фэн синь на самом деле солнце

За окном комнаты наследного принца было темно. Последние лучи солнца скрылись за горизонтом некоторое время назад, оставляя после себя лишь мрак ночи и темные облака, кружившие над монастырём. Кажется, скоро будет дождь. Му Цин думал о том, как же хорошо, что все эти тучи набежали лишь сейчас, и днём, во время шествия, небо было ясным и чистым. На тумбочке возле кровати догорала свеча, озаряя слабым свечением помещение. На кровати устроился Се Лянь, перебирая свитки, пока его слуга сидел подле и расчесывал мокрые волосы, приводя их в порядок. Фэн Синь убежал от них практически сразу после того, как они покинули вишнёвую рощу, сославшись на какие-то срочные дела, что было совершенно не свойственно для него. Он почти всегда старался находиться рядом с наследным принцем, а сейчас вот так взял и убежал. Впрочем, его присутствие или отсутствие не слишком волновало Му Цина, хотя без него, пожалуй, было даже лучше. - Уже поздно,- наследный принц мягко улыбнулся, чуть поворачивая голову, от чего расческа дернула его волосы и он ойкнул. Му Цин ничего не ответил, лишь недовольно вздохнув, и продолжив своё дело.- Я и сам могу их расчесать, ты можешь идти спать. На это Му Цин лишь покачал головой: - Знаю я, как вы волосы расчесать можете. Завтра с утра они будут в таком отвратительном состоянии, что мне придется вычесывать их еще несколько часов, так что лучше сделаю это сейчас. Он взял с тумбочки персиковое масло, налил немного себе на руку и принялся втирать в волосы Се Ляня, пока тот покачал головой и продолжил перебирать свитки. В тишине раздавался лишь треск свечи, пение цикад за окном, да редкое шуршание свитков в руках принца. Му Цин любил тишину. Если бы здесь был Фэн Синь, он бы непременно принялся ворчать что-нибудь, или заснул бы, отвратительно громко храпя, сидя прямо возле стола его высочества, подперев голову рукой. Это была до невозможного смешная привычка, но храп раздражал Му Цина настолько, что один раз он бесцеремонно спихнул товарища с сундука, на котором тот сидел, а он затем начал браниться, что в последствии переросло в настоящую драку, и Се Ляню в который раз пришлось их разнимать. Рядом с Фэн Синем всегда было шумно. Он громко разговаривал, ругался, дышал, ходил так, будто рядом с тобой идет вовсе не человек, а стадо слонов. Казалось, даже малейшее его движение создавало такой нелюбимый Му Цином шум. Казалось, он сам был этим чертовым шумом. - Спасибо тебе большое. Думаю, ты был прав, когда говорил, что я сам не справлюсь со своими волосами,- после того, как Му Цин закончил, Се Лянь откинулся на кровати, выдыхая так тяжело, будто на него за этот день свалились все тяготы бренного мира. Впрочем, за сегодня на него и впрямь свалилось неимоверно много, так что он имел полное право так вздыхать. - Ещё раз хочу поблагодарить тебя за твою чудесно исполненную роль, ты был просто великолепен!- в его глазах плясали искры веселья, когда он снова принялся рассказывать что-то о прошедшем торжестве. Му Цин лишь пожал плечами, слегка приподняв уголки губ, но ничего не сказал, складывая многочисленные принадлежности для волос принца в шкатулку и ставя ее на стол к ещё по меньшей мере пяти таким же. Его всегда поражало количество украшений в арсенале его высочества, учитывая то, что принц носил отсюда от силы одну треть всего, остальное же просто бесцельно валялось в этих многочисленных шкатулках, которые открывались дай бог раз в год. О стоимости этого всего Му Цину даже задумываться не хотелось. - Спокойной ночи, ваше высочество,- лишь после того, как вещи принца были аккуратно развешаны и подготовлены на завтра, Му Цин направился к двери.- Не сидите лучше долго, нам завтра предстоит дальний путь. Он уже собирался было выйти из покоев, но Се Лянь его окрикнул: - Му Цин! - Да, ваше высочество?- он обернулся, взглянув на принца своими темными глазами. - Не злись на Фэн Синя, ладно?- слегка помявшись, сказал тот.- Он не со зла. Он не знал о том случае, честно. Просто ляпнул не подумав. Му Цин промолчал, поджимая губы. Ему совершенно не хотелось сейчас обсуждать Фэн Синя, а уж тем более это. - Спокойной ночи, ваше высочество,- повторил он и быстро вышел из комнаты, плотно закрывая за собой дверь, дабы Се Лянь не успел сказать что-нибудь еще, чтобы остановить его. Лишь отойдя на приличное расстояние от его покоев, Му Цин смог облегченно выдохнуть. Ночной воздух неприятно морозил кожу, зато мысли становились свежее. С какой стати ему вообще обсуждать этого придурка с Се Лянем? Да сдался он ему. Всю дорогу в свою комнату он рассуждал о словах, сказанных принцем. Не со зла, говорит? Да уж, конечно, не со зла он. Как же. С первого дня их знакомства Фэн Синь не полюбил его, старался выставить перед его высочеством дураком, всеми силами показать, что Му Цин на самом деле отвратительный человек. Сам Му Цин вёл себя не лучше, и чёрт возьми, никто из них не мог понять, кто же начал эту нелепую войну, которая длится неопределенное время. Фэн Синь, очевидно, думал о нём не лучшее, но и сам Му Цин не мог сказать про него практически ничего хорошего. Замкнутый круг. Ну и пусть, думал он, со злостью открывая дверь в свою комнату, а затем громко закрывая ее. Пусть думает, что хочет. Какое ему вообще до меня дело!? Ещё несколько раз обругав ненавистного товарища у себя в голове, Му Цин принялся готовиться ко сну, зажигая свечу. Его не очень-то богато обставленная комната выглядела пустой и холодной, на тумбочке и столе практически ничего не было, а в шкафу висело несколько белых монашеских одеяний, которые он берег, как зеницу ока. На улице стало ещё темнее. Низкие тучи полностью заволокли небо, становясь гуще и тяжелее, так что казалось, ещё немного, и монастырь будет полностью поглощён ими. Вдалеке сверкнула молния, и затем раздался гром. В детстве Му Цин боялся грозы, поэтому всегда забирался в объятия матери, пока та ласково гладила его по голове, убеждая в том, что явление природы не причинит ему никакого вреда. От мыслей о матери Му Цин с грустью взглянул на корзину вишни, поставленную у двери. Он собрал совсем мало, к тому же половина рассыпалась, так что на данный момент красные спелые ягоды покрывали лишь дно. Он обязательно принесет матушке побольше в следующий раз, но сейчас возвращаться не станет из принципа, тем более портить и мочить даосскую одежду под дождём, который вот-вот должен начаться, совершенно не хочется. Расплетя волосы, он придвинул стул к настенному зеркалу, усаживаясь на него, а затем взял гребень и принялся расчёсывать пряди. Они были не такими мягкими, как у Се Ляня, который постоянно пользовался какими-либо дорогими маслами или отварами из редких трав (вернее, их использовал на его волосах Му Цин). Принц предлагал взять у него несколько средств, но из-за своей гордости Му Цин постоянно отказывался, предпочитая собственноручно изготавливать отвары из более простых и намного менее эффективных трав. Но его волосы хотя бы не были соломой, как волосы Фэн Синя, который мыл их исключительно мылом, хотя Се Лянь и ему множество раз говорил о том, что тот может брать его средства. Придурок лишь отмахивался, мол, и так нормально. Нормально, усмехался про себя Му Цин, наблюдая за плачевным состоянием его волос, до невозможного иссушенных и жёстких от постоянного мытья мылом. Иногда хотелось посадить его и вымыть ему голову чем-то помимо мыла. Но какая ему, собственно, разница?! Злясь на себя за мысли об этом идиоте, Му Цин отложил расческу, снял верхние одежды, аккуратно вешая их в шкаф, а затем подошел к умывальнику, плеснув себе в лицо холодной воды. Взглянув на себя в зеркало, он обнаружил там знакомое бледное лицо, с которого стекали ледяные капли. Пряди у лица слегка намокли, так что он зачесал их назад, утираясь полотенцем. По сравнению с полотенцами принца, это было чертовски грубым, но Му Цину и этого было вполне достаточно. Лучше хоть это, чем ничего. Повесив полотенце на место, он уже хотел было ложиться в кровать, но его планы прервал громкий стук в дверь. Лишь один человек стучался так. Му Цин мог определить это безошибочно. Видеть его сейчас совершенно не хотелось, так что он затаился, стараясь не шуметь, делая вид, что уже спит. Ну, вдруг прокатит. Вдруг придурок сообразит, что он уже спит и уберется восвояси. - Я знаю, что ты не спишь, у тебя горит свеча. Ты никогда не засыпаешь, не погасив свечу. Если ты сейчас же не откроешь дверь, я клянусь, я вышибу ее к херам.- не прокатило. Голос человека снаружи был грубым, он говорил четко и настойчиво, так что сомнений в том, что он может исполнить угрозу не оставалось ровным счетом никаких. Недовольно вздохнув, Му Цин все же отправился к двери, открывая ее. - Ты что, совсем сдурел?!- прищурившись, он окинул пришедшего яростным взглядом. О, ну кто это же мог быть, как не Фэн Синь. Его брови были сведены к переносице, а взгляд так и метал искры ярости.- Ты время видел?! С какого чёрта ты вламываешься в мою комнату в такой час, пытаясь выбить дверь?! Тебе последние мозги отшибло?! Парень за дверью нахмурился ещё сильнее, и Му Цин подумал, что сейчас он, по обыкновению своему, сожмёт кулаки и кинется в драку, но, глянув вниз, с удивлением обнаружил, что одна его рука была заведена за спину, а в другой он держал большую плетеную корзину, до краёв наполненную сочными спелыми ягодами вишни. На улице снова сверкнула молния, и буквально через секунду раздался гром. На нос Фэн Синя упала большая капля дождя, после чего он поднял взгляд в небо, снова начав браниться. Му Цин стоял, глядя на него с поднятой бровью, забавляясь этой картиной. Он не мог понять, насколько сильный гнев испытывает по поводу того, что его тишину и покой нарушили, и испытывает ли он его вообще. - Можешь уже дашь мне войти?!- рявкнул Фэн Синь, угрюмо глядя на парня внутри помещения. Он похож на щенка, приметил про себя Му Цин, ещё немного, и он станет промокшим щенком.- Я не хочу промокнуть! - А на кой чёрт ты вообще сюда приперся,- недовольно хмыкнул Му Цин, закатывая глаза, но все же отошёл, позволяя другому войти в его комнату. Ему вдруг стало немного неловко от того, в каком виде он предстал перед Фэн Синем, но, чёрт этого идиота дери, он сам завалился к нему в комнату посреди ночи! Так что пусть теперь терпит то, как Му Цин выглядит. - Захотел и припёрся!- на лице Фэн Синя было написано раздражение, пока молнии из его глаз все летели в Му Цина.- Что ты опять начинаешь?! Я спокойно поговорить хотел! - Мне не о чем с тобой разговаривать.- отрезал Му Цин, прищурив глаза.- Я вообще-то спать собирался, так что попрошу откланяться из моей комнаты, мистер полуночный идиот. - Да ты можешь хоть раз не язвить и уже, блять, спокойно меня послушать?!- заорал Фэн Синь, терпение которого, кажется, лопнуло. Так было всегда. Чуть что, тот сразу начинал орать. Как же легко заставить его злиться. Му Цин хотел было ответить, но тот не дал вставить и слова.- Вечно ты ведешь себя так, будто тебе все всё должны! Надумываешь себе невесть что, а потом обижаешься еще сто лет! Его высочество тут ни при чём, ясно?! Он не пробалтывался мне до этого ни о чем, так что не смей подозревать его в том, чего он не делал! Я просто ляпнул какую-то херню, а ты опять воспринял её на свой счет, надумал себе всякого! Мир не крутится вокруг тебя, можешь ты понять это или нет?! - Если ты пришёл в мою комнату посреди ночи, чтобы наорать на меня, тогда вдвойне прошу тебя убраться отсюда поскорее. Дверь там,- Му Цин тоже начинал распаляться.- Вот урод! Да как ты смеешь!? Тебе лишь бы докопаться до меня! За окном громыхнуло снова, и дождь начался по-настоящему. Капли громко били по окну, так что казалось, ещё немного, и стекло будет разбито. Ветер громко завывал, опасно накреняя деревья леса неподалеку. Тучи наконец смогли сбросить свой тяжкий груз в виде проливного дождя, который будет идти невесть сколько. Лишь бы дороги не сильно размыло, думал Му Цин, больше всего на свете все же желая завтра попасть к матери. - Мне лишь бы до тебя докопаться?! А по-моему, это ты надумываешь себе несуществующие проблемы! У тебя мания величия, или что?!- Фэн Синь хотел сказать что-то ещё, но затем будто вспомнил, зачем пришёл, а поэтому его голос стал на тон ниже. Он тяжело выдохнул.- Ладно, я не ссориться пришел. Держи, это тебе,- он, всё ещё хмурясь, протянул корзину с вишней Му Цину.- Ты собрал совсем мало, и… - Мне не нужны твои подачки.- перебил его Му Цин, отворачиваясь и скрещивая руки на груди. - О, да что ты как маленький?! Может заткнешься уже?! Бери, пока дают,- Фэн синь поставил корзину на пол, а затем грубо развернул парня к себе одной рукой, и когда он начал доставать вторую из-за спины, в голове Му Цина мелькнула мысль о том, что сейчас его будут бить, поэтому он приготовился защищаться, и уже выставил было руку для отпора атаки, но вместо ожидаемого удара, его носа достиг приятный аромат… цветов? Клевер, незабудка, колокольчик, лютик… эти и ещё множество всевозможных запахов растений смешивал в себе букет, представший прямо перед его лицом. Из-за позднего времени некоторые цветы уже начали закрываться, но не утратили свой аромат из-за этого. - Это ещё что такое…?- вопрос был до невозможного глупым, но в голове было пусто, будто ему разом выбило все мысли. Фэн Синь принес ему… цветы? - Букет цветов, если ты ослеп!- глядя на Фэн Синя можно было сказать, что ярость всё еще бушевало в его крови, но уже гораздо в меньшей степени, особенно когда он увидел, как уши Му Цина начинает покрывать мягкий розовый румянец.- Я хотел… короче, извини. Как я уже и сказал, я ляпнул, не подумав. Но и ты не должен был надумывать себе всякого, ясно?! Но Му Цин не обратил внимания на его гневную тираду, огромными глазами глядя на цветы перед лицом и медленно вдыхая их аромат. Фэн Синь собрал этот букет… специально для него? Это было немыслимо и до ужаса глупо, но у него на душе вдруг стало так тепло и радостно, что, казалось, он может подняться до небес. - Ну чего застыл?! Ты брать их будешь или нет?!- снова распалился Фэн Синь, видя реакцию товарища. На его загорелых скулах тоже начал появляться румянец.- Я, что, зря ползал по чёртовому полю последние несколько часов, чтобы собрать их для тебя?! И вправду, взглянув на одежду Фэн Синя можно было точно определить, где он провел последние несколько часов. Му Цин с ужасом подумал, как будет отстирывать эти противные пятна травы и пыльцы с его одежд, но это будет потом, а сейчас… - Спасибо.- сдержанно сказал он, беря букет и снова отворачиваясь, стараясь не позволять ни единой эмоции проступить на его лице, но, боги, красные уши уже выдали его с головой, не так ли? - О, да брось, так и будешь рожу кривить?- Фэн Синь за его спиной фыркнул, а когда Му Цин снова обернулся на него, перед этим бережно уложив букет на стол, он стоял, раскинув руки в стороны в приглашающем жесте.- Идём ко мне. В такие моменты его тон становился до невозможности нежным и мягким, что было совершенно не свойственно грубому и вспыльчивому Фэн Синю. - Отстань от меня, а,- Му Цин закатил глаза, глядя на него.- Я не собираюсь кидаться в твои объятия только потому, что ты принёс мне какие-то обоссаные цветочки и корзинку вишни. Я хочу спать. Уходи. Он снова отвернулся, скрестив руки на груди, принявшись с замиранием сердца ожидать действий другого. Как и думалось, спустя несколько секунд его талию обвили сильные руки, а на плечо опустился подбородок, от чего Му Цин в душе облегчённо выдохнул. Ну конечно Фэн Синь не уйдет, куда ж он денется. - Может перестанешь уже быть таким дерьмоедом, а?- он легонько ущипнул его за бок, усаживаясь на кровать и сажая Му Цина себе на колени. Тот всё еще гордо и высоко держал подбородок, чуть повернув голову в сторону, но Фэн Синь прекрасно понимал, что его оборона почти сломана. И действительно. По прошествии пары минут Му Цин все же устроился на его коленях удобнее, поворачиваясь лицом к его лицу. - Какой же ты отвратительный,- надменно фыркнул он, хотя руки нежно опустились на смуглые скулы, поглаживая их.- Ты просто ужасно меня бесишь! - Ты бесишь меня больше,- выдохнул, улыбаясь, Фэн Синь, сжимая руки на его талии сильнее и сокращая расстояние между их лицами, сминая чужие губы своими. Губы Фэн Синя были шершавыми и обветренными, и целовался он всегда по-разному, но Му Цин с лёгкостью мог предугадать, какими именно будут поцелуи сегодня. Иногда Фэн Синь целовался грубо и с напором, практически кусаясь, словно пытаясь вместить весь гнев и жар в поцелуй, в основном такое происходило после их драк или стычек. Иногда его поцелуи были неуверенными и робкими, словно подросток впервые целует объект своего обожания, боясь сделать неверный шаг или движение, иначе его оттолкнут. Иногда он целоваться до невозможного нежно, вкладывая все неозвученные чувства в эти поцелуи. Они никогда не говорили о чувствах. Об их отношениях тоже предпочитали молчать, хотя и отношениями эти странные взаимодействия не назовёшь. Днем они могли драться не на жизнь, а насмерть, будто если один не снесет другому кабину прямо сейчас, земля рухнет, мир развалится. А ночью Фэн Синь частенько проскальзывал в комнату Му Цина, где они целовались до боли в губах и слияния их разгорячённых тел и сбитых дыханий воедино. Сегодня Фэн Синь, несмотря на стычку, произошедшую ранее, целовал его нежно, хотя пальцы на чужих бедрах впивались настолько, что было почти больно. Завтра у кого-то будут синяки, но это будет лишь завтра. Плевать, плевать, что будет завтра, через неделю, через год… сейчас существовали лишь они. - Ты такой глупый,- тихо, почти ласково выдохнул Му Цин, когда поцелуи Фэн Синя расцвели на его щеках, носу, подбородке, бровях. Если рассматривать лицо Фэн Синя вблизи, то можно разглядеть огромное множество веснушек, которые проступали особенно ярко летом, после долгого нахождения на солнце, а в обычные дни практически сливались с его смуглой кожей, если смотреть на расстоянии большем, чем сейчас находятся их лица. - Будто ты умнее,- фыркнул Фэн Синь, водя руками по его спине под нижними одеждами. От его прикосновений по коже бежали толпы мурашек, а дыхание становилось ещё более сбивчивым. Му Цин ни за что не скажет, что ему чертовски нравится всё это, и он готов остаток своей жизни провести я объятиях этого человека. - Уже поздно,- не смотря на порочные внутренние желания, разум все же приходит на смену чувств, и Му Цин слезает с чужих колен, ложась на кровать и отворачиваясь к стене.- Нам завтра рано вставать. Тебе всё же пора. Наступает тишина, которая длится всего пару минут, но кажется, что проходит вечность. Фэн Синь всё ещё сидит на кровати, кажется, над чем-то глубоко задумавшись. Му Цин представляет, как его брови по обыкновению сошлись на переносице, а губа зажата между зубов в глубоких мыслях. Несмотря на то, что прожил Фэн Синь не так уж и много, глядя на него создавалось впечатление серьёзного человека, а извечная складка меж бровей давала иллюзию того, что он всё время злиться, хотя это было совершенно не так. Неужели, он и вправду уйдёт? - Можно… -спустя некоторое всё же неуверенно изрек Фэн Синь.- Можно я останусь с тобой? Сердце Му Цина пропустило удар. Он всё же хочет остаться, облегченно подумала часть его души, пока другая отчаянно кричала о том, чтобы прогнать парня рядом, не подпускать его больше к себе. А если он сделает больно? Если бросит? Гаденько твердила первая часть души, где зарождались все его комплексы, сомнения и плохие мысли. Она была во множество, во множество раз больше второй части души, которой так хотелось довериться, быть нужной, любимой. - Цин-эр.- обращение из уст этого человека, от которого желудок Му Цина делал тройное сальто, всё же прозвучало.- Можно я останусь с тобой? Оборона Му Цина рухнула окончательно. Его чувства из тысячи разных осколков собрались воедино, заполняя тело и душу до краёв, не имея возможности вылезти наружу. Казалось, ещё немного, и кончики его пальцев начнут светиться от переизбытка эмоций. - Если ты будешь храпеть и вертеться, я спихну тебя с кровати, а потом выкину на улицу,- пробормотал в конечном итоге Му Цин, стараясь на дышать, и приказывая своей первой гаденькой части души заткнуться нахер. Фэн Синь издал радостный звук, поднимаясь и снимая верхние одежды, после чего лег рядом с Му Цином, туша свечу и крепко обнимая его по спины, пока губы оставили несколько нежных поцелуев на загривке. Фэн Синь всегда был тёплым, если не горячим. Даже в самые лютые морозы его тело пылало жаром, который согревал не только тело Му Цина, но и душу. - А ещё если твои грязные лапища будут лезть, куда не надо, я вырву их тебе,- предупредил последний, когда теплые мозолистые руки принялись изучать его рёбра под одеждой. О нет, нет, Му Цин в этом никогда и никому не признается, даже себе, но меньше всего на свете ему хотелось, чтобы Фэн Синь останавливался. И Фэн Синь это понял. Он прекрасно понимал, что, несмотря на внешнюю маску, Му Цин чертовски желает его прикосновений, поэтому руки продолжали блуждать по телу, пока желудок парня перед ним выписывал всевозможные кульбиты. - Сладких снов, Цин-эр,- казалось, в это обращение Фэн Синь вложил всю нежность и чувственность, теплящуюся у него в груди, а руки наконец нашли своё место и обвились вокруг талии Му Цина, притягивая его ближе к себе и целуя затылок ещё несколько раз. Сегодня победили чувства. Му Цин окончательно смирился с этим, когда, спустя несколько минут, по его мнению, достаточных, чтобы Фэн Синь либо заснул сам, либо понял, что парень рядом с ним спит, развернулся и уткнулся в теплую грудь носом, прикрывая глаза и вдыхая такой родной и знакомый запах. Фэн Синь пах солнцем. Фэн Синь был солнцем. - Ты же не во сне это сделал, ты прекрасно понимаешь, что мы оба не спим,- ласково усмехнулось солнце, целуя Му Цина в волосы. - Заткнись уже, сволочь, иначе полетишь на улицу и будешь как грязная униженная псина спать на коврике. Дождь за окном понемногу утихал. Тучи, наконец избавившись от влаги, тянувшей их вниз, стали гораздо счастливее и поплыли быстрее, благодаря землю за то, что приняла их дары. Му Цин потерся носом о грудь Фэн Синя, сильнее прижимаясь к нему, когда гром раздался снова, уже значительно дальше. Возможно, на секунду он вновь почувствовал себя маленьким рядом с мамой. Возможно, он почувствовал себя нужным и любимым, пока маленькая часть его души ликовала от того, что её желания наконец были исполнены.