Падшие

      Десять минут длились мучительно долго, но вскоре Азазель увидела подъезжающую машину Кроули. Она накинула пальто, схватила виски и выбежала на улицу. Он ничуть не изменился с их последней встречи. Даже уложенные лаком волосы нисколько не растрепались. Азазель же, порывшись в чужом гардеробе, нашла для себя обновки. Она не смогла удержаться, когда увидела коричневый свитер в шкафу, поэтому сразу же нацепила его. Азазель передала виски Кроули на пробу, и тот, сделав пару глотков, посмотрел на неё, как бы говоря «пойдёт».       – Здесь неподалёку есть Белсайз-Парк, – говорит она и демон махает бутылкой, приглашая этим жестом следовать за ним.       Ночной Лондон кажется Азазель волшебным. Никакой суматохи, как это обычно бывает днём, только приятная тишина и безмятежность. Почти во всех домах свет был погашен, попадались редкие окна, в которых по-прежнему горела лампа. Азазель любила Англию. Она была почти во всех странах мира, но только здесь чувствовала себя нужной. А ещё Азазель не переставала удивляться Кроули. Он был совсем непохож на других демонов. В нём было что-то человечное, то, что обычно демоны отвергают и морщатся при лишь одном упоминании. Даже Вельзевул походила больше на типичного демона, чем он. Они знакомы меньше суток, но Азазель просто не терпелось узнать о Кроули больше.       А сам Кроули даже не понимал, зачем согласился пойти гулять спозаранку. Тем не менее, ему тоже нечем было заняться. Он успел сделать все свои дела за час: покричать на растения, выпить бутылку коньяка и протрезветь. Спать он не хотел, его тоже мучили кошмары, как и Азазель. Но у него было преимущество в отличие от неё – он мог вовсе не спать. Поэтому от скуки пришлось согласиться на спонтанную идею.       – Как так получилось, что ты решила погулять в четыре часа утра? – начинает разговор Кроули, делая глоток, а после передавая бутылку Азазель, – Неужели снова кошмары?       – Да, – она утыкается взглядом в кеды. Ей трудно опять вспоминать сон, – слушай, я позвала тебя, чтобы развеселиться, а не тоску нагонять.       – Валяй, – говорит Кроули, и Азазель задумывается.       Слишком много вопросов. Азазель слишком любопытна ко всему, и иногда желание знать всё оборачивается против неё. Она думает, с чего начать. И решает пройтись по лёгкому.       – Почему ты не снимаешь очки? – спрашивает Азазель, – Просто, знаешь, это немного непривычно.       – Если бы я ходил без них, между людьми пошли бы слухи, – говорит он и снимает очки.       Перед Азазель появляются два жёлтых змеиных глаза. Она думает, что её трудно удивить, но при этом сейчас стоит в изумлении.       – Вау, так ты змей, – и до неё постепенно начинает доходить, – нет, ты Эдемский змей. – Кроули усмехается, подтверждая этим слова Азазель и надевает очки обратно. Она переводит взгляд на небо. Оно полностью освещено маленькими огоньками. Азазель не может перестать смотреть: её глаза бегают по каждой звезде, чтобы удостовериться в их бесконечном количестве. Она собирает свою мысль воедино и произносит тихо, словно боится спугнуть небесные светила, – А ещё ты не видишь их, – столетия, проведённые в старших классах и колледжах, откладывают у неё достаточно информации по биологии.       – Да. – Кроули пытается сделать беспристрастный вид, но его выдают, закрытые очками, глаза. Это ещё одна причина, почему он носит их: не показывать настоящих эмоций. Только другим об этом знать необязательно. До Азазель про его особенности глаз знал лишь Он, – Я их когда-то проектировал. Помню, другие Серафимы решили, что это бессмысленная идея, но я решил взяться, – Азазель переводит взгляд на него и с грустью улыбается.       – Спасибо, – говорит она, когда они заходят в парк.       Кроули махает куда-то в сторону рукой, и камеры по всей округе выключаются. Азазель смотрит на него, ожидая объяснения. Демон машет перед ней бутылкой, в которой осталась лишь половина. В парке ни души. Она видит только силуэт в далеке, но не придаёт этому особого значения. Они идут по главной аллее, передавая друг другу виски.       Молчание прерывает Кроули:       – Как ты познакомилась с Вельзевул?       – Я и не знакомилась с ней, – начинает рассказ Азазель, – Богиня создала меня «по образу и подобию» Вельзевул. Я ещё с самого своего создания мысленно знала о ней. И, когда… В общем, когда я упала на Землю, Вельзевул была со мной. Она питает ко мне нежных чувств, но помогает.       – Всевышняя сама же сбросила своего любимчика в Ад и сама же потом из-за этого страдала, – саркастично усмехается Кроули, – создала нового любимчика и опять скинула его. Я не понимаю Её.       – Да Её мало кто понимает, если честно, – пожимает плечами Азазель, про себя соглашаясь с демоном.       – Раз Вельзевул помогает тебе, почему не помогла с Армагеддоном? – спрашивает Кроули, – Это вроде по их с Гавриилом части: устраивать Апокалипсисы, а потом войны.       – Я не хочу её просить, да и она не горит желанием, – Азазель взглядывает на демона, но он вновь уходит в свои мысли. Кроули поджимает губы и смотрит куда-то в сторону.       Силуэт, который она увидела ещё в начале, был уже в тридцати футах от них. Это был мужчина и достаточно крупный. Что-то в этом было не так. Мужчина пристально смотрел на Азазель. Из-за алкоголя она не могла быстро соображать, а когда поняла, было уже поздно. Он взял её на удушающий. Кроули сразу же выбрался из своих мыслей, но даже не успел ничего предпринять, Азазель справилась быстрее.       Она бросила его через плечо. Он оказался прижат животом к плитке. Азазель удерживала его, заломив одну руку, а вторую прижимая коленом к земле. Она подняла его голову за волосы. Это происходило слишком быстро.       – Что вам нужно!? – прокричала Азазель.       – Я не знаю, меня наняли, – она выгнула его голову, усиливая хватку.       – Кто тебя нанял? – Азазель не унималась, ей давно не хватало страха в глазах этих ублюдков.       – Я не знаю, я не видел их лиц, – он с облегчением вздохнул, когда Азазель высвободила его руку.       Но она не собиралась его отпускать. Азазель с такой же резкостью, какими были все её движения, достала нож из кармана и перерезала ему горло. Она отпустила его голову и тяжело вздохнула, смотря куда-то вверх. Кроули стоял в оцепенение, он переводил взгляд с трупа на Азазель. Ему не лезло в голову: как, по виду, девчонка смогла уложить восьмидесятикилограммовую тушу? Он осознавал, что она убивала людей, но увидеть это в реальности – другое дело.       – Вот поэтому мне нужен пистолет, – сказала она, поднимаясь на ноги. Но не успела Азазель сделать и пары шагов, как тут же согнулась. Кроули выбросил бутылку, которую держал всё это время, куда-то в кусты и подошёл к ней, давая опереться на свою руку, – Чёрт, ещё и шов разошёлся…       Кроули ничего не говорил. Он не знал, что говорить. В его голове происходил полный диссонанс. Он не знал, правильно ли она поступила, убив человека. Всю свою дьявольскую жизнь он никогда не убивал, наоборот, пытался спасти. Он не мог представить этого. Конечно, Преисподняя погладила бы только его по головке, если бы он сделал это. Но у него всегда была «своя сторона». Кроули считал такие поступки самыми низкими, унизительными, не заслуживающими места не только на Земле, но и в Преисподние. И именно поэтому Богиня выбрала такую работу для Азазель. Она хотела сделать из ангела самое ничтожное существо во Вселенной, ещё хуже демонов. Непостижимый план? Если так, то её план провалился. В глазах Кроули она не стала монстром. Ему искренне жаль её. Он не мог называть её убийцей, после того с каким восхищением Азазель смотрела на звёзды, после того как она поблагодарила его за эти звёзды. Несмотря на то, что порой строит из себя Азазель, Кроули видел в ней лишь ребёнка, который восторгается самыми обычными вещами.       Азазель щелкнула пальцами перед глазами демона и тот оживился:       – Мне нужно ещё выпить, – сказал он, смотря в сторону выхода.       – А мне – зашить рану.       Они возвращаются в дом, который, по-видимому, теперь принадлежит Азазель. Она думала, что Кроули уедет, но он остался. Демон пошёл на кухню в поисках алкоголя, а Азазель осталась стоять в прихожей. У обычных людей в аптечке первой помощи не лежат медицинские иглы и нити. Она перерыла всю ванную, но не смогла ничего найти.       Придётся выкручиваться по старинке. Азазель находит всё необходимое: иглу, нитку, зажигалку, бинт и спирт – и идёт в ванную. Она снимает свитер для большего удобства и остаётся в одной майке. Она до сих пор не может смотреть на себя в зеркале. Её тело полностью в шрамах, нет ни единого живого места. Богиня, к сожалению, не дала ей возможности менять облик, поэтому все две тысячи лет ей приходилось мириться со своим уродством. Азазель оглядывает себя, останавливая взгляд на самом первом шраме, который она получила от Богини. Губы сжимаются, а рука накрывает надпись.       Азазель обрабатывает иглу в спирте, а после прижигает её, деформируя. Вдевает нитку и подносит к ране. Это оказывается больнее, чем она думает. Азазель стискивает зубы, боясь закричать. Руки немного трясутся, но продолжают делать работу. По неосторожности она просовывает иголку глубже и всё-таки срывается на крик. Рана начинает кровоточить. В уголках глаз накрапывает влага, но почти тут же исчезает. "Лишь бы Кроули не услышал" – думает Азазель и продолжает делать стежки.       Азазель перебинтовывает рану, чтобы наверняка, нацепляет свитер и идёт на поиски демона. Находит она его в зале. Тот сидит и пьёт из стакана коньяк. Что ж, хоть какое-то разнообразие. У неё уже нет сил пить. Азазель садится на диван и смотрит на камин. Он уже давно погас, поэтому в доме стало холоднее. Этот день выдался слишком ярким, в плохом смысле слова.       Она не замечает, как вновь засыпает.

***

      Лучи слепят глаза, и Азазель невольно жмурится. Она трёт и с неохотой открывает их. В доме тишина. Кроули уже давно ушёл. На этот раз ей ничего не снилось, и она наконец выспалась. Впервые за две тысячи лет. Она приподнимается с дивана и замечает на себе плед, а на кофейном столике свой пистолет. Губы машинально расползаются в улыбке. Азазель находит телефон, чтобы позвонить Кроули, и замечает время. Почти двенадцать часов дня. Она давно так долго не спала. Кроули отвечает сразу же и говорит ей собираться.       Сегодня у них ещё много дел. Азазель надеялась, что Мюриэль сможет им помочь. Вряд ли она расскажет много информации, но узнать нужно хоть что-то. Пока они едут в книжный, Азазель рассказывает про библиотеку в доме, про редкую книгу, которую нашла. Кроули слушает её и иногда вставляет собственные фразы. Парковка занята, поэтому приходится встать через дорогу.       – Ну и вот, я начала читать её, и… – но Кроули уже не слышал её.       На другой стороне улице демон видит Его. Он выходит из книжного магазина и удаляется из поля зрения. Ангел ничуть не изменился. Он всё также ходит в своей привычной одежде, доброжелательно улыбается каждому прохожему и светится жизнью. Но только для других. Кроули сразу увидел изменения. Он словно похудел, лицо осунулось, а вся его доброта к окружающим была наиграна. Демону хотелось догнать его, остановить, уговорить вновь остаться с ним. Ему хотелось попробовать снова. Но Кроули понимал, что это невозможно. Он осознавал, что ангел выбрал свой путь, и мешать Ему он не собирался. Пусть теперь сам разбирается со своими проблемами. Тем более у Кроули есть ещё дела по важнее. Однако он не мог перестать думать об ангеле. О некогда его ангеле. Теперь Он вовсе не его, теперь Он высший Архангел. Сейчас Он самый обычный ангел, каких Кроули встречал постоянно, но уж точно не его.       – Кроули? – его выводит из мыслей обеспокоенный голос Азазель. Она пыталась разглядеть, на что так упорно смотрел демон, но ничего не нашла, – Ты уже минуту пялишься в одну точку.       – Пошли, анге…, – он почти произносит запретное слово, но быстро одумывается, – То есть, ребёнок, – и вылезает из машины.       Азазель не спешит. Ступор Кроули и последующие его слова приводят её в смятение. «Какой нахуй ангел?» – думает она и следует за демоном. Они заходят в книжный. Мюриэль в это время расставляет книги по полкам.       – Мистер Кроули, Азазель, – с улыбкой произносит Мюриэль и подходит к ним, – представляете, только что заходил…       – Я знаю, – перебивает её Кроули и приземляется в кресло, принимая излюбленную позу.       Он кивает Мюриэль головой, чтобы та села напротив. Азазель проходит вглубь книжных полок. В прошлый раз она не успела как следует изучить магазин, поэтому решает сделать это сейчас. Азазель осматривает каждую полку, изучает книги по отдельности. В основном это букинистика. Вместе с этим она внимательно следит за разговором ангела и демона.       – Мюриэль, слушай, а на Небесах ничего не слышно, – Кроули делает вид, словно спрашивает лишь ради интереса, – об Апокалипсисе, например? – ангел выпучивает глаза и начинает нервничать, бегая взглядом по всему помещению.       – Мистер Кроули, я ничего подобного не слышала! – она не умела врать от слова совсем, и это было понятно обоим посетителям. Азазель и Кроули, будто по сигналу, синхронно закатывают глаза.       – Да ладно тебе, Мюриэль, – Кроули меняет позу, наклоняясь вперёд, – Ты можешь мне рассказать, – демон улыбается и вскидывает одну бровь. Ангел мешкается, переводя взгляд то на Азазель, то на Кроули.       – Я кое-что слышала, – она упирается глазами в свои руки, а после резко поднимает взор на Кроули, – только не говорите никому!       – Конечно, Мюриэль, рассказывай, – демон встречается взглядом с Азазель, и та показывает ему большой палец.       – Я подслушала разговор двух Серафимов, Господи, как же мне стыдно, – Кроули подбадривающе кивает ей, – и они говорили что-то о втором пришествие. Я не совсем поняла, что они точно имели ввиду. Они говорили что-то про смерть, про жертву, которая искупится за грехи всего человечества и разрушит Вселенную. И ещё они упоминали какие-то Откровения, но я не дослушала.       – Иоанна? – спрашивает Азазель, выглядывая из-за стеллажа.       – Да, точно, – Мюриэль смотрит на неё и недоверчиво улыбается.       – Оно и понятно, – Кроули хмурится на её слова. Азазель была последней, от кого он ожидал услышать это, – В Откровениях идёт речь об Апокалипсисе, но это ничего нам не даёт.       – Это всё, что я знаю, – Мюриэль поникает.       Азазель и Кроули вновь переглядываются и понимают, что это конец. Они опять в западне. Им не остаётся ничего, как вновь покинуть книжный. Они прощаются с Мюриэль и уходят. Азазель и Кроули сидят в машине и думают каждый о своём, но в то же время об одном и том же. Что делать дальше? Первая мысль высказывает Азазель.       – Нам нужно обшарить все библиотеки: поискать какие-нибудь предсказания или священные писания, – Кроули шумно вздыхает и смотрит на неё.       – Думаешь, поможет? – но он знал ответ.       – Нужно же делать хоть что-то. – она боялась, что Кроули теперь откажется сотрудничать с ней, что он просто уйдёт, оставив надежды. Ей было страшно остаться снова одной, – Прошу, – Кроули улыбается, пытаясь успокоить её этим, и слегка хлопает по плечу.       – Не бойся, ребёнок, всё получится.       И они отправляются в длинное путешествие по лондонским библиотекам.