Кащеевна

Снег хлопьями падал на землю, медленно погружающуюся в сумрак. Фонарь около ларька, возле которого стояли две девичьи фигурки, освещал двор мягким желтым светом. Девятиклассницы, лучшие подружки, о чем то разговаривали. —Ну Лати! Ну сходи, мне не продадут, я не накрашенная, умоляю.—Шакирова Данель, бунтарка, «пропащий» по мнению учителей ребенок и в целом, позор лицея. По совместительству «своя» для ребят из мелкой группировки на окраине города, девчонка одного из их суперов и по воле случая лушая подруга Латифы Хасановой. —Данеля, я не пойду. Вдруг там опять подруга моей мамы, и что я ей скажу: «Дайте, әни попросила»? Шакирова, да мне за такое голову открутят, имей совесть! — Возмущенно прозвучал голос Хасановой. Холодало, из-за чего Латифа поплотнее закуталась в шаль. К слову о шали, та досталась девушке от двоюродной сестры, жившей в Москве. Красивая, бордовая, с зелеными узорами и золотыми, блестящими вставками. Такая, наверное, только одна на весь город. Девушка очень ею гордилась. —Ну Лати-и-и. Не могу я, говорю же, ты сейчас старше меня выглядишь. Или…—Данель метнула взгляд в прохожего, курившего на выходе с магазина. —Дана! Нет, тем более, я не буду подходить к незнакомцам и… —Ну посуди сама, мне Рустем голову оторвет, если узнает, а он узнат, что я общалась с кем-то кроме него, —Конечно, Шакирова имела ввиду парней, и почти не преувеличила насчет того, что парень её очень ревнив. Вздохнув, Латифа развернулась на своих сапожках и пошагала в сторону мужчины. —Здравствуйте, извините, а… Вы могли бы купить Московскую, я вам деньги дам! Пожалуйста, просто мне не продают, а подруге нужно сережки обработать… —Мелочь, какая тебе водка, ты кому лечишь? —Мужчина явно не был настроен так же дружелюбно как выглядел. Латифе хотелось провалиться под землю. Она уже не могла даже поднять глаза и посмотреть на незнакомца. —Мы пообещали девочкам, что купим, пожалуйста. У нас в ДК дискотека сегодня, вы даже можете сдачу забрать—еле слышно произнесла Хасанова. У Лати дрожал голос, из-за чего ее было слышно еще хуже. —Ах пообещали? Ну это совсем другой разговор. Ладно, мелочь, давай бабки, ща куплю. И действительно купил! И даже сдачу отдал. Поблагодарив мужчину, Латифа убежала к Дане, и по холоду они вместе пошли в Дом Культуры. В капроновых колготках ноги ужасно замерзли, а коленки дрожали, но зато как красиво! Сдав вещи в гардероб, Данеля почти сразу убежала к своему Рустемчику. Он не нравился Латифе, был грубым, часто кричал на Данель, а она постоянно его прощала. Может, любила. Собравшись с другими девочками в туалете, они разлили спирт по стопкам, и каждый выпил по рюмке. Латифе, раньше не пившей ни разу стало дурно, и она вышла в парадную. Там все еще толпились люди, они все ещё приходили, дискотека и не думала заканчиваться. Вдруг, где-то в толпе Хасанова заметила свою… Шаль? Нет, точно нет. Не может быть такого. Может похожая? Приглядевшись получше, с лица спали все краски. Действительно, кто-то сейчас спиздил её шаль, прямо у неё на глазах. —Тварина! Шаль отдай! И понеслась, даже не забрав куртку с гардероба сбежала вниз по лестнице, расталкивая стоящих в очереди. Стоило ей выйти за пределы Дома Культуры, как её чуть не снесло порывом ветра, настолько холодно было. Хасановой только и оставалось, что смотреть на силуэт убегающего рыжего парня. С её шалью. Слезы потекли из глаз, оставляя черные разводы туши на розовых щеках. Зубы стучали, а ноги дрожали. В одной лишь юбке и свитере на морозе… Отвратительное ощущение. Латифу резко окликнули. —Мелочь! Ало, я с кем разговариваю! Мужчина, до этого купивший им выпить стоял в десяти метрах от неё, с зажатой в зубах сигаретой и руками в карманах. —Ну и? Че молчишь? С тобой батек Универсама разговаривает, имей уважение отвечать хотя бы. —У меня шаль украл какой-то рыжий мудак… —Ох бабы… Опять шмотки ваши, ладно, ща разберемся. Знаешь в сторону какого района побежал? —Мужчина курил уже вторую сигарету, и казалось специально пускал дым в глаза Латифе. —Кажется… Я забыла название, но между Сухой Рекой и Дементьево есть…—От волнения вылетает из головы буквально всё, даже если это соседний двор. —Стандартный что-ли? Шикарно, как раз у них должок был. Сама то с какого будешь? Меня Кащей кстати звать. —С Огонька… Меня Латифа. —Оппа, нормальные у вас пацаны там, у нас на обмене Непонимающим взглядом, мол «Куда поехали?» Хасанова посмотрела на нового знакомого. Кащей же в этот момент уже хотел удавиться. —Бабья башка твоя, шаль твою выбивать. У Стандартных только три рыжих, и то, один из них сидит.—И медленно зашагал к недалеко припаркованной красной машине. Латифа не разбиралась в машинах, но была уверена, что стоит такая дорого. Увидев замявшуюся у двери Хасанову, Кащей лишь сказал: —Да не ссы, я же не тварь, а ровный пацан. Малолеток не насилую. После этих слов, на душе резко стало спокойнее. За пятнадцать минут Кащей с Лати проехали до нужного района. После того как вылезли из транспорта, Кащей остановил двух ребятишек, узнал адрес, и схватив Хасанову за запястье направился к пятиэтажке. Открыв дверь и поднявшись на нужный этаж, мужчина постучался в дверь. Её, на удивление Латифы, открыл тот рыжий, который спер её шаль. А потом началось месиво. Кащей избил того парня прям на пороге его дома, а после того как закончил это дело, мало того, что преспокойно снял с крючка прихожей шаль Хасановой, так еще и прихватил пальтишко, которое швырнул Латифе в лицо вслед за шалью. —Жопу отстудишь, тебе рожать еще. Да и компенсацию как-то нужно организовать. —Спасибо. Обратно до ДК ехали они уже молча, но как только Латифа вышла с машины, ей вслед прилетело: —Кащеевна, будут обижать, говори, что со мной ходишь, —Улыбнулся мужчина, и газанул так, что поднялся ужасный дым, в котром и скрылась красная приора.