— ..Для первого раза достаточно. Чимин, помоги своему новому одногрупнику дойти до медпункта — с таким же холодом произнесла та, сразу отвернув голову уже от достаточной лужи. — До свидания. Спасибо за урок — с улыбкой сквозь ручейки солёных слёз проговорил омега, сделав уклон, как его и учили неделю назад на первом занятии. Настоящее время. — Вставай! И что бы больше не смел допускать таких банальных ошибок, как я могу представлять твою кандидатуру на соревнованиях с такими то умениями — выплюнула, будто одним разом комок своих нервов, а после уже более тихо, чуть ли не на само ухо, продолжила. — Ты вылетишь от сюда как пробка, если не выиграешь на соревнованиях и не принесёшь мне деньги. Не забывай, что ты не просто так "бесплатно" тут, и уж точно не по моей доброте душевной. В тебе таланта ноль, выигрываешь только на своих тренировках с утра до ночи. А что я теперь вижу? Такое банальное падение. На сегодня твоё занятие окончено. Если не хочешь покидать этот спорт, тебе лучше обдумать свою хореографию и долго поразмыслить над тем, как чётко ты сможешь её выполнить. Если, конечно, вообще сможешь. Техён же встал с места и не собирался уходить никуда. Его не могут выгонять, он может занимать, сколько захочет. И с этими мыслями парниша двинулся вперёд, начиная всё с нуля. Ему так хотелось показать всем, абсолютно всем свой талант. А даже если и нет таланта, то есть сила воли. И вот молодой парень кружится вокруг себя, а после подаётся вперёд и поднимает левую ногу так ровно, что все аж глаза расхлопнули, а рты захлопнули. Его утончённость и нежность виделась даже во время того, как коленки немного подрагивали. Ничего и никто не могли испортить его представление ни сегодня, ни завтра. После его первого в жизни выступления он понял, что работать в паре — это очень тяжело, нервно и невыносимо. Из-за этого он предпочитает работать сам на и за себя. Никто не унизит его фразой "это из-за тебя мы проиграли"! и никто не заберёт себе всю славу, сказав: "это же я всю основную часть делал"! Нет, такого Техёну точно не нужно. Ему нужна свобода. хотя бы здесь, в стенах Ледяной сцены. Только тут он может чувствовать себя умиротворённо, даже если эти все гиены тут. — И что это ещё за самовольничество? Если бы не соревнования, я бы тебя не пустила на лёд ещё неделю за такие выкрутасы. Без агресии, но со своим привычным холодом прокричала ему в следу женщина. В голове сразу всплыли мысли "такого больше не будет, тебя больше не будет в моей жизни. Сейчас напрягу жопу и потом смогу раслабиться. Я уйду из этого гнезда змей, это точно." И с такими размышлениями он доходит до финального акселя и выполняет с идеальным темпом, высотой и лёгкости. Заканчивает своей фирменной стойкой и опускает голову с ухмылкой. *** — Я вернулся..— Сам себе под нос. Кажется, будто эхом раздалось по всей квартире. Никто, ясное дело, не ответил, даже если бы услышал. Парень молча прошёл вперёд и зайдя на кухню кинул спортивную сумку на табуретку. — Эй! Чего пришёл? Мы сейчас есть будем. — моментально в спину послышался грубый голос женщины, возраста 38. — Свали в туман! И сумку эту дырявую убери! Мерзость. — за столом сидел парень, его звали Минхо. Внешностью особой он не обладал, даже наоборот, был очень не красив и абсолютно не натурален. На его лице в любое время можно было заметить тональный крем, пудру, консилер и тому подобное. Кушать - с макияжем, в душ - с макияжем, вынести мусор - обязательно с макияжем, та даже спать - тоже, конечно, с макияжем. В общем и целом его персона могла запониться кому-то только под ярлыком "косметичка" или же "кукла" его внешний вид и правда кричал всем своим видом: "умой меня! Исправь чем-либо, лишь бы что-то". — Умойся, а потом команды раздавай. Я хочу есть, как и все в этой комнате, поэтому, раз уж взяли "под своё крыло", будьте добры, помалкивайте и дайте сесть перекусить. Я устал. — слова так и лились ручьём. Из-за усталости он не пытался сдерживаться в своих высказываниях. Такое было впервый раз, от чего эти двое затаили дыхание. В голове появились опять мозги и Техён начал отсчёт: Раз. Два. Громкий шлепок. Щека горит. Второе попадание прямо в грудь, какой-то толкушкой деревянной, что бы замешивать пюре. Стало тяжело дышать, парень схватился за место удара и глазами, в которых читалось "сдохни" просверливал огромную дыру во лбу женщины. Скорее всего, именно это и стало последней точкой, и этим же кухонным предметом он получил по коленям, что до сих пор покалывали острой болью. От такого замаха и удара глаза зажмурились, а губы скривились в неприятной форме. Ну началось.. Эта мадам от куда-то взяла свою любимую белую скакалку и, сложив её в двое, стала с огромным замахом бить по всем возможным частям Техёна. С самого детства он привык к этому и не раз видел на белоснежном покрытии свои же остатки крови. По ощущениям, будто лозиной или кнутом бьют. А ему уже плевать. Даже руками не закрывается. Бессмысленно. Сидит и смотрит себе на сумку, которую давным-давно нужно заменить. Женщину никто не пытался остановить. Да и кому это нужно? Кому его станет жалко? В доме Альфы не появлялись, достойные и настоящие альфы. Сопляки, алкаши, старики, наркоманы, импотенты с низкой самооценкой и мужланы. Да, были, но точно не адекватные и состоятельные, с хорошими и серьёзными намереньями. Таких тут не фигурировало. Поэтому мало того, что некоторые молчали и уходили куда-то в другую спальню, находились и те, кто "помогали в воспитании". Так что на защиту никто не придёт, а поэтому и вырываться особо смысла нет. Он на много слабее достаточно полной женщины, которая на две головы выше него. К тому же боли уже и не было абсолютно. Ему лучше вытерпеть молча побои, но не разговор, как было ранее. тётя часто упоминала ему про смерть мамы про то, какая она была противная и испорченная, а отца и вовсе за человека не считала и поливала откровенно-противными матами всегда, когда приходилась такая возможность. А она появлялась чуть ли не каждый день. Когда-то у Техёна появилась смелость, ну или просто пропало терпение, и он высказал всё, что только держал за зубами на протяжении всех лет прибывании в этой "колонии строгого режима". После чего она молча, без причины, била всем, чем попадётся под руку.
И тут ему прилетело с особой силой прям по губе, для завтрашнего соревнования это был крах. Ему нельзя было с такой губой на лёд. И вот это как раз таки и было самое обидное.. Три. Она сразу поняла это и на её лице заигара новая и самая яркая улыбка, по ней можно было понять что она удовлетворина. Эта женщина прекрасно знала и осозновала что делает и это то ей и нравилось. Она всегда была против фигурного катания и никогда его не поддерживала ни словом ни действием, ни-ко-гда. Та даже наоборот, в голове сразу вспомнилось то самое утро. Семь лет назад Тоненький пледик слетел со свистом с детского тела ещё совсем маленького мальчика. Понятное дело, он тут же подскочил и стал растерянно смотреть то на разьярённую тётю, то на уже знакомую скакалку. В голове сразу возникла причина такого пробуждения, и он понял всё самостоятельно, без лишних и никому не нужных вопросов. Его догадки подтвердиличь, когда под ноги швырнули ту самую, пока ещё новую сумку. В ней, понятное дело, были коньки, форма и костюм для выступления. В детстве мальчик был полненьким, поэтому он попросил взять наряд и примерять каждый день до выступления, после дополнительных тренировок по сжишанию лишних калорий. — Это что такое? — голос был тихий, будто только набирал обороты. — Я спрашиваю, это что, мать, твою, такое?! — тон грубее, жёстче и конечно же с издёвкой, куда ж без неё то? — коньки, спортивная форма и костюм для выступления. Ещё пустая бутылка для водички. — Водички? Да тебе даже воздух лучше лишний раз не вдыхать, что бы не стать ещё толще! Кабан! И вообще, разве мы не обговаривали, что эта запретная тема? Или ты думаешь, только говорить нельзя, а занимать этим можно? Нет, ну совсем идиот! Просто дурак-дураком.-всё. же. И это было сказано достаточно спокойно для этой персоны, поэтому Техён выжидал момента, когда она наконец-то раскрое все свои потенциалы. Это скоро. Совсем скоро. — Ты, БЛЯТЬ, НЕ ПОНИМАЕШЬ МЕНЯ? БУДЬ МОЯ ВОЛЯ, Я БЫ ПРИРЕЗАЛА ТЕБЯ ЭТИМИ ДЬЯВОЛЬСКИМИ КОНЬКАМИ, ПУСТИЛА БЫ В МЯСОРУБКУ ТАКОГО КАБАНА! Ты НЕ ТВОЯ МА-АТЬ! ТЫ - НЕ ТВОЯ МАТЬ.ТЫ - ЗАРОДЫШ ЭТОЙ БЕСПРИЗОРНОЙ! И ЧТО БЫ ТЫ НЕ СТАЛ ТАКИМ ЖЕ, КАК ОНА, Я БУДУ ДЕРЖАТЬ В ЕЖЁВЫХ..нет. Нет. Совсем нет..В НОЖЕВЫХ РУКАВИЦАХ. ПЛЕВАТЬ! ЕСЛИ ИСПАЧКАЮ РУКИ В ТВОЕЙ КРОВИ, ПОМОЮ И ЗАБУДУ! А ТЕБЕ ЛУЧШЕ ЗАДУМАТЬ, ТОЧНО ЛИ ТЫ ХОЧЕШЬ ЭТИМ ЗАНИМАТЬ ЗА ТАКУЮ ПЛАТУ! — Это всё произносилось с таким лицом, будто это говорят не девятилетнему мальчику, а какому-то убийце, что насиловал, мучал, а потом зарезал многое количество людей. Уже. В этот момент его внутренний ребёнок, который всё же где-то внутри ещё остался, полностью умер. Причём мучительной смертью. Если сравнивать этот момент с каким либо действием, можно спокойно и с точностью, не прогадав, назвать то, что сейчас произошло, разбиванием стекла. Да, то самое большое и толстое стекло наконец-то треснуло, а за этой трещиной пошли другие, маленькие. и в итоге сегодня оно рассыпалось по полу, да так мелко, что никто и никогда не соберёт. Этот момент, его внутренний ребёнок, который всё же где-то внутри ещё остался, полностью умер. Причём мучительной смертью. — я..я буду заниматься этим и стану как мама, можете начинать меня бить. Удар раз. Удар два. Удар три..и понеслось, после 13 он вырубился, а очнулся утром по будильнику на том же месте с порезаной сумкой у ног, будто похоронный букет в ноги положили. От части так было, тогда то он и умер. Сегодня у него первое выступление с напарником. Он уверен, что справится. Только вот пару лейкопластырей нужны. Ну или пару перевязок, наложение швов и проверка на целостность костей. Настоящее время Сейчас повторяется тоже самое, что и было в его первое выступление. Покалечили и рады этому. Но между этими историями есть навсего две разницы, но зато каких! Время и характер. Вот что понастоящему изменилось и поможет не заплакать больше никогда.
От воспоминаний его отвлёк смех.
За спиной послышался громкий и противно-известный смех того самого Минхо, а по звукам было понятно, что тот красит ресницы и хлюпает колпочком об саму ёмкость краски. Он молча встал, подошёл впритык к персоне, у которой ухмылка на старом лице, где уже невозможно скрыть морщины. И с увереностью карькнул кровью ей в ноги. После чего встал свою старенькую, уже потрёпаную сумочку. Что только она не пережила и вышел из кухни. Нет, Техёну не было жалко себя. уже давно, очень давно. Ему было жалко свой труд. Если ничего не выйдет, и его колени подведут именно в это выступление, а комиссия не примет из-за губы, то, скорей всего, все, кто как-то навредили его ногам и лицу, получат по три пули. В колени. И лоб. И вот тогда-то он и заживёт припеваючи!Так ему казалось. До поры до времени..