эх, молодость

очередной октябрьский день в корее стоял невыносимо жаркий: вроде осень, а ты, хоть убейся, но будешь глотать воду через каждый вдох, чтобы не прижариться к буквально таящему асфальту. — черт бы побрал этого ханнама! и обязательно же было вытаскивать меня из дома в такую жару! сейчас помру‐у‐у, — промычала рыжая в пустоту, мысленно проклиная каждого жука и птичку, пролетевшую мимо: она была готова в клочья разорвать виновника торжества, а вместе с тем и их. юнха, оттягивая ворот белой рубашки на коротком рукаве, встала напротив гигантского дома, опираясь рукой на ногу, чтобы отдышаться. "почти особняк", — подумалось ей. дом корейского эквавилента южнокорейского якудза отличался от остальных строений своей вычурностью и давящим на глаза незаконным богатством, как будто так и вереща: "не подходи – убьют и не заметят". — хоть бы встретил, мать твою! — снова выругналась юнха, поднимаясь по ступеням ко входу в дом. — добрый день, мисс юн юнха, — поздоровался стоящий у двери полноватый мужчина. выглядил устрашающе, но улыбался так искренне, что девушке и самой захотелось улыбнуться. кажется, она уже видела его – пару раз мужчина в сопровождении ещё одного забирал ханнама со школы на машине, — рад видеть вас здесь. молодой господин отправил меня встретить вас, так как сам сейчас немного занят, — заулыбался он ещё лучезарнее, — позволите проводить? юнха тяжко вздохнула: "и чем это он там занят?" — немо спросила она. — конечно, пойдёмте, — улыбнулась школьница и последовала за телохранителем внутрь дома. пройдя в здание, девушка начала вертеть головой из стороны в сторону, разглядывая интерьер. взгляду цеплялось слишком много всего и сразу. интерьер был абсолютно таким же вычурным, с кучей дорогих обивок и с множеством позолоченных витиеватых деталей. но юнха заметила, что ей очень нравится сочетание красного и золотого – что‐то в этом есть. — вам у нас нравится? — спросил всё тот же пухлый мужчина, ведя гостью куда-то вглубь дома. на удивление, было пусто: все жители особняка будто испарились. — да, очень. всё так дорого-богато, — посмеялась школьница, разряжая тишину, давящую на мозги. в ответ последовал будто сдержанный смешок. — к сожалению, наш господин сейчас не может поприветствовать вас, мисс юн юнха, — изменяясь в лице, сказал телохронитель, — как только он освободится – обязательно это сделает. мы пришли. — ничего страшного, я всё понимаю. спасибо большое, что проводили меня, — ответила девушка, и работник поспешно направился вглубь коридора, сворачивая за угол. ханнам, сидя за столом в своей комнате, что-то увлечённо вычерчивал на тетрадном листе, то и дело поглядывая на часы. скоро должна была прийти юнха – главное, чтобы она не увидела, чем тут занимается велогонщик. он обернулся, чтобы оглядеть комнату: специально вычистил её сам до блеска, убрал всё не нужное и даже нужное, лишь бы девушке понравилось, что школьник следит за порядком и вообще весь такой правильный-правильный. и какая вообще разница, если он сделал это впервый раз и лишь для неё? юнха всё равно об этом никогда не узнает. вернувшись взглядом на заветный листок, парень прошёлся по написанному: "♡ план по завоеванию юнхи ♡" 1. пригласить в кино (она отказалась :'<) 2. поесть в новом кафе недалеко от школы (она снова откаазалась) 3. попросить подтянуть меня по математике 4. я еще не придумал — чёрт, ну и дела, — вспыхнул ханнам, — только с третьего пункта согласилась, — почесал он голову и прислушался к разговору за дверью. темноволосый старательно вслушивался в болтовню, что свёл брови и закусил губу – ничего интересного. но понял одно – любовь всей его жизни сейчас здесь, в его доме. подскакивая со стула так, что чуть не снёс его, парень в два шага добрался до выхода из комнаты. следом он прокашлялся и провёл пятернёй по маллету, поправляя прическу. — джордан! привет, хороши‐ий мой, — пролепетала юнха, когда заметила охраняющего комнату ханнама пса. она опустилась на корточки, чтобы погладить того за ушком, а пёс в свою очередь восторженно завилял хвостом и высунул язык, наслаждаясь женским вниманием в свою сторону. рыжеволосая слишком увлеклась процессом, что не заметила открывшуюся в комнату дверь. ханнам опустил взгляд на происходящее рядом и пустил скупую слезу – джордан уже второй раз в его присутствии не стесняется принимать флирт от девушек, а в особенности от его любимой. будто специально издевается. — моя милая юнха, ты пришла! — и юн почти упала на пол от неожиданного возгласа. девушка вытянулась обратно и взглянула на собеседника – теперь вытянулось от шока и её лицо. — ханнам, чёрт побери, почему ты голый?! — закрыла ладонью глаза, чтобы не видеть этого ужаса, но развела пальцы, снова открывая себе взор на лицо парня, — придурок. кан не понял сначала причину её недовольства, но, опустив взгляд на свой торс, рассмеялся. он был обнажён, но не полностью, лишь верх. — ты из-за этого так всполошилась, милая юнха? разве ты не рада видеть шикарное тело своего шикарного мужчины, а? — ханнам заулыбался во все тридцать два (разделся он специально), почти состроил гримасу "ака совершенство", указательными пальцами демонстративно показывая на свой голый торс. девушка не спорила: тело у одноклассника, благодаря усиленным тренировкам и велоспорту, и правда, было невероятным. ни одна дама не прошла бы мимо такого. но было одно но. — ты не мой мужчина, идиот, — с принебрежением ответила кареглазая, иногда всё же косясь на явно заметные кубики парня. резинка спортивных штанов, сидевших на ханнаме достаточно свободно, сползла, открывая вид на полоску спортивного белья. выглядело слишком сексуально, но ведь это ханнам. как он может быть сексуальным? воспоминания о нелепых подкатах парня разрушают всю идеальную картинку, и юнха мысленно стонет. — пошли уже, идиот, — фыркнула девушка и повела ханнама обратно в комнату, придерживая за упругое плечо. юнха огляделась, не веря, что в пристанище такого человека, как ханнам, царил полный порядок. интерьер комнаты существенно отличался от остального своей более новомодной мебелью и спокойной цветовой гаммой. ничего необычного, не считая красовавшегося почти во всю длину стены постера с какой-то моделью в одном только купальнике. девушка закатила глаза на эту нелепую вещь. — что? у каждого парня в комнате висит такой, — хмыкнул темноволосый, усевшись на стул, — я такой и джа хёну повесил! — бедный джа хён, — вздохнула юнха, подойдя к рабочему столу одноклассника. взгляд зацепился на лежавший там листочек, весь изрисованный и исписанный, — чем это ты тут занимаешься помимо математики? — она склонилась ниже, пытаясь разобрать, что написано. парень чертыхнулся, отодвигая план подальше от видимого обзора юнхи, уверяя её, что просто составлял список продуктов для отца. но девушка не поверила в такую глупую отмазку и снова тяжело выдохнула. — не верится, что моя милая юнха сейчас находится в моей комнате, — мечтательно вздохнул кан и сложил ладони "на сердце", — мечта номер один сбылась! — а потом потянулся за тетрадью по злосчастному предмету. рыжая смотрела на пристально, будто сквозь парня, обрабатывая, что должна сказать и сделать. как бы сильно её ни раздражали слова любви парня, юн чувствовала, будто нуждается в них. будто ей не всё равно. будто всё так, как должно быть, – должна принять. девушка потёрла глаза, сглатывая ком самотерзания, и проследила взглядом за тетрадью. — что именно тебе непонятно? — взглянула она сначала на раскрытую тетрадь, а после на всё ещё обнажённое тело собеседника, — хоть бы оделся для приличия. — вот здесь, — указал он на уравнение, которое никак не давалось пониманию, — мне нравится, как ты смотришь, когда я раздет. названный репетитор вдруг стала подобной варёному раку. он что, заметил? она ведь всего одним глазком посмотрела. попытавшись скрыть смущение, девушка уперлась руками в стол, склоняясь совсем близко над тетрадью. уравнение было совсем лёгким. это ведь простые логарифмы. — смотри, это логарифм. чтобы у тебя получился правильный ответ, то первый и второй косинусы тебе надо сложить, и эти числа тоже. а дальше решение пойдёт само собой. понял? — не поднимая головы, спросила юнха, взглянув на ханнама. тот в свою очередь, кажется, совсем не вдумывался в объяснения, также склонив голову и наблюдая за лицом возлюбленной. за тем, как её манящие губы раскрываются в вылетающих словах, как подрагивают ресницы её прекрасных глаз, и как носик смешно дёргается, когда девушка разговаривает. посмотрел и на выглядывающую грудь из растёгнутой сверху рубашки. слишком прекрасна, чтобы быть не его. когда столкнулся с её непонимающим взглядом, был настроен решительно. здесь и сейчас юнха станет его – слишком долго тянул. "слишком близко..." — подумалось кареглазой, когда встретила его взгляд. "и когда его лицо успело стать таким красивым?" — подумалось ей снова, когда ханнам подвинулся ещё ближе. а когда он подался вперёд, чтобы поцеловать, юнха отскочила, будто ошпаренная. "благодари господа бога за свою хорошую реакцию, юнха!" — ты, это...решай давай уравнение, а я пока схожу в уборную...ладно? — быстро и неразборчиво промямлила юнха, замечая, как ускоряется стук её сердца и как горят щёки и уши. подойди ближе – обожжёшься. — ага. выходишь и следующая дверь. налево, — он так и не повернулся к девушке лицом. казалось, будто и он сейчас сгорит. когда "репетитор" скрылась за дверью, ханнам позволил себе промычать во весь голос и стукнуться лбом о столешницу, проклиная бога за такую проделку. — чёрт! я почти это сделал! твою мать! — и в стол полетел уже кулак. — боже мой! — юнха орошила себя холодной водой из под крана и взглянула на своё отражение в зеркале: один в один с помидором, — успокойся, юнха. всё хорошо, не волнуйся. — стойте, а почему она вообще волнуется? это же ханнам, как он может ей нравиться? как она может на него так реагировать? "это всё из-за недостатка мужского внимания. да, точно. именно так." — успокоила себя девушка и направилась обратно в комнату. — ну, как успехи? — юнха заглянула в тетрадь через плечо парня, положив обе холодные ладони на его голые плечи, на что тот чертыхнулся из-за разбежавшихся по всему телу мурашек. — холодно же, — всхлипнул кан в свою очередь и ухватился за руку девушки. планов он не менял: если не сейчас, то никогда, — иди ко мне. потянув за руку, ханнам заставил одноклассницу обогнуть его и усесться к нему на колени. лицом к лицу. глазами в глаза. от неожиданного поворота событий, юнха хотела бы вылить на него очередную порцию ругательств, – это было видно по лицу, – но парень не дал ей этого сделать, перебив: — юнха, — девушка услышала еле уловимую запинку в своем имени; чувствовала дрожь в ладонях, приятно сжимающих её бока, — я не переживу, если сегодня ты не станешь моей... ханнам запустил пятерню в волосы юнхи, отмечая, какие мягкие у неё волосы; какие тяжёлые её вздохи и какое обжигающее сердце дыхание. притянув её голову к себе поближе, касаясь её губ своими. сначала совсем невесомо, чтобы проверить: откажет или нет. но юнха не отказала. напротив, сложила руки на его плечах, затягивая в куда более "взрослый" поцелуй. парень густо вдохнул воздух и проник языком глубже. ласкал нёба, зубы, её язык. пытался попробовать весь, не упуская ни милиметра. бабочки трепещали где-то в паху, из-за чего юнха тихо промычала и придвинула бёдра к его торсу, скользнув по уже образовавшемуся от возбуждения бугорку в спортивках ханнама. — чёрт, м‐м, — почти прошипел сын якудза, прежде разорвав сладкие пытки языками, — дорогая, я хочу тебя всю, — его голос стал совсем тихим, хриплым, крайне возбуждающим – отметила про себя юнха. она совсем не понимала, что должна делать сейчас: слишком долго она копалась в себе и пыталась выудить чувства, которые прятались совсем глубоко. и ханнам сделал это за неё. поэтому она отдаст себя всю, ведь если бы не он, никогда бы не поняла, что такое, когда твои внутренние бабочки вновь начинают порхать. — я хочу того же, — это всё, что она выдавила из себя, прежде чем снова скользнула по ноющему члену молодого господина. юнха вновь целовала его. развязно, мокро и громко. так, будто в каждой стене глухого дома можно было услышать. велосипедист уместил руки чуть ниже, у бёдер и стал направлять взад-вперёд, имитируя то, будто сейчас находится внутри неё. повезло, что именно сегодня юнха надела облегающие её красивые ноги шорты, ведь ханнам чувствовал, как девушка мокреет; чувствовал складки и думал, как бы хотел оказаться меж них без этой грёбаной одежды. надавил посильнее – тихий стон. точно. так ей нравится. продолжая трение бёдер о свой пах, парень улавливал каждый стон и каждый вдох, исходящие из уст юнхи, то и дело сжимая пальцы на бёдрах. начал оставлять почти невесомые поцелуи на шее, а она только и подставлялась. лизнул мочку уха, прошёлся языком ниже, вдоль шеи, спустился к ключицам. ладонь опустил на одну из желёз, аккуратно сжимая, а юнха почти захлебнулась воздухом, совсем не ожидая от него таких действий. замечая, что дыхание её стало тяжелее, а стоны громче, кан ускорился, почти стирая её, будто ластиком, пока та не испустила свой последний наиболее громкий стон и навалилась на него полностью, обняла. — ты ведь...не закончил? — отдышалась кареглазая. — пока ты здесь, мне этого достаточно, милая юнха, — и уткнулся носом в её шею, оставляя щекотку. — я приду завтра. подготовься получше. понял? — засмеялась. так звонко и так красиво, что, кажется, ханнам влюбился в неё второй раз.

♡♡♡

статный мужчина в белой рубашке подошёл к двери комнаты своего сына, чтобы наконец поприветствовать прибывшую в их дом гостью, но остановился, завидев на пороге скучающего пса. — что такое, джордан, тебя бросили? — спросил господин и уловил вдохи-стоны со стороны комнаты, — им сейчас не до тебя, понятно тебе, дружок? рассмеявшись почти во весь голос, мужчина последовал обратно в свой кабинет: — эх, молодость!