Сломанная стена сновидений

Если честно, блондин почти никак не отреагировал на это. Его сознание не встало в тупик, дыхание не остановилось, ноги не подкосились. Он был лишь удивлён такому совпадению. Чего не скажешь о девушке. Все раннее приведённые факторы были заметны сразу. В её глазах собралась целая куча эмоций: шок, удивление, искра, недопонимание, радость, волнение и ещё уйма всего. Брюнетка как-то странно покосилась на своего брата, затем взяла пакеты и сказала: — Ну что, ребятишки, идём в дом! — она ярко улыбнулась и осмотрела ребят, задерживаясь на блондине. — Ты сейчас как бабка звучишь, — усмехнулся Чан. — Да иди ты. Парни разбрелись по дому кто куда. Чан, Чанбин и Рюджин разбирали пакеты на кухне, а Минхо, Хенджин и Чонин поперлись на второй этаж. Хо, как самый настоящий профессионал, устроил экскурсию по дому вместо хозяина. Конечно, первым делом они завалились в комнату Бана. Там было все достаточно однозначно, но не без вкуса: рабочий стол с компьютером, по-крупному плетённый ковёр, одноместная кровать в серых тонах, белое бра, книжные полки на стенах. Достаточно минималистично, но, опять же, симпатично и уютно. В комнату Рюджин парни решили не заглядывать. Обидится ещё. Закончив экскурсию, Минхо предложил поиграть в приставку. Он загрузил какую-то игру про квест в лесу. Рассказывать суть пришлось минут двадцать, чтобы уж точно пройти до конца. — Хан написал, что подъехал, — объявил шатен спустя сорок минут игры. — Пойду встречу его. Он положил джойстик, встал с пола и побрел на улицу. Белая машина подъехала к тропинке и из неё показалась кудрявая макушка. Когда автомобиль уехал, Минхо приобнял Джисона за талию и коротко чмокнул в губы. Тот же подластился поближе. — Пойдём, мы все уже заждались тебя, — сказал он мягким голосом и, не убирая руку с талии, направился к дворику. Чан и Чанбин стояли около мангала, жарили мясо и что-то обсуждали, громко смеясь. Аромат шашлыка стоял на весь лес. — Ха-ан! — разведя руками, сказал Бин. — Наконец я увидел тебя! Чертов твой уник! — он пожал руку младшему, а затем потрепал его за волосы. — Да я будто сам выбирал учится там! — он «положил руку на сердце». Джисон учился за границей. Его родители настояли на том, чтобы он поехал учится именно в этот университет, ибо «Ты как смеешь перечить?!» Джисон терпеть не хотел. На тот момент они с Минхо уже начали встречаться, и расставаться вот так сразу хотелось меньше всего. Парни решили попробовать отношения на расстоянии, но при условии, что хотя бы пару раз в месяц они будут видеться. Кажется, это было лучшее решение, которое они могли тогда принять. Ведь сейчас у них все замечательно, они любят друг друга, каждый день созваниваются, и любят ничуть не меньше, чем тогда, три года назад. — Полностью солидарен! — крикнул Чан. — Здорово, Хани. — А Джинни где? — поинтересовался кудрявый. Он привык называть Хенджина «Джинни», хоть тот и старше. Что на счёт этого думает Минхо? Да ничего, в целом-то. А чего переживать? Его парень же не дурачок, чтобы называть друга так, потому что есть якобы какие-то чувства. Нет. Хо ему доверяет, поэтому никак не реагирует. Его наоборот забавляет это прозвище. — С пацанами в приставку играет, сходи, позови его, — сказал шатен. — Рюджин тоже с ними. Джисон, оставив пакет с закусками на деревянном столе, побежал в дом. Не обнаружив никого на первом этаже, он побрел на второй. Там, на полу, расположилась великолепная троица: Хенджин, который сидел абсолютно спокойно, высунув кончик языка, Чонин, который то и дело дергался, дабы победить лешего, и Рюджин, которая громко кричала либо «Давай-давай-давай! Харош!», либо «Ну ты блять! Не туда блять! Бей блять! Сука блять!». Ох, был бы тут Чан… Так, не об этом. — Харе материться, — сказал кудрявый нестрого. — Ещё молоко на губах не обсохло, а ты сидишь тут такая, нецензурной бранью выражаешься! Стыд и срам! — Ха-ани! — девушка отложила джойстик, подбежала к Джисону и обняла его за шею. — Слушай, не тебе меня учить, — театрально закрыла глаза она, а затем, сделав задумчивое лицо, сказала — А ты чего высокий такой?! — А вот хер тебе я скажу, коротышка, — Хан посмеялся, за чем последовал лёгкий удар в плечо. — Больно надо! Чонин и Хенджин, увидев общего друга, встали с пола и подошли поздороваться. Младший пожал руку Хану и приобнял его. — Джи-инни, давненько я тебя не видел, — Джисон отошёл от девушки и, пожав руку Хенджину, крепко обнял его. — Я думал, что ты там со своей учёбой на век застрянешь! — проскулил блондин. — Я рад, что ты приехал. — Я тоже рад, Джинни, — ответил Джисон. Он на самом деле так соскучился. Так сильно тосковал. Тосковал по Хенджину, спокойному блондину, с которым приятно проводить время, по Чану, который в их компании стал ему как заботливый отец, по Чонину, забавному и придурковатому мальчишке, по Чанбину, который за своих друзей любому глаза на жопу натянет, по Рюджин, с которой они хоть и редко видятся, но он привык к этой девушке, и, конечно, по Минхо, который дарит ему свою любовь и заботу, оберегает и даёт ему тепло. Все эти люди очень дороги Хану, и он хотел бы как можно чаще видется с ними. Он не хочет уезжать туда, где у него нет поддержки и опоры. Он хочет остаться здесь. Что-то мы сопли пустили. Сейчас не об этом. — Во что играете? — кудрявый, поправляя края кофты, с интересом шагнул к телевизору, рассматривая заставку. — Ебать! Эта та самая игра про мясников с топорами? Ну-ка… — Джисон присел на пол и взял джойстик. — Джинни, сыграем? — Да все итак знают, что ты каждого разносешь, — блондин сложил руки на груди и усмехнулся. — Играем. Хенджин сел рядом. Рюджин и Чонин сели на диван и уставились в экран. Игра загрузилась. Суть игры в том, что компания друзей приезжает в загородный дом на пару ночей. Днем все вроде как обычно и непримечательно. Персонажи разводят костёр, отдыхают, кушают, но стоит только сумеркам накрыть лес, как начинает происходить всякая чертовщина и ещё хер пойми что. Выглядит это все так жутко и противно… Непонятные очертания людей с широко распахнутыми глазами, устрашающими улыбками и кровью. Мясники с топорами, ползающие дамы в юбочках и с тесаками. Миленько, не правда ли? Рюджин всего этого пиздец как боялась, но играла неплохо.

***

— Я тебе говорю, что не делается так! — повышал голос Чан. Они с Чанбином спорили, как правильно открывать бутылку, чтобы жидкость не брызгала во все стороны. — А я говорю делается! То, что говоришь ты совсем неэффективно, — бросал ему в ответ Бин. Он, вероятно, посмотрел пошаговую инструкцию и теперь профессионал. — Не-не-не, крышечку нужно легонько, лего-онечко приоткрыть, а не херачить сразу! То, что говоришь ты — ересь полнейшая. Так не делает никто, — убеждал того Чан. — Ну если только эти… Тэк… То… Тиктокеры, вот! — Не, крышечка твоя — хуйня… Парни спорили не переставая. Это была не ссора, нет. Обычный дружеский спор без плохой намерений. Чанбин активно жестикулировал, отстаивая свою точку зрения, а Чан, сложив руки на груди, только усмехался. — Слышите, вы, подгорает! — крикнул шатен, сидевший на тканевом кресле-расладушке. Он особо не вникал в разговор ребят, но они ему моментами мешали в чтении книги. Чан, услышав обращение, метнулся к мангалу взглядом и испугался. Ухватившись за деревянную ручку, он перевернул решётку и увидел тонкую черную корочку на мясе. И не такое видали! Это ничего, все поправимо. На улице потихоньку смеркалось. Время примерно восемь часов. Некогда сероватое небо окрасилось в ярко-оранжевый цвет, сквозь облака проглядывал большой шар огненного солнца, воздух тёплый, так и хочется в нем искупаться, запах жаренного мяса вперемешку с ароматом сена витает повсюду. Приятно. — Кушать подано, — заявил Чан, ставя на деревянный стол тарелку с мясом, — Хо, куда Хан подевался? Минхо, оторвавшись от книги, пожал плечами. Он отложил книгу на землю и встал со стула. Направляясь в дом, он думал, что Джисон, как и остальные парни, куда-то запропостился. Весь день они не появлялись на глазах. Надо же! Они на природу в кои-то веки вместе выбрались, а эти! Ну сейчас дядя Минхо придёт и такое устроит им! — Парни, ну вы внатуре прикалываетесь? — предъявил шатен, когда обнаружил кучку людей у телевизора с джойстиками. Он развёл руки в стороны и сделал недовольное лицо. — Ты кого это парнями назвал? — спросила Рюджин в каком-то… гопническом тоне. — Тебя, — шатен сложил руки на груди. — Чан поляну уже накрыл, а вы жопу просиживаете. Во что играете хоть? — Слушай, а пойдем-ка лучше на улицу. А игра и подождать может, — начал теотрально отговариваться Хан. Он встал со своего места и начал медленно подходить к Минхо. — Там как-то неинтересно играть, — кудрявый положил руки на плечи старшему, — Идём? Все кушать! А хитро он отделался! Актёр! В любом случае, ему это удалось. Все ребята дружненько встали и пошли на улицу. «Поляна» и вправду была уже накрыта. На аккуратном деревянном столе стояла тарелка с мясом, посуда, закуски, купленные парнями, салаты, кимчи, фрукты и ещё куча всего. Солнце зашло за горизонт, на улице было уже не так светло, поэтому Чанбин включил уличные гирлянды-звезды. Они светили не очень ярко, сохраняя атмосферу вечера. — Явились — не запылились, — сказал Чан, разливая сок по стаканами, — Прошу всех к столу. Парни, и не только, расселись по лавочкам и принялись раскладывать еду. Сюда бы идеально подошла какая-нибудь фраза на подобии «Салатики накладываем! А что оливьешка не тронутая стоит?» и все в таком роде. — Хенджин, — подал голос Чонин — а есть у тебя какие-нибудь увлечения? Хобби, может? — Гм, я рисую, — сказал Джин, глотая кусочек кимчи. — Лет десять так точно. — У-у, крутяк. Что рисуешь? — Каждый раз по-разному. Сейчас вот портретами увлёкся, — рассказывал блондин, а сам вспомнил, что выснушчатого так и нашёл, письмо ему так и не написал, они не познакомились, и вообще все плохо. — Покажешь что-нибудь? — спросил Хан. — Давайте так… — он аккуратно начал свою мысль, в которой сам был не уверен, — если человек, которому я посвятил двадцать четыре картины, заметит меня, то я обязательно покажу вам картины! Ребята дружно округлили глаза, посмеялись и продолжили трапезу. На улице уж совсем стемнело. Было слышно звуки сверчков, иногда даже комаров. Свет исходил только от гирлянд, и то тусклый, и от мангала сзади. Спустя тридцать минут кто-то из ребят предложил развести большой костёр и хорошенько так посидеть. Чан принёс большие дрова, Минхо расставил стулья-раскладушки, а остальные ребята создавали атмосферу дружеского вечерка. И казалось бы, вроде все хорошо, идти никуда не нужно, ты никуда не опаздываешь, сидишь в кругу безобидных людей, возможно даже друзей, кушаешь кимчи, но что-то глубоко внутри застовляло волноваться. Те самые заднии мысли в голове и плохое предчувствие. Навязчивое такое предчувствие. Хенджин правда пытался расслабиться. Он хотел насладиться вечером, он хотел взять как можно больше от этого дня. Его будни проходят однообразно и совсем не красочно. Когда он еще сможет вот так вот спокойно посидеть и просто поболтать. Никуда не торопясь. Хван хотел отдохнуть от своей обычной жизни. Но сердце в груди чертовски болезненно сжималось. Это вызывало тревогу. Такую нервную тревогу, больную. — Я отойду ненадолго, — сказал Хенджин спустя десять минут и встал со своего места. На него снова напала тревога, которая не давала ему покоя многие годы. Во время ужина Чан сказал, что в стороне леса, где-то в глубине, есть озеро. Большое такое. И Хван, без телефона, а только лишь со стаканом виноградного сока решил сходить туда. У него не было мысли «Найду ли я вообще», поэтому он уверенно шёл к лесу. Ребята только кивнули, а Хан проводил Джина взволнованным взглядом. Вокруг одни сосны, хвоя и темень. Веточки и шишки хрустели под ногами. Идти, как оказалось, было недалеко. Минут семь ходьбы и… вот оно, озеро. Оно было полностью окруженно зарослями в виде высоких деревьев, сосен и кустарников. Из-за яркого света луны растительность и вода казались бирюзово-зелеными. Пахло сыростью и свежестью. Хенджин стоял и молча смотрел на воду, будто под гипнозом. Он не слышал больше ничего вокруг. Его как будто заколдовала лунная вода. Подумать только. Чувства были смешанные, непонятно что преобладало, удивление, тревога, или же все-таки спокойствие. Джину определённо нравилась эта атмосфера. В голове у него даже появилась максимально ебнутая идея поплавать в ночном озере под луной и миллионами звёзд. А что его останавливает? Да нихера его не останавливает. Джин поставил стакан с соком на землю, а сам начал расстегивать молнию на кофте. — Э, куда собрался, Джинни? — послышалось в глубине леса. Это обращение не спутать ни с чем. — Поплавать ночью захотелось? Да щас! Хенджин знатно так дернулся. Он совсем не ожидал такого поворота событий. За ним шёл Хан? Он видел его? Зачем он пришёл? — Рассказывай, что случилось? — кудрявый подошёл к Хвану и опустил его за плечи на землю. — Аэ… С чего ты взял, что у меня что-то случилось? — затушевался блондин. — Потому что я знаю тебя не первый год, Джинни, — на выдохе сказал младший. — Как и Минхо. Я же вижу, что ты весь день сам не свой. Ходишь грустный, улыбка натянутая, туман в глазах. Ты как будто не с нами. Я вижу тревогу в твоих глазах. Ты можешь мне рассказать то, что лежит у тебя на душе годы. А постараюсь помочь тебе. Я же видел искру в твоих глазах, как только ты увидел меня. В голосе Джисона было столько любви… Столько поддержки и столько надежды. А он хитрый. Сразу захотелось выложиться, открыться со всех сторон. Залезть в мозг, заглянуть в сердце, открыть дверь ко всем страхами и переживаниям. — Та… Там все сложно, — отмазывался Джин. — А ты просто рассказывай. Нам торопиться некуда. Хочу залезть к тебе в сердце. Тормоза отказали. Хенджин начал выкладывать всего себя. Он рассказал о своих серых и одинаковых буднях, о солнечном мальчике, который приходит к нему во сны каждый день, постепенно раскрашивая его жизнь в краски, о тревоге и чувстве паники, которые с ним с восемнадцати лет, о своём одиночестве. Джисон его внимательно слушал, поглаживая по руке и обнимая плечо. Он слышал, как блондин волнуется, произносит фразы с осторожностью, будто чего-то опасается. Время летело, а парни так и сидели на земле, смотря на лунную воду. Уходить не хотелось. Хотелось остаться тут, забыть обо всем, не ходить больше никуда. Но, как мы все знаем, к сожалению, это невозможно. — Нас наверное уже все потеряли, — начал Хан, спустя десять минут молчания. — Пойдём? — Ам… Подожди! Давай ещё посидим… — сказал Хенджин, приподнимая голову с плеча кудрявого. — Хорошо, но только недолго. Джисон бы с радостью остался здесь, и надолго.