибудь клубе. Пришла пустота вместе с жалостью к себе, которую Арсений терпеть не мог, но теперь махнул на нее рукой, разрешая на время поселиться в его сердце и голове. Он обо всем обязательно подумает завтра, как завещала яркая и скандальная Скарлетт О’Хара. Поэтому, осушив залпом бокал шампанского, он прибавил звук на колонке, не особо обращая внимания на композицию, которая оттуда звучала, и вновь открыл окно, чтобы в него улетал сигаретный дым. Если бы сейчас его увидел какой-нибудь режиссер российской мылодрамы, то точно бы предложил сняться в кино, исполнив его мечту юности. Увы, Арсений находился в квартире один, стоял, прислонившись спиной к холодному стеклу и медленно курил, прокручивая в голове все совместные сценарии с Олегом, прожитые за два года. Лучше бы это был фильм, конечно.
Простоял он так около часа, растворяя гнетущие мысли в пузырьках шампанского и сигаретах, вытравливая ими остатки чувств, но помогало слабо. Решив, что страдать так можно бесконечно, а жизнь слишком быстро пролетает, Арсений наконец-то затушил очередную сигарету, не докурив ее до конца, вылил остатки шампанского в кактус и закрыл окно. Огляделся вокруг, остановился взглядом на столе, где праздничные свечи уже совсем догорели и потухли, а закуски заветрелись. Он так и не притронулся ни к чему за весь этот вечер, съев только пару мандаринов. Живот вдруг напомнил об этой оплошности тихим урчанием, Арсений попытался впихнуть в себя ложку оливье, но и это мероприятие не увенчалось успехом. Придется отдать все дворовым собакам или выкинуть, но об этом он тоже подумает завтра, а пока придется отнести все в холодильник и неплохо бы загрузить посудомойку. На большее сил уже не хватит.
В ту ночь Арсений спал как убитый вопреки своим ожиданиям. Утром проснулся в подозрительно хорошем настроении, чувствуя даже какую-то особую легкость в теле, будто накануне провел вечер в SPA-салоне. Оглядев себя в зеркало, не нашел признаков ночных страданий на своем лице и в целом, казалось, выглядел свежее, чем перед встречей с Олегом. Все же жизнь после расставания возможна и очень даже неплохая. Однако, стоило ему открыть шкаф, как настроение немного все же испортилось, когда с полки упала кипенно-белая футболка, хозяин которой вчера был выставлен за дверь, но успел оставить свой след. Недолго думая, Арсений скомкал ее в руках с намерением отправить в урну, чтобы больше ничего не напоминало о прошлой жизни. Сегодня он начинает все с чистого листа, но сначала отпишется Кате, которая уже три раза позвонила с утра, явно волнуясь о его состоянии.
Убедив подругу не приходить и не беспокоиться лишний раз о его состоянии, клятвенно заверив ее, что он уже взрослый мальчик и справиться с расставанием как-нибудь самостоятельно без мам, пап и кредитов, Арсений накидал в сумку вещей, купил билет на ближайший автобус, идущий за город, решив уехать из Санкт-Петербург на несколько дней, готовясь начать новую жизнь с чистого листа.
31 декабря 2023 года.
Поставив «на паузу» воспоминания, Арсений вынырнул в колючую реальность. К сожалению, весь год после расставания прошел не так гладко, как он себе представлял 1 января. После праздников, вернувшись к обычной жизни, где дом сменялся работой, а работа домом, перемежаясь с редкими вылазками в бар. Друзья старались не лезть в его жизнь, за что Арсений был им бесконечно благодарен, а коллеги по работе и вовсе ничего не подозревали о его душевном состоянии, лишь начальник немного удивился повышенной работоспособности своего заместителя, а через полгода и вовсе «уступил» ему свою должность, когда вышестоящее руководство перевело его в новый филиал налаживать рабочие процессы. С повышением заработной платы пришло решение переехать в квартиру побольше и поближе к центру, продав старую жилплощадь. Арсений практически не раздумывал, а после переезда жизнь, кажется, стала налаживаться, повернув в новом направлении. Рабочих обязанностей стало больше, а свободного времени будто бы тоже прибавилось, что, естественно, радовало. Сначала Арсений пытался тратить его на свидания, но вскоре достойные кандидаты закончились, остались лишь пара номеров, которые он набирал, когда тело требовало сексуальной близости. Заперев свое сердце на тысячу замков, жить стало проще. Когда не ждешь неземной любви и чего-то долгого, серьезного, тогда и складывается все легче, не застревая в мыслях и сердце, не вызывая привычки или влюбленности. Только физический контакт, только хардкор. Арсения такое положение устраивало, стало его привычкой, а еще научило не ждать никакого чуда и не верить в расклады Таро.
Именно поэтому сейчас, медленно и вдумчиво разбирая бумажки, раскладывая их по папкам, проставляя в нужных местах подписи, он не торопился поскорее закончить и убежать домой, как большинство его коллег. Часы на экране компьютера показывали пять вечера, когда в дверь кабинета постучали, а потом, не дожидаясь ответа, вошел Андрей — его заместитель, спросив, когда Арсений собирается домой, получив отрицательный ответ, скрылся обратно за дверью, а еще через полчаса попрощался, пожелав счастья в наступающем году. Когда часы показывали шесть, без стука залетел ураган, именуемый в народе Максимом Загайским, чуть не свернув по дороге стойку с цветком. Арсений успел привыкнуть, что один из его менеджеров не любит правила и порой игнорирует субординацию, как, например, сейчас, когда усаживается прямо на стол, вытаскивая горсть конфет из вазочки перед Арсением.
— Что, Арсений Сергеич, когда домой? Вас, наверное, там уже ждут? Че вы все на работе и на работе? — Максим кивнул на кольцо, надетое на безымянный палец правой руки Арсения, закидывая конфетку себе в рот.
— Максим, спасибо за вашу бдительность и переживания за мою личную жизнь, но я еще поработаю. Вы что-то хотели?
— Ага. Там на складе что-то перепутали и отправили нам зачем-то шестьсот килограммов талька вместо двухсот. Лишний куда девать?
— А заявку кто отправлял? — меньше всего Арсений хотел сейчас решать вопрос, куда деть лишний тальк. Он устало откинулся на спинку своего кресла, посмотрел на Загайского, который с невозмутимым видом болтал ногами в воздухе, поедая конфеты, будто ничего не произошло вовсе.
— Так этот, как его, ну этот, — Максим нахмурил лоб, силясь вспомнить имя виновника, — Шеминов, вот. Опечатался, наверное. А вы тоже не проверили, да?
— Да за что мне все это?! Ладно, спокойствие, только спокойствие. Распихайте куда-нибудь этот тальк, после праздников решим, что с ним делать. Только проследите, чтобы влажность была соответствующая, и упаковки проверьте на целостность.
— Понял вас. Я тогда побегу, быстро всем ваши указания передам и домой, меня там ждут, — Максим тепло улыбнулся, видимо, подумав о том, кто ждет его дома. — Добро?
— Добро. Идите уже. С наступающим.
— И вас.
Максим резво спрыгнул со стола, схватив еще горсть конфет и хлопнул дверью, покинув кабинет. Арсений на мгновение позавидовал его жизнерадостности и тому, что дома есть тот, кто ждет. Хотелось, чтобы и его кто-то ждал, писал, прося по дороге заехать в магазин за зеленым горошком, но страх снова наткнуться не на того человека пересиливал и глушил все порывы построить с кем-то долгие отношения. Обжигаясь один раз, получая граблями не только по лбу, но и под зад, закрываешься, не желая никого пускать «под кожу». Мало того, что в личной жизни полная ерунда, так тут еще и четыреста килограмм талька надо куда-то девать, разбираться с поставщиками или со своими менеджерами, искать ошибку. Нет, Арсений не жаловался, ему нравилось быть руководителем, нести ответственность и контролировать рабочие процессы, но в канун Нового года все будто с ума посходили и чудили со страшной силой, а ему приходилось все это разгребать.
На часах семь вечера — в кабинет снова ворвался Максим, точнее его половина, высунувшаяся в приоткрытую дверь.
— Арсений Сергеич, — затараторил он, — я все исправил, все нашел.
— Что нашел?
— Нашел ошибку. Это они там, на складе перепутали все. Отправили нам не наш заказ, я все выяснил. Могу идти?
— Спасибо большое, Максим Игоревич. Я думал, вы ушли уже. Идите уже домой, вас ждут, — последнее Арсений произнес тихо, практически пробормотал себе под нос.
— А вы? Вам разве не пора уже домой? Вас, наверное, тоже ждут? — Максим осекся, поняв, что задел своим вопросом начальника.
— Я еще поработаю, вы идите, Максим Игоревич, идите. С наступающими праздниками.
— Я пойду, да. И вас с наступающими. Спасибо.
Загайский стремительно скрылся за дверью. Арсений посмотрел на часы, вздохнул, прикрыл глаза. Офис пустел, кабинеты закрывались до следующего года, стихали голоса. Видимо, пора уже заканчивать и тоже собираться домой, но почему-то не хотелось. Просидев минут пять с закрытыми глазами, Арсений все же нашел в себе силы не поддаться соблазну остаться ночевать в офисе на неудобном кожаном диване, поэтому выключил компьютер и пошел одеваться. Когда он уже застегивал последние пуговицы на пальто, в кабинет зашла уборщица, везя перед собой тележку с моющими средствами, ведрами и прочим инвентарем для уборки.
— Ой, Арсений Сергеевич, вы еще не ушли? А я-то думаю, кто тут шуршит, а это вы.
— Уже ухожу, Лариса Петровна, — улыбнулся Арсений, придерживая дверь перед женщиной. — Может, вас до метро подвезти?
— Да меня зять заберет, вы не переживайте. Бегите к своим домашним.
— Да, побегу. С наступающим вас, Лариса Петровна.
— И вас.
Арсений еще раз улыбнулся уборщице и поспешил на выход из здания, попрощался на вахте с охранником, сдал ему ключ от офиса, поздравил с наступающими праздниками, улыбнулся на ответное поздравление. На улице остановился, вдыхая полной грудью морозный воздух, попытался даже рассмотреть звезды на темном небе, но из-за фонарей и ярких гирлянд чуда не случилось. На мгновение появившееся новогоднее настроение, тут же растаяло, как снежинка, упавшая на теплую ладонь. Арсений поднял повыше ворот пальто, чтобы снег не сыпался за шиворот, и ускорил шаг, пробираясь по скользкой парковке до своей машины. Осталось дотащиться по пробкам до дома и можно будет наконец-то расслабиться, даже, может быть, найдутся силы пойти в бар, поискать там приключений на свою голову, а потом разочароваться в очередной раз в людях и уйти домой спать. Кивнув своим мыслям, Арсений сел в холодную машину, поскорее завел ее, смахнул дворниками налипший снег с лобового стекла и выехал в город.
Стоя в пробке, без особого интереса он разглядывал украшенные улицы, блестящие от сотен гирлянд витрины и бесконечные елки разных размеров, на счастливых людей, снующих между всем этим праздничным оформлением, спешащих поскорее прийти домой к своим семьям. Арсений сейчас бы с радостью присоединился к ним, но в его жизненный сценарий эта предновогодняя суета не вписывалась: родителям он оплатил путевки на теплые острова, чтобы они наконец-то отдохнули так, как давно мечтали, а другой семьи у него не было и в ближайшем будущем не предвиделось, поэтому он снова ловил себя на мысли, что Новый год больше не его любимый праздник, так что и отмечать нет смысла.
Наконец-то он добрался до своего дома на Большом проспекте Васильевского острова, припарковался и вышел из машины, угодив по щиколотку в небольшой сугроб, выругался себе под нос. Хоть город он нежно любил и был предан ему всем сердцем, но к зиме в нем за столько лет так и не привык, постоянно возвращаясь мысленно в Омск, где провел свое детство и подростковый период. Вот там зима ему нравилась: снежная, холодная, с трескучим сухим морозом и никакой мешанины, и слякоти под ногами, гадких дождей, сырости и резких ветров, норовящих залезть под одежду, сорвать с головы шапку, задувая в уши и лохматя прическу. Вздохнув от несправедливости этого мира, Арсений отряхнул штаны и ботинки от снега и пошел в парадную.
Квартира встречала его тишиной и пустотой, как и в любой другой день уходящего года. Он уже привык, наверное, к такому, но прежнего дискомфорта не ощущал точно. Одолевала усталость и, кажется, сейчас Арсений отчетливо ощутил, что ему необходима пауза. Весь год он куда-то бежал, гнался за чем-то новым, менял свою жизнь от и до, а теперь пора остановиться и оценить результат. И, наверное, ему все нравилось, но почему-то откуда-то приползшая тоска, не хотела покидать его. Решив, что здесь уже надо что-то решать, не откладывая на завтра, Арсений, на ходу скидывая офисный пиджак и брюки, помчался в ванную приводить себя в порядок.
Пятнадцать минут под душем сыграли свою роль и теперь, стоя перед зеркалом и укладывая волосы, которые за год достаточно сильно успели отрасти, Арсений чувствовал себя гораздо лучше. Мурлыкая себе под нос песню про елочку, которой нужен красивый наряд, он подумал, что и ему было бы неплохо вытащить из шкафа что-нибудь более праздничное, а потом можно и подарочную бутылку шампанского отрыть, и под какой-нибудь традиционный новогодний фильм послушать бой курантов, и даже попытаться загадать желание. Его планам не суждено было сбыться. Арсений только успел надеть домашние штаны, как в дверь кто-то настойчиво и громко позвонил. Припомнив, что никого он не ждет, коллективно со своими тараканами было принято решение сделать вид, что взрослых дома нет, поэтому никто не откроет. Однако и этот план не сработал: позвонили еще раз, но уже дольше и громче — так и соседи могут ругаться выйти, надо идти открывать.
Арсений вышел из ванной, шлепая голыми ступнями по полу и завязывая шнурки на штанах. Он надеялся, что все же звонивший уйдет, не дождавшись ответа, но стоило об этом подумать, как трель звонка раздалась в третий раз. Посмотрев в глазок, Арсений увидел на лестничной площадке незнакомого мужчину в огромной меховой шапке. Тут любопытство взяло верх, и он решил открыть дверь.
— Попов Арсений Сергеевич? — неуверенно спросил незнакомец, сверяясь с помятой бумажкой в руке.
— Да, — растерянно ответил Арсений, разглядывая человека перед собой.
Это был высокий молодой парень лет тридцати двух в объемной дубленке, доходившей ему практически до середины голени, и в большой меховой шапке вроде тех, что носили мужчины в девяностые, сдвинутой немного на затылок, из-за чего русые пряди, выбивавшиеся из-под нее, падали ему на лоб и лезли в глаза. В руках он держал какой-то сверток, воняющий рыбой, а на левом плече висела огромная дорожная сумка. Весь вид парня буквально кричал о том, что он только что приехал в Санкт-Петербург и всего лишь несколько минут назад сошел с поезда.
— Вам рыба.
— Мне что? Молодой человек, уберите рыбу! — Арсений оттолкнул от себя руки незнакомца, в которых тот держал вонючий сверток.
— Да куда ж я ее уберу? Вы Арсений Сергеевич Попов?
— Я. Причем тут рыба? Я ничего не заказывал, вы ошиблись адресом, — Арсений попытался закрыть дверь, но мужчина выставил вперед колено, не давая этого сделать.
— Да вам рыба от Сережи, от друга вашего. Пустите?
Арсений перестал понимать, что вообще происходит. Перед ним стоял незнакомец, настойчиво пихал ему какую-то вонючую рыбу от какого-то неизвестного Сережи, пытаясь всеми силами проникнуть в его квартиру. И вот что со всем этим делать? Окинув мужчину еще раз с ног до головы, Арсений решил, что на маньяка тот не похож — глаза слишком добрые, поэтому пусть проходит и объясняет все нормально.
— Заходите, наверное, не знаю. Пока не понимаю, кто вы и откуда, — Арсений отошел в глубь коридора. — Вас как зовут-то?
— Меня не зовут, я сам прихожу! — засмеялся незнакомец, снимая шапку и скидывая на пол дорожную сумку.
— Смешно.
— Хотел немного обстановку разрядить. Меня Антон зовут, а вас — Арсений, я уже знаю.
— Приятно познакомиться, Антон, — Арсений протянул ему руку, которую тут охотно пожал. — Дубленку можете повесить сюда, — он кивнул на пару свободных крючков.
— Я к вам из Томска приехал. У меня тут бабушка живет, я к ней, а она укатила с молодым бойфрендом в Таиланд, вот я и решил сначала вам подарок от друга вашего передать.
Арсений пытался вспомнить, какой друг Сережа из Томска мог ему передать рыбу и почему таким необычным способом. Он осторожно одним пальцем потрогал сверток, лежащий на тумбе, покосился на Антона, который уже успел снять верхнюю одежду и теперь стоял посреди коридора в свитере крупной вязки и обычных синих джинсах, пытаясь уложить растрепавшееся гнездо русых волос и улыбался как идиот. Новогодний поход в бар откладывался на неопределенное время, да и в целом планы кардинально менялись.
— А вам не холодно вот так?
— Как? — не понял Арсений.
— Ну вот…без верха.
— Как без верха? Без какого верха? — Арсений подбежал к зеркалу и резко прикрыл грудь, обхватив себя двумя руками за плечи, обнаружив, что он все это время разговаривал с Антоном, находясь в одних штанах. — Ой, извините, я не ждал гостей просто.
— Простите, что смутил вас, — Антон отвернулся лицом к двери, давая Арсению возможность вытащить из шкафа первую попавшуюся футболку и натянуть на себя.
— Пойдемте просто пить чай, пока еще каких-нибудь подробностей не выяснилось.
— А где у вас руки можно помыть?
— Прямо по коридору и налево, — показал Арсений рукой в направлении ванной комнаты. — Полотенце можете взять любое.
Антон кивнул и прошел вперед, Арсений почему-то покраснел в этот момент и поспешил ретироваться на кухню. Кажется, Новый год он будет встречать в компании едва знакомого человека и рыбы, которая мирно лежала в коридоре, выглядывая темным глазом из оберточной бумаги. Почему-то подобная перспектива его нисколько не пугала, новые приключения даже манили, втягивая его в очередную авантюру. А что? Антон показался ему довольно симпатичным молодым человеком, а если верить примете, что с кем Новый год встретишь, с тем его и проведешь, то и компания на грядущие триста шестьдесят шесть дней гораздо лучше, чем полное одиночество или случайные связи. Поэтому, пока Антон шумел водой в ванной, он одной рукой ставил чайник с водой на плиту, а другой заказывал доставку. Арсений только закончил говорить с курьером, как телефон зазвонил вновь, на экране высветилось «Катя», проигнорировать подругу он не смог.
— Да, Кать? Что случилось?
— Едем с Митей недалеко от твоего дома, погнали в клуб с нами? Чего тебе там одному киснуть?
— Да я тут не один…у меня тут гость, скажем так, — замялся Арсений, прислушиваясь к звукам в коридоре.
— А с кем ты там? Любовник очередной?
— Почему сразу любовник? Ну, Катя, ну не смейся. Никаких любовников тут нет, просто вот знакомый заехал.
— Ага, — продолжала подначивать его подруга, — знаю я твоих знакомых. Они потом у тебя почему-то через постель уходят. Так бери своего знакомого и поехали с нами.
— Сейчас он выйдет из ванной, я спрошу.
— Вот! А говорил не любовник. Видимо, я не вовремя позвонила, да?
— Только громко не трезвонь в дверь, когда приедешь. Жду вас.
— Скоро будем.
Катя сбросила звонок, оставляя Арсения на короткое время один на один со своими мыслями. Пока они разговаривали, воображение успело подкинуть пару картинок, где Антон все же оказался тем самым любовником. И нельзя сказать, что Арсению такой расклад не нравился. Что-то зацепило его в этом простом парне, тепло улыбающимся своими невероятно красивыми зелеными глазами. А если тот самый расклад от Олеси был все же правдив? Если в этот раз он не ошибется и новогоднее чудо свершится? Возможно, прямо сейчас он вновь наступает на те же грабли, что и несколько лет назад, но, наверное, за попытку вновь стать счастливым побороться стоит.
— Где можно телефон зарядить? — голос Антона выдернул из раздумий. — У меня он как по приезде сел, так вот я даже маме не написал, что доехал и со мной все в порядке, она волнуется, наверное.
— Давайте его сюда, — Арсений подошел к Антону и забрал протянутый телефон и зарядку к нему, — а вы проходите и садитесь, сейчас чайник уже будет готов. Чай? Кофе? Какао? — он суетился, стараясь скрыть свое волнение и дрожащие руки.
— Может, перейдем на «ты»? И я буду какао, если можно.
— Давай. Тебе с сахаром? С молоком? У меня вот еще миндальное есть молоко? Или ты на обычном пьешь?
— Арсений, ты не суетись. Мне не сильно принципиально, я же вообще хотел просто подарок передать и все. Я скоро пойду уже.
— Что-то я разволновался, — честно признался Арсений, ставя перед Антоном кружку с горячим какао, — у меня как-то гости нечасто бывают.
— Все в порядке, — Антон вдруг на мгновение накрыл своей рукой ладонь Арсения, прижимая ее к столу.
— Хорошо, — Арсений осторожно выдернул руку, чуть не свернув кружку на пол. — Вот тут сахар бери, вот ложка и сейчас молоко достану, — быстро проговорил он, чувствуя, что краснеет.
Поход к холодильнику за молоком стал буквально спасением. Сейчас Арсений чувствовал себя неуклюжим подростком, который пытается подкатить к объекту своей симпатии. С одной стороны, ему нравилось испытывать подобное, а с другой откуда-то вылез страх, расползаясь по всему телу. Он вспомнил, чем закончились его отношения в прошлый раз, перед глазами пронеслись кадры уходящего года, когда он пытался собрать себя по кусочкам, заботливо склеивая кусочки своего разбитого сердца, зализывая душевные раны, забываясь в дыме сигарет и постоянной работе. А если повторится? Если этот высокий парень с глазами цвета прошлогодней травы растопчет то, что так болезненно выстраивал Арсений весь год? В нем боролись противоречия и страх с мурашками, которые пробежали по всему телу от одно лишь прикосновения Антона.
— Арсений, все хорошо? — окликнул его Антон. — Ты, кажется, молоко хотел принести. Если что, то это необязательно.
Арсений встрепенулся, тряхнул головой, прогоняя дурные мысли, которые не хотели его покидать. Он обнаружил, что уже пару минут стоит перед открытым холодильником и просто пялится внутрь, не замечая коробки с молоком прямо перед своим носом.
— Да, я уже иду. Вот твое молоко, лей сколько хочешь, не стесняйся.
— Спасибо, — и снова эта обезоруживающая улыбка. — Я тебя, наверное, задерживаю? Уж извини, что так вот ворвался без приглашения.
— Вообще нет. Я особо и праздновать не хотел, не люблю этот день последнее время, — Арсений сел напротив, поджав под себя одну ногу. — Тут мне подруга звонила, предложила в клуб пойти, вот приехать должна скоро.
— Понятно. Поедешь?
— Не знаю. А у тебя какие планы были?
— Никаких. Приехал в Питер впервые в жизни, думал пойти всю ночь гулять, а у вас тут снега по колено. Вот хотел у тебя узнать, какие тут места интересные есть, чтобы потусить хорошенько.
— Хочешь с нами? Ну со мной, Катей и ее мужем? Они классные ребята.
— Давай, почему бы и нет. Я все равно тут больше никого не знаю.
— Кажется, с компанией на этот Новый год определились, — Арсений подмигнул Антону, салютуя чашкой с кофе. И если кто-то скажет сейчас, что он наступает на те же грабли, то он ему откусит нос.
Антон оказался каким-то теплым и очень уютным. Арсений аккуратно наблюдал за ним: за его чуть резковатыми движениями, за тем, как он прятал руки в длинные рукава своего свитера, как забавно морщил нос с маленькой родинкой на кончике, когда улыбался. Возможно, Арсению просто хотелось, чтобы этот мужчина, неожиданно появившийся за несколько часов до Нового года у него на пороге с рыбой под мышкой, был послан ему провидением и не должен стать причиной его очередного разочарования.
— Самый странный новый год в моей жизни, — задумчиво проговорил Антон, закидывая новую порцию маршмеллоу в остывающий какао, — никогда бы не подумал, что буду сидеть у незнакомого человека на кухне, собираясь идти с ним и его друзьями в клуб.
— Да уж. Как там Серега, кстати? Откуда вы знакомы? И почему именно рыбу мне в подарок он передал?
— Да мы в университете вместе учились на геолого-географическом.
— Где? Может, я что-то не знаю про Серегу, но он, кажется, на электрика в колледже отучился, а потом бизнес какой-то замутил. Он, кажется, вообще на Бали сейчас или в Тае, где-то там загорает, мир изучает.
— Ты уверен, что мы об одном и том же Сереже говорим? Я только три дня назад с ним виделся в Томске.
— Да как же? — Арсений не понимал, каким образом его друг, который буквально вчера хвастался в сторис, что собирается праздновать новый год в окружении пальм и океана, оказался вдруг в холодном сибирском Томске. — Вот, смотри, он на Бали, кажется, — Арсений показал свежую сторис, где Сережа полулежал на каком-то плетеном диване, а на фоне шумели волны, накатываясь на песчаный берег.
— А это кто?
— В смысле? Это мой друг Сережа Матвиенко.
— Как Матвиенко?
— Да вот так. А ты о ком? Сергей Борисович Матвиенко — мой друг, который сейчас путешествует по миру. Я думал, что он в Томске каким-то образом оказался и решил пошутить надо мной. Еще удивился, когда ты сказал, что вы вместе учились на геолого-географическом.
— Я не знаю никакого Матвиенко. Тебе рыбу Сережа Горох передал. Вы же вместе в школе учились, в десятом классе к вам пришел. Погоди, я сейчас, — Антон встал из-за стола, — у меня же тут все записано, — он снял телефон с зарядки и вернулся обратно. — Вот в заметки специально записал, да только телефон разрядился, пришлось на бумажку переписать, чтобы не забыть случайно.
— Только тут адрес другой, — Арсений указал пальцем на нужную строчку.
— В смысле другой? «Большой проспект» вот написано же.
— Большой проспект Петроградской стороны, а приехал ты на Большой проспект Васильевского острова. Антон, ты не тому Попову Арсению Сергеевичу рыбу привез.
— Как? — Антон разочаровано посмотрел на Арсения, будто надеялся, что тот его просто разыгрывает. — А ты тогда почему меня пустил?
— Я думал, что Серега пошутить надо мной решил таким образом и через знакомых рыбу мне передал. Он же знает, что я ее терпеть не могу. Вот я и решил пустить, а потом как-то все само завертелось.
Сейчас Арсений не понимал, кто из них двоих выглядит нелепее: Антон, который перепутал адрес и привез подарок не тому человеку или он сам, пустив в квартиру незнакомца и забрав эту несчастную рыбу в свой холодильник. Он молчал, прокручивая в голове то, что успело произойти за этот час. Разочарование и какое-то опустошение накрывали, сметая всю радость и надежду. И ведь ничего ужасного не случилось, но почему-то привкус какой-то детской обиды усиливался, а настроение резко упало, вернулась меланхолия вместе с раздражением. Вероятно, сейчас какой-то другой Арсений Сергеевич Попов ждет эту злосчастную рыбу и недоумевает, куда же пропал Антон, который должен был ее ему привезти.
— Все в порядке? — участливо спросил Антон, замечая сдвинутые брови Арсения, который уже по третьему разу вчитывался в несколько строчек с адресом и именем.
— Да, все хорошо. Тебя, наверное, там ждут. Странно, что не позвонили ни разу. Надо вернуть рыбу тем, кому она адресовывалась…
— Ты же не из-за рыбы расстроился, да? Арсений? — Антон вдруг снова положил свою ладонь поверх арсовой.
— Уже неважно. Надо звонить этому Попову и везти ему его подарок, — все же прикосновения Антона имели какую-то особую власть над его настроением. Разочарование куда-то мгновенно испарилось, уступая место любопытству.
— Ладно, сейчас наберу.
Пока Антон возился с телефоном, Арсений размышлял о том, как же любит жизнь переворачивать все с ног на голову. Теперь история закручивалась еще необычнее и интереснее. Кажется, последний раз про путаницу с адресами он слушал только в «Иронии судьбы» и уж точно не мог предполагать, что подобное случится с ним. Осталось только Ипполита найти для пущей убедительности.
— Звонишь?
— Звоню, — Антон показал экран телефона, на котором шел дозвон. — Алло! Арсений Сергеевич Попов?
Арсений показал жестами поставить на громкую связь.
— Да, это я, — раздалось из динамиков. — А вы кто?
— А я Антон. Я вам рыбу привез от друга вашего, да только адресом немного ошибся и теперь ваша рыба у другого Арсения Попова.
— Что? Какая рыба? Какой адрес? Какой другой Арсений Попов?
— Я вам сейчас все объясню, — Антон и сам уже готов был сорваться на смех, осознавая, как абсурдно со стороны звучат его слова, — мне рыбу передал друг наш с вами общий. Сергея Гороха знаете?
— Знаю, кажется. А что с ним? Мы давно не виделись, но недавно общались, вроде, все хорошо было.
— С ним все хорошо, вы не переживайте, — Антон сжал руку Арсения, заметив, что тот вот-вот засмеется. Палец другой руки поднес к своим губам, умоляя не издавать ни звука. — Сережа просто хотел вам подарок передать, сказал, что вы рыбу очень любите и давно на родине не были. А я впервые в Петербурге оказался, не знал, что тут два Больших проспекта.
— Ах, вот оно что. Вы бы все равно меня дома не застали, я три дня назад улетел в Амстердам к друзьям на свадьбу. Сережа, конечно, предупредить хоть мог.
— Так он сюрприз хотел к Новому году. А когда вы вернетесь?
— Только после праздников. Давайте, вот как поступим. За квартирой в Петербурге моя сестра присматривает, я вам ее номер дам, вы ей позвоните и договоритесь по поводу рыбы. А то она пропадет так, и Серега расстроится, что сюрприз его не удался. Идет?
Антон поднял брови, без слов спрашивая мнение Арсения на этот счет. Тот кивнул, одобряя предложение другого Арсения на том конце провода.
— Хорошо. Тогда так и поступим.
— Давайте, я вам номер сестры смс-кой отправлю, чтобы вы ничего не перепутали?
— Давайте. Спасибо вам, с наступающим.
— И вас с наступающим. До свидания, — в трубке раздались короткие гудки.
Как только Арсений с Антоном убедились, что звонок завершен, оба расхохотались до слез, представляя человека, которому перед новым годом звонит незнакомей, рассказывающий, как его друг решил устроить сюрприз, подарив рыбу. И все бы ничего, если бы «курьер» с подарком не перепутал бы адреса, наткнувшись на полную тезку и всучив рыбину не тому получателю. В приступе смеха они случайно столкнулись лбами, синхронно «ойкнули» и рассмеялись еще сильнее.
— Я случайно, извини, — сквозь смех проговорил Арсений, потирая ушибленный лоб.
— Ничего страшного, бывает. Бедный мужик в Амстердаме. До сих пор, наверное, в шоке сидит и на телефон смотрит.
— Это он еще не был в ситуации, когда тебе звонят в дверь, открываешь, а на пороге высокий мужчина в огромной дубленке, шапке как у моего бати в молодости и с рыбой под мышкой.
— Извини, что так вышло. Я, когда в спешке адрес переписывал, решил, что неважно его продолжение, так сказать. Кто бы мог подумать, что в вашем Питере есть два Больших проспекта и два Арсения Сергеевича Попова. Совпадение по всем пунктам.
— Не по всем, — покачал головой Арсений, вытирая слезы, — он рыбу любит, а я терпеть не могу.
— Я мог бы догадаться сразу, когда ты вытаращился на меня со словами: «молодой человек, уберите рыбу». Видел бы ты свое лицо в этот момент.
— Да уж представляю, — Арсений снова засмеялся, утыкаясь лбом в плечо Антона.
Отсмеявшись, он резко отодвинулся назад, смутившись. Антон лишь улыбнулся, не сказав ни слова, и подвинул стул чуть ближе к Арсению.
— О, вот и смс-ка с номером пришла. Звоним?
— Звоним. Ставь на громкую связь сразу, пожалуйста, если хочешь, конечно.
— Хорошо.
— Алло?! — спустя полминуты ответил на звонок женский голос.
— Злата Попова? — спросил неуверенно Антон.
— Последние пять лет я — Гаас, но была Поповой, да.
— Злата, вы извините за такой поздний звонок, ваш номер дал ваш брат.
— Неожиданно. С ним что-то случилось?
— Не волнуйтесь, с ним все хорошо, — поспешил успокоить ее Антон. — У меня к вам странная просьба.
— Вот как?
— Все дело в том, что вашему брату его друг передал подарок через меня, а я перепутал адреса. Не знал, что в Петербурге два Больших проспекта.
— И вы хотите привезти ее мне?
— Да, именно. Брат ваш сказал, чтобы вы сами решили, что с ней сделаете. Вам удобно сейчас?
— Да уж…интересные друзья у моего братца. Вы сейчас, получается, на Васильевском острове, так?
— Верно.
— Мы тут с мужем недалеко от вас находимся, в паре кварталов. Давайте, мы приедем и заберем у вас эту рыбину. До Нового года еще полтора часа есть, успеем.
Антон посмотрел на Арсения, который притих и спрятался куда-то в свои мысли, совсем не вслушиваясь в разговор. Он потормошил его за руку, привлекая внимание. Арсений вздрогнул, будто его ударило током, вопросительно посмотрел на Антона.
— Одну секунду, Злата, я сейчас уточню кое-что, вы не сбрасывайте, пожалуйста. — Антон выключил громкую связь и прикрыл микрофон рукой. — Арсений, Злата предложила, чтобы она заехала за рыбой, ты слышал?
— Да, да, я слышал. Давай.
— Злата, вы здесь? Отлично. Так будет даже удобнее. Приезжайте на Большой проспект Васильевского острова, дом шестьдесят два. Позвоните, пожалуйста, когда подъедете.
Антон выключил телефон и положил его на стол. Арсений напряженно теребил завязки на домашних штанах, устремив взгляд в пустую чашку, не реагируя на окружающий мир.
— Что-то не так? — Антон осторожно дотронулся до его плеча. — Я что-то не то сказал или сделал?
— Нет, все нормально. Просто фамилию Златы услышал и воспоминания неприятные нахлынули. Уже все хорошо, — он попытался улыбнуться, но Антон не поверил ему, однако и с расспросами дальше лезть не стал.
— Ладно. Надеюсь, что ты не передумаешь из-за этого ехать в клуб отмечать Новый год.
— Нет, я поеду, не волнуйся. На произвол судьбы не брошу. — В этот раз он улыбнулся совершенно искренне. — Может, вина?
— Я только за.
— Белое или красное? Розовое?
— Какое ты выберешь, я как-то не знаток вин, я по пиву больше. Жарко у тебя, — Антон отодвинулся немного от стола и снял свитер, оставаясь в белой футболке.
Арсений на секунду завис, засмотревшись на выразительные ключицы, видневшиеся в достаточно глубоком вырезе. Быстро отвернулся, почувствовав на себе взгляд Антона. И почему, спрашивается, он плывет так в присутствии этого мужчины на своей кухне? Почему рефлекторно облизал нижнюю губу, и смутился от одного взгляда? Найти ответы на эти вопросы — признаться самому себе, что Антон его действительно заинтересовал куда больше, чем приятный собеседник. И будто бы он понял это и раньше, но разрешить себя так думать и поверить в это все еще было страшно.
— Я предлагаю белое, — он поставил бутылку на стол, стараясь не поднимать глаза, чтобы не смотреть в глаза Антону.
— Белое, так белое. Доверюсь твоему вкусу.
Чуть дрожащими руками Арсений вкрутил штопор в пробку и только хотел потянуть вверх, чтобы вытащить, как в коридоре раздался звонок. Удивившись тому, что Злата так быстро добралась, он отставил бутылку на середину стола и вышел из кухни. Открыв дверь, он чуть не налетел на парня, стоящего за ней.
— Арсений Сергеевич? — спросил парень, оглядывая его с ног до головы.
— И у вас рыба?
— Какая рыба? По этому адресу заказывали пиццу. Я что-то перепутал? Извините, пожалуйста.
— А, вы из доставки, — Арсений даже выдохнул с облегчением, второго парня с рыбой он бы не потянул, возраст не тот. — Тогда все верно.
— С наступающим вас, — дежурно улыбнулся курьер, протягивая пакет с едой.
— И вас, спасибо, — Арсений закрыл на замок дверь и вернулся на кухню, где его уже ждало вино, разлитое по бокалам.
— Я тут похозяйничал немного, — кивнул Антон на бокалы, — извини, что без спроса. О, кажется, мы еще и поедим!
— Ты все правильно сделал, спасибо. Да, наконец-то привезли ее, больше часа прошло, но теплая еще, к счастью.
Новый год приближался, часы показывали начало одиннадцатого. Арсений немного тревожился, что Катя с Митей могут не успеть доехать до них вовремя, поэтому уже настраивал себя, что праздник он встретит только с Антоном вдвоем, из-за чего волнение только усиливалось. Весь вечер он катался на самодельных эмоциональных качелях, пытаясь спрыгнуть с них на нужной эмоции, но пока выходило плоховато. Кажется, в этой квартире спокойными были только Антон и рыба в холодильнике, причем если последняя просто была немного неживой уже, то второй будто излучал спокойствие и умиротворение. Хотелось обнять его, прижаться щекой к щеке и просто слушать тишину, положив голову ему на плечо. Арсений улыбался, думая о том, какая у них идеальная разница в росте, которая позволяла спокойно целоваться, не наклоняясь и не вставая на носочки. Осталось только проверить эту теорию на практике, но пока морально он был не готов, хотя тело говорило об обратном, отзываясь приятными мурашками каждый раз, когда их ноги соприкасались под столом.
Отпивая маленькими глотками вино, смакуя его вкус, они разговаривали на всевозможные темы. Арсений рассказывал про работу начальником отдела снабжения, сетуя на невнимательных поставщиков, которые по своей оплошности прислали им шестьсот килограммов талька, — спасибо Загайскому, который вовремя все разрулил. Антон смеялся с нелепости этой истории и сочувствующе кивал, когда речь заходила о трудностях. Потом делился своими впечатлениями о работе геологом на одном из крупных проектов в Томске, рассказывая о забавных и парочке опасных случаях. Арсений слушал его, не отрывая взгляда, считывал каждое изменение мимики и удивлялся тому, как быстро и живо меняются эмоции. Антон с одной стороны казался открытой книгой, а с другой стороны в нем таилась какая-то особенная загадка, которую так хотелось разгадать, выведать тайну и сохранить ее в сердце. Раньше о подобных ощущениях Арсений читал в книгах, а теперь, кажется, испытывал их сам, но старался не падать с головой в этот манящий омут, а идти осторожно по краю, проверяя каждый раз почву под ногами. Даже вскользь спросил про наличие жены и детей, обрадовался, получив отрицательный ответ. В один момент он позволил себе предположить, что Антон тоже испытывает к нему влечение, и надежда на возможное продолжение их истории укрепилась сильнее, но пока ее легко можно было спугнуть, лучше не торопиться. Их идиллию нарушил очередной звонок в дверь. Арсений, разочарованно вздохнув, нехотя поднялся со стула и пошел посмотреть, кого там ветром надуло. За дверью оказалась Катя.
— С наступающим! — подруга влетела в прихожую, оставляя след от помады на щеке Арсения. — Ты чего еще не собранный? Мы в клуб собирались, помнишь?
Катя, как и всегда, внесла яркий хаос и веселье в притихшую квартиру. Она молниеносно скинула шубку из искусственного меха, оставшись в приталенном брючном костюме и застучала шпильками по направлению к кухне. Арсений не успел даже ответить на ее вопросы, поспешил за ней.
— С наступающим! Вы тот самый знакомый Арсения? Я — Катя, — она протянула руку Антону, которую тот осторожно пожал, немного смущаясь шумной девушки.
— Антон, приятно познакомиться. Чудесно выглядите.
— Спасибо, вы тоже неплохо. Арсений, а чего ты не сказал, что вы вино пьете? Я бы тогда Митю сразу притащила сюда.
— Да как-то спонтанно получилось, мы не планировали, — пожал плечами Арсений. — Так зови его сюда, мы все равно еще какое-то время собираться будем. Сейчас еще Злата должна заехать и рыбу забрать.
— Какая Злата? Какую рыбу? — Катя с удивлением смотрела то на Антона, то на Арсения. — Мы в клуб идем?
— Идем, — закивал Антон, — просто тут так случилось, что я только чуть больше часа знаком с Арсением и вышло это совершенно случайно.
— Как случайно? Арсений?
— Ну вот так случайно, Кать, — Арсений сел на свое место, предварительно пододвинув стул для подруги. — Стою я в ванной…
— Раздетый? — перебила она Арсения, хитро улыбнувшись и посмотрев на Антона.
— Наполовину, — признался Арсений. — Не перебивай, дослушай. Стою я в ванной, одетый наполовину, а тут звонок в дверь. Открываю, а там Антон с рыбой под мышкой стоит и мне ее пихает.
— И ты взял рыбу у незнакомого человека, пригласил его в гости? Арсений, ты не заболел? — Катя потянулась рукой, чтобы потрогать лоб Арсения.
— Нет, все со мной в порядке.
— Я уже начинаю сомневаться, хотя… — Катя прищурилась, — нет, это твое обычное состояние. Ты прав. И что было дальше?
— А дальше, — продолжил рассказ Арсения Антон, — мы выяснили, что я ошибся адресом и привез рыбу не тому Арсению Попову.
— Хотите сказать, что в Петербурге есть еще один Арсений Попов?
— Ага, и он тоже Сергеевич, представляете?
— Не очень, но остается только поверить вам на слово. Хоть фильм снимай по вашим приключениям. Ой, — резко спохватилась Катя, взглянув мельком на свой телефон, — у меня же там муж в машине мерзнет. Я вообще зашла за вами, чтобы в клуб ехать, а вы оба даже не собранные еще.
— Так зови Митю сюда, — предложил Арсений, — подождете нас, вина выпьете, мы же все равно на такси поедем.
— И правда, Катя, зовите вашего мужа. — поддержал его Антон.
— Ладно, сейчас напишу ему, чтобы машину парковал где-нибудь и поднимался. Арс, ты же не пойдешь вот в этом?
— А что? Тебе не нравятся мои ультрамодные домашние штаны в клеточку и футболка с пивозавром? По-моему, отличный вариант.
— С кем я связалась? — со смехом покачала она головой. — С вами никакого цирка не надо.
— Зато не соскучишься, — подмигнул Кате Арсений. — Ну где там Митя? Ты ему написала?
— Ага, он пишет, что тут не может выехать. В сугробе застрял, толкнуть надо.
— Я могу помочь! — тут же вызвался Антон.
— Да я тоже могу, сейчас только свитер потеплее надену, подождешь полминуты?
— А если Злата приедет сейчас? Мне кажется, лучше кому-то одному остаться. Но если что, то я подожду.
— Точно, совсем забыл про нее и рыбу эту. Тогда я останусь, а тебе удачи. Если что, звоните.
— У него черный Ниссан, номер А315ОУ. Надеюсь, что тут вы не перепутаете ничего, — усмехнулась Катя. — Я тогда Мите напишу, чтобы он вас дождался.
Антон быстро кивнул и ушел в коридор одеваться. Арсений налил себе и Кате еще вина, усаживаясь на стул поудобнее. Сейчас ему было необходимо обсудить с подругой происходящее, чтобы она либо подтвердила, что он делает что-то неправильно, либо поддержала его. Катя всегда умела находить правильные слова даже в самых неоднозначных и сложных ситуациях, за это Арсений ее очень уважал и ценил.
— Ну что ты на меня так смотришь? — спросила Катя, заметив выжидающий взгляд Арсения. — Спрашивай уже, что хотел.
— Кать, а что делать, если мне понравился Антон, но я боюсь второй раз обжечься? — выпалил Арсений, выпивая залпом вино.
— Муравью хрен приделать. Арсений, напомни, сколько тебе лет?
— Тридцать семь, а что?
— А то, что ты уже мальчик взрослый и решения принимаешь самостоятельно.
— Ну, Кать… А если ничего не выйдет? Я вообще не уверен, что он не гетеро.
— Смотрит он на тебя так, будто ты ему тоже понравился, — задумчиво произнесла Катя, рассматривая внимательно Арсения. — Не заметил?
— Не-а, — пожал плечами Арсений. — А как он смотрит?
— Я не знаю, насколько такое возможно, учитывая, что вы пару часов от силы знакомы, но с нежностью что ли. Ласково так, знаешь?
— Ласково и с нежностью, говоришь? Правда?
— Не знаю, Арсений, — Катя положила свою ладонь поверх его, выражая поддержку, — мне показалось, что так. Как ты там всегда говоришь? Не попробуешь — не попробуешь? Ну вот и попробуй.
— Ладно, ты права. Я же ему ничего пока еще серьезного не собираюсь предлагать.
— Это ты уже сам решай, — улыбнулась Катя, допивая вино. — У тебя окно на кухне же во двор выходит?
— Ага.
Она подошла к окну и прислонилась к нему лбом, пытаясь рассмотреть что-то внизу. Арсений встал с ней рядом, вглядываясь в темноту. С пятого этажа из-за плотного снега, который вовсе не собирался стихать, почти ничего не было видно. И даже свет от фонарей не помогал разглядеть, что происходит внизу.
— Не видать ничего, — констатировала факт Катя, отходя от окна. — Надо позвонить Мите, узнать, что у них там происходит.
— Да погоди пока. Он тебе, наверное, еще не ответит сейчас. Давай минут десять подождем еще?
— Уверен? Может, им помощь нужна, а мы тут сидим.
— Давай так: если через пять минут они не позвонят в домофон, то мы к ним сами спустимся.
— Ладно, положусь на тебя, — согласилась Катя, забираясь с ногами на стул. Арсений аккуратно погладил ее по плечу и кивнул на пустой бокал, получив молчаливое согласие, налил в него еще вина.
Арсений следил, как секундная стрелка на настенных часах отсчитывала время. Казалось, что она слишком медленно двигается, будто тоже устала под конец года. Хорошо все же, когда с подругой можно просто помолчать, подумать о своем, наслаждаясь тишиной. Из мыслей обоих вырвал внезапно зазвонивший телефон, лежащий на столешнице под розеткой.
— Твой звонит? — спросил Арсений, заодно проверив свой телефон, который держал в руках.
— Нет, мой молчит. Это Антона, наверное.
— Да, — Арсений подошел к телефону и посмотрел на экран, — это Злата, он номер ее сохранил. Она, наверное, подъехала. Ответить?
— А твоего номера у нее нет?
— Нет.
— Тогда отвечай. Чего она там мерзнуть будет на улице.
Арсений осторожно вытащил провод зарядки из телефона и ответил на звонок.
— Алло, Злата? Вы подъехали уже? Это Арсений, которому Антон по ошибке рыбу принес. Подниметесь или мне спуститься? А, хорошо, тогда звоните в домофон, квартира двадцать восемь, подъезд второй, этаж пятый. Только на лифте не стоит, лучше по лестнице подняться, а то застрянете. Жду вас. — Арсений завершил разговор и вернул телефон на место.
— Ну что там? Она поднимается?
— Да. Где-то у меня была коробка конфет, подарю ей вместе с рыбой. Нормально?
— Нормально. Бутылочку шампанского еще бы, но и так сойдет.
Арсений закатил глаза и показал подруге язык, убегая гостиную. Пока он там шуршал, ища конфеты, в домофон позвонили. Катя вздохнула, понимая, что придется ей идти открывать. Нехотя встала со стула и вышла в коридор, сняла трубку домофона.
— Кто там?
— Злата, я за рыбой пришла.
— Открыли? — вместо ответа она услышала писк открывающейся двери и повесила трубку.
— Открыла? Это Злата? — в коридоре появился Арсений, запихивая второпях коробку конфет в подарочный пакет.
— Злата, Злата. Ты не суетись так, успеешь все.
— Мне до сих пор немного неловко перед ней за то, что ей пришлось ехать сюда. Новый год уже через сорок минут. А мы все еще тут торчим.
— Ну и ладно. Встретим его на твоей кухне, там пицца была, я видела.
Их разговор прервал звонок в дверь. Арсений, не глядя в глазок, открыл ее, впуская гостей. Первой вошла молодая женщина невысокого роста, одетая в короткую светлую шубу, а за ней зашел тот, которого Арсений предпочитал бы не видеть никогда более в своей жизни. Он даже на мгновение закрыл глаза, надеясь, что ему мерещится. На пороге позади Златы мялся Олег, стараясь не смотреть перед собой. Таких совпадений просто не должно случаться с нормальными людьми. Жена его бывшего парня — сестра его полной тезки. Если об этом кому рассказать, то никто не поверит. Все слова улетучились из головы, а руки будто одеревенели, он чуть не выронил пакет с конфетами, благо Катя вовремя успела сориентироваться и забрала его, поставив на тумбу.
— Здравствуйте, — Злата протянула руку Арсению, которую тот пожал на автомате, еще не до конца понимая, что происходит, — приятно познакомиться с вами, Арсений. Я же правильно угадала? — Она заливисто рассмеялась.
— Да, вы все правильно угадали. Мне тоже очень приятно с вами познакомиться, Злата, — Арсений отпустил ее руку и попытался улыбнуться, все еще игнорируя присутствие Олега.
— А это мой муж — Олег, — Злата обернулась к супругу, — надеюсь, вы ничего не имеете против того, что мы вдвоем зашли.
— Конечно, нет, все в порядке, — ответила Катя вместо Арсения, — с наступающим вас.
— Спасибо, и вас.
Арсений украдкой взглянул на Олега, который за все время не проронил ни слова и только кивал в такт словам жены. Он будто примерз к месту, на котором стоял, не двигаясь ни на миллиметр в сторону. Арсений решил, что лучшим решением будет ретироваться поскорее на кухню за злосчастной рыбой, максимально делая вид, что ничего необычного не происходит.
На кухне он специально подольше рылся в холодильнике, пытаясь успокоить глубокими вдохами и выдохами сердцебиение. Он не понимал, что ощущает, в нем будто смешались всевозможные эмоции, накатывая волнами и снося напрочь душевное равновесие. Олег почти не изменился за год, только бороду сбрил, что делало его немного моложе своих лет. Арсения на мгновение захлестнули воспоминания из недавнего прошлого, когда он шутливо жаловался на то, что целоваться не очень удобно из-за колючей щетины, на что Олег только широко улыбался. Прочь. Арсений тряхнул головой, прогоняя воспоминание, — теперь это ни к чему. Надо сосредоточиться на рыбе и не сболтнуть случайно лишнего.
— Арс, ты там уснул что ли? — крикнула ему Катя из коридора.
— Иду уже. Не могу что-то найти рыбу.
Арсений вернулся, держа на вытянутых руках сверток, стараясь не дышать по возможности. Наконец-то эта рыбина судьбы отправится по нужному адресу и больше не будет мозолить глаза на нижней полке холодильника, где бы она пролежала до окончания своего срока годности.
— Ой, какая она огромная! — Воскликнула Злата, забирая рыбу и прижимая сверток к себе. — Спасибо большое, вот вам от нас небольшой презент к новогоднему столу, — она протянула Арсению коробку конфет.
— Спасибо, — он улыбнулся, понимая, что и здесь снова совпадение: Злата подарила ему точно такие же конфеты, которые он собирался подарить ей.
— И у нас для вас есть небольшой подарок, — Катя подняла вверх пакет, передавая его Олегу, — спасибо, что сами приехали за рыбиной этой. С наступающим вас еще раз!
— Мы пойдем, — впервые за все время заговорил Олег, Арсений даже вздрогнул от неожиданности, — полчаса до Нового года, нам пора.
— Да, мы пойдем. Счастливого Нового года, — Злата помахала Кате и Арсению рукой, и первая вышла из квартиры.
Олег задержался, как-то грустно улыбнулся Арсению, кивнул Кате и будто бы собирался что-то сказать еще, но его окликнула Злата, и он поспешил за ней.
— Ты тоже его видела? — придя в себя, спросил Арсений, когда шаги на лестнице стихли. — Такое вообще возможно?
— Видимо, возможно, — протянула Катя, садясь на банкетку. — Умеешь ты в истории влипать, Арсений.
— Что правда, то правда, — согласился Арсений, присаживаясь рядом с подругой. Осталось только закурить, задумчиво выпуская дым изо рта, чтобы произошедшая сцена стала еще более кинематографичной. — Может, мы все спим?
— Может… Черт! А Митя с Антоном где? Что-то их давно нет. Я позвоню ему.
— Звони. Уже пора.
***
Антон вышел из подъезда, вдохнул полные легкие морозного воздуха, поправил шапку, надвинув ее побольше на лоб. За то время, что он просидел в квартире Арсения, значительно похолодало, снег усилился и поднялся ветер. Немудрено, что Катин муж застрял где-то в сугробе, найти бы тут его еще, когда в пяти метрах перед собой практически ничего не видно. Антон вышел из-под козырька подъезда, ежась от холода, только собирался перешагнуть ступеньку, как прям перед ним затормозило такси, из которого вышел сначала молодой мужчина, а потом примерно такого же возраста женщина в белой шубке.
— Не подскажите, это второй подъезд? — спросила женщина, перекрикивая шум ветра.
— Кажется, второй, — ответил Антон и на всякий случай повернулся в сторону двери, проверяя номер над ней.
— Спасибо большое, а то из-за снега толком ничего невидно.
— Да уж, метет. Прям как у нас в Сибири.
— Никогда не была в тех краях, но соглашусь с вами. С наступающим! — Улыбнулась Антону девушка и поспешила за своим молчаливым спутником.
— И вас! — крикнул ей вслед.
Он услышал, как хлопнула входная дверь, не оборачиваясь пошел вперед прямо в снег, внимательно присматриваясь к каждой машине. Мокрые снежинки липли на ресницы, мешая нормально разглядеть хоть что-то, Антон часто моргал, пытаясь стряхнуть их, но это мало помогало. К счастью, он недолго плутал по двору, уже через пару минут приметил большую черную машину, застрявшую в снегу. По предварительной оценке, ему показалось, что вдвоем они не справятся, благо вокруг можно было найти еще пару человек в помощь. Антон перелез через небольшой сугроб, обошел машину, не забыв удостовериться по номерам, что не ошибся и не перепутал ничего, и постучал в стекло со стороны водителя. Мужчина за рулем тут же открыл окно.
— Вы Антон, верно?
— Да. Я пришел вас вытаскивать из снега. Крепко застряли?
— Не знаю, ничего непонятно в этом снегу, метет так, что вас едва вижу. Сейчас выйду к вам на улицу, подумаем, как быть. — Мужчина закрыл окно и открыл дверь, из-за чего Антону пришлось отойти. — Я Митя, кстати.
— Это Дмитрий, получается, да?
— Да, но зовите лучше Митей, мне так привычнее.
— Хорошо, — кивнул Антон, пожимая протянутую руку. — Посмотрите вот сюда, — он указал на задние колеса машины, — мне ее одному не вытолкать.
— Да, вижу, — с досадой согласился Митя, пнув колесо ногой. — Может, тут кто поможет? Как думаете?
— Надеюсь. Пойду вон к той машине, вон подъехала только что. Вы никуда только не уходите и не пытайтесь сами выехать — еще больше закопаетесь.
— Договорились. Я тогда пока в машине посижу.
Антон кивнул и пошел к соседней машине, надеясь, что ее владелец поможет им выехать из снега. Удача в этот раз была на его стороне. Мужчина по имени Егор согласился помочь и даже предложил вытащить машину тросом.
— Митя, это Егор, он согласился нам помочь, — прокричал Антон в открытое окно.
— Отлично. Тогда я попытаюсь выехать, а вы вдвоем толкайте. Хорошо?
— Идет.
Егор и Антон подошли к машине сзади и приготовились ее толкать. Митя нажал на газ, машина заревела, снег из-под колес полетел в разные стороны, засыпаясь чуть ли не за шиворот. Вытолкать не удалось ни с первого и даже ни с третьего раза. Антон запыхался, расстегнул верхние пуговицы дубленки и сдвинул шапку на затылок, Егор ругался, не стесняясь в выражениях, предлагая все же не страдать херней и «дернуть» машину тросом. Его предложение было одобрено всем коллективом, и Митя открыл багажник, из которого Антон достал трос и прицепил его к двум машинам. В этот раз все наконец-то получилось, и машина выехала на ровный участок, спасенная из снежного плена.
— Спасибо вам, ребята, — Митя пожал руки Егору и Антону, — без вас я бы встречал Новый год на парковке в сугробе.
— Да не за что, — махнул рукой Егор. — Сегодня мы помогли вам, завтра вы поможете кому-то еще. Такой закон Вселенной, — пожал он плечами. — С наступающим и вас. Полчаса уже осталось, пойду я.
— Надо торопиться, в клуб уже не успеем, — грустно вздохнул Митя, закрывая дверь машины. — Придется Новый год у Арсения встречать.
— А что? Неплохой вариант, — улыбнулся Антон, почему-то представив Арсения в красном свитере с оленем, ему бы пошел такой. Арсению вообще все, что угодно бы пошло. — Пойдемте быстрее, а то заметает все сильнее.
— Может, на «ты» уже перейдем? — предложил Митя, едва поспевая за широкими шагами Антона.
— Давай.
От машины до подъезда, казалось, идти недолго, но рыхлый снег и сугробы здорово замедляли. Антон бубнил себе под нос ругательства, пару раз чуть не упал, поскользнувшись на неровной дороге. Наконец они добрались до заветной входной двери, остановились на минутку, чтобы отдышаться и стряхнуть с одежды и обуви налипший снег. Антон первым подошел к домофону и набрал номер квартиры Арсения. Не успел он отойти в сторону, как дверь распахнулась и со всего размаху прилетела ему прямо по носу. Резкая боль в переносице заставила его схватиться обеими руками за поврежденную часть лица, пачкаясь в собственной крови. Он застонал от очередной волны боли, размазывая кровь по щекам.
— Простите, извините, я не хотел! — к нему подбежал мужчина, который, видимо, и стал причиной его травмы. — Вы здесь живете? Может, вам «скорую» вызвать?
— Олежа? — раздался откуда-то сбоку голос Мити. — Какими судьбами ты здесь?
— Олежа? Вы знакомы? — это уже спрашивала женщина, чей голос Антон узнал: она некоторое время назад спрашивала у него номер подъезда.
— Я… мы… ну… — замялся Олег, все еще держа под руку Антона, — мы немного знакомы, да. Погоди, Злат, не до этого сейчас. Надо вот молодому человеку помочь. Как вы себя чувствуете? — обратился Олег к Антону.
— Я нормально, только нос сильно болит. Проводите меня, пожалуйста, в двадцать восьмую квартиру, — сдавленно проговорил он, вытирая кровь тыльной стороной руки.
— Надо снег приложить, — Митя протянул Олегу снежок, — холод всегда при ушибах прикладывают.
— Да, спасибо, — Олег забрал снежок и попытался всунуть его под нос Антону, но тот дернулся из-за холода, ударившись второй раз носом, но уже об собственную руку.
— Твою мать! — не сдержался Антон и выругался вслух. — Можно я просто уже пойду?
— Мы вас проводим, — настаивала Злата, держа открытой входную дверь все это время. — В какую квартиру вы сказали? В двадцать восьмую?
— Да, — ответил за Антона Митя, поправив квадратные очки, съехавшие с переносицы почти на кончик носа, — пойдемте уже.
— Вот так совпадение, а мы только что оттуда, — удивленно проговорила Злата, пропуская Антона впереди себя.
***
— Он не берет трубку, — с тревогой в голосе проговорила Катя. — Давай спустимся к ним? А если что-то случилось? У меня дурное предчувствие.
— Хорошо, сейчас только переоденусь наконец-то, а то холодновато идти в этом.
Арсений убежал в спальню переодеваться. В спешке схватил с полки первый попавшийся свитер, которым оказался какой-то дурацкий с оленем посередине, но времени искать другой не было, да и под курткой все равно не видно. Скинул домашние штаны, схватил со спинки стула какие-то джинсы, надеясь, что они не с дырками на коленях. Прыгая на одной ноге, пытаясь натянуть вторую штанину, он оказался в коридоре, где его уже ждала одетая Катя.
— Ты скоро там?
— Бегу, вот джинсы осталось застегнуть и куртку надеть.
— Давай быстрее, — Катя потянула дверь за ручку, собираясь ее открыть, но ее опередил кто-то с другой стороны, пытаясь проигнорировать закрытый замок. — Кто там?
— Кать, это мы, — раздался голос Мити, — открой пожалуйста, у нас тут ЧП.
— Что там случилось? — Катя открыла дверь, пропуская в квартиру Митю, за которым шел Антон, держась окровавленной рукой за нос, а за ним, чуть не налетев друг на друга, в квартиру забежали Злата и Олег.
— Антон, что случилось? — тут же подскочил к пострадавшему Арсений, осматривая его лицо. — Кто это тебя так? Олег, ты тут что делаешь?
— И вы тоже знакомы? — воскликнула Злата, удивленно смотря на каждого в этой прихожей. — Олег, может, ты уже объяснишь, что происходит?
— Погоди, Злата, сначала надо помочь человеку.
— Да, конечно, ты прав, — процедила она сквозь зубы.
— Приятно познакомиться, Злата, а я и есть тот самый Антон, который вам рыбу передать должен был.
— Это уже не смешно. Что тут происходит?
— Не кричите, давайте все успокоимся и нормально поговорим! Арсений, где у тебя лед? Митя, позвони Свете, она врач, спроси, что делать надо. Олег, Злата, вы пройдите на кухню, не стойте в дверях, — командовала Катя, иначе этот балаган было не остановить. Вроде взрослые все люди, а ведут себя как дети малые.
Арсений сбегал к холодильнику и достал формочки со льдом, подавая их Кате, которая осматривала внимательно опухшую переносицу Антона, стирая ватным диском, смоченным в перекиси, кровь с лица. Злата и Олег шёпотом переругивались друг с другом, шипя, будто дикие лебеди. Митя стоял около окна, записывая на обрывке какой-то бумажки рекомендации от Светы. Часы тем временем приближались к полуночи, большая стрелка неумолимо двигалась к цифре десять, сообщая, что осталось всего каких-то двенадцать минут до того, как две тысячи двадцать третий год уступит место две тысячи двадцать четвертому.
— Что Света сказала?
— Сказала, что если кровь идет, то нужно засунуть ему в нос ватный тампон в перекиси и лед приложить к ушибленному месту.
— Арсений, скрути, пожалуйста, из ватных дисков что-то по типу тампона, сумеешь?
— Да, сейчас сделаю, — Арсений принялся скручивать несколько ватных дисков в трубочку, но из-за волнения и спешки у него ничего толком не получалось, все валилось из рук.
— Давайте я помогу, — вдруг подошла к нему Злата, — вы лучше воды выпейте и успокойтесь, а еще лучше Антона за руку возьмите, ему так легче станет.
— Да… хорошо… с-спасибо.
Арсений последовал совету Златы, перетащил стул поближе к Антону так, чтобы Кате было удобнее вокруг него ходить, и аккуратно накрыл его руку, лежащую на коленке, своей, обхватывая его пальцы почти невесомо. Антон попытался улыбнуться, но поморщился от боли и только прикрыл глаза, благодаря за поддержку. Арсений мягко поглаживал обветренную кожу большим пальцем, прислушиваясь к собственным ощущениям. Он понял, что ему сейчас просто необходимо касаться Антона, держать его за руку, надеясь, что он чувствует его поддержку, вторым желанием было поцеловать его тыльную сторону ладони, пройдясь потом по каждому пальцу, вливая всю нежность, на которую было способно когда-то раненное сердце. Он смотрел на опухшую переносицу, на кровавые следы на щеке, на влажные пряди, прилипшие ко лбу и почему-то даже в таком виде считал Антона очень красивым.
— Антон, голова не кружится, не тошнит? — спросила Катя, продолжая осматривать травмированный нос.
— Все хорошо, только нос болит, но уже не так сильно. Кажется, нам придется встретить новый год такой компанией, пять минут же осталось.
— Тогда мне бы хотелось знать, откуда вы все тут знаете моего мужа? Мне кажется, от меня что-то скрывают, как-то не очень приятно, не находите?
— Да кто же не знает Олежу? — усмехнулся Митя. — Он давний и очень близкий друг Арсения, скажем так.
— Митя! — шикнули на него одновременно Катя с Арсением.
— А что Митя? Это же не я изменяю своей жене с мужиком, а он!
— Что? Как это изменяет? С ним? — Злата вскочила со стула как ужаленная. — Олег, что происходит? Это правда?
— Да нет, конечно, Златочка! Это все выдумки какие-то, — попытался оправдаться Олег.
— Выдумки? А почему тогда этот мужчина, — Злата указала пальцем на Митю, — называет тебя Олежей? Он ведь еще на улице тебя узнал!
— Трус! Какой же ты трус! — покачал головой Арсений, сильнее сжимая руку Антона. — Даже сейчас не можешь признаться жене.
— Все же правда, — Злата отошла к стене, сползла по ней вниз, закрыв лицо руками. — Какой же ты… да пошел ты! — Она резко вскочила, отталкивая от себя Олега и размазывая потекшую тушь по щекам. — Счастливого Нового года!
Злата выбежала в коридор, схватила с вешалки шубу и хлопнула входной дверью, покидая квартиру. Олег разочарованно посмотрел на Арсения, а потом сорвался за женой, так же хлопнув дверью.
— С новым годом, — растерянно произнес Антон, провожая взглядом рассорившуюся парочку.
— Уже полночь, даже три минуты первого, если быть точнее, — тихо проговорил Митя, садясь на свободный стул рядом с Катей и приобнимая ее одной рукой.
— И зачем ты ей все рассказал? — вдруг спросила Катя, немного отстраняясь от мужа.
— Он слишком долго им обоим врал, не сдержался. Прости, Арс, что ляпнул, не подумав.
— Наверное, ты все правильно сделал. Не знаю, возможно, она не хотела этого знать.
— А мне кажет, что она догадывалась, — Антон высвободил руку Арсения, чтобы вытащить тампон из носа. — Кровь остановилась. — пояснил он свои действия.
— Может, но все равно как-то резко получилось, — покачала головой Катя.
— Зато честно, — пожал плечами Митя. — Да чего вы все кислые такие? Новый год же. Арсений, шампанское есть? Открывай!
— Шампанского нет, есть полбутылки белого вина и холодная пицца.
— Сойдет и так. Где у тебя бокалы?
Арсений только сейчас заметил, что все это время держал Антона за руку, и это ощущалось таким… правильным. Он с небольшим сожалением отпустил ее, встав со своего места, и ушел за четвертым бокалом для Мити. Если народная примета «как новый год встретишь, так его и проведешь» работает, то две тысячи двадцать четвертый ожидается полным приключений. Главное, чтобы было с кем разделить эти приключения и, возможно, один из кандидатов сидел прямо сейчас у него на кухне с разбитым носом. Время покажет.
— Мить, разливай вино, — Арсений поставил недостающий бокал на стол.
— Это я с удовольствием.
— С наступившим! — Антон первый поднял свой бокал, салютуя остальным.
Под тихий звон стекла и тиканье часов они встретили Новый год, каждый думая о своем. Арсений почувствовал, как на его коленку ложится рука Антона и медленно поглаживает вверх-вниз, он даже затаил дыхание, чтобы ничто не нарушило магию момента. Снег на улице утих, падая крупными хлопьями, красиво кружились снежинки в теплом свете фонарей, создавая ощущение зимней сказки, которая будто пришла откуда-то из детства. Хорошо.
— Мне кажется, нам пора идти, — шепнула Катя Мите, но Антон с Арсением тоже услышали ее слова и смущенно улыбнулись, понимая, на что она намекает.
— Да, что-то мы засиделись. Вызовем такси и поедем куда-нибудь. Вы не провожайте нас.
Арсений попытался было возразить ради приличия, но осекся, поймав взгляд Антона. Им и правда есть, что обсудить тет-а-тет.
Через десять минут Митя и Катя стояли в дверях, желая в очередной раз счастливого Нового года. Катя обещала позвонить и проверить состояние носа Антона, наказала Арсению быть аккуратнее в делах амурных и помнить о предохранении, на что он ей показал средний палец. Митя тем временем нахлобучивал светло-серую шляпу у зеркала и повязывал такого же цвета шарф, угукая на все реплики жены.
— Долгие проводы — лишние слезы, — в конце концов изрек он очередную народную мудрость, открывая перед Катей дверь, — до встречи в новом году.
— Идите уже! — шутливо подтолкнул их Арсений, закрывая дверь.
И вот они снова остались только вдвоем. Антон подошел совсем близко, нарушая все мыслимые и немыслимые границы. Арсений ощутил его теплое размеренное дыхание на своей щеке, осторожно положил свою ладонь ему на грудь, чувствуя под пальцами стук сердца. Это целомудренное прикосновение показалось ему чем-то практически интимным, от чего на щеках проступил легкий румянец.
— Ты слышал когда-нибудь про традицию тереться носами при встрече? — спросил Антон, находясь слишком близко к губам Арсения.
— Слышал, но у тебя нос болит.
— А мы совсем немного, — Антон немного наклонился и коснулся припухшим кончиком своего носа кончика носа Арсения, аккуратно потерся им.
Мурашки побежали по телу, Арсению не хватало воздуха от такой близости. Всего одно просто прикосновение нос к носу, а эмоции захлестнули. Он ощущал тепло тела Антона, прижимался к его груди, осторожно перемещая свою руку ему под лопатку и проводя ею вниз.
— Это приятно, — описал он свои ощущения, — и слегка щекотно. Ты знал, что от тебя пахнет самой настоящей елкой?
— Нет, — улыбнулся Антон, — у меня сегодня день новых открытий. Представляешь, я перепутал адреса и, кажется, встретил свою судьбу в красном свитере с оленем. Знал, что именно такой у тебя есть.
— Я надеялся, что ты не обратишь на него внимание, — смутился Арсений, — он совершенно дурацкий.
— Неправда, он забавный и тебе очень идет. Тебе вообще все, что угодно идет, потому что ты красивый.
— Спасибо. Ты тоже.
Арсений ощущал себя будто на облаке сахарной ваты. Они обнимались с Антоном, синхронизируя свое дыхание, ловя прикосновения друг друга, а вокруг будто все таяло, растворялись привычные очертания квартиры, сужаясь до них двоих. Он поднял глаза вверх, утопая в мягкой зелени глаз Антона, которые, казалось, светились каким-то особенным нежным светом, от чего сердце приятно трепетало, словно крылья бабочки. Это мгновение хотелось ощущать вечность, пробовать его на вкус и сохранить навсегда в ленте воспоминаний, чтобы в самые холодные ночи доставать его и греться о то робкое чувство, которое зарождалось между ними.
— Мне почему-то очень хочется тебя поцеловать, можно? — прошептал Арсений на ухо Антону.
— Можно, только осторожно.
И Арсений поцеловал. Мягко коснулся губ Антона, выдыхая в них. Медленно поцеловал сначала верхнюю, а потом нижнюю, будто боялся ранить резким прикосновением. Антон ответил так же осторожно и мягко, внимательно изучая реакцию тела Арсения, невесомо касался его губ, целуя нежно и ласково, растягивая удовольствие, наслаждаясь, тянулся к его сердцу через поцелуй. Арсений трепетно провел ладонью вверх к шее Антон, поднялся выше, вплетая пальцы в его мягкие волосы, пропуская пряди, будто шелковые нити, с которыми надо обращаться особенно нежно и аккуратно. Антон вторил его движениями, очерчивая кончиками пальцев каждый выступающий позвонок сквозь плотную ткань свитера, не прекращая ни на секунду выцеловывать каждый миллиметр податливых губ. Оба позволили себе отпустить контроль и плыть по течению эмоций, покачиваясь на волнах ласки и чувственности, теряя счет времени.
А снег кружился, летел на землю медленно, будто давал время этим двоим друг на друга. Чистый и белоснежный он словно символизировал начало новой жизни, куда обязательно должна прийти любовь и доверие, обволакивая раненое сердце надежной защитой, даря спокойствие и умиротворение.
— У тебя нет гитары? — спросил Антон, разрывая поцелуй.
— Есть, подарили как-то на день рождение, а я не умею играть.
— Принесешь?
— Принесу, — Арсений удивленно посмотрел на Антона, нехотя высвободился из его объятий и пошел в спальню искать гитару, пытаясь угадать, что тот задумал.
Антона он нашел в гостиной, усердно листающего что-то в телефоне. Услышав приближающиеся шаги, тот отложил телефон в сторону и забрал гитару из рук Арсения, любовно погладив ее по корпусу. Зажал аккорд, провел по струнам, поморщился.
— Эх, придется настраивать.
— Извини, не слежу за ее состоянием. На ней играть-то хоть можно?
— Можно, только немного струны подтяну.
Антон снова полез искать что-то в телефоне, потом принялся настраивать инструмент, сверяясь с каким-то приложением, наклоняясь пониже, чтобы лучше слышать звук.
— Готово, — спустя пять минут отрапортовал он, довольно улыбнувшись.
— Ты поешь?
— Немного, но, надеюсь, тебе понравится.
Антон поудобнее перехватил гриф, ставя пальцы на нужные лады. Арсений сел сбоку от него, приготовившись слушать.
— Сегодня целый день идет снег, — начал он совсем тихо, обращаясь не к кому-то абстрактному, а конкретно к Арсению, смотря ему прямо в глаза, — он падает, тихо кружась. Ты помнишь, тогда тоже все было засыпано снегом? Это был снег нашей первой встречи…
Антон пел, растворяясь в мелодии, не сводя взгляда с Арсения. Каждое слово отзывалось у обоих в сердцах, которые сейчас бились в унисон, будто прожили вместе несколько жизней. К припеву Арсений осмелел и начал тихонько подпевать, качая головой в такт. Теплая улыбка расплывалась на его лице, голос Антона звучал громче, но не терял своей нежности и мелодичности. Мир вновь существовал только для них двоих и снега, который все кружился и таял, заметая все, что было до этого в их жизнях, засыпая тревоги и страхи, унося вихрем сомнения и разочарования, пустые обещания и предательства. Этот снег точно не станет снегом их разлуки, а гадание на суженого-ряженого, сделанное когда-то Олесей, оказалось правдивым, только немного позже, чем думал когда-то Арсений. Если теперь его кто-то спросит про любимый праздник, то он смело назовет Новый год — время волшебства и исполнения желаний. Что будет с ними двумя завтра — неизвестно, но сейчас они счастливы, а остальное неважно.
«Снег кружится, летает, летает,
И поземкою клубя,
Заметает, зима заметает
Все, что было до тебя.»
