✧⥼◇⥽✧
Медленно Джено проснулся, но, проснувшись, он понял, что он не проснулся по-настоящему. Он был во сне. Дважды за одну неделю. Его сердце наполнилось знакомым чувством покоя и удовлетворённости, когда его взор увидел фиолетовое небо и лавандовые поля вокруг него. Он был членом египетского пантеона, так что технически он даже не знал, что мог вот так посещать Мир Грёз, но ему также не хотелось это выяснять. Потому что ему там нравилось. По-настоящему. Это было единственное место во всём мире и во всех его реальностях, где ему не нужно было беспокоиться о давлении и ожиданиях, возложенных на него, ему не нужно было учиться или тренироваться, ему не нужно было притворяться или нести ответственность. Он мог просто быть. Вот почему он никогда никому не рассказывал, что посещал Мир Грёз с тех пор, как был ребёнком: слишком боялся, что кто-нибудь может отнять у него это. — Эй! — он услышал голос, зовущий его сзади. Джено уже улыбался, даже не успев обернуться, чтобы встретиться взглядом со своим другом. Его глаза нашли высокую фигуру с красивыми белыми волосами, на которых отражалось фиолетовое небо. — Привет, — поприветствовал Джено в ответ, когда его друг остановился перед ним. Не раздумывая, Джено схватил его и притянул к себе, чтобы обнять, получая некоторое утешение от присутствия своего друга. Другой парень тихо усмехнулся: — Это для чего? — спросил он, обнимая Джено в ответ. — Ничего, просто скучал по тебе, — ответил Джено, вдыхая запах друга. — Ты меня видел буквально на днях, — ответил он с потрясающей улыбкой, отступая назад, всё ещё держа руки на плечах Джено. — Знаю, — просто ответил Джено, и, как и много раз до этого, взял руку своего друга в свою, переплёл их пальцы, и они пошли через бесконечные поля. — Итак, как у тебя дела? — спросил другой парень. — На самом деле довольно дерьмово, — со вздохом признал Джено. Это было единственное место, где он мог вслух признаться в своих чувствах, и единственный человек, которому он действительно мог рассказать, насколько ужасными были последние несколько дней. — Как же так? Ты в порядке? — спросил он, и на его красивом лице отразилось неподдельное беспокойство. — Да, я в порядке. Школа просто… смехотворно сумасшедшая… Не то, чего я ожидал. — О… тяжело? — Вроде как… люди… злые и склонные к соперничеству… и есть один парень. Полный мудак, — фыркнул Джено. — Он один из тех, кто склонен к соперничеству? — Да, помимо этого он ещё грубый и высокомерный… просто в целом приводит в бешенство. — Звучит как настоящий придурок, — его друг ухмыльнулся, немного ослабляя напряжение, сковавшее его грудь. — О, ещё какой, — пробормотал Джено, думая о Джемине, последней занозе в его заднице. — Звучит так, будто он заслуживает получить в глаз, — пошутил его друг, пытаясь подбодрить. — Ох, если бы я только мог, — поддразнил Джено в ответ, и улыбка тронула его губы от милости его друга. По крайней мере, он знал, что этот человек всегда на его стороне. Джено сжал его руку, когда его друг провёл большим пальцем по костяшкам пальцев Джено. — Как ты думаешь, мы бы могли встретиться по-настоящему? — спросил Джено, его глаза обводили черты лица друга, которые казались такими чёткими сейчас, но быстро исчезали из памяти, как только они просыпались. — Я не знаю, — ответил его друг, — а ты бы хотел? — Думаю, что да, — согласился Джено. — Почему? — спросил его друг с любопытством. — Чтобы посмотреть, такой же ли ты красивый, как здесь, — прокомментировал Джено с очаровательной ухмылкой. — Ты только что назвал меня красивым? — его друг усмехнулся, игриво потянув их за сцепленные руки. — Так и есть. Ты знаешь, что я всегда находил тебя симпатичным, я говорил тебе это раньше. — Я знаю, просто приятно слышать, как ты говоришь это снова, — его друг мягко улыбнулся ему с настоящей привязанностью, что было редкостью в реальном мире. — Итак? — напомнил Джено. — Что? — Ты бы хотел встретиться со мной? — продолжил он, заинтригованный ответом своего друга. — Я… на самом деле не знаю, — начал говорить его друг, покачивая головой и глядя вдаль, — что, если я тебя разочарую? И я окажусь не таким, каким ты меня считаешь? — заговорил он тихим голосом. — Я не думаю, что это когда-либо случится. Я знаю тебя. И я думаю, что встреча с тобой лично сделала бы меня таким же счастливым, как и встреча с тобой здесь, — заверил его Джено. Даже если друг из его сна был просто случайным человеком или вообще не существовал на самом деле, он всё равно был бы любимым человеком Джено. Его друг ничего не сказал, но грустно улыбнулся, и они продолжили идти молча. Затем внезапно Джено почувствовал, что его дух начал слабеть, когда его тело начало просыпаться. Поэтому он повернулся к своему другу и нежно обхватил его прекрасное лицо ладонями: — Скоро увидимся снова. Джено медленно просыпался, яркий свет рассвета освещал их комнату. Он застонал, переворачиваясь на другой бок, его разум всё ещё был затуманен и занят прогулкой по Миру Грёз. Его сердце сжалось от того факта, что он снова попрощался со своим другом, он действительно скучал по нему. Итак, Джено сделал то, что он всегда делал в такие моменты: написал своей девушке. Поговорив с ней, он чувствовал себя лучше. Да, он говорил с другом из снов о вещах, о которых никогда никому не рассказывал, да, он держал его за руку, и да, Джено думал о том, что он ему нравится, о поцелуе с ним, но всё это не имело значения, потому что это было не по-настоящему. Привет, малыш, — ответила Рюджин. Как дела в школе? Я скучала по тебе: ( Он быстро ответил, его пальцы порхали по клавиатуре, в то время как Хэчан тихо похрапывал на другом конце комнаты. Джено рассказал ей обо всём, что произошло, удобно умолчав о вечеринке и о том, что произошло с Джемином. Они пробыли здесь всего четыре дня, но ему казалось, что уже прошла вечность с тех пор, как он покинул Корею. Он много жаловался на то, что в пятницу у него было наказание вместо с остальным классом благодаря Джемину и Марку. Мне так жаль, ангел, он кажется придурком: (Хочешь, я приду и побью его? Джено улыбнулся её ответу, она была чертовски милой. Рюджин была родом из большой семьи водных фей, волшебной и влиятельной, но не настолько, как полубоги, чтобы посещать институт. Они были вместе почти три года, и он скучал по тому, что она была рядом с ним; он не знал, что расстояние может быть настолько тяжёлым, пока не оказался на другом конце света. Они ещё немного переписывались, но вскоре Джено пришло время собираться на занятия. Мне пора, малыш, нужно готовься к занятиям: ( Хорошего дня, Джен <3 Давай созвонимся в эти выходные? Я скучаю по тебе, — ответила она. Конечно же <3 Тоже скучаю по тебе. Он отложил телефон и с ещё одним тяжёлым вздохом скатился с кровати. Но он действительно почувствовал себя чуть-чуть лучше, Рюджин была милой и доброй, и он действительно любил её — она понимала его мир и его самого так, как мало кто понимал, за исключением его друга из сна. Чёрт, он скучал по ней. Он скучал по разговорам с ней лично и по объятиям с ней. Он также скучал по их сексуальной жизни, по жизни с Хэчаном и по тому, что его окружало так много вещей, которые бесконечно расстраивали его, заставляли скучать по её мягкости. К счастью, в конце четверти у них будет перерыв, во время которого он должен был поехать в Корею на две недели. Он увидит её, наконец-то снова будет с ней. Джено быстро встряхнул Хэчана, чтобы разбудить его, но близнец только застонал и заскулил, и вместо того, чтобы подняться, натянул одеяло повыше на голову. Так что Джено оставил его в покое и направился в душ: если Хэчан пропустит какие-либо занятия, это будет его вина. Он быстро собрался на урок, удобно одевшись и схватив свои книги, когда Хэчан только начал шевелиться. Но Джено всё ещё чувствовал некоторое раздражение, злость закипала у него под кожей. Его встреча с другом из сна на самом деле только ухудшила его самочувствие, хотя и принесла ему некоторое утешение, укол вины, вызванный разговором с Рюджин сразу после того, как он проснулся — его девушка ничего не знала о Мире Грёз. У тебя есть девушка. Ты такой нелепый, Ли Джено, продолжал он бормотать себе под нос, внутренне пытаясь привести себя в порядок. Его чувства и мысли относительно друга из его сна были сложными и запутанными, в груди было темно. Этот парень даже не был настоящим, поэтому это так сильно сбивало Джено с толку? К счастью, позже сегодня у них была Боевая тренировка, где он, как надеялся, мог выбить дерьмо из кого-нибудь и почувствовать себя лучше из-за своих предательских мыслей. Джено направился в столовую, коридоры которой были заполнены студентами, которые слонялись без дела или шли в том же направлении, что и он, чтобы позавтракать. Он даже не был эмоциональным или угрюмым человеком, но его раздражение было очевидным в его поведении этим утром. С сумкой, перекинутой через плечо, и подносом с едой в руках он опустился на стул за столом, где несколько его двоюродных братьев уже болтали и ели. — Что на тебя нашло? — спросил его Доён с набитым едой ртом. Старший сын Атума, бога Космоса, с любопытством посмотрел на него. В его тёмных глазах кружились фиолетовые галактики и звёзды — притягательный взгляд всегда нервировал Джено. — Это место просто чертовски безумное, — мрачно пробормотал Джено, сердито ковыряясь в хлопьях. Доён и другой его двоюродный брат — Тэён — громко рассмеялись над его реакцией. — Мы правда пытались предупредить тебя, — улыбнулся Тэён, сидя напротив него и потягивая кофе. Он был старшим ребёнком Амона в их поколении могущественного бога Воздуха и Неба, который произвёл на свет одинаково могущественных сыновей-полубогов как Тэён и Сончан. — Не хочешь рассказать нам, что произошло? — спросил Чону, подталкивая Джено локтем. Ему показалось забавным то, каким расстроенным казался Джено — первый год обучения в младших классах Чону был невероятно нервирующим, и привыкнуть к безумию университета было трудно. К счастью, с ним был его старший брат Доён, который руководил им, и теперь их младший брат Джисон тоже был младшекурсником. — Вы, ребята, слышали о вечеринке, верно? И о том, что там произошло? — спросил Джено. Тэён нахмурился, глядя на него, но кивнул. — Ты там был? — спросил Доён, его красивый лоб был озабоченно нахмурен. — Да. И я, и Чани. Это было безумие, — прокомментировал Джено, вспоминая ту ночь. — Тебе не следует так связываться с скандинавцами и греками, Джен, — сказал Тэён, бросив взгляд через плечо туда, где в другом конце зала греки и скандинавцы ели и шумели. — Я не хотел туда идти. Но мне пришлось нянчиться с Хэчаном. Он запал на глупого грека, — пожаловался Джено, пока ел. — На кого? — спросил Чону, заинтригованный этой пикантной новостью. — Марк Ли, — сказал Джено. — Разве это не брат Джехёна? — спросил Доён, глядя на Тэёна. Джено нахмурился, когда его старший кузен покраснел. — Да, он. Младший Аполлона, — медленно ответил Тэён, его еда внезапно показалась очень интересной. — Да, насчёт этого, — начал Джено, — почему мы не должны говорить о том, откуда мы родом или кто наши родители? — Ну, некоторые люди затаили злобу на определённых богов, поэтому они не хотят, чтобы они вымещали это на своих детях, — объяснил Чону. — Кроме того, Лидеры хотят выбрать лучшего преемника, основываясь на заслугах, а не на принадлежности, — продолжил Тэён. — Это глупо, — заметил Джено с набитым хлопьями ртом, — в конце концов, ты узнаешь, верно? Как это вообще что-то меняет? — На самом деле, за пределами твоего собственного Пантеона так просто ничего не узнаешь, — добавил Доён: — Я до сих пор не знаю, откуда Тэн. Он действительно не хочет говорить об этом, и никто из других скандинавцев или греков тоже ничего не говорят. Итак, — он пожал плечами, — мы не всегда знаем. — Почему? Есть кто-то, кого ты хочешь понять, но не можешь? — спросил Тэён, внезапно заинтересовавшись. — Да, — начал Джено, его глаза уже нашли белую макушку проклятия его жизни. — Он учится в моём классе, и он грёбаная сука, — мрачно пробормотал Джено. — О, кто-то проник под кожу нашего милого, с мягкими манерами Джено, — поддразнил Чону, восхищённый тем, каким расстроенным казался Джено. — Кто он? — спросил он. — Джемин. Он грек, — начал Джено, указывая на него с другой стороны зала, — но я не знаю, откуда он. Его кузены посмотрели туда, где Джемин очень оживлённо беседовал с Марком, его улыбка сверкала, когда он смеялся. — Милый, — заметил Чону, изучая симпатичного парня, который был удобно одет в джинсы и белое худи. Джено хмуро посмотрел на своего кузена. Милый? Да нихрена. — Почему ты хочешь знать, откуда он? — спросил Доён. — Я не могу понять его или чего он добивается. Я хочу знать: он просто глуп или на самом деле опасен, — объяснил Джено, прихлёбывая чай. — Ну, ты видел, как он использует свою магию? — спросил Тэён. — Однажды. Голубое пламя, — вспомнил Джено. — Голубое пламя? — заметил Доён, удивлённо подняв брови: — Это знак греческого Подземного мира. — Может быть, он сын Кроноса или Харона? Все знают, что дети Аида не живут дольше восемнадцати лет, — добавил Тэён, нахмурив брови, размышляя. — Кстати, почему так? — спросил Чону. — Я думаю, что Зевс проклял его или что-то в этом роде, — объяснил Джено: — Это было что-то очень жалкое и греческое. — В любом случае, если бы он был сыном Аида, я бы волновался. Но этого не может быть. Так что не думай об этом слишком много — сын Кроноса или Танатоса не будет достаточно силён, чтобы причинить какие-либо реальные неприятности, — продолжил Доён. Джено просто кивнул, доедая свой завтрак, но пока он не был уверен. Что-то в Джемине всё ещё не давало ему покоя. — Как проходят твои занятия? — спросил его Доён. — Мэй — грёбаный мудак, — прокомментировал Джено, думая о вчерашнем дне. Это вызвало громкий смех у его старших кузенов. — О да, он просто что-то с чем-то, — добавил Чону, — боги, я помню, как в прошлом году он был у меня на Благодати. Он выбил из меня всё дерьмо своей тростью в первый же день. — Что? — спросил потрясённый Джено: — Здесь бьют? Это вообще разрешено? — он видел, как Джемина ударили по лицу буквально накануне, но вся эта сцена была настолько абсурдной и неконтролируемой, что он никогда бы не подумал, что бить студентов — это нормально. — Пфф, конечно, Джен! — Доён рассмеялся: — Таких вещей, как права человека и жесткое обращение с детьми, здесь не существует! Нас всех не раз избивали до полусмерти преподаватели и одногруппники. — Погоди, пока тебе не попадётся Носорог на Боевой подготовке, — добавил Тэён, посмеиваясь. — У меня сегодня позже Боевая тренировка, — ответил Джено, внезапно перестав ждать этого с нетерпением, просто основываясь на реакции своих кузенов. — Удачи! — сказал Чону, хлопая Джено по спине в притворном ободрении. — Просто убедись, что твоя последняя воля и завещание готовы, — добавил Тэён, смеясь над выражением лица Джено.✧⥼◇⥽✧
Несмотря на то, что день пролетел быстро, Джемину всё это время было до боли скучно. Никто не учил его ничему, чего он не знал, ему даже не нужно было обращать внимание, чтобы отвечать на вопросы, которые ему задавали, когда преподаватели думали, что застанут его врасплох. Он старался не слишком раздражать профессоров — Мэй уже «пропал», и он не хотел, чтобы ещё один профессор исчез с подозрением, это было бы слишком безрассудно и могло привлечь к нему внимание. Очевидно, в пятницу у них всё ещё было наказание, чего Джемин неожидал с нетерпением. Ему всё-таки удалось обойти класс, чтобы очень мило и с раскаянием извиниться перед своими одногруппниками за то, что втянул их в неприятности. Со всей искренностью, на какую был способен, он объяснил им, как ему жаль и как он просто хотел дать отпор задире, как он «никогда не хотел доставлять кому-либо неприятности» и «он возьмёт на себя ответственность за наказание». Все это проглотили, и вскоре он был прощён и снова обрёл их расположение. Раздражённый и скучающий, Джемин думал о том, что он собирается делать, когда занятия закончатся. Пришло время сделать следующий шаг в отношении Акачи. Джемин на самом деле с нетерпением ждал этого, он чувствовал себя немного возбуждённым сегодня, и, может быть, он просто позволит Акачи немного повеселиться с ним. Он скоро уйдёт, тогда Джемину понадобится ещё одна игрушка для секса на те ночи, когда он будет чувствовать себя особенно чувственным. Пока их профессор фармакогнозии бубнил без умолку о том или ином растении, Джемин обвёл взглядом своих одногруппников. Его взгляд остановился на особе, которая всегда сидела впереди. С его широкой спиной и волосами цвета крови он был особенно привлекателен. Джемин презирал его за смелость. Он слишком старался. Он слишком усердно учился. Он слишком осознавал свой статус и возлагаемые на него ожидания. Он относился к жизни слишком серьёзно. Он был слишком горд и самонадеян, уверен в своей способности стать следующим Лидером. Жаль, что он был натуралом и вдобавок у него была девушка — симпатичная водяная фея, Джемин уже присматривался к ней. Но ему было интересно, что он увидел в глазах Джено той ночью на вечеринке, когда Нектар довёл всех до грани разврата. Он обвился вокруг Джено, чтобы попытаться подразнить старшего, расстроить его, но в тот момент он заметил какой-то опасный блеск в его глазах. Джемин всё ещё не знал, что это было. Джено был его самой важной целью после Акачи, и Джемин всё ещё был в тупике относительно того, кому от него избавиться. Может быть, ему стоит попробовать избить его или откровенно соблазнить. Джемин улыбнулся про себя, проведя языком по зубам, заинтригованный мыслью о том, что, возможно, он просто покажет Джено, что он действительно не такой натурал, каким притворяется. Когда их лекция закончилась, Джемин всё ещё не сводил глаз со спины Джено. Наблюдая за тем, как он аккуратно складывает свои книги и записи, его мускулистое тело изгибается под футболкой. Джемин намеренно игнорировал Джено последние два дня, просто чтобы заставить другого поверить, что Джемин не следит за ним, когда на самом деле Джемин был в курсе каждого его движения. — Слава богам, у нас остался только один урок, — сказал Хэчан, вытягивая руки над головой и зевая. Солнечный мальчик был рядом с Марком на всех их лекциях, а Марк держался поближе к Джемину, так что они втроём стали импровизированными друзьями. Джемин не возражал этому, ему очень нравилось быть с этими двумя. Они сделали лекции немного менее скучными. — Какой урок у нас остался? — спросил Джемин. Он не потрудился запомнить их расписание. — Боевая подготовка, — мрачно пробормотал Марк, он ненавидел саму идею борьбы и тренировки сражения — насилие и смерть, которые сопровождали то, что он был частью их мира. Джемин был равнодушен к дискомфорту своего кузена, когда он внутренне потёр руки, его глаза снова нашли Джено. Давай немного повеселимся. Вскоре все они собрались в одном из подвалов замка, с высоким потолком и большими окнами, вырубленными в скале, чтобы смотреть на море, полы были устланы листами голубой пены. Когда их класс зашаркал внутрь, Джемин быстро осмотрел пространство и оценил детали своего окружения, его взгляд, наконец, остановился на их инструкторе. Джемин знал его. Лично. Са-иф, массивный, высокий мужчина с Ближнего Востока, сын Танатоса, прозванный Носорогом за свою мускулистость. Он был сложен как валун и к тому же был упрям, как камень. Он был хорошей личностью, настолько хорошей, насколько может быть хорош любой, кто вырос в Подземном мире. Их класс остановился перед тем местом, где стоял он, скрестив руки на своей объёмной груди. Его чёрные глаза оглядели группу, на мгновение задержавшись на Джемине, когда он узнал его. Все преподаватели знали, откуда родом их студенты, но им тоже не разрешалось действовать в соответствии с этим или упоминать об этом — в отличие от того, как Мэй нацелился на Марка и прокомментировал его отцовство. — В раздевалке есть тренировочная одежда. Одевайтесь, у вас есть две минуты, — коротко скомандовал он, его глубокий голос грохотал, как сухой гравий. Все побросали свои сумки с книгами и поспешили прочь, девушки в одну сторону, а парни в другую. Раздевалки были достаточно большими, чтобы позволить подготовиться небольшой армии. Джемин не сводил глаз с Джено, когда тот направился в подсобку и быстро оделся в простые чёрные спортивные штаны и футболку, которые были аккуратно сложены в каждом шкафчике. Вскоре все вернулись к Носорогу босыми и одетыми в одинаковые костюмы. Некоторые студенты казались нетерпеливыми и готовыми, озираясь по сторонам горящими глазами, в то время как другие нервно переминались с ноги на ногу, опустив глаза. Носорог снова быстро оглядел группу, он, казалось, оценивал их, и он явно не был удовлетворён тем, что видел: — У вас будет спарринг по кругу в парах. Давайте посмотрим, из чего вы, кучка слабаков, сделаны. Итак, мясистыми пальцами и резким ворчанием он осмотрел всех тридцать человек и разделил их по парам. Джемин был в паре с маленькой японской девочкой. Она кажется дерзкой и подготовленной, её поза была хорошо сбалансирована, когда она готовилась. Увы, она была ему не ровня. Поворотом, ударом ноги и парой пощёчин она оказалась на полу и выбыла в первом раунде. Джемин даже не вспотел. Он упёр руки в бока, обводя взглядом зал, все ещё были заняты своим первым матчем. Джемин преувеличенно зевнул, изображая скуку. Но его глаза внимательно изучали одногруппников и то, как они двигались и дрались. Он жалел их. Многие из них обучались дома у членов своих пантеонов. Они привыкли к спаррингам и тренировкам, но никогда раньше не были в бою и не сражались с врагом, который хотел убить тебя, и это было заметно. Им не хватало вспышки огня, которые может вселить в тебя только драка не на жизнь, а на смерть. В его сердце была такая жгучая ненависть к Аиду, он ненавидел его с непревзойдённой яростью — но, по крайней мере, он научил его правильно сражаться. Он сделал его сильным, несокрушим. Видеть, сколь малому другие пантеоны научили своих детей, было немного разочаровывающе — но, с другой стороны, Джемин сомневался, что кто-нибудь из этих избалованных сорванцов переживёт методы Аида, и, судя по раздражённому, хмурому выражению лица Са-ифа, он думал о том же. Вскоре ещё несколько студентов закончили свои первые раунды, и Джемину снова было нечем заняться. Но его второй, третий и четвёртый поединок прошли почти так же. Удар кулаком, пинок и пара локтей — и его противники оказались на полу. Тьфу, да ладно, вы все бесполезны. Его сердцебиение даже не успело участиться. И снова он обнаружил, что стоит без дела, ожидая окончания новых схваток. Он с нетерпением ждал, когда вспотеет и запыхается, когда адреналин от драки будет пульсировать в его венах, но, похоже, на этот раз всё пошло наперекосяк, и он не получит того, чего хотел. К этому времени Джемин начал привлекать внимание одногруппников, которые выбыли из поединка и стояли в стороне: они перешёптывались и показывали на него пальцами, обсуждая, как ему удалось так быстро победить или откуда он знает, как драться так, как это делает он. Это было именно то, чего он хотел. К нему подошёл следующий противник, высокий темноволосый парень, один из двоюродных братьев Акачи. Он казался быстрым и сильным, его тело было более мускулистым, чем гибкое тело Джемина. Джемин знал их стиль — они были быстры, держались низко, предпочитали использовать свою досягаемость, а не опускаться и пачкаться. Итак, Джемин сделал то, что у него получалось лучше всего, играть грязно. Он легко защитился от удара в голову, удар, который он мог увидеть за милю. Он сделал вид, что уклонился в одну сторону, только для того, чтобы ударить ногой так, как его противник меньше всего ожидал от него, сбив его с ног. Быстрым движением Джемин поймал его в опасный захват, парень с трудом дышал. Он вырубился, прежде чем потерял сознание, или Джемин вывихнул ему плечо. Итак, Джемин отпустил парня и поднялся на ноги. Всё было кончено в одно мгновение. Теперь все взгляды были устремлены на него. Джемин огляделся, остались только он сам и Джено. Другой холодно посмотрел на него. Отлично, Джемин ухмыльнулся Джено, когда тот подошёл. В огромном помещении была мёртвая тишина, все наблюдали за ними. Теперь они официально и неофициально два лучших бойца в классе. Джемин ненадолго задумался о том, как справились Марк и Хэчан, но его мысли быстро вернулись к полубогу перед ним. Ты думаешь, ты достаточно хорош, чтобы стать Лидером? Позволь мне показать тебе, почему ты никогда им не станешь. Джено приготовился, приняв стандартную стойку для спарринга. Поза Джемина оставалась непринуждённой, когда он усмехнулся над другим. Все наблюдали, прикованные к сцене, напряжение между ними было ощутимым, даже Са-Иф, казалось, уделял особое внимание тому, что должно было произойти дальше. Джемин терпеливо ждал. Эмоциям не место в драке, ярость, вспыльчивость, нетерпение приведут к ошибкам, а ошибки приведут к травмам и смерти. Поэтому он оставался неподвижным, пока глаза Джено метались туда-сюда, он явно думал, просчитывая свой первый ход. Джено двигался быстро, нанося удары со смертельной силой. Джемин с лёгкостью ушёл в сторону, избежав его удара, и следующего, и следующего за ним. Джено был сильным и быстрым, но он также был предсказуем и безопасен, придерживаясь формы и следуя правилам. Джемин играл с ним. С приводящей в бешенство лёгкостью он мог уклониться от каждого направленного на него удара, приложим минимум усилий. И Джено знал это. Но всё больше расстраивался из-за того, как легко уклонялись от его атак, и его раздражение проявлялось в каждом движении. Джемин ждал шанса, лазейки, в то время как Джено становился всё более безрассудным, отчаянно пытаясь нанести удар. Джемин увидел брешь. Здесь. Слишком быстро, чтобы мог заметить глаз, Джемин ударил его ладонью в грудь, зацепив ногой за колено Джено, он впечатал красноволосого в землю, выбив дыхание из его лёгких. Джено хватал ртом воздух, когда перед его глазами замелькали звёзды и чёрные точки. Он понятия не имел, как Джемину удалось повалить его на пол так быстро и с такой силой. Он не ожидал, что это произойдёт. — Разочаровывает, — инструктор отругал его там, где он лежал на полу. Когда зрение Джено прояснилось, его взгляд сфокусировался на этой ухмылке и этих чёрных глазах, которые смотрели на него сверху вниз с таким приводящим в бешенством удовлетворением, что Джено захотелось придушить его. — Какая жалость, — Джемин ухмыльнулся ему, озорство и высокомерие плескалось в его глазах, когда он возвышался над тем местом, где лежал Джено.✧⥼◇⥽✧
Джено вернулся в свою комнату и захлопнул за собой дверь, он стянул пропотевшую одежду. Задыхаясь, разъярённый, он провёл рукой по волосам. Джемин. Чёртов Джемин. Полубог продолжает издеваться над Джено, помыкать им, выставлять его дураком. Он играл с ним, заставлял его выглядеть слабым и темпераментным перед всем их классом. Джено отругали в первый день боевой подготовки, как дилетанта — воспоминание о том, что только что произошло, заставило захотеть закричать от разочарования. Его способности были поставлены под сомнение, его гордость раздавлена. Он должен был быть лучшим, он всю свою жизнь тренировался, чтобы быть на вершине, и как легко Джемин показал ему, что это не так. С разочарованным стоном он шагнул в ванную и резко закрыл за собой дверь. Он повернул кран и опустился на сидение унитаза, ожидая, пока вода нагреется по его вкусу. Он раздражён и взбешён, и, судя по всему, будет только хуже. Разум Джено закружился от ярости, когда ему напомнили обо всех неприятностях, в которые он вляпался за первую неделю. Разговор с Рюджин и то, как сильно он скучал по ней, вечеринка несколько дней назад, наказание в пятницу, которое всё ещё маячило перед глазами, и его встреча с Джемином во время Боевой подготовки. Всё это превратилось в ядовитую смесь в его груди, угрожая вскипеть. Он застонал от разочарования из-за того, как всё развивалось в последние несколько дней, раздражённо стиснув зубы и сжав кулаки. Джено смотрит в потолок, чтобы успокоиться, раздвигая ноги ещё шире. Его футболка валяется где-то на полу, когда он начинает чувствовать жар и беспокойство из-за того, что ванная комната наполняется паром. Туманный воздух соблазнительно кружился перед его глазами, когда температура его тела повысилась из-за теплого пара и его настроения. Его грудь медленно вздымалась и опускалась, а капли пота стекали по мышцам пресса. Он раздражённо потёр лицо. Была только одна вещь, которая могла заставить его почувствовать себя лучше. Закрыв глаза, он представил Рюджин. Мысль о его красивой девушке и о том, что она заставляет его чувствовать, заставила появиться выпуклость в его штанах, толстый материал больно врезался, сжимая его набухающий член. — Чёрт, — простонал Джено. Как быстро его гнев превратился в сексуальное расстройство, когда его сдерживаемый гнев исказился при мысли о ней. Джено опускает взгляд на свои штаны и видит выпуклость, желающую освободиться, что заставило его резко выпрямиться, осторожно и медленно снимая предмет одежды, который мешал дышать его пульсирующему члену. Освободившись, он запрыгивает в душ и позволяет обжигающей воде стекать по телу, его кожа становится чувствительной, а организм кричит от возбуждения. Закрыв глаза, Джено проводит обеими руками по вспотевшим волосам, выводя Рюджин на передний план своего сознания. Её изгибы и мягкость, то, как её руки скользили по его спине точно так же, как это делала вода. Джено сглатывает, прислоняясь спиной к холодной плитке, он опускает руку к своему члену и тяжело втягивает воздух. Вскоре образ его девушки, стоящей на коленях внезапно исказился в знакомой ухмылке, которую он так сильно презирает. Он качает головой, чтобы выбросить эти дьявольские глаза из своих мыслей, вернуть образ своей девушки, смотрящей на него этими прекрасными сладкими глазами, на передний план своего сознания. Его член ноет и твердеет под ладонью, он начинает медленно водить рукой вверх и вниз, как только вспоминает сладостное зрелище её покачивающейся головы под ним. Но затем, когда его член набухает и напрягается ещё больше, это проклятое зрелище снова всплывает в его голове, стирая все мысли о своей девушке. Джемин стоит на коленях, глядя на него полными вожделения глазами, его тело красиво обнажено, в то время как он соблазнительно двигает бёдрами, просто умоляя, чтобы с ним обращались жёстче и требовательнее. Джено зарычал от этой картины, но он не мог выбросить эту мысль из головы, как бы сильно ни старался сдерживать себя. — О, Джено… Твой член такой большой и сочный… Ммм, — Джемин облизал свои красивые розовые губы, секс сочился из каждого его движения. Джено не мог ничего с собой поделать, его разум кричал ему, что это неправильно, он ненавидел Джемина, он ему не нравился, он его не хотел. Но его руки и член говорили об обратном, и прямо сейчас то, как его собственное желание бушевало в его организме, заставляло любую логическую мысль, оставшуюся в его затуманенном мозгу, распадаться на части. Поэтому вместо того, чтобы остановить себя, вместо того, чтобы пытаться контролировать свои мысли, его рука просто движется быстрее, скользя вверх и вниз по его стволу с предэякулятом и водой, когда он усиливает хватку. Его глаза грозят закатиться, когда ядерное удовольствие бурлит в его венах, он ещё сильнее прижимается к стене, когда его ноги слабеют, а тело дрожит, когда он продолжает грубо трогать свой член. — Джено хочет, чтобы я доставил ему удовольствие? — голос, который он так сильно ненавидит, продолжал звучать в его голове, прося, умоляя Джено безрассудно трахнуть его. Мысль о блаженных глазах Джемина, розовых щеках и восхитительных пухлых губах заточила раздробленный мозг Джено, он ничего так не хотел, как повалить этого высокомерного парня на ближайшую поверхность и трахать его до беспамятства, пока не услышит ничего, кроме бессвязных слов, слетающих с его красивого рта. Джено чувствует, что достигает кульминации, приближается к оргазму, он знает, что это приближается, но, честно говоря, он пока не хотел, чтобы его нечестивые мысли об этом мудаке исчезли. — Да, Джено! Вот так, вот так! Трахай меня жестко, боги, да, именно так! — выдохнул ненавистный голос. Разум Джено был поглощён представлением Джемина, скачущего на нём до беспамятства, его бедра быстрые и грубые, когда Джено проникает в его жаркую узость. Только один раз. Один лишь раз я хочу трахнуть тебя так сильно, что ты, наконец, заткнёшься. Он не хочет признавать, насколько сильно он этого хотел. Затем Джено выплёскивает свою сперму в слив, позволяя душу смыть его грязные мысли и греховные поступки. Такое отвратительное преступление он только что совершил. Он тяжело дышал, прислонившись к стенке душа, напряжение всё ещё ощущалось между лопатками, а сердце бешено колотилось. Обжигающая вода стекала по его телу, пар клубился вокруг него, пока он пытался отдышаться. Его мозг заикался от того, что только что произошло, от того, что он только что сделал. Какого хрена? Какого хрена? Каким образом мысль о Джемине вызвала у него лучший грёбаный оргазм за всю его жизнь? Джемин на коленях. Джемин седлающий его бёдра. Блять. Его кожу покалывало, когда беспокойство скручивалось в животе, образы растрёпанных белых волос и бледной кожи, покусанной и в засосах, всё ещё мелькали в его мозгу. Он был сумасшедшим, это место свело его с ума. Ему никогда раньше не нравился парень, не говоря уже о том, что он хотел их в этом плане. Джемин был придурком, высокомерным засранцем, который не уважал ничего и никого. Непристойный, сумасшедший и грубый. Почему он? Джено качает головой, разбрызгивая капли воды. Он выключил душ и вышел, чтобы вытереться и одеться, прогоняя прочь мысли о Джемине, обнажённом и извивающемся. Он не осмеливался посмотреть в зеркало, стыдясь того, как хорошо ему было при одной мысли о Джемине.