Ворон и Змей. Лунное Марево

      Лето! Жара! Разгар июля.       Под раскидистым деревом, скрываясь от полуденного пекла, сидит мальчик лет десяти. В широкой футболке, демонстрирующей через растянутый ворот острое плечо, в коротких шортах, босиком, с растрепанными, черными волосами, вьющимися в мелкое колечко, и запотевшими от жары стеклами очков, через которые видны невероятно-яркие радужки зеленого цвета. Мальчик, откинувшись на ствол фруктового дерева, слушая едва различимый шелест листвы, отдыхает от обязанностей садовода.       - Кар! – раздалось над ухом ребенка. – Кар! – снова подала голос птица, сидящая на ветке наверху. Паренек запрокинул голову к кроне дерева и увидел птицу, настойчиво требующую его внимания. Ведь снова раздалось: - Кар!       - Ну, кар, и дальше что? – спросил он, смотря на чистое, без намека на облачка небо, - как будто мне нравится тут сидеть и жариться, - проворчал ребенок, запуская руку в непослушные кудряшки, стягивая поддавшиеся пряди в хвост, отмечая, что пора бы уже тете Пет и дяде Вернону вернуться из магазина, в который они уехали еще два часа назад.       - Кар! – снова подал голос крылатый, но при этом явно сменил тон, на удивленный что ли.       - Я полностью с тобой согласен, - недовольно буркнул мальчик, добавляя: - жара нелюбимое проявление погоды. Лучше серость неба и прохлада, чем это пекло, - обозначил он свое мнение, поднимаясь на ноги, отряхивая от земли короткие штанины шорт, направляясь к подъехавшей машине.       - Кар! – громко провозгласил окончание беседы пернатый собеседник, слетая с ветки и устремляясь туда, где обитал все это время – в старый, заброшенный дом, на чердак, откуда открывался прекрасный вид на Тисовую улицу, дом 4. Ворон внимательно изучал каждое действие со стороны мальчика и его родни, их внимание и заботу.       Родственные связи между ребенком и приехавшими взрослыми прослеживались крайне сложно. У высокой и худой женщины среднего возраста, со светлыми волосами и голубыми глазами трудно найти общие черты лица с черноволосым и зеленоглазым мальчиком. Как и у ее супруга, но противоположной комплекции. Толстый, темноволосый, с карими глазами-бусинками. В них нет и грамма схожести. Только забота и любовь к парнишке, которая плескалась в глазах супружеской пары.       Ворон, все это время наблюдавший за домом и его жителями, замечал в мальчике достойные аристократа манеры и воспитание, а так же повышенную тягу к знаниям. Каждый раз, заставая его под раскидистыми ветвями дерева, наблюдая сверху, из густой листвы, видел в его руках книги и научные журналы не по возрасту. К сожалению, подискутировать и пообщаться с юношей не было возможности, лишь сказать: «Кар!» во все воронье горло и вспорхнув, улететь под своды крыши соседнего дома.       - Снова ты? – спросил мальчик, перелистывая страницу учебника по истории за 7 класс средней школы. Ворон в этот раз спустился к самой нижней ветке, склоняя голову набок, смотря на содержание. И стоило увидеть страницы и содержание, сделал несколько шагов назад, сказав:       - Кар!       - Книга не по нраву? – закрыл ученик мальчик, показывая обложку и цифру класса ей присущую. – А по мне интересно. Даже очень. Особенно знаменательные даты и выдающиеся личности, отличившиеся в этот отрезок времени, - и хотел снова погрузиться в чтение, как послышался хлопок, словно где-то лопнули заранее надутый салафановый пакет. Настроение мальчика, как только он услышал хлопок, заметно испортилось, а с ним и словарный запас: - Только этой парочки мне в каникулы не хватало, - расстроено сказал он, закрывая книгу и явно считая от 1 до 10 туда и обратно.       Птица по-прежнему наблюдала со своего места за визитерами, испортившими мальчику настроение, отмечая необычную внешность прибывших мужчин. Оба примерно одного возраста, чуть за 30. Один жгучий брюнет со слегка вьющимися волосами, забранными в небрежный хвост, открывающими вид на раковины ушей, усыпанных серебряными и золотыми колечками, но при этом с точеными чертами лица и легкой щетиной, на светлой, не видавшей солнца кожей. Глаза мужчины были бездонны, как сама бездна. Одет в черные джинсы с дырами на коленях, широким ремнем и цепями, свисающими и звенящими при каждом шаге. В белую футболку с непонятными рисунками, и такую же, как джинсы куртку. На ногах черные ботинки шнурками на тракторной подошве.       Второй же мужчина светел волосами и кожей, с едва заметными шрамами-полосами пересекающими и хаотично разбросанными по лицу. С короткой стрижкой, взлохмаченной от способа перемещения, в сдержанной, скромной одежде: темно-серых брюках, бордовой рубашке и как брюки пиджаке, пусть и видавших виды, он разительно отличался от спутника. В своей скромности и сдержанности казался ворону сдержанным и собранным. И в отличие от черноволосого визитера, этого мужчину мальчик был не против видеть, так как стоило светловолосому мужчине подойти, он тут же надел сдержанную и вежливую улыбку, обращаясь:       - Римус! Давно не виделись!       - И я рад видеть тебя, Гарри, - протянул руку мальчику мужчина, с желанием прижать к груди и обнять, – Сириус тоже рад тебя видеть, - толкал мужчина черноволосого спутника не решающегося подойти и сделать то, что ему хотелось. Оба гостя знали, как Гарри относится к объятиям и проявлениям чувств с их стороны. Объятия, ласковые слова и уж тем более поцелую, он принимает исключительно от близких и дорогих людей, коими эти двое к их великому сожалению не являются.       - Здравствуй, Гарри, - поздоровался-таки Сириус, протягивая руку мальчику, похожему на другого его друга, как две капли воды. Жаль, что тот не видит в сыне себя, лишь далеких предков, от которых шарахается, как от Чумы или Поветрия.       Сириусу не было дела да предков рода Поттер и их магических даров, лишь до одного ребенка, отданного своими же родителями на произвол судьбы. Сирота при живых родителях, скитающийся от дома к дому. От семьи к семье. От магглов к магам. И так в течение девяти лет. Ведь стоило Джеймсу увидеть черные, как смоль волосы, зеленые, как Авада глаза и бледную, как мрамор кожу, он тут же перестал принимать в воспитании сына какое-либо участие. А когда стал проявляться магический дар и окрас его принадлежности, тот вовсе решил отдать мальчика на воспитание маггловским родственникам жены, лишая ко всему этому и крестного, поддерживающего источник и завязывающееся в недрах души магическое ядро.       - И тебе здравствуй, Сириус, - сказал мальчик, - с чем пришли?       Вместо ответа ему показали письмо из магической школы, в которой обязан учиться каждый, в ком есть хоть крохи магии. Такие письма приходят всем волшебникам, будь ты будущий первогодка или же являющийся учеником студент. Ритуал и традиция нерушима, еще со времен Основателей. Все как и положено: конверт, красочный герб школы с четырьмя символами факультетов, и изумрудная вязь, кому именно принадлежит письмо. К самому письму и приглашению в школу прилагается список литературы и принадлежностей, необходимых в предстоящем учебном году.       – Ясно. – Гарри, лишь краем взгляда одарил конверт и надпись с его личным именем, - родители заняты, как и всегда, а вы мои соглядатаи, - сказал не по-детски, с неприкрытым сарказмом, смотря при этом на черную птицу, за ними все это время наблюдающую, - присоединишься? – предложил ребенок, подставляя руку пернатому напарнику по чтению под деревом. Тот не отказался, и вспорхнув с ветки, перелетел на подставленную руку, - я готов. Пошли? – спрашивает он мужчин, застывших с письмом в руках. Те растерянно переглянулись, но синхронно кивнули, приглашая следовать сначала к тете Петунье, как официальной опенкунше, а уже потом по списку покупок и всего необходимого.       Пока мальчик собирал нужные ему вещи, запасную одежду, любимую пижаму и книги в потертый рюкзак, а после стал переодеваться из домашних шорт и футболки в легкие брюки и любимую футболку темно-синего цвета с рисунком черной розы в терновнике, надевая кеды, завязывая в хвост вьющиеся волосы, Петунья давала наставления взрослым, как себя вести с ее ребенком. Взрослые слушали и не спорили. Ей виднее. Ведь Петунья знает Гарри куда лучше, чем Лили и уж тем более Джеймс. Что говорить о Сириусе и Римусе, которые встречаются с парнишкой пару раз в год.       - Нам пора, - напомнил мальчик, спускаясь по лестнице. На его плече сидел ворон, имя которому он так и не дал. Но даст, или ворон сам представится.       - Пора, - согласились взрослые, а подошедшая к мальчику тетя, просила его не пропадать, писать обо всем: о своих успехах, о проблемах, если возникнут, и просто давать о себе знать время от времени. Ведь он ей дорог и важен. Мальчик, ей как сын. О нем она заботится, его воспитывает и ждет, всегда и в любом состоянии. И он пообещал, как и написать о пройденном распределении, и перспективной возможности присоединиться к рождественским празднованиям в кругу семьи.       - Гарри, - окликнула его Петунья, сокращая расстояния до минимума, говоря напоследок: - не верь никому, кроме себя. Слушай сердце, - ладонь женщина не касалась груди ребенка, лишь на уровне сердца, неспешно отмеряющего жизнь.       - Спасибо, тетя Петунья, - на его губах тут же появилась едва уловимая улыбка. Никому кроме семьи Дурслей он так не улыбался.       Лишь их он считал настоящей родней, той, к кому он хочет возвращаться, той, о которой хочет заботиться. А отец и мать, по его мнению, лишь магические дарители и биологические создатели. Им, в отличие от дяди Вернона и тети Петуньи, он ничем не обязан. Как и Сириусу с Римусом, которые периодически навещали его и рассказывали о магии и магическом мире, существах и созданиях, родах и семьях, но при этом не учили обращаться с магическим источником и колдовать. Даже книг не приносили, что уж говорить о тренировочной палочке, которая полагалась в семьях волшебников для постижения магии в раннем возрасте.       - Готов? – спросил парнишку Римус, протягивая ему руку для аппарации. Тот с недоверием смотрел на мозолистую ладонь волшебника, но руку все ж протянул, оказываясь в захвате теплых пальцев. Римус подбадривающее улыбнулся, пристально посмотрел на пернатого спутника мальчика, и произнес формулу магического переноса, оказываясь: - Косая Аллея! – озвучил он снующуюся туда-сюда толпу ярких людей, вспыхивающих в глазах Гарри, как разноцветные пятна, вызывающих рвотный рефлекс. Ему хотелось поскорее спрятаться от этого бурного разнообразия красок и бьющего по ушам шума, смеха, крика и возгласов, вопящих на разные лада.       - Кошмар! – констатировал факт мальчик, раскрывая письмо, собираясь следовать по списку. – Котлы и ингредиенты для зелий, - они стояли первыми в перечисленном списке письма, за ними мальчик и пошел. Уверенной, быстрой походкой, не слыша и не обращая внимания ни на кого, лишь на вывеску с начищенными до блеска котлами.       Что же касается средств, кто пригласил, тот и платит. А это или Сириус, или папаша, пусть лишь единожды участвующий в создании. И как бы не хотелось Джеймсу Флимонту Поттеру забыть о существовании сына, раз в год он все же снисходит до его личности и вспоминает, выделяя нужную сумму. В этот раз процесс подготовки к учебному году стал подарком на день рождения. Как было сказано Поттером-старшим, полный карт-бланш, лишь бы снять с себя эту обязанность.       Как только котлы и ингредиенты для зелий были приобретены, мальчик с сопровождающими пошел дальше по списку. Не задерживаясь, беря только необходимое. Мантии от мадам Малкин, теплые и легкие. Далее писчие принадлежности в лавке «Все для письма». От совы Гарри отказался, ведь у него уже есть пернатый помощник, который, судя по всему, к нему уже проникся и привык. Чемодан на колесах так же Поттеру не был нужен. У него есть любимый рюкзак для книг, а котлы уменьшатся и возвращаются к прежним размерам заклинаниями.       - Книги? – спросил Римус, показывая на список, в котором осталось всего лишь два пункта к приобретению: книги и палочка, которая по традиции будет куплена у мистера Оливандера.       - Книги, - не отказался мальчик, направляясь в знаменитую на Косой Аллее лавку «Флориш и Блоттс», предвкушая покупки и предстоящие недели до поезда и школы в освоении элементарных заклинаний и чар, обычно доступных каждому отпрыску магического рода.       Как только мальчик попал в книжный магазин, оказываясь среди высоких полок сотен тысяч книг, душа его трепетала, сердце готово было выпрыгнуть из груди, а руки так и тянулись к страницам, несущим знания, умения, навыки, а так же все необходимые для заклинаний и чар формулы и движения. Слово «Выбирай» раскрыло за спиной паренька невидимые крылья. Он хотел купить многое, не включенное в список, но ограничение средств и возраста заставило остановиться лишь на расширенных сборниках чар и заклинаний для новичка, рунном справочнике и книге с магическими существами, обитающими на континентах. Книга под авторством Ньюта Саламандра привлекла яркими красками и рисунками, а так же подробным описанием волшебных созданий, как разумных, так и полуразумных.       Гарри с нетерпением ждал момента, когда поход по магазинам закончится, и они втроем переместятся на Гриммо 12, в родовое поместье Сириуса. Провести время с магами, а не магглами - это своего рода подарок от Блэка и Поттеров на одиннадцатый день рождения Гарри. Там мальчик был крайне редко, всего три раза, но свою комнату все же имел. Считал ее своим убежищем, а теперь местом, где можно практиковаться и колдовать без внимательного и вездесущего взгляда надзора по колдовству несовершеннолетними. Но перед этим:       - Палочка! – напомнил Сириус Гарри, погрузившемуся было в книгу, показывая на лавку с магическими проводниками. Мальчик с неохотой оторвал взгляд от страниц, отдав учебники Римусу, направляясь следом за черноволосым мужчиной. Ворон, сидевший все это время на плече Гарри, снова подал голос:       - Кар! – направляясь в совершенно другое место, нежели шедший прямой наводкой Сириус. – Кар! – требовательный голос ворона сбил с пути мальчика, пришедшего к лавке со странным названием: «Проводник души». Сириус хотел было высказать мнение, что не стоит покупать палочку у малознакомых артефакторов, но дверь перед ними раскрылась, приглашая внутрь.       - Ну, раз приглашают… - не договорил Блэк, пересекая порог, оказываясь в полумраке помещения. Лавка была похожа на лавку Оливандера, но все же отличалась. На полу, в самом центре зала имелась небольшая печать в рунном кругу с начертанными символами по радиусу, означающими стихию и сторону Луны, к которой принадлежит волшебник.       - Приветствую, - прозвучал голос из темноты магазина, - юный волшебник пришел за палочкой? Ко мне? – в голосе слышались нотки и радости и насмешки, но не адресованные мальчику, а тому, кто лишился покупателя, - какая неожиданность. Но раз вы пришли, мистер…       - Поттер, - имя рода мальчик сказал с недовольством, ведь Поттером он считался номинально. И быть им у него нет никакого желания. При первой же возможности или поменяет имя рода на бабушкин, став Лестрейнджем, или вольется в другой род, ему по спектру силы подходящий.       - Поттер, значит, - с усмешкой сказал продавец, так и не показывая своего лица, общаясь с гостями своего магазина из тени, - приступим! Прошу! – пригласил мужчина, подсвечивая круг на полу, - вставайте в круг и расслабьтесь. При этом думайте о самом любимом месте. Где бы вы хотели оказаться.       Мальчик закрыл глаза. Перед его глазами престала комната на Тисовой. Полумрак, ночник, с едва горящей лампой и накрывающий его с головой плед, в руках же книга. Не важно какая. Просто книга, которую он хочет читать до самого рассвета. Эти мысли совсем отвлекли от происходящего и процесса приобретения палочки. Мальчик не сразу понял, как в его руке оказался проводник, сливающийся с ядром и каналами магии, стимулируя и направляя магический поток в нужную сторону. Он поднял глаза и рассматривал черную палочку, отмечая каждый ее изгиб и едва просматриваемые темно-темно-коричневые узоры дерева, как на лезвии, так и на рукояти.       - Красивая, - сказал Гарри, интересуясь: - что внутри и какова сторона моей луны? – ответы на эти вопросы волновали и сопровождающих. Они ждали ответа мастера, при этом, не смотря на паренька, лишь на проводник в его руке.       - Черный орех и перо адского ворона. Жесткая, всего 10,5 дюймов (или 26,6 см), - сказал мастер, голос которого снова дрогнул от восторга, - эта палочка была сделана мной в далеких сороковых годах, на землях американского народа. Перо же подарил ворон Тенгу с горы Катао. Не думал, что палочка найдет своего хозяина. Не надеялся на встречу с таким волшебником. Но вот вы передо мной, мистер Поттер, - очередная усмешка, но уж над самим собой. Ведь: - зная, какое именно дерево послужило носителем и чье перо в основе вашей палочки, не сложно догадаться, каким ликом смотрит на вас Луна.       - Темный! – в один голос, недовольным тоном произнесли Римус и Сириус, смотря на расслабленного, но при этом улыбающегося мальчика, держащего волшебную палочку. Легкая, едва касающаяся губ улыбка, полуприкрытые веки, чуть отклоненная набок голова, и размеренное дыхание, означающее облегчение и радость от ощущения податливого и родного источника, которым он будет пользоваться всю свою жизнь.       - Лик луны давно указал мне путь, - сказал Гарри, - и его законам я буду следовать впредь, - пообещал, держа палочку у сердца, - нравится вам или нет, «против» отец с матерью или «за». Я - темный, и этого из моей крови не вытравить и не убрать.       На этом визит за палочкой был закончен. Гости лавки покинули магазин, покидая и Косую Аллею. Покупки, согласно приложенному к письму списку совершены. Можно со спокойной душой навестить Гриммо 12, прочитать все купленное, испробовать и применить, а 1 числа отправиться в школу. Поезд с платформы 9 и ¾ Гарри Поттеру в помощь.