Не доверяй никому

      Нарядный в честь скорой Олимпиады-80 речной трамвайчик шел по Волге, а фоном для него была гористая местность, усыпанная высокими соснами. Дети то и дело копошились по палубе: кто просто любовался красотами природы, а кто играл в догонялки, но часть ребят сидело на лавочках и рассказывали всякие байки их будущий дом на несколько месяцев про конечную точку речного трамвайчика — лагерь «Буревестник».       Капитан коробля Ивана Палыча Капустина, уверенно держал штурвал, больше похожий на руль автомобиля. Из-за этого казалось, что этим судном так легко управлять. Капитаны были везде, поэтому в каждом из них чувствовалась какая-то уверенность и сила. Алиса Смирнова наоборот чувствовала себя школьницей, хотя Ивана Палыча знала уже года два через отца, так как они учились вместе в институте. Провожая взглядом очередные красивые пейзажи, Алиса вновь переключилась на книгу. — Зачем подстриглась так коротко? — внезапно спросил капитан, поглядывая на девушку. — Мне кажется, что там мне больше идет, к тому же на лето самое то, — ответила Алиса. — Эх, такие красивые волосы были, а сейчас больше на мальчика стала похожа. Капустин не понимал: зачем девушке коротко стричь волосы — это и есть самый модный причесон что ли? Ну и ладно. — Иван Палыч, не переживайте вы так. Отрастить волосы заново всегда можно, — легко парировала девушка. Летом на то и лето, чтобы модно было какие-то изменения внести в свой образ, ведь осенью начнется настоящая работа, а там уже не до эксперементов с внешностью будет. Минувшей весной Алиса окончила инженерный институт. Как только получила диплом, Алиса хотела месяц отдохнуть и устроиться на работу. Однако в один прекрасный день ее подруга — Вероника Несветова позвала поработать вожатой в лагере. После недолгих уговоров и жалобы, если Алиса не поедет, то со своим будущим мужем она свихнется за пару дней. В большей степени подруга жалела Веронику, ведь Александра Плоткина Вероника не любила и брак этот был чисто по расчету, но с другой стороны у нее будет муж, а вот Алиса так и не нашла себе парня в институте. В большей степени это больше огорчало родителей, но те предпочитали особо не вмешиваться.       Речной трамвайчик чуть покачивался на маленьких волнах, но уверенно плыл вперед. Капустин что-то напевал себе под нос. Нежелая получать вопросы в свой адрес, Алиса отправилась искать подругу. Долго искать не пришлось, Вероника зря времени не терчла и уже рисовалась с другим вожатым. Лишь невидимая ограда морали и куча детей не давала молодым людям перейти к следующим логичным действиям. — Ника, — тихо позвала подруга, ведь на горизонте нарисовался Саша Плоткин. Видеть такое ему ни к чему. — Вот ты где, а я тебя искала, — улыбаясь сказала Несветова. — Видимо ты забыла, что я девушка, а не парень. К тому же тут Плоткин рядом ходит, — хихикнула Алиса, намекая на молодого вожатого, который опять заскучал. — И пускай ходит, он наверняка догадывается, — фыркнула Ника и присела рядом с подругой. — Ты говорила с ним? — Нет и не буду. Это бесполезно. Алиса вздохнула, в какой-то степени Несветова была права. Плоткин был тем еще упрямцем. Чтобы хоть как-то отвлечься от плохих мыслей о будущем подруги, Алиса посмотрела на ребят, которые скучковались и что-то бурно обсуждали. Мальчишки рассказывали всякие страшилки про лагерь, единственная страшилка, которая приключилась на самом деле это история про погибшего брата одного из мальчишек, который был вожатым в прошлом году. — Ты есть несколько симпотичных вожатых, ты уже присмотрела кого-нибудь? — Вероника была в своем репертуаре и не сдавалась подобрать подруге достойную пару. — Что? Ты про Димона Малосолова? — девчонки рассмеялись. — Всё же лучше, чем мой, — усмехнулась Вероника. С этим Алиса спорить не стала. В основном тут вожатыми работали студенты пединститута, точнее, а точнее студентки, потому что в педе, девушки были в большинстве. Однако Вероника уверяла, что в эту смену парни тоже будут вожатыми.       Широкая река на ярком солнце сверкала перед носом трамвайчика, и вдали рассыпчатый блеск сливался в сплошное ослепительное полыхание. Двигатель трамвайчика глухо клокотал. Окна рубки смотрели на все четыре стороны. Сейчас на трамвайчике в лагерь ехали еще четверо новых вожатых; накинув на плечи стройотрядовскую куртку, девушка сидела на передней палубе среди мешков, коробок и бидонов. Кажется, ее зовут Маша. Они вместе проходили так называемое собеседование, чтобы устроиться вожатыми. Она, ароде бы уже была в прошлом году вожатой или в позапрошлом. Игорь рассматривал палубу сквозь большие окна ходовой рубки — именно с ним флиртовала Вероника. Был еще Антон. Он сидел рядом с Игорем и что-то читал. Светлые волосы, высокий, спортивного телосложения, в общем очень симпотичный, как сказала бы Вероника. Плоткин же сидел внизу и изредка поглядывал на свою невестку.       Алиса не заметила, как капитан направил судно к левому берегу мимо белого бакена, обозначающего отмель, и трамвайчик сошёл с фарватера. На берегу показалась небольшая деревня в полтора десятка домиков, крытых железом или шифером: крашеные заборы из тонких планок, огороды, телеграфные столбы с перекладинами; на лёгком ветерке с Волги шевелились кроны лип и яблонь. Деревня, видно, считалась такой незначительной, что к ней не подтаскивали ни брандвахту, ни хотя бы понтонный причал. — Это Первомайская, — пояснила Алиса Веронике. — Кажется, тут одни старики живут. Кто может — в лагере работает. Сторожами там, плотниками, судомойками. — Все так, но не совсем одни старики. Вон смотрителем лагеря в этому году из этой деревни мужчина пришел работать, — подслушал разговор девушек капитан трамвайчика. — Молодой? — как бы случайно спросила Вероника, за что получила недовольный взгляд Алисы. — Ну лет 40 где-то, да я и не спрашивал. — Основное наше задание — работа в лагере, а не поиск себе приключений на пятую точку, — тихо, чтобы Капустин опять не подслушал, сказала Алиса. Теперб подруга получила недовольный взгляд в ответ. — Лагерь-то — бывшие Самарские дачи. Купцы жили всякие, знать. У какого-то архиерея тоже была дача, — спокойно продолжил историческую сводку Капустин. Алиса и Вероника наконец разглядели эти бывшие дачи — нынешний пионерлагерь. Под высокими корабельными соснами вдоль берега Волги стояли сказочные пряничные теремки — причудливые, как ёлочные игрушки, лубочно весёлые, все в кудрявой резьбе, с фигурными крылечками, с какими-то мансардами и балкончиками, с застеклёнными верандами, с разноцветными фронтонами, с башенками, с кровлями шатром, лодочкой или палаткой. Не дачный посёлок, а выводок резвых деревянных петушков с гребешками и пёстрым опереньем. Впрочем, в толпу нарядных домиков затесались и не очень нарядные — щитовые бараки и белокирпичные коробки. От Волги посёлок отделялся забором из сетки-рабицы, чтобы пионеры не бегали купаться. Для пионерлагеря был сооружён причал — дощатый помост, вынесенный далеко в воду. Он покоился на железных трубах-опорах, вбитых в дно, как сваи. По краям этот помост был обвешан автомобильными покрышками. Асфальтовая дорожка вела к воротам, возле которых на тумбе возвышалась полуразрушенная гипсовая девочка-пионерка, трубящая в горн. На причале возле телеги с колёсами от легковушки стояли несколько мужиков. Похоже, они готовились разгружать припасы, привезённые на трамвайчике. Алиса пригляделась, рассматривая встречающих, это был Димон Маслов с уж очень довольной физиономией и какой-то мужчина. Наверное, это про него рассказывал Капустин, что он приехал смотрителем работать в лагерь. Мужчина был высокого роста, с черными волосами и короткой бородой.       И вот Маша, Вероника и Алиса первые ступили на трап с некоторой робостью, и Димон Малосолов, стоящий на причале, галантно помогал каждой спуститься, а потом мягко подтянул девушек к себе якобы для важного и приватного разговора. — Девчонки, у меня тут другана к вам в лагерь поработать прислали, а он-то не из ваших, — понизив голос, сказал Димон с приятельской откровенностью. — Прошу вас, устройте его как следует, лады? — Дима, — серьезным голосом позвал мужчина, принимая пролукты из рук Капустина. Тем самым намекая тоже поработать, а не языком чесать. — Глеб, я же для тебя стараюсь, — слегка обижено хмыкнул Малосолов, но за работу принялся. Алиса недовольно закатила глаза на поведение Димона и, ухватив поудобнее сумки, пошла к лагерю. — Давай помогу, тяжело ведь. Девушка немного удивленно увидела перед собой протянутую мужскую руку, а потом подняла взгляд на мужчину. Зеленые глаза встретились с карими. — Да тут блтзко, я дойду, спасибо. Однако Глеба ответ не устроил. Он осторожно преградил путь и повторно, но уже молча протянул руку. Видя, что уже отнекиваться будет неудобно, Алиса передала свой так называемый груз Глебу. Он чуть улыбнулся, довольный своей победой и направился в лагерь, Алисе осталось только следовать за ним.       Взрослые с детьми подошли к воротам с гипсовой горнисткой. Алиса шла за ними, разглядывая самодельные трафаретные рисунки на целинках, стройотрядовских куртках студенток: ёлки, костры и палатки и тд. — Как зовут тебя? — задал простой вопрос Глеб. Девушка обернулась на голос. На одном плече у Глеба висел рюкзак Алисы, а в руке он сжимал сумку с продуктами и еще одну сумку девушки. — Алиса, а вас? — заранее зная ответ, вежливо поинтересовалась девушка. — Глеб. — А по отчеству, — чуть робко спросила она, ведь он старше, поэтому «просто Глеб» как-то не подходило ему. — Можно просто Глеб и можно на ты, — спокойно и с легкой улыбкой ответил мужчина. — Хорошо. Немного покраснев, Алиса пошла дальше к лагерю.       Лагерь удивил Алису. Точнее, не лагерь, а дореволюционный дачный посёлок — живописная свободная россыпь маленьких деревянных дворцов. Алиса вспомнила экскурсии по старой части Куйбышева: среди купеческих пассажей с витринами и кирпичных особняков с рядами арочных окон попадались декоративные деревянные домики псевдорусского облика. Это было какое-то завихрение модерна, его называли «ропетовский стиль». Алиса даже и не догадывалась, что в тридцати километрах от города существует целое гнездовье этих кукольных жар-птичек. Можно сказать, ансамбль. Правда, его единство было безбожно нарушено казёнными новоделами, и гармонию напополам рассекла заасфальтированная аллея с пионерскими стендами и газосветными фонарями. Но корабельные сосны хранили дух праотеческого узорочья. — Девушки-вожатые тут живут, — поставив сумку и рюкзак на крыльцо, сказал Глеб. — Спасибо, что помогли, ой, помог, — быстро поправила себе Алиса. Мужчина усмехнулся. Кивнув, он стал спускаться вниз к трамвайчику, чтобы забрать остальной груз и помочь Димону. — Я сама донесу, а как вас по отчеству. Ну ты даешь, подруга, — стала передразнивать Вероника, смеясь. — Да уж, глупо вышло. Ладно, он все равно намного старше, так что хорошо, что на нем потренеровалась. А вообще все, пора переодеваться и за работу, — произнесла Алиса и направилась к себе в комнату вместе с Вероникой.