Пустыня тлеющих душ

      Солнце медленно скрывалось вдалеке за одной из дюн. Становилось холоднее и стало чуть лучше дышаться. Дни на Оазисе были ужасно жаркими, но если от горячего солнца можно было укрыться с помощью подходящей одежды, то ночью в пустыне царствовала лишь смерть. Поэтому Сэнд и ещё двум членам её племени нужно было как можно скорее вернуться в оазис и скрыться за стенами домов.       Сегодняшний их улов не радовал. Лишь несколько небольших грызунов, которых было полно в пустыне, и мешок плодов, которые были основной едой на планете. Найти и то, и то было трудной задачей. Для этого тренировались годами, однако даже самые опытные добытчики зачастую возвращались ни с чем. И если отсутствие животных ещё можно было пережить, то плоды ценились очень высоко. Каждый из них весил около килограмма за счёт твёрдого внешнего слоя, но внутри была вкусная и питательная мякоть, которая хранилась месяцами, и косточки, которые толкли и тоже использовали в пище.       Сэнд начала ходить на такие вылазки совсем недавно и не могла похвастаться выдающимися результатами. Она очень долго просила Старейшину их племени позволить ей пойти с другими добытчиками и смогла добиться его согласия после года уговоров. Она до шестнадцати лет не покидала территории оазиса, где располагалось их поселение. О том, чтобы покинуть планету не было и речи. Лишь немногим это позволялось. Её родная планета стала её тюрьмой. Не было никого её возраста, с кем она могла бы общаться. Всё её племя состояла из людей вдвое старше неё. Они жили долго, поэтому потомство появлялось очень редко. Сэнд была единственным ребёнком, ещё хуже, подкидышем. Вся её жизнь была выживанием.       Они добрались до оазиса, когда солнце почти полностью опустилось за горизонт. Сэнд не успела сделать и нескольких шагов в сторону небольшого дома, где жила одна, когда её окликнули.       — Сэнд, Старейшина хочет тебя видеть, — сказал Гер, один из протеже Старейшины. Сэнд лишь скупо кивнула на это и направилась в сторону дома в самом центре оазиса.       Её отношения с другими членами племени были натянутыми. Они знали, что она другая, и не понимали её, она же в свою очередь не могла ни к кому подступиться.       Старейшина сидел почти в полном мраке. Его силуэт освещал лишь небольшой огонь, горящий в углублении в земле. Его руки были сцеплены вместе, и он почти незаметно качался туда-сюда. Сэнд чуть поклонилась.       — Сядь, — прохрипел Старейшина. Сэнд моментально села напротив него.       — Наши занятия с тобой подошли к концу, — поднял на Сэнд блеснувшие в темноте глаза Старейшина. Она даже не успела открыть рот, как он продолжил. — Магия в тебе с каждым днём растёт, и моих знаний не хватает, чтобы обучать тебя дальше.       — Но я столькому научилась у Вас, — в потрясении пробормотала Сэнд. Старейшина начал работать с ней с того дня, когда в ней впервые проснулась магия. Ей было шесть, когда она навела песчаную бурю на оазис. Никто не пострадал и её с лёгкостью удалось остановить, однако Старейшина решил, что Сэнд нельзя оставлять без подготовки. Поэтому она занималась с ним, училась познавать собственную силу и контролировать её.       — Я не маг, и мои знания не полны. Я не могу дать тебе того, что ты можешь получить в другом месте.       — Вы изгоняете меня? — слёзы навернулись на глаза Сэнд. Это было её главным страхом. Каждый день она ждала, что её отправят восвояси, и она умрёт ночью в пустыне. И вот этот день настал.       — Ты волшебница, — казалось, Старейшина её даже не слышал, — единственная в своём роде на этой планете. Поэтому ты отправишься в Школу волшебства Алфею, где тебя обучат как превращаться в фею и использовать свои силы правильно. Как только ты закончишь обучение, ты вернёшься на Оазис и больше никогда не покинешь планету. Таков мой приказ.       Сэнд в потрясении уставилась на Старейшину. Миллион вопросов возникли в её голове. Она знала, что является волшебницей, но никогда не думала, что ей будет позволено покинуть планету. Но почему она должна будет вернуться сюда без возможности покинуть это место? Почему ей нужно стать феей, если выбросов магии у неё больше не было? Старейшина что-то скрывал.       — Я не понимаю…       — Тебе и не нужно, — перебил её Старейшина. — Ты отправляешься через час. Иди и подготовься, а затем зайди снова ко мне. Но сначала открой лицо.       Сэнд сидела в полном смятении. Что-то было не так, и она не могла понять что.       — Не заставляй меня ждать, девочка.       Руки Сэнд сами потянулись к шарфу, который был обмотан вокруг головы. Без него в пустыне было никак. Он оставлял открытым лишь глаза и нос. Потные короткие волосы до плеч свободно выдохнули, когда шарф был наконец снят. Несколько тёмных прядей прилипли к лицу, и Сэнд поспешила убрать их за уши.       Старейшина вглядывался в её лицо, и Сэнд не могла понять выражение его старческого лица. Его морщины казались сейчас глубже, а голубые глаза с затаённым опасением смотрели на неё.       — Можешь идти, — спустя несколько минут наконец сказал Старейшина. Сэнд вышла от него в спешке и с тяжёлым сердцем.

***

      Через час, когда Сэнд зашла к Старейшине, там было светлее, и он был не один. Сборы не заняли у неё много времени, так как у неё было не очень много вещей, и все они подходили только для жизни в пустыне. Сэнд сомневалась, что они подойдут для Школы волшебства. Она вообще не знала, как одеваются другие люди.       — Скоро тебе откроют портал из Школы, — не смотря на неё сказал Старейшина. Его взгляд был устремлён на двух его протеже, которые сидели в углу и читали. — У меня есть кое-что для тебя. На столе.       Сэнд подошла к нему и увидела три книги, старые и потрёпанные.       — Они из моей личной библиотеки. Я знаю, что ты любишь читать. Эти книги будут очень полезны для тебя.       — Благодарю, Старейшина, — чуть поклонилась Сэнд и убрала книги в свой рюкзак. Это был очень щедро со стороны человека, который был скуп на эмоции и никогда не позволял никому пользоваться своей личной библиотекой.       На противоположной стене появилось небольшое свечение, которое с каждой секундой становилось всё больше и больше. Появились смутные очертания каких-то предметов. Сэнд в восхищении смотрела на это. Никогда до этого ей не доводилось наблюдать подобного.       — Теперь иди, — голос Старейшины прозвучал громче обычного.       Сэнд не с кем было прощаться, разве что кроме самого Старейшины, но она знала, что тот не примет этого с её стороны, поэтому она медленным шагом подошла к порталу, а затем исчезла в нём.       На несколько секунд все звуки исчезли, и Сэнд почувствовала обволакивающее тепло. Но затем яркий свет ослепил её, и ей пришлось рукой прикрыть глаза. Она оказалась в просторной комнате с окнами на всю стену. Интерьер был отделан в светлых тонах. Даже шкафы с книгами были бежевого цвета. Помимо этого здесь был большой стол, на котором царил полный порядок.       — Добрый день, мисс Сэнд, — раздался громкий и чистый женский голос за спиной Сэнд.       Она резко повернулась и увидела перед собой женщину. Её седые волосы были красиво уложены и указывали на её преклонный возраст. Вокруг глаз собрались морщины, скорее всего из-за многочисленных улыбок, одна из которых сейчас сияла на её лице. Синее платье будто облепляло стройную фигуру женщины.       — Меня зовут мисс Фарагонда, я директриса Алфеи. Я очень рада приветствовать Вас в моей школе, — всё так же улыбаясь, сказала женщина. — Обычно поступление проходит по-другому, но Ваши обстоятельства отличаются от обычных. Старейшина Вашего племени попросил меня лично. Узнав Вашу историю я, конечно же, не смогла отказать. Надеюсь, Алфея сумеет стать Вашим вторым домом, мисс Сэнд.       — Я тоже на это надеюсь, — смогла выдавить из себя Сэнд. Взгляд директрисы заставлял её чувствовать себя неловко, будто бы они были связаны тайной, которую Сэнд не знала.       — Мисс Гризельда проводит Вас в Вашу комнату и расскажет о правилах школы. Занятия начнутся завтра.       Мисс Гризельда оказалась высокой дамой в очках и со строгим выражением лица, зашедшая в комнату настолько тихо, что Сэнд сначала и не заметила её.       — Пройдёмте со мной, юная леди, — скрипучим голосом сказала мисс Гризельда, направившись к выходу. Сэнд пошла следом, на ходу попрощавшись с мисс Фарагондой.       Они оказались в широком коридоре, стены которого были выкрашены в зелёный цвет. Мисс Гризельда сразу же начала говорить, и Сэнд до самого конца речи не смогла вставить и слова.       — Ваши занятия начнутся завтра в девяти часов. Ваше расписание уже прикреплено в Вашей комнате. Библиотека работает до десяти вечера. Вы обязаны посещать все занятия. Любое нарушение наказуемо. Вы можете покидать территорию школы, но обязаны вернуться до восьми часов вечера, так как потом Вы не сможете попасть в школу, на которую опустится купол. В противном случае Вы будете наказаны. В субботу и воскресенье Вы можете посетить город Магикс, но обязаны вернуться до девяти вечера. Вы не можете посещать другие школы, Облачную башню и Красный фонтан, только если посещение не согласовано директорами школ. Драки с представителями других школы запрещены и наказуемы. Нападение на других учениц Алфеи также наказуемо. Ученицы Алфеи живут в нескольких блоках. В каждом блоке несколько комнат и общая гостиная. В каждой комнате размещены от двух до трёх фей. В случае объективных причин фея может потребовать смену комнаты. На этом всё. Желаю Вам удачи.       Сэнд с изумлением посмотрела на то, как мисс Гризельда развернулась и ушла. Ещё несколько секунд она просто стояла и моргала, а потом вздохнула и повернулась к двери, к которой они дошли. Рядом с дверью была табличка, на которой был перечень имён: Стелла с планеты Солярия Текна с планеты Зенит Флора с планеты Линфея Муза с планеты Мелодия Сэнд с планеты Оазис Варанда с планеты Каллисто       Количество соседок взволновало Сэнд. Ей никогда не доводилось общаться со своими сверстниками, и она сомневалась, что сможет понравится им. Всё это место заставляло её чувствовать себя некомфортно. Будто она была чем-то, чему здесь не рады.       Тем не менее, Сэнд дёрнула за ручку и зашла в комнату, которая, видимо, была гостиной. Это было просторное помещение в светлых тонах, с несколькими диванами, столом и стульями. По всей комнате также были расставлены разнообразные растения. Их, наверное, было больше, чем на всём Оазисе. Три двери вели в закрытые комнаты. Сэнд подошла к самой близкой ей двери. Табличка рядом указывала, что здесь проживают Флора с Варандой. Следующая комната принадлежала Стелле и Музе. Справедливо рассудив, что в последняя дверь ведёт в её комнату, которая она будет делить с некой Текной, Сэнд подошла к двери. На ней был закреплён листок, на котором Сэнд прочла своё имя и расписание на неделю. Некоторое время ушло на изучение расписания, которое не было очень загруженным, хотя некоторые предметы вызывали недоумение, так как даже названия не подсказывали, что она будет проходить. Спрятав листок в рюкзаке, являющимся её единственным багажом, Сэнд зашла в комнату. Она была меньше гостиной и было видно, что её соседка уже успела обосноваться. Одна сторона комнаты была обставлена странными вещами, некоторые из которых пищали и издавали странные звуки. Вся правая часть комнаты была освещена несколькими лампами. Текны в комнате не было.       Сэнд устало опустилась на свободную кровать, кинув рюкзак рядом. Происходящее не укладывалось в голове. Ещё несколько часов назад она была в пустыне, изнывала от обжигающей жары и волновалась как бы не застать там ночь. Теперь же она находится на другой планете, далеко от привычной ей обстановки, где светит солнце, которое не обжигает и не заставляет обливаться потом, в месте, где огромное количество разнообразных вещей, назначения которых она не знает. И не было никого, с кем она могла бы поговорить, кто помог бы ей. Всё казалось неправдоподобным сном. Она не чувствовала себя волшебницей и не знала, какое у неё предназначение.       — Светлый песок приносит лишь боль, тёмный песок — загробный покой.       Старая песня племени Сэнд сорвалась с её губ тихим шёпотом. Её пели добытчики, когда возвращались в оазис и опасались, что не успеют вовремя. Сэнд тоже боялась. На Оазисе — смерти, здесь, в Алфее, её настиг другой страх — быть отвергнутой. Паника разрасталась в груди, и Сэнд легла на кровать, прижавшись к стене. За дверью послышались задорные голоса, но Сэнд зажмурилась и ещё раз тихо пропела:       Светлый песок приносит лишь боль,       Тёмный песок — загробный покой.