За слова нужно отвечать

Даня пробивается сквозь толпу, стараясь не потерять из виду спину Каши. Мафаня задирает телефон вверх, но стрим все равно падает, грузится плохо, чат пестрит частыми «Ф». В глазах все расплывается, со сцены пляшущие огни усугубляют состояние — Даня сомневается в том, куда ставить ногу. Он старается успеть за уходящими друзьями, которые так отчаянно хотели выйти в зал и встретить Генсуху, по возможности спиздануть запретку и повысить свой онлайн. Кашин хмурится от внезапного захвата руки. Его с силой тянут в сторону и он окончательно теряется в толпе. Зато перед ним появляется Енина. Она ехидно осматривает его озадаченные лицо и нагло ползет рукой выше к плечу. Даня на секунду теряется, отстраняется не сразу. — Кого я вижу? — тянет Енина, часто моргая плывущим взглядом. Кашин буркнул приветствие и попытался освободить руку, оглядываясь в сторону, куда ушли ребята. — Данечке страшно без своих друзей? В интернете про меня пиздеть это одно, а вживую увидеться — другое, да? — голос высокий и неприятно режет уши. Даня раздражённо вздыхает, послушно встречается с чужим взглядом и понимает, что Енина под немалым градусом. Щеки уже покрывает слой румянца, губы влажные и распахнутые, а полуприкрытые глаза сияют недобрым блеском. И опять — как это вышло, что они оказались вместе на одном концерте? Хотя больше его ничего не удивит, после первой встречи Даня осознал, как бывает судьба непредсказуема. Он просто шел со Шпаной, ребята просто подрубили стрим, а Аня Енина просто стояла у торгового центра, где они дружно решили закупиться и сделать контент. Именно в тот момент ей нужно было вызвать такси. Пхукет кажется таким большим, конечно, не сравним со столицей, но всё-таки немалых размеров. И в такие внезапные встречи город кажется максимум деревней. Даня долго думал об этой случайной встрече, пока на следующий день не отвлекся на дела поинтереснее. И вот — судьба снова предлагает ему сомнительную компанию, не прошло и пары дней. — Кто бы говорил, — язвит Даня, пытаясь заставить расплавленный мозг функционировать, — А кто в реакции на меня на Дарьяну про отсос пиздел? И это я ещё пизжу только в интернете? Алкоголь бьёт в голову и он ухмыляется многозначительно, кидая взгляд в сторону танцпола. Кашин пытается всеми силами отвадить девушку от себя, ведь после такого Енина уж должна отстать окончательно. Но ей будто все нипочем, и Даня изумлённо видит, как та заводится сильнее, примыкает грудью к руке, смотрит снизу вверх и бесстыдно отвечает: — А я от своих слов и не отказываюсь. Грудь ластит кожу руки, поддатая девушка кажется лучшим вариантом, учитывая то, как давно у Дани не было половых контактов. Будто в ответ на чужое распутство внутри начал скручиваться узел, от которого руки сжимались в кулаки, а дыхание перехватывалось. Бездушное возбуждение удавкой затягивалось вокруг шеи, пробуждая что-то темное и животное. Рука Ани ползет от бедер к низу живота и Даня резко останавливает ее. Выхватывает из чужой ладони бокал, вливает в себя остаток чего-то обжигающе крепкого и тащит Енину в сторону туалетов. Та семенит сзади послушно, изредка бьётся в спину, прижимаясь сильней, чем нужно, пока Даня усиленно строит маршрут, как бы обогнуть ребят из Шпаны. Без раздумий они влетают в первую попавшуюся кабинку, кажется, мужского туалета. Приглушенная музыка все ещё бьёт по ушам. Кашин давит на плечи, где-то в глубине рассудка надеясь, что девушка откажется и придет в себя, но Аня послушно становится голыми коленками на холодный кафель. Она оглаживает бедра, царапает ногтями одежду. Даня смотрит, тяжело дыша, вниз, слишком напряжённо следит, как чужие тонкие пальцы развязывают широкий шнурок, как оттягивают резинку, спуская шорты и белье до колен. Енина пару секунд восхищенно смотрит на член, тянется вперёд и трётся щекой, размазывая смазку. Лижет языком головку, сосет, дразня. Лезет в сумочку и достает тюбик прозрачной субстанции. Даня лишь на секунду удивляется, откуда у нее смазка. Не встретив сопротивления или какой-либо другой реакции, она льет на вставший член и пальцами распределяет по всей длине, нажимая сильней, чем нужно. Енина вдыхает носом и резко берет в рот, насаживаясь практически во всю длину и начинает быстро двигать головой. Пошлые хлюпающие звуки, кажется, слышны на все помещение, но к счастью, из-за концерта людей в туалете не было. Даня надеется, что друзья не будут его искать раньше времени. Даня думает, что ему нельзя больше пить. Даня думает, как же охуенно, влажно и горячо внизу, как умело Енина отсасывает ему, обводя языком, вырисовывая узоры и втягивая щеки, как давится членом и захлебывается слюной и смазкой, но верно возвращается к процессу. По подбородку течёт, капли падают на юбку и оголенные колени. Она расслабляет горло и берет до основания, утыкаясь носом в лобок, выдыхает в волоски. Держится пару секунд, смотрит исподлобья вверху, по-блядски расширив глаза с разбившимися зрачками, заполняющими всю радужку. Даня намеренно сжимает губы, не показывая своего удовольствия от процесса. Застывшим взглядом он сверлит Енину, сидящую перед ним на коленях и упорно отрицает свое перекачиваемое сердцем возбуждение, бурлящее в венах. Он будто обвиняет ее в своей несдержанности, хочет выместить клокочащую злость внутри груди. Даня тянется рукой и хватается за хвост Енины. Наматывает на кулак и плотно, до боли сжимает. Тянет, заставляя выпустить изо рта добрую часть члена и насаживает вновь, давя на затылок. Девушка вопреки всем вся сияет, с готовностью подчиняется чужим движениями, подхватывая темп. Глаза, затянутые пеленой возбуждения, с обожанием смотрят в чужое сосредоточенное лицо с вертикальной складкой меж бровей. Рот широко и призывно распахнут, верно берет член под нужным углом и на нужную глубину. Даня не церемонится, не видя сопротивления, жадно двигает рукой, помогая бедрами. Енина кажется легкодоступной, вспоминая все ее слова Кашин хочет почувствовать знакомое отвращение, но не находит его в букете расцветающих чувств. Злость разжимает риски, уступая место нарастающему противоречивому удовольствию. Хвост распускается, все новые и новые пряди падают на мокрое от пота лицо. Стрелки ее давно потеряли очертания из-за выступивших слез, лицо покраснело ещё сильней, а губы опухли. Лямки окончательно падают с оголенных плеч, выставляя откровенный вырез напоказ — Даня, кажется, начинает дышать еще чаще, хрипя ещё громче. Енина сжимает губы плотнее, закатывая глаза, не в силах выдерживать бешеный темп. В последний миг член резко покидает ее горло, она приходит в себя, когда белые теплые капли поочередно падают на ее раскрасневшиеся щеки, подбородок, высунутый язык, шею с новой поблескивающей цепочкой. Даня судорожно опирается о стенку кабинки, захлебывается дыханием, на последней секунде выдавая что-то, похожее на низкий стон. Долгожданная разрядка стреляет слабостью по всему телу. Рука выпутывается из чужих волос, проходит по влажным, все ещё распахнутым губами, сильнее размазывая помаду. Кашин держит чужой подбородок, будто задумавшись. Енина часто моргает, пытаясь отдышаться. Ей жарко, что хочется сбросить с себя всю остальную одежду. Но Даня не настроен на продолжение. Он быстро одевается, низким голосом кидает что-то на подобии: «Сосешь охуенно. Салфетки найдешь сама». И ретируется из туалета. Енина высокомерно усмехается. Она всегда добивается своих целей. Кашин так просто ее не забудет. Он и звук ей поставит, и видео поможет настроить, и коллаборацию они снимут, только чуть позже. А пока она не перестанет случайно попадаться ему на глаза везде, где только можно. Всему свое время.