Лысый шиноби - II

Глава 6 «Где я?», «Как я здесь очутилась?», «Кто я?» — все эти вопросы роились у неё в сознании, как мошкара около вечернего озера. А попытка что-либо вытащить из памяти оборачивалась тупой головной болью и лишь отдалёнными обрывками образов, которые соединить воедино совсем не получалось. Мало того, ей ещё и «посчастливилось» в первые секунды после пробуждения встретить монстра, который отчего-то именует её матерью. Жуть какая. Неужели она могла родить такое? Нет, оно однозначно вылезло не из неё, а из Преисподней… «Преисподняя? А что это такое?..» — спрашивала она мысленно, однако тут же одёрнула себя. Ведь лишние размышления лишь усилят и без того неприятную боль. Одно она могла сказать наверняка. Ей чудом удалось не грохнуться в обморок и не обмочиться от устрашающего вида Зецу (так оно представилось) — чёрно-белого существа с венериной мухоловкой, вырастающих из плеч. Особенно чужеродными и отталкивающими казались его жёлтые глаза. Но она стойко выдержала сие испытание. Хотя её писк и попытка скрыться под простыней, аки за щитом, мало походили на бесстрашие. Зецу относился к ней с благоговением и пиететом. Он охотно отвечал на вопросы. И постепенно густая и тёмная пелена невежества отступала. Как и страх. Кагуя. Так её звали. Но, произнося своё имя, она не ощущала ни малейшего отклика в душе. Потоки образов не хлынули в её голову. Она создала Зецу? Из своей воли? Это… чудовище, которым можно пугать не только непослушных детей, но и взрослых? Нет. Кагуя этого не помнила. Она вообще ничего не помнила. И оставалось загадкой, как она вообще способна говорить, думать, строить осмысленные умозаключения. — Мама, мы обязательно вернём твою память. И твои силы… Возвращение памяти было вполне понятной целью. Кагуя истово хотела того же, но… силы? Разве Кагуя обладала какими-то силами? На её вопросы Зецу ответил уклончиво, предложив «матери» отдыхать и восстанавливаться. Однако Кагуя не чувствовала себя уставшей. По правде говоря, если опустить приступы боли от попыток вспомнить прошлое, она, в целом, чувствовала себя хорошо. А если прикрыть глаза и постараться абстрагироваться от мрачной окружающей реальности — так и вовсе замечательно… — Зецу, я хочу выйти отсюда… На второй или третий день после пробуждения она, наконец, решилась на то, чтобы твёрдо заявить об этом. Постоянное нахождение в заточении… в каком-то странном помещении, сплетённом из древесных ветвей и бурых лиан, освещённом лишь настенной плитой с загадочными символами… стало буквально физически невыносимым… Зецу кормил её. Рассказывал о её прошлом. Рассказывал об обстановке в мире, о шиноби, хвостатых демонах и многом другом. Информации было много, но Кагуя впитывала её, как изголодавшийся младенец грудное молоко. Память её, как выяснилось, была близка к абсолютной. Виной тому чистое сознание — белый лист — или она изначально обладала такой способностью — не так уж и важно. Тем не менее, несмотря на хорошее обращение Зецу, на её пожелание он тогда лишь сухо проскрипел: — Прости, мама… но пока нет. Он не выпустил её. Почему? Он ведь считает её своей матерью? Значит, должен слушаться её беспрекословно, разве нет? В душе Кагуи поселился и разгорался гнев, но она не подала виду. Уже в первые сутки по пробуждении она научилась достаточно хорошо контролировать своё лицо и держать эмоции внутри. С самых первых мгновений она понимала, что не может доверять монстру перед ней. И Кагуя была права. Даже в такой малости, как свобода, ей было отказано. Проклятье. Выходит, Зецу — её тюремщик? Как ей выбраться отсюда? Сможет ли она противостоять этому монстру, чтобы пробить себе путь наружу?.. Как смешно. Она — лишь мелкая девчонка, а он — существо, что прожило, по его рассказам, более тысячелетия. А ещё оно упомянуло якобы, что Зецу — её Воля. Вот только как бы Кагуя не концентрировалась на нём, мысленно приказывая прыгать на одной ноге… результата не было. А произносить такое вслух… — Снаружи слишком опасно, — качал Зецу чёрно-белой головой с зелёными волосами. Видимо, рассчитывал, что подобное объяснение поможет ему сдержать «мать» в тюрьме, поможет убедить не стремиться на волю. — Ты пока не готова, мама. Более того, я не хочу, чтобы Акацуки узнали о тебе. — Хорошо, — коротко молвила она, внешне выражая согласие. Однако внутри пыталась понять, как устроена её темница и есть ли вообще шанс самостоятельно покинуть её. Ведь окон и дверей тут не наблюдалось. Зецу рассказывал, что Акацуки — это организация наёмников, созданная для того, чтобы собрать всех хвостатых в одном сосуде и чтобы, в конечном счете, вернуть её в этот мир. Разумеется, сама организация об этом не в курсе. И именно поэтому Зецу, очевидно, хочет держать воскрешение Кагуи в тайне. — И как долго мне здесь сидеть? — спросила она нейтральным тоном. По выражению лица монстра ничего нельзя было прочесть, однако она каким-то образом почувствовала его обеспокоенность и… неуверенность? «Я как-то ощущаю его эмоции?» — мелькнуло у неё. — Мы долго ждали этого момента, мама, — ответил Зецу, склонившись в низком поклоне. — Более тысячи лет. Что нам считанные дни… или недели. Лишь мгновение перед вечностью, которая ждёт нас впереди. Значит, как минимум дни… а то и недели Зецу собирается держать её в заточении. Такой ход событий совершенно не устраивал Кагую. — Прошу, дай мне немного времени, — будто ощутив настроение матери, прохрипел он. — Твой верный Сын, твоя Воля… найдёт лучшее решение. Я сделаю всё, чтобы вновь возвысить тебя и вернуть утраченное… *** Зецу правда очень хотелось верить в собственные слова. Он действительно сделает всё, чтобы мама вновь стала той самой «Богиней-Кроликом», одно упоминание о которой повергало простых смертных одновременно и в ужас, и в трепет, и в благоговение. Но беспокойство за мать не проходило. Да, её характер изменился. Запредельной мощью более не веяло в её присутствии. Но от того она не становилась менее прекрасной. От столь знакомых черт, столь знакомых движений, от льющихся из уст Кагуи слов… на душе (если она у него вообще есть) становилось теплее. В какие-то моменты он мог ощутить её недовольство. Брови так знакомо хмурились, едва-едва заметно. Но он мог различить столь малое проявление эмоций. Ооцуцуки Кагуя. Даже учитывая полную потерю памяти и божественной силы, это всё ещё была она. Мать здесь. Мать с ним. И он был счастлив лицезреть и поддерживать её в столь тяжёлые времена. Однако… Зецу за свою длинную жизнь стал свидетелем бесконечного множества событий. Он видел становления героев и их падения. Расцветы кланов и их крах. Множество войн, как незначительных, так и масштабных. Во многих из них — он являлся кукловодом, а какие-то — проходили без его непосредственного участия. Зецу создавал злодеев, стравливал героев, манипулировал лидерами великих кланов. Людишки плясали под его дудку, сами того не ведая. Он имел колоссальный опыт интриг и огромный багаж различных знаний, накопленных за столетия поисков и наблюдений. Но чего он был лишён, так это опыта опекунства. Нет, краем глаза он видел, как воспитывают детей смертные шиноби и даже простые люди. Но не уделял этому особого внимания. Как выяснилось, совершенно зря. У Зецу создавалось впечатление, будто они с Кагуей поменялись ролями. Будто теперь это он — её отец, как бы богохульно это не звучало. Сейчас, в текущем состоянии, Ооцуцуки Кагуя — как ребёнок, да она и выглядит как маленькая девочка. И он должен заботиться о ней. Должен направлять, помогать постичь этот мир. И отгораживать её от опасностей. По крайней мере, до тех пор, пока она не обретёт достаточно мощи, чтобы все эти опасности более не представляли для неё ни малейшей угрозы. — Подожди немного мама, совсем чуть-чуть, я всё исправлю, — прошептал он, перемещаясь под землей, прочь от того тайника, где скрывалась его мать. — И, хоть фигуры уже были расставлены… Все эти эпохи он старался действовать из тени. Но из-за непредвиденных обстоятельств, видимо, Зецу вскоре придётся действовать лично. Ради матери. Ради будущего целого мира. Мира для Ооцуцуки Кагуи. Именно. Ему рано или поздно придётся выйти из тени. И он готов к этому… *** Кабинет Хокаге — О чём ты, Хирузен? — хитро сощурился цучикаге. — Молодое поколение лишь устроило небольшой дружеский спарринг. Какие уж тут интриги. Не нам — старикам — их останавливать. — Не заговаривай мне зубы, Ооноки, — пыхтел трубкой Сарутоби. — То, чему я стал свидетелем, мало походило на дружеский спарринг. — Ну, возможно, они немного заигрались, с кем не бывает. Молодая и горячая кровь, знаешь ли. Они играли в гляделки добрые полминуты. Хирузен смотрел напряжённо, то и дело хмурясь. Ооноки же казался божьим одуванчиком, настолько его лицо выглядело безмятежным. Его взгляд блуждал по кабинету, останавливаясь то на пейзаже за окном, то на портретах хокаге. Неизвестно, сколько бы они так сидели. Однако цучикаге вдруг прочистил горло и, отбросив маску доброго старичка, заявил: — А сын Четвёртого неплох. В таком возрасте достичь того, что он демонстрировал на полигоне, дорогого стоит. Хокаге стоило немалых усилий, дабы не подавиться дымом и удержать нейтральное выражение лица. Кое-как справившись с приступом кашля, он хрипло ответил: — Наруто — гордость деревни. Мы за него — горой… — И ты даже не спросишь, как мы узнали? — Узнали что? — сказал Хирузен, сделав вид, будто не понял вопроса. — Что Наруто — сын Намикадзе Минато. Хирузен молча сверлил цучикаге взглядом. Он сохранял спокойствие. Жёлтая Молния Конохи — кровный враг Ивагакуре, это бесспорно. И, если бы Камень знал о сыне Минато с самого начала, они бы уже давно попытались отомстить: либо убили мальчика, либо искалечили. Но ничего из этого сделано не было. Значит, они узнали о нем лишь недавно. Возможно… сегодня? Цучикаге вдруг заливисто расхохотался. Утерев слёзы, он сквозь смех произнёс: — Да ладно тебе, Хирузен, не строй такую мину. Изначально это было лишь моё предположение. Они внешне похожи. Наруто и Минато. Очень похожи. Но… если брать во внимание силу мальчишки, а также твоё молчание, то отвечать тебе ничего и не нужно. Наруто — действительно сын Жёлтой Молнии. Поразительно!.. «Биджев карлик», — выругался про себя хокаге. Ооноки всегда был хитрецом. А ещё обладал цепким умом и намётанным глазом. Вероятно, они действительно встретились сегодня совершенно случайно. Сначала с Сайтамой, а затем и с Узумаки Наруто. — Даже если Наруто — сын Четвёртого… к делу это никак не относится, — сказал Хирузен, выбив пепел из трубки и готовя пакетик с новым табаком. Затем перешёл на официальный тон: — «Собрание Пяти» будет проведено в день финала Экзамена на Чунина. После боёв. И мы безмерно рады приветствовать вашу делегацию в Скрытом Листе, однако, если это всё, о чём… — Ой, да брось, — беззаботно махнул рукой цучикаге. — Давай без этих дурацких формальностей. Давай на время забудем о былой вражде и разногласиях. И забудем о правилах приличия. Скажи мне вот что… Цучикаге поднялся в воздух вместе с креслом, на котором он сидел. Невысоко, лишь на локоть. Однако этого хватило, чтобы их взгляды находились теперь на одном уровне. — Почему три из пяти скрытых деревень лишились своих джинчурики? — Акацуки, — коротко ответил Сарутоби. Он уловил, к чему ведёт цучикаге. И градус разговора мог подняться в любой момент. Действительно, три Великие Скрытые деревни лишились своих биджу, что изменило баланс сил. Камень лишился двух хвостатых, Молния — одного, Туман… тоже как минимум одного. Только Лист и Песок остались при своих. И со стороны такой расклад казался очень подозрительным. Будто главы этих деревень вели свою игру, сформировав союз за спиной у остальных каге. — Мне это известно, — покивал Ооноки. — Однако… как давно вы знаете об этой организации? — Не так давно, как нам хотелось бы. — По данным нашей разведки, вы нанесли мощный удар по их базе в Амегакуре. При этом полностью разрушили саму Деревню Дождя, до основания. — Это так, — мрачно кивнул Хирузен. — Мы этого и не скрывали. В результате битвы, к счастью, удалось избежать жертв. Коноха взяла на себя ответственность за содеянное. Мы заключили союз с Амегакуре. Мы поможем им с восстановлением, в том числе и деньгами… Хокаге спокойно разглашал подобную информацию. Ведь сказанное им не являлось тайной за семью печатями. Уже сейчас шиноби Листа помогают отстроить дома в Аме (а заодно копируют чертежи футуристических высоток, дабы попробовать воспроизвести нечто подобное и у себя). Коноха вообще-то вливает большие средства в расширение бизнеса на ранее условно вражеской территории, и администрация надеется, что подобный союз будет выгоден обеим какурезато. С каждым произнесённым словом Хирузен отслеживал реакцию цучикаге. Слегка высокомерный и нарочито расслабленный вид Ооноки постепенно сходил на нет. А подчас его желваки вздрагивали в раздражении и недовольстве, но он быстро брал себя в руки. Его настроение понятно. Как иначе? Ведь со стороны все выглядит примерно так: Коноха, нарушив все возможные конвенции и подписанные после Третьей Мировой войны соглашения, вторглась на территорию одной из весьма сильных и экономически развитых Какурезато. И в итоге подмяла под себя целую скрытую деревню, влияя тем самым на глобальную политику и меняя общий расклад сил на континенте. Разумеется, ненарочно. Правда, легче от того не становилось ни на йоту. Но что поделать? Содеянного не воротишь. Изначально планировалось провести относительно тихую операцию по сбору информации и разведке. Шиноби Конохи мелкой группой должны были проникнуть в Аме и провести диверсию… К сожалению, план пошёл под откос, и часть личного состава даже умудрилась временно отправиться в Чистый Мир. Правда, о таких подробностях Коноха предпочитала умолчать. — …Однако… мы никак не связаны с Акацуки, — продолжал вдохновенно вещать хокаге. — Мы так же ищем их членов и ведём на них охоту. Ведь если вчера они украли биджу у других деревень, то им ничто не мешает сделать то же самое и с нами. — Складно поёшь, Хирузен, — прохрипел цучикаге. Его кресло опустилось на пол. Мелкий старик подпёр щёку рукой и рассеянно, будто ни к кому конкретно не обращаясь, молвил: — Спасибо, что предупредили нас об Акацуки. Так же благодарим Коноху за информацию о биджу… Наши специалисты обследовали указанные вами области. Следы чакры хвостатых там и вправду есть, но… каковы гарантии, что Коноха не прибрала этих самых биджу к рукам? — Если бы это было так, мы бы никогда не сообщили о том, что биджу вырвались на свободу в Стране Дождя, — качнул головой хокаге. — Хм… — раздумчиво покрутил усы Ооноки. — Возможно. А возможно, и нет. В любом случае, коль Акацуки являются угрозой мирового масштаба, почему Коноха раньше не обратилась к другим деревням? Целесообразней было провести общую операцию. Мы бы все хорошо подготовились. Шиноби Скрытого Листа же, нарушив все соглашения, буквально вторглись в чужую страну и уничтожили чужую скрытую деревню. — Мы её не уничтожали, — поправил оппонента Хирузен. — Большая часть разрушений была причинена Пейном — лидером Акацуки. Также Амегакуре, как и часть Страны Дождя, были спасены нашим шиноби, когда одна из техник Пейна вышла из-под контроля, грозя уничтожить всё в радиусе тысячи километров. — Кхем… Вашим шиноби? — переспросил цучикаге, легкомысленно пуская мимо ушей весть о предотвращённой катастрофе. — То есть от Конохи сражался лишь один человек? И кто же этот великий «герой»? — саркастично выделил последнее слово Ооноки. — Именно так, — Сарутоби решил опустить информацию о Какаши и Джирайе, сконцентрировавшись на третьем члене их временного отряда. — А что до шиноби… вы его уже знаете. Более того, виделись сегодня. Цучикаге поморщился, на лбу пролегла складка, выражающая усиленную работу мысли: — Погоди. Не может быть… Сайтама? — Верно. — Ох… этот раздражающий лысый парень. Повисло молчание, разбавляемое причудливым щебетом птиц и шумом листвы за окном. — Ладно… — прокряхтел цучикаге, разминая затекшую шею, — но в таком случае какова судьба Лидера Акацуки? Хокаге тянул с ответом. С одной стороны, деревням и вправду следовало бы объединиться, и лучше им обмениваться всей доступной информацией. Но, с другой, Нагато обладал риннеганом — глазами Мудреца. Узнай Великие Деревни — в частности, Камень, — что в Лист попало легендарное додзюцу — проблем не оберёшься. Да и не хотелось отдавать ученика Джирайи чужим шиноби. А отдавать — или как минимум, временно подпускать к телу — при заключении союза или определённых договоренностей явно придётся. Потому… — К сожалению… — развёл руками Хирузен. — Мы ничего не смогли сделать. Пейн после боя с Сайтамой был на грани истощения. Он применил какую-то технику. И она забрала его жизнь. От него осталась лишь иссохшая мумия. — Биджу… — выругался Ооноки. Прямо о том, что Нагато мёртв, он не сказал. Но и врать не стал. Ведь старые и опытные шиноби, вроде цучикаге, вполне могут ощущать прямую ложь. Давать ива-нинам или кому-то другому допрашивать Конан — хокаге тоже не желал. Пускай девочка работает на благо Конохи. Такой талант не должен пропадать. А как отработает норму, можно отпустить обратно в Амегакуре, где впоследствии сделать из неё каге. А там и ученика найти ей… хм, или искать ей ученика следует уже сейчас? Всё же столь интересный, а главное — приобретённый кеккей-генкай… От размышлений отвлёк требовательный стук в дверь. Учитывая, что он лично распорядился, дабы их беседу с цучикаге не прерывали, то донесение срочное. И как быть? Отвадить анбушника посыльного? Или прерывать встречу с главой Камня? Он бы произнёс вслух уже привычное «я слишком стар для этого дерьма»… но, увы, перед ним сидел сморщенный пенёк, который был на доброе десятилетие старше. И ничего. Мелкий цучикаге же как-то справляется. И Хирузен справится. Тем более терпеть осталось не так уж и долго. — Войдите, — протянул он, ожидая очередные неприятные новости. *** — Сестренка Куроцучи, а ты и вправду собираешься стать цучикаге? — удивительно, как шумный блондин умудрялся отчётливо разговаривать, параллельно при этом всасывая лапшу из рамена. К слову, он уже доедал третью тарелку. — П-ф… Конечно, — буркнула она, в ожидании своей порции. — Я же внучка цучикаге. Мне по статусу положено. Да и надо сменить старого пердуна на кресле правителя. А то засиделся сильно… Во время боя на полигоне шестьдесят шесть их организм определённо потратил много энергии, потому Наруто предложил пойти в раменную «Ичираку», чтобы как следует подкрепиться. Третий Хокаге же с её дедом ушли по делам деревень в башню. Напоследок мелкий старпер ей продемонстрировал ручной знак «отбой». Видимо, это означало, что её мини-задание по спаррингу с джинчурики, дабы тяжело его ранить, отменяется («Слава Ками!» — мелькнуло у неё). Несмотря на то, что мальчишка был сыном их злейшего врага, она относилась к нему вполне сносно. Ведь дети не должны отвечать за грехи своих отцов. Это неправильно. Хех… если уж положить руку на сердце, то этот идиот ей даже понравился. Не как парень, разумеется, а как… личность? Да, был в нём некий стержень. И аура человека, способного творить невозможное. А ещё невероятная харизма… — Ваша порция готова. Почётным гостям деревни — за счёт заведения! — подмигнул ей улыбчивый мужчина с морщинками около глаз, подавая тарелку с раменом. Среди лапши плавали крупные половинки куриного яйца, аромат говядины приятно щекотал ноздри. — Итадакимас! — сложила ладони с палочками Куроцучи. Блюдо обещало быть весьма вкусным. Хотя она в детстве не особо любила рамен. — Эй, старик Теучи… а мне за счёт заведения? — обиженно протянул Наруто. Теучи рассмеялся и пообещал: — Конечно, Наруто. Закажешь ещё одну порцию… и вторая — в подарок! — Оу, зашибись, даттебайо!.. Сёрб-сёрб… сёрб… Сайтама опрокинул пиалу с остатками супа в себя, едва не вылизав тарелку: — Спасибо, старик. Твой рамен неплох. Ну да, и лысый тоже с ними пришёл. От этого парня вообще не тянет чакрой, потому Куроцучи часто и вовсе забывала о том, что он рядом. Маскировка под гражданского — на высшем уровне! Хотя, стоит заметить, простые люди в пассивной сенсорике всё же хоть как-то ощущались. Тут же только задействовав поисковое дзюцу, основанное на Дотоне, можно было ощутить давление на землю. В остальных спектрах, кроме визуального, полный невидимка. Вот же, чёртов тихушник. На нём словно висит мистическая техника «отвода глаз», хотя внучка цучикаге знала, что такой техники не существует. — Спасибо и тебе, Сайтама, — расплылся в улыбке хозяин заведения, ставя пред очи лысого ещё одну порцию рамена. Уже пятую. — Ещё варить? — Эм… я всё же, пожалуй, на этой остановлюсь, — сказал лысый. Теперь ясно, кем вдохновлялся Наруто, едва ли не устанавливая рекорд среди своего поколения. Чёртовым Сайтамой. Правда, пока по скорости и объёмам поедания мелкий отстаёт. Впрочем, Акацучи-семпай всё равно их бы уделал. Вот уж у кого воистину бездонный желудок. Он просто себя сдерживает, стесняется. Хотя по его комплекции — этого не заметно. — Не переживай, — сказал Теучи. — Твой абонемент, купленный Гай-саном, действует ещё неделю. — О, шикос. Тогда вари ещё, старик! Кстати, нужно будет потренить толстобровика, как увижу. Ну, в качестве благодарочки за одёжку и угощения, угу… «Гай… уж не Майто Гай ли это — Зелёный Зверь Конохи?» — подумала Куроцучи. Получается, Сайтама тренирует не только Наруто, но и других шиноби деревни? И не кого попало — а элитных джонинов. Какой Сайтама… многопрофильный специалист, однако. — Мастер Сайтама, а когда у нас новая тренировка будет? — оторвавшись от рамена, спросил Наруто. — После экзамена, — лениво протянул лысый после длительной паузы, будто пытался в уме перемножить четырёхзначные числа, а не назвать дату тренировки. — Как кончится финальный этап, так и будем тренироваться. У меня есть пара идей. — Отлично! — едва не подпрыгнул на месте Узумаки. — Я займу там первое место. Заберу жилет чунина. И смогу, наконец, ещё больше времени уделять своему развитию. Кстати… сенсей, а как вам наш спарринг с сестрёнкой Куроцучи? — Я тебе не сестренка, — скривилась внучка цучикаге. — Называй меня Куроцучи-сама и никак иначе. — Не-а, — мотнул головой Наруто. — Либо «сестрёнка Куроцучи», либо «стерва-чан». Других вариантов нет, даттебайо. — Биджева сопля… — у Куроцучи дёрнулось веко. — Ты что-то сказала, стерва-чан? Извини, я во время еды плохо слышу… — Кхем… Ладно, пусть будет сестрёнка, — сдалась Куроцучи, не желая вступать с дураком в перепалку. — Куроцучи-сан, вот вы где, — раздался знакомый весёлый голос. В ресторанчик, пригибаясь, дабы не снести вывеску, зашёл Акацучи. Потолок для здоровяка был однозначно низковат, потому в Ичираку ему пришлось слегка горбиться и склонять голову, чтобы не снести бумажные люстры. — А я вас потерял, — улыбнулся он, неловко почесав затылок под банданой. — Думал, не найду. — Да ладно тебе, семпай, — закатила глаза куноичи. Сенсорные техники Акацучи на порядок превосходят таковые у Куроцучи, потому ему найти внучку цучикаге в деревне практически не стоило никаких усилий. Семпай часто любил включать дурачка. И отыгрывать эдакого недалёкого увальня-добряка. На деле же, помимо огромной силы (не за пухлые щёки он получил звание «щит цучикаге»), он обладал незаурядным умом и хитростью. Всё же помимо личного охранника он негласно являлся ещё и советником Третьего цучикаге. Причём самым молодым. Посмеиваясь, здоровяк подошёл к стойке, у которой расположился ряд высоких стульев, и огорчённо покачал головой. — Ох, а я думал сесть с вами, — горько произнёс он. — Какая досада. Стулья здесь были узкие и… хлипкие, будто их сотворили из палочек для мороженого. По крайней мере, так было для комплекции Акацучи. «Да уж, семпаю, чтобы уместить свои телеса, нужна мебель по размеру грузовой телеги», — подумала Куроцучи. — М-да, как говорится, если ты не можешь сесть на стул, сделай так, чтобы стул мог сесть на тебя, — едва слышно прокомментировал Сайтама, окидывая толстенного Акацучи ленивым взглядом. — Чего? — переспросил Акацучи, но лысый отстранённо махнул рукой и приступил к активному всасыванию лапши из рамена. Создавалось впечатление, словно этот парень находился на конкурсе по скоростному поеданию блюд, настолько быстро он поглощал еду. — Это Сайтама. Не обращай на него внимания, — цыкнула зубом Куроцучи. — Лучше создай себе трон из камня и садись. — А можно? — заметно воодушевившись, обратился здоровяк к владельцу заведения. Семпаю не впервой приходилось устраивать «стройку», просто чтобы перекусить. В каких-то заведениях к этому относились нормально (особенно в их родной деревне), а для других — это становилось дикостью, и толстяку давали еду лишь на вынос. — Конечно, — благодушно отозвался Теучи. — Только не забудьте убрать за собой последствия техники. — Шеф-повар, поправив колпак на голове, окинул Акацучи хищным взглядом, задержавшимся на объёмном, колыхающимся животе. Видимо, подсчитывал возможную прибыль от столь большого клиента. — И… как я уже говорил, для уважаемых гостей деревни первая порция — за счёт заведения! Акацучи не выдержал, его губы задрожали, а из глаз брызнули слёзы: — Повар-сан… вы так добры! — Полно вам, молодой человек, — махнул рукой Теучи. — Берите меню и заказывайте, чего вашей душе угодно. Акацучи создал за пределами ресторанчика огромное каменное кресло и переместил его внутрь, поставив около места Куроцучи. Из глаз его по-прежнему текли слёзы. Он даже достал белый платок и шумно высморкался, искренне сыпя благодарностями повару и говоря, какие в Конохе все добрые. «Ну как? Как у него получается так отыгрывать роль?» — не понимала Куроцучи. Или… он не играет? Чёрт, она знала этого здоровяка с самого детства, но так и не могла прочесть его истинных эмоций или до конца понять. — Акимичи, да? — лениво заметил Сайтама, отставив очередную пустую тарелку в сторону. — А? — оторвался от меню Акацучи, с недоумением скребя толстый, покрытый мелкой щетиной подбородок. — Вы мне? — Угу, тебе. По комплекции вижу, ты не из тех, кто отказывается от второй порции. — Его зовут Акацучи, — раздражённо заметила Куроцучи. — Да, я Акацучи, — осторожно подтвердил семпай, откладывая меню. — Хм… значит, Акацучи. Но всё же ты из Акимичи, да? — уточнил лысый. — Занятно. — Сайтама, не валяй дурака, — закатила глаза внучка цучикаге. — Ты же видишь протектор Ивагакуре. Это — мой семпай. Он из Камня. Телохранитель моего деда. — О-о… точно, — протянул Сайтама. В глазах его сверкнуло понимание. — Значит, ты Акимичи из Камня. Не знал, что так бывает. Думал, все Акимичи в Конохе живут. Ну да ладно. А меня, как ты уже понял, Сайтамой звать. Будем знакомы. Акацучи перевёл непонимающий взгляд на Куроцучи. В его глазах так и читалось: «Этот лысый сейчас серьёзно?» — Не обращай внимания, — махнула она рукой. — Можешь считать, что одна из специализаций Сайтамы — троллинг. Он довёл моего деда до нервного тика и применения Джинтона. — Ох, ничего себе… я понял, — ощерился в добродушной улыбке Акацучи. — Рад знакомству, Сайтама. И нет — я не Акимичи. Я — бесклановый. Родом из Скрытого Камня. И связей с кланом Конохи не имею. — М-м… ты уверен? — приподнял бровь Сайтама. — Эм… ну да, — не очень уверенно протянул Акацучи. — Ну, как знаешь, — пожал плечами Сайтама. — Но ты бы на всякий пожарный сделал ДНК-тест. Ну, там, на отдалённое родство. Мало ли… — Чего? — не понял Акацучи. — Я же говорила, не обращай внимания, — раздражённо сказала внучка цучикаге. — У Сайтамы дурацкие шутки. — Да какие уж тут шутки, — недоумённо почесал лысину он и вновь приступил к поеданию рамена. Однако, втянув лапшу, Сайтама вдруг нечто вспомнил: — А! Вспомнил! Я вспомнил, чего хотел-то от тебя. Это очень важно!.. — Чего? — в один голос переспросили Акацучи и Куроцучи. Сайтама кинул взгляд на проход кухни, затем на Наруто, который был занят поглощением пищи (судя по всему, блондин хотел догнать по количеству опорожнённых тарелок — своего сенсея, потому усиленно работал челюстями, пока Сайтама был отвлечён разговором). Затем вперил оценивающий взгляд в Акацучи. — Предлагаю спор… — Чего? — кажется, это слово становится «словом дня» для представителей деревни Скрытого Камня. — Какой спор? Лысый, поманив рукой, подозвал Акацучи к себе. Тот поднялся с каменного трона и, сотрясая пол, подошёл к Сайтаме. Сайтама поднялся на цыпочки и шепнул несколько слов на ухо здоровяку. Удивительно, но, даже усилив слух при помощи чакры, Куроцучи не удалось разобрать, что именно сказал лысый тролль. Немного подумав, Акацучи широко осклабился и согласно кивнул. В итоге они хлопнули ладонями, скрепляя их в крепком рукопожатии, и оба хитро усмехнулись. Отчего-то у Куроцучи появилось не очень хорошее предчувствие… *** Страна Снега Мороз словно когтями пронизывал его тело, порывы ветра метали хлопья снега прямо в лицо, благо оно скрывалось за оранжевой спиралевидной маской. Шаринган в прорези то и дело щурился, то от колючих снежинок, проникающих сквозь круглую прорезь маски, то от слёз, стекающих и застывающих от холода. Почему Обито сразу не переместился в здание нанимателя? С недавних пор он включил режим паранойи. Во время использования Камуи он становится уязвимым, и велик шанс попасть в засаду. Хоть такого опыта у Обито пока не было, но приобретать оный совершенно не хотелось. К тому же надо хотя бы попытаться построить доверительные отношения с нынешним руководством Юкигакуре. Она может стать сателлитом Акацуки, принося огромную пользу во всех сферах деятельности их организации. Не всех же под контроль шарингана брать, в конце-то концов. Обито не всемогущий и не в состоянии находиться в десяти местах одновременно. А тратить шаринганы для Изанами он собирается только тогда, когда не будет иных вариантов. Силуэт тёмно-синего замка дайме приближался, нависая громадой над окрестностями. Всем своим величественным видом он кричал: «Рискни пойти на штурм этой крепости — и ты потерпишь неудачу!» Учиха шёл по длинному каменному мосту, соединяющему два берега, над замёрзшей рекой. Обито поёжился. — Бр-р-р… ну и холодрыга, — даже с учётом его улучшенного клетками белого Зецу организма и постоянной прогонки чакры по телу, у него зуб на зуб не попадал. Возможно, летний плащ Акацуки — не самое лучшее одеяние для посещения столь холодных мест. — Стой, кто идёт! — выкрикнул один из часовых в закрытой броне и шлеме с окулярами, стоило Обито подойти к воротам. Еще с десяток шиноби посыпало наружу из замаскированных проходов в стенах и взяло гостя в клещи. В руках у воинов Снега были футуристичного вида копья с массивными сверловидными наконечниками. «Интересно, а у них броня с подогревом?» — мелькнуло у Обито. Металл кольца Акацуки, к примеру, на его правой руке охладился настолько, что буквально обжигал его безымянный палец. А каково тогда стоять в металлических костюмах с головы до пят? — Я к Д-Дото-сану! П-пустите бедного Тоби. Т-Тоби совсем замерз! — Обито демонстративно затрясся, обхватив себя руками за плечи. Два офицера — судя по знакам различия на наплечной пластине — пошептались. Затем тот, что казался более рослым, призывно махнул рукой. — Тебя ожидали позже. Но, раз пришёл — следуй за мной! Второй офицер что-то пробурчал в приёмник на запястье, предварительно зажав, какие-то кнопки на броне. Видимо, то была часть рации, которая позволяла связаться с крепостью и получить указания. Помимо рослого офицера от отряда отделилось пятеро, и группа двинулась сквозь приоткрытые створки монументальных стальных врат. Обито сопровождали коробочкой. Все мужчины, высокие, плечистые, в массивной и немного вычурной (но совершенно бесполезной для шиноби) броне. А по объёмам чакры — едва дотягивали до генинов. Одним словом — мусор, завёрнутый в презентабельную и красивую обёртку, дабы пускать пыль в глаза. Обито с конвоем сначала спустились под землю, затем плутали по хитросплетениям освещённых электрическими светильниками коридоров, потом поднялись на лифте… В итоге его привели в просторный зал, где на троне, расположенном на возвышении, гордо восседал длинноволосый брюнет с грубыми, словно выбитыми в камне, чертами лица и массивным квадратным подбородком. У подножия трона около ступенек на одно колено припали трое шиноби: два мужчины и одна девушка с розовыми косичками, забавно выбивающимися из-под шлема на манер рожек. Все облачены в странную гибкую броню, отливающую голубым и серебристым светом. Очевидно, Учиха пришёл как раз, когда они получали миссию от местного дайме, а по совместительству каге скрытой деревни. Да уж, беспрецедентный случай. И это он не о получении задания, а о совмещении должностей. Казахана Дото — крайне необычная личность. Более десяти лет назад он возглавил ниндзя-мятежников и узурпировал власть, безжалостно убив своего брата и всех старейшин. С тех пор он накапливал силу, не столько личную, сколько развивал технологический потенциал деревни. И развил до таких высот, что инфраструктура деревни позволяла торговать с Великими Странами. Да, до экономического уровня той же Страны Железа им пока было далеко, но за десять лет прогресс был заметен. Правда, налоги с простых жителей своей страны Дото драл раза в два больше, чем прошлый дайме, да и большая часть гражданских его тихо ненавидела. За тиранию и беспредел, безнаказанно творящийся авторитарной властью. Но шиноби, служившие ему верой и правдой, получали множество преференций и льгот. Ну, и маргинальные прослойки охотно шли к нему под руку. Да, при Дото последние жили как карпы кои в пруду под раскидистой сакурой. — Дото-сан, а я к вам! — придурковатым голосом дал о себе знать Обито. Ну, и нелепая поза в виде дурашливого почёсывания волос на макушке и сбивания снега с обуви тоже имела место быть. Его топот гулким эхом разносился по залу и коридорам. Прищуренный взгляд льдистых глаз Дото выцепил в полумраке обладателя плаща с красными облаками и спиралевидной маски. — Тоби, — спокойно протянул Дото, раздумчиво подперев рукой массивный подбородок. — Я не вижу при тебе цели заказа. Или возникли какие-то непредвиденные обстоятельства? Ну, так я плачу Акацуки вполне неплохо. И этого «неплохо» должно хватить на дополнительные расходы. Не приходи ко мне, если миссия не выполнена. — Ой, — всплеснув полами плаща масочник — часть снега при этом полетело на его конвой в латах. — Вы меня обижаете, Дото-сан. Вы думаете, Тоби бы пришёл к вам, не выполнив заказ? Своим недоверием вы ранили меня в самую душу! Как же так?.. Хнык-хнык… Обито полностью вошёл в клоунскую роль Тоби, его плечи задрожали, а периодические всхлипывания начали переходить в полноценные рыдания. Он завалился на спину, забил кулаками и ногами по полу в истерике и даже сделал хенге слёз, стекающих прямо с маски. Должно было выйти атмосферно. Развернувшиеся к нему шиноби Снега (очевидно, личные телохранители Казахана, ну, или так называемые «элитные ниндзя»), смотрели на него с заметным обалдеванием. А у розоволосой так и вовсе веко задёргалось. Дото же не проявлял каких-либо эмоций. Такая же холодно-безразличная маска с налётом излишней самоуверенности. — Может, закончишь это представление? — сухо спросил он. — А? Да, я уже закончил! — как ни в чём не бывало, Обито бодро вскочил на ноги. В его голосе больше не слышалось и намёка на обиду или плаксивость. У одного из шиноби, окруживших его, видимо, сдали нервы, и от столь резкого перемещения Учихи рука дёрнулась на рефлексе — копье метнулось ему в спину, однако… Глаза троицы, что застыла перед троном Дото, в шоке распахнулись. Сам дайме-шиноби внешне не отреагировал на увиденное, лишь сощурился, внимательно оценивая Обито. — Какого? — послышалось сзади. — Он что, призрак? Почему атака прошла сквозь него? — Ох, ребята, — покачал головой Обито. — Если бы я получал деньги каждый раз, когда слышу эту фразу… — Довольно этого фарса, — взмахнул рукой Казахана. И отдал приказ стальным болванчикам. — Вы свободны! Обито же им ещё вдогонку не преминул пренебрежительно помахать рукой со словами: «Да, кыш отсюда. Сейчас здесь будет твориться запрещённая уличная магия». Судя по сбившемуся с шага офицеру, подобный совет его немного обидел. Впрочем, идти против приказаний босса он не стал, и вскоре кучка недошиноби вышла из зала, закрыв за собой высокие двустворчатые двери. Однако… троица в странных костюмах осталась при Дото. — Я жду, Тоби. — Ну, раз ждёте, хе-хе… — Обито демонстративно сделал несколько круговых пассов руками. Здоровяк с фиолетовыми волосами во время применения Камуи напрягся, и даже выставил вперёд монструозную металлическую руку, готовясь к атаке. Да и остальные тоже хотели уже применить какую-то технику. И только властный голос Дото охладил их пыл. Пару секунд ничего не происходило, однако уже через мгновение пространство перед Обито искривилось, закрутилось в воронку и мягко вытолкнуло девушку, облаченную в пурпурно-малиновое пальто. — Коюки? — поднял бровь в удивлении Дото. Племянница нынешнего лидера Страны Снега пребывала без сознания. Руки раскинуты в стороны, длинные тёмные волосы разметались по мраморному полу. — Служба доставки «Тоби Инкорпорейтед»! — подал голос Обито, выводя четвёрку шиноби Снега из ступора. — Посылка прибыла. Получите, распишитесь. Можете оставить хороший отзыв нашей компании. Кстати, чаевые сотруднику тоже приветствуются!..