Одиннадцатый постулат

— Лу, ты слушаешь? Девушка встрепенулась, столкнувшись с прищуренным взглядом Приора. — Извините, месье Мартен. — Кажется, ты сегодня не в форме, — прямо сказал мужчина, откинувшись в кресле. — Ну спасибо, — усмехнулась девушка. — Не хотел задеть. Значит, зря она торчала перед зеркалом полтора часа, пытаясь скрыть следы бессонной ночи косметикой и пышной укладкой. Хорошо, что Иво был понимающим начальником. — Я говорил, что сегодняшний вылет в Абри отменился, а других поездок не намечается, так что месье Стоун вполне справится один. Кей? Напарник кивнул, подтверждая готовность доработать смену одному. — Нет-нет, — поспешно сказала Лу. — Я в норме, все отлично. Просто нужно выпить немного кофе. Внимательные взгляды мужчин она встретила с максимально собранным и спокойным видом. Еще чего не хватало — уйти с работы из-за недосыпа? Не для того она столько трудилась. Девушка вышла из кабинета, направляясь на мини-кухню. Сейчас выпьет кофе и взбодрится. — Нет, Абри отменяется. Ждите дальнейших указаний, — послышался с кухни голос месье Баретти. Тот, очевидно, инспектировал основную охрану. Крэп. Меньше всего ей сейчас хотелось слушать его комментарии об ее усталом взгляде, походке и манерах. Развернувшись на каблуках, она направилась к лифту — выпьет кофе в общем буфете. Там и выбор больше. Заваривая в аппарате ореховый капучино, она разглядывала меню, размышляя о покушениях. Девушка ожидала, что противник будет силен, но Викарий… тут нужно было соблюдать предельную осторожность. Возможно, он уже знает, что Летицию и Жозефа раскрыли… — Мадемуазель Рид, здравствуйте. Лу подскочила на месте, чуть не уронив чашку. Рядом с ней стоял Марк Жонсьер — свежий, бодрый, чисто выбритый. Черный костюм инквизитора, как всегда, без единой складочки и пылинки. Если бы она не знала, где он вчера был, подумала бы, что он лег спать в десять вечера. — Неплохо выглядите, месье, — хмыкнула псионичка, освобождая Марку место перед кофе машиной. — Это что, комплимент? — Упаси Единый! Я имела в виду, неплохо выглядите для того, кто вчера выпил половину коньяка в Термитнике. — Говорите потише, Рид, — скривился мужчина и включил программу «Макиато», наблюдая за тем, как темный напиток наполняет чашку. — Впрочем, я и сам хотел поговорить с вами об этом. Удачно, что не пришлось идти в приемную Иво. Девушка чуть не поперхнулась кофе. Хотел поговорить? Она-то думала, что Жонсьер после вчерашнего будет избегать невольную свидетельницу его слабости. Она и сама планировала держаться от инквизитора подальше: он и так был не самым приятным человеком, кто знает, чего от него ждать теперь? — Присядем? Не найдя логичной причины для отказа, Лу пошла за инквизитором к ближайшему столику. Тот отпил немного кофе и начал: — Гхм. В первую очередь, Рид, я хотел бы принести свои… извинения за вчерашнее неподобающее поведение. Мне жаль, что вы стали его свидетельницей. Лу ехидно приподняла брови: Жонсьер извиняется? Неплохо. — Также вчера вечером я слишком поздно вспомнил о том, что вы оплатили счет в баре, что, разумеется, совершенно недопустимо… — тот говорил твердо, но Лу, по долгу службы не раз пересекавшаяся с Марком, могла понять, что тому некомфортно. Странно, но ей вдруг захотелось облегчить положение собеседника, хотя в начале она собиралась как обычно подшутить. — Не за что извиняться, месье, вы не сделали вчера ничего неподобающего, — сказала Лу, подражая его официальному тону, а потом добавила: — Честно говоря, единственное, что было глупо — это прийти в тот бар. Марк задумчиво помешал свой макиато. — Да, пожалуй, вы правы. Впрочем, мое лицо не так часто мелькает в прессе и телевидении, чтобы его было легко узнать, поэтому я удивился, когда вы столь яро решили меня оттуда увести. Лу покосилась на немногих посетителей буфета, каждый из которых был занят своим делом, и понизила голос: — Пару лет назад… вы не можете не помнить, месье, об этом гудел весь Нью-Пари — один инквизитор отправился на задание в Термитник и исчез. А потом какой-то бродяга, роясь в мусорных баках, нашел чью-то правую руку… уборщик в Центре – левую. Его раскидали по помойкам в разных концах города. Знаете, где его видели в последний раз? Целым, я имею в виду. В Утконосе. Жонсьер кивнул. — Забавно, Рид, но именно поэтому я и вспомнил название. Кажется, еще тогда слышал, что Утконос является самым безобидным баром в Термитнике. — Да, — устало сказала Лу, — но не для таких, как вы. — Не для таких, как я. Мужчина странно посмотрел на нее, и Лу смущенно поежилась. — Впрочем, я решил, что неприметной одежды достаточно для прикрытия. Кто обратит внимание на одинокого мужчину за баром? — Вы про худи с капюшоном? — она презрительно фыркнула. — Самый подозрительный прикид для Термитника. Если в следующий раз придется туда наведаться, обратитесь ко мне — я подскажу, как правильно замаскироваться. — Спасибо, Рид, надеюсь, не понадобится, — холодно ответил Жонсьер. Девушка пожала плечами. — Гхм, что ж… С этим решили. Теперь я хотел бы узнать номер вашего счета, чтобы осуществить перевод денежных средств. Напишите его, пожалуйста, здесь. Он извлек из внутреннего кармана пиджака изящную записную книжку в черном кожаном переплете и перьевую ручку. Девушка открыла чистую страницу, погладила гладкую бумагу — органическая. Своим банковским счетом псионичка не пользовалась (не было таких средств, чтобы их там хранить), но и не закрыла его — как знала, что пригодится. В последний раз через него она оплачивала свою квартиру (всем выпускникам Интернатов полагались «подъемные» — единоразовое пособие, которое можно направить на покупку жилья). Лично на руки оно, конечно, не выдается, а зачисляется на банковский счет. Вот так он у нее и появился. Аккуратно записывая номер, Лу подумала о том, что вокруг становится все больше атрибутов дорогой жизни. Все-таки, чем лучше живешь, тем больше хочется. Вот эта записная книжка ей очень понравилась, хотя раньше она назвала бы ее самой бессмысленной тратой денег в мире. Отдав вещицу Марку, Лу молча допила свой кофе. Мужчина встал из-за стола. — Наверное, излишне упоминать, однако я надеюсь, что вы оставите вчерашний вечер в секрете, Рид. — Я не идиотка, — огрызнулась девушка. За кого он ее принимает? — Я знаю, — сказал Жонсьер. — Хорошего дня. Лу обескураженно посмотрела мужчине вслед: «я знаю»? Хм. Кажется, четвертая около-нормальная вещь. Может, он все же не так отвратителен. Заканчивая рабочий день, девушка уже и думать о мужчине забыла, когда пришло уведомление о зачислении денег на счет. Она взглянула на число, пытаясь сохранить спокойное выражение лица: то было вполовину больше ее зарплаты. Девушка открыла телефонную книжку, взвешивая все за и против: все же стоило проверить, может быть, он случайно? Нашла номер инквизитора (обменялись во время поездки в Лаграс из соображений безопасности), и, секунду подумав, решила написать сообщение. Уже поздно, а на уроках этикета (Гектор постарался) говорили, что звонить после девяти неприлично. Лу Рид: Месье Жонсьер, кажется, вы ошиблись и добавили лишний ноль? Ответ пришел через несколько минут, когда она спускалась на лифте. Марк Жонсьер: Добрый вечер, Рид. Марк Жонсьер: Печатает… Лу закатила глаза: вот же зануда! Они уже виделись сегодня, но, конечно, как можно забыть про приветствие? Марк Жонсьер: Я редко ошибаюсь, мадемуазель Рид, и особенно в том, что касается финансовых операций. Марк Жонсьер: Признаться, я просто не запомнил, сколько должен был оплатить, поэтому решил отправить столько на всякий случай. Лу Рид: Вы могли спросить меня. Давайте я переведу Вам лишнее. Марк Жонсьер: печатает… печатает… печатает… Лу смотрела на мигающий значок, стоя возле мотоцикла. Он что там, поэму пишет? Она уже сунула смартфон в карман, как пришло уведомление. Марк Жонсьер: не нужно. Считайте это извинением за неудобства. И это он писал три года? Ладно, ей больше достанется. Псионичка закрыла чат, убрала телефон и нажала на стартер.