🌹
–Смотри! Нил скучающе перевёл взгляд на Натаниэля, держащего какой-то пакетик в руках, отрываясь от прочтения книги на французском, которую ему вручил Жан под предлогом поупражняться в новом языке. В пакете Нилу удалось рассмотреть что-то блестящее, состоящее явно из серебра, хотя это вполне себе мог быть покрашенный металл. –И что это? - не выдержал Нил, откладывая книгу и вздергивая одну бровь, но не поднимаясь на ноги, чтобы подойти ближе. Натаниэль устроился на своей кровати, напротив брата и открыл пакетик. –Принеси аптечку, - попросил Натаниэль. –Чего? - округлил глаза Нил. - Зачем? –Уши будем прокалывать, - Натаниэль улыбнулся во все зубы, поднося серебряные серьги к своим ушам, предоставляя брату возможность разглядеть два идентичных крестика. –С чего ты решил, что я соглашусь? - запротестовал Нил, но всё же принёс близнецу то, что он от него требовал. –Ой, да куда ты денешься, - лишь отмахнулся Натаниэль, нагревая иголку зажигалкой. - Иди сюда лучше. Нил больше ничего не сказал, а лишь послушно сел рядом, поворачиваясь к брату левым ухом, когда Натаниэль уже сидел боком, сложив ноги по-турецки, в одной руке у него была раскалённая игла, а в другой блестящий на свету серебряный крестик. Натаниэль практически сразу же, когда брат оказался рядом, проколол тому мочку уха, слушая шипение и проклятья в свою сторону из-за неожиданного действия, перед которым не предшествовало предупреждения. Уже минуту Нил смотрел в зеркало на свою ухо, от чего начинали болеть глаза из-за неудобного расположения зрачков и напряжения. Честно сказать, ему очень даже понравился результат. Выглядело стильно и утонченно, будто они какие-то аристократы (это сравнение очень повеселило Натаниэля, который вспомнил их семейство). Нил не мог прекратить любоваться работой брата и своим внешнем видом, все мысли отходили на второй план, будто эта серьга – это именно то, что было потерянно когда-то и найдено сейчас, хотя вся надежда была утрачена давно, словно она позволяла оставаться на плаву в любой ситуации, как магические элементы в фильмах в жанре фэнтези. Где-то на фоне Натаниэль кряхтел из-за того, что самому себе сложно делать пирсинг тем более на ухе, но он оставался незамеченным, и Нил решил дать брату самому разобраться с этим – как-никак его идея. –Кстати, откуда ты вообще их взял? - спросил Нил, оторвавшись от своего восхитительного отражения в зеркале, когда Натаниэль полностью закончил со своим ухом и надел точно такой же крест. –У девочек попросил, - пожал плечами Натаниэль, полностью повторяя позу брата и любуясь своей работой. –Прям так они бы тебе и отдали. Делать им больше нечего, - Нил сложил руки на груди, смотря на брата осуждающим взглядом. - Ты посмел поднять руку на девушку? Ты ударил человека, который слабее тебя? И я сейчас не называю женщин слабыми, да и не могу так сказать, прекрасно помня нашу мать, сейчас я говорю про то, что они наверняка и драться в жизни не умеют, только на корте, а тебя обучают этому с самого детства. –Да никого я не бил, успокойся. Чего ты там надумал уже? То, как я достал эти серьги, останется секретом, - Натаниэль приложил указательный палец к губам и хитро улыбнулся. - Тем более, какая разница, если это так хорошо на тебе смотрится? Нила не удовлетворил этот ответ, но он решил не доставать близнеца вопросами, потому что тот всё равно ему ничего не скажет, а то и игнорировать само его существование начнёт, ну или запомнит этот момент и когда-нибудь будет также приставать уже к Нилу с каким-то вопросом (скорее всего, личным).🌹
Ичиро сидел в самолёте и думал, почему его брат вырос таким идиотом, и почему дядя не оповестил племянника о неприкосновенности близнецов. Пока они принадлежат Ичиро, Веснински должны остаться целыми, должны стоять на ногах и должны не получать существенных травм, как поломка руки или ноги, а Рико и Тецудзи, похоже, хотят совершенно другого. Слишком много мороки с этими двумя членами семьи.🌹
Через несколько часов Морияма уже стоял около комнаты близнецов, которую было найти легче лёгкого по их номерам в Свите на двери, думая стоило ли их хотя бы предупредить о приезде или сразу зайти. Ну, вспомнив свой статус и положение в криминальном обществе, Ичиро всё же дёрнул ручку двери, привлекая тем самым людей, находившихся в помещении. Близнецы тут же поднялись на ноги и поклонились при виде Молодого Лорда. Хоть они и были воспитаны Натаном Веснински – невежливым и максимально бестактным человеком, который наверняка даже не знал таких слов, как "извини" и "прости", предпочитая этой розовой размазни "извинись", но понимали, что обязательно надо проявлять уважение к персонам, стоящим выше тебя по карьерной лестнице в мафиозном бизнесе, тем более на данный момент они были в лапах второстепенной ветви, хоть и принадлежали Главной во всех смыслах этого слова. Ичиро лишь кивнул в знак приветствия, шагнул в комнату и закрыл за собой дверь – им не нужны лишние глаза и уши. Всё равно Вороны редко выползают из своих гнездышек, предпочитая проводить это время за сном или учёбой. Ну, разве что Рико или Кевин мимо пройдут. –Привет, - поздоровался Ичиро, хотя это было необязательно. - давайте сразу перейдем на "ты", а то я чувствую себя старым. –Что-то случилось? - казалось, Натаниэль хотел сказать что-то ещё, но прикусил язык. –Можно и так сказать, а для начала: Нил, ты в порядке? - поинтересовался Морияма, вызывая шок на лице обоих Веснински. –Да? - скорее вопросительно ответил Нил. –Надеюсь на это, - Ичиро кивнул, - а теперь поехали. Близнецы переглянулись, но всё же молча вышли и пошли следом за Молодым Лордом. Веснински не пытались узнать что-то у Ичиро. Если он сказал куда-то ехать, значит, надо, а возмущения стоит оставить при себе (даже не стоит, это необходимо сделать, чтобы не прочувствовать гнев Морияма и остаться в живых). Веснински позволили себе лишь взгляд, полный удивления, когда они вышли на парковку и сели в чёрную машину. В салоне висело молчание: близнецы ощущали себя крайне неловко, Ичиро смотрел в окно, о чём-то задумавшись, а водитель не имел достаточно полномочий, чтобы разговаривать с наследниками Кенго и Натана, понимая, что может не выйти из этой машины после открытия своего рта и появления голоса. Спустя какое-то время Ичиро всё же проткнул своим языком оболочку тишины, сохраняющуюся с момента нажатия педали газа, оборачиваясь на близнецов, сидящий одинаково. Они смотрели на свои руки, будто там было что-то показано или нарисовано. –Чуть не забыл, держите, - Морияма передал каждому Веснински по одинаковому конверту. Бумага была кристально чистой и белоснежной, чуть ли не ослепляя пассажиров, отзеркаливая солнечные лучи. Взгляд притягивала красная печать, свойственная письмам исключительно связанным с семьёй Морияма и Главной ветвью. Натаниэль первый разорвал конверт, устав слепнуть из-за практически светящейся бумаги, округляя глаза, когда взгляд наткнулся на долларовые купюры. Он вытащил деньги из конверта, привлекая тем самым внимание Нила, который теперь тоже открывал конверт. Натаниэль пересчитал деньги, останавливаясь на цифре пятнадцать тысяч. –Что... - не успел Натаниэль договорить, как его уже прервал Ичиро. –За всю работу надо платить. Вы предоставляли мне информацию, интересующую меня, выступая в роли полу шпионов и полу информаторов, хоть и не обучены этому. Теперь вопрос появляется у меня: вас хоть кто-то подловил на странном поведении? Близнецы отрицательно покачал головой. Никто никогда не замечал, когда один из Веснински садился рядом или позади, вкладывая по максимуму возможностей, чтобы что-то услышать и не пропустить важные для себя моменты. На такие случаи у них всегда была открыта переписка с братом, ведь болтовни бывает много, необходимой информации мало, а запомнить всё просто нереально, тем более после многочасовой тренировки, где их гоняли по полю, размазывали по бортикам, где в них летело множество тяжёлый мячей, где клюшки выбивали из рук, заставляя неметь запястья вверх до локтя, где сами Веснински порой использовали грязные приёмы, требующие либо большое количество силы в плане мощи удара, либо физических сил, которых хватало лишь на один-полтора тренировочных тайма. –Вот, - Ичиро щёлкнул пальцами перед лицом Натаниэля, сидящего ближе к японцу, - что и требовалось доказать, - Морияма расплылся в лёгкой и самодовольной улыбке. Когда машина остановилась, они оказались около дома Натана в Балтиморе. Близнецы недоверчиво и с какой-то отдаленной опаской смотрели на Ичиро Морияма, говорящего что-то их водителю. –Останетесь здесь до каникул, пока Нил не придёт в норму. Вы мне нужны на ногах, а не в нервном срыве и панике, пока пытаетесь справиться со всем в голове, - сказал Ичиро, уже поворачиваясь к Веснински. - Натан будет думать, что вам просто нужны дополнительные тренировки на ножах, поэтому удивлён не будет, тем более я оповестил его об этом. Ичиро поджал губы, смотря на разочарованные и грустные лица близнецов. Они явно не хотели бы вернуться к отцу, если бы им поставили выбор между двух зол, одним из которых является Гнездо, но Морияма больше не может что-то сделать на данный момент. Это – лучшее, что он может предоставить для собирания Нила по кускам после изнасилования (зная Натана, это может быть не только фигурально, но и буквально). Сейчас Ичиро не может избавиться от Рико, потому что, во-первых, в него уже вложено достаточно много денег и сил, поэтому в будущем он обязан это всё восполнить, во-вторых, без разрешения Кенго Ичиро не может ничего сделать, а он точно не даст одобрения на это, и Натана, потому что другого хорошего мясника у них нет, а это буквально ферзь на шахматной доске криминала, его сыновья слишком малы и неопытны, возможно, они даже не практиковались на людях. Но Веснински ничего не сказали, лишь кивнули и вышли из машины, пряча конверт в карман штанов – Натан бы точно отобрал эти деньги. Да, они этому явно не рады, но есть ли у них выбор? Они стали собственностью Морияма, были и остаются собственностью Натана Веснински, который должен передать все свои навыки себе подобным, а то есть Нилу и Натаниэлю, чтобы оставить после себя наследников, готовых все также верно служить клану Морияма и исполнять свои обязанности. Возможно, встретить отца или Малкольм они не горели желанием, но увидеть мать и Абрама было бы очень даже неплохо. С этими мыслями они зашли в дом, не оборачиваясь на отъезжающую машину Ичиро, встречаясь взглядами и кивая в знак приветствия Димаччио. Патрик Димаччио – правая рука Натана Веснински. Довольно крупный парень, которому, казалось, будет плевать и на пулю в его животе, и на нож в его накаченной и, наверняка, твёрдой из-за обилия мышц и тренировок руке. До Мэри он часто сидел за документами и отчётами, потому что Натану уже тогда было на них до глубины души плевать, поэтому скидывал бумажную работу на любого, кто попадётся под руку. Работал под подчинением у Веснински ещё до сестры и брата Малкольм. И сосчитать не получится, сколько уже Патрик рядом с Натаном, скорее всего, знал его лучше, чем сама Мэри, его жена. Сейчас же по большей части ставился на территории дома или рядом с Натаном в качестве охранника из-за своего устрашающего вида, который создаётся у людей от крупного телосложения. Положить Димаччио на лопатки смогут лишь единицы. Нередко он учил близнецов рукопашному бою, когда Лола и Натан специализировались в борьбе с холодным оружием, а Ромеро – с огнестрельным, как боец задней линии и снайпер. Близнецы вошли в кабинет Абрама, ставший их с матерью комнатой, хоть стояло всего две кровати, да и у них была другая комната, натыкаясь взглядом на что-то пишущую Мэри. Женщина подняла взгляд на тихий скрип, почти писк, двери, тут же встала штыком и, чуть не уронив стул, который мог бы упасть с огромным грохотом и привлечь чьё-то внимание, бросилась к сыновьям, прижимая их к своей груди и что-то шепча слегка вопросительным и очень нежным тоном с оттенком беспокойства и тревоги. Младшие Веснински обхватили спину матери одной рукой так, будто Мэри обнимала сиамских близнецов. Но внимание двух мальчиков привлекло одиночество этой комнаты, больше не пахнущей различными странами из разных уголков мира из-за речи, смешивающей в себе с десяток разных языков. –Где Абрам? - тихо, почти шёпотом, спросил Натаниэль, отрываясь от плеча матери, пока Нил закрывал за ними дверь. Лицо Мэри тут же приобрело что-то тёмное, грустное и тоскливое – оба мальчика прекрасно видели это по подрагивающей улыбке, норовящей сойти с губ, по взгляду, пропитанному горькими слезами, которые так и не смогли скатиться по щекам, по зрачкам, проходящим по всему в комнате, кроме близнецов. –Абрам... - Мэри на несколько секунд замолчала, пытаясь сформулировать ответ. - Вы прекрасно знаете, что он учил много языков и, конечно же, не было это просто так. Абрам уехал в Японию к Кенго Морияма, как переводчик. Натаниэль закусил губу, пока Нил смотрел на стык стены и потолка, о чём-то сильно задумавшись. Это не было секретом и не стало сюрпризом, поэтому не было необходимости преображать выражение на своём лице в удивление с округленными глазами и слегка приоткрытым ртом, выставляя напоказ несколько зубов. Мэри снова вернулась за работу, а близнецы молча сидели на кровати. Вещей они с собой не брали, потому что понятия не имели, зачем Ичиро позвал их куда-то. Ну, трудностей с одеждой не было, какие-то вещи остались в шкафах и ящиках. Натаниэль смотрел на брата, что-то тщательно выискивая, но его лицо, казалось, не выражало ничего. Нил воткнул свой взгляд на какую-то царапину на стене, задумавшись о словах Ичиро с просьбой обращаться на "ты", всё же сама его фамилия говорит о статусе, величии и опасности, а он позволяет собственности так неуважительно разговаривать с ним, когда Ичиро стоит выше даже не на голову, а на твой рост умноженный на десять дважды. Также Нил не понял, как так получилось, что в какой-то момент, вспоминая о Жане, оставшемся в Эверморе в одиночку, язык в его голове сменился с чистого английского на французский, но это не сильно волновало. Нил думал о тренировках, которые точно будут, думал о практике и теории. Через два часа залипания в стену и слушания звук ручки, выводящей буквы, в комнату с грохотом ввалился Натан, грозно глядя на жену, а после на сыновей. –Почему вы всё ещё здесь? - спросил он у близнецов. - Вы должны были появиться в подвале на тренировке полчаса назад! –Извините, отец, но мы не знали об этом, - тихо произнёс Нил. –И чьи-то проблемы? Мои? Нет, так что пошевеливайтесь, Лола ждёт и злится. Натан вышел из комнаты, грозно топая ногами по полу. Близнецы глянули на мать, ожидая, что она заговорит, но, ничего не услышав, выдвинулись вслед за отцом, хоть и не очень-то хотелось это делать. Тем более Нилу всё ещё больно ходить и сидеть после изнасилования, что уж говорить про занятия по борьбе. Хоть Нил мастерски скрывал свои чувства и слабости за безразличием, но Натаниэль видел его тяготения, а особенно ночью, когда Нил подскакивал из-за кошмара и шипел от боли, пронзившей всё его тело. –Нил, ты уверен, что можешь... - Натаниэлю не дали договорить. –Будто у меня есть выбор, - цыкнул языком Нил, раздражаясь от лишней заботы. Брат уже спрашивал его об этом. - Рассказывать об этом точно нельзя, а отлынивание плохо закончится, ты же знаешь. - и Натаниэлю пришлось проглотить свои слова, буквально задохнуться ими.🌹
В итоге близнецы час снова тренировались на ножах (и битва, и использование их в других целях), полтора слушали теорию и ещё час учились рукопашному бою, практиковали который они в этот раз с Джексоном Планком, потому что Димаччио был чем-то занят. Натаниэль несколько раз ловил внимательные и сосредоточенные глаза Нила, устремлённые на Лолу, разрывающуюся на куски от злости из-за того, что ей пришлось работать языком, а не руками. По дергающимся уголкам губ было понятно, что женщина всем своим телом жаждет сделать нарезку или закуску к столу из двух мальчиков, слушающих её речи, и их мать впридачу. После всех телодвижений кто-то из персонала (никто не хотел в это вникать) накрыл стол к ужину, поэтому Веснински принялись за еду. Близнецы боялись неправильно взять ложку или употребить какую-либо еду не той вилкой. Мать держала безразличное лицо. Натан периодически отрывался от своей тарелки, чтобы отдать приказы подчинённым. Во время еды на пороге оказался Абрам, с грохотом отворивший дверь. Мэри бросилась к сыну, не беспокоясь о дальнейшем наказании от Натана за действия, не разрешённые им самим. Старший сын тоже оказался за столом, ему подали тарелку еды, явно отличавшейся своим наполнением от остальных, потому что никто не знал об его появлении, поэтому на него не готовили. Закончив трапезу, близнецы были вынуждены ждать разрешения отца на выход из-за стола. Получив кивок головы от Натана, Нил подскочил со стула, утягивая Натаниэля за руку в комнату. Абрам проводил их тяжёлым взглядом. Оказавшись за закрытой дверью, хоть это не особо помогает в сокрытии всех звуков, Нил принялся возбуждённо и в ожидании чего-то говорить: –Ниэль, я устал, я так устал от всего, давай сбежим? Просто сбежим в любую сторону, в любую страну, в любой город. Главное – подальше отсюда и Воронов. –Чего? - Натаниэль не на шутку удивился и испугался. - Не шути так. –Я говорю полностью серьёзно, - Нил нахмурился от недоверия. - Ичиро дал нам денег, я видел, как отец прятал деньги и знаю где, нам хватит с головой. Если и останемся на мели, то попробуем заработать в уличных драках на ставках. Пошли. –Хватит! Ты не в себе. Иди спать, завтра поговорим про это. Нил ничего не ответил, кажется, стушевавшись, и ушёл спать, как и велел ему брат. Но в Эвермор возвращаться он был не намерен. А вдруг это повторится? А вдруг будет ещё хуже? А вдруг теперь уже его заставят на это смотреть? А вдруг, а вдруг... Прошло уже два часа, мать и Абрам давно вернулись в комнату, устроившись на второй кровати, а Натаниэль сопел под боком, но у Нила сна не было ни в одном глазу. Были лишь эти пугающие "а вдруг" и "что, если" и возникающие в темноте образы людей, фантомные руки, блуждающие по телу, покалывание в пальцах от воспоминаний о холодной воде, которая становилась его пробуждением. Нил выбрался из одеял, пытаясь не разбудить братьев и мать, что вышло удачно, вытащил спортивную сумку из шкафа, запихал туда первые попавшие под руку вещи, блокнот с записями, конверт с деньгами, четыре ножа и телефон и тихо, переступая скрипящие половицы, пробрался в подвал, где стояла небольшая металлическая коробка, куда Натан порой складывал по крупной сумме. Сейчас не было времени пересчитывать деньги, поэтому Нил просто сбросил купюры себе в сумку. Выбрался из дома он через окно, поджидая, пока Димаччио начнёт обходить дом кругом и скроется за углом. Нил бросился бежать, бежать и только бежать, не оглядываясь назад и не вспоминая братьев с матерью, отгоняя чувства вины за то, что оставил их двоих, не разглядывая толком дороги, нырял под ветки деревьев и кусты, скрываясь от проезжающих мимо машин, оставляя в голове лишь ветер от быстрого бега. Он медленно убивал себя за то, что не попрощался ни с кем из дорогих ему людей. Под кожей зудело чувства вины перед Жаном. Нил бросил его, просто убежал, оставляя его самого справляться с тем, что он увидел тогда в раздевалке, из-за чего уже Моро чувствует себя виноватым. Хотелось вернуться и обнять всех, но Нил упрямо продолжал бежать вперёд, не чувствуя боли в ногах от долгого движения, хотя она наверняка была и в большом количестве. В какой-то момент Нил остановился и вытащил сим-карту из телефона, разрезая её на два куска, чтобы невозможно было его отследить, и снова бросился бежать, куда глаза глядят. Сейчас Нил мог лишь видеть не меняющуюся картину окружавшего его леса, зелёные ветви деревьев, приобревшие краску к лету, колючие кусты, которые царапали все части тела, и Луну. Такую серебряную и независимую точку в небе, отличавшуюся от других звёзд своими размерами и важностью. Луна казалась одинокой, будто остальные космические тела насмехались над ней и оставляли в одиночестве, всячески избегая её и собираясь в созвездия с подобными им. Луна казалась вольной и статной, но на деле была прикована к небу невидимыми золотыми цепями, заставляющими тонуть в темноте ночного небосвода чернильного оттенка и выполнять лишь одну роль. Луну ненавидели даже люди на Земле из-за того, что она с собой приносит ночь и тьму, восхищаясь Солнцем, его светом и теплом, счастьем и весельем, желая впитать в себя все его лучи, отталкивающие мрак, который приносит Луна, когда сменяет Солнце на небе.