Лысый шиноби - II

Глава 8 Клубы дыма заполнили помещение, словно бледно-серый туман. То тут, то там можно разглядеть призрачные силуэты предыдущих каге Листа, сотканные из дыма, а также других легендарных шиноби, образы которых Хирузен формировал при помощи чакры. Третий был у себя в кабинете один. А подобные фокусы с дымом позволяли ему лучше настраиваться на нужные мысли. Обычно хокаге спит по два-три часа в сутки из-за невероятной нагрузки и занятости. Однако последние несколько дней Хирузен не спал вовсе. Во-первых, нервы. Во-вторых — количество проблем нарастало, как снежный ком. И дело не в долгожданном финале Чунин Шикен, день проведения которого, наконец, наступил. И не в прибытии Каге Великих Скрытых Деревень. Об этих проблемах можно было позаботиться. «Отец, Чирику просил, чтобы мы нашли Сору. Это тот парень, который был носителем чакры Кьюби», — это ему сказал Асума, когда они сидели дома и вместе пили чай. Впервые за столь долгое время. Чирику благодаря стараниям Цунаде вышел из комы и теперь был полностью здоров. Хотя настоятель оказался сильно подавлен исчезновением Соры и смертью множества монахов. Даже винил в этом себя. Ну, доля истины в этом имелась, ведь если бы Храм Огня не держал псевдо-джинчурики у себя, то и не произошло бы этой трагедии. — Найдём, будь уверен, — ответил тогда Хирузен. — Передай Чирику, что это в наших же интересах. Рано или поздно, мы раздавим оставшихся членов Акацуки и выйдем на их настоящего лидера. А днём позднее к нему в Башню прибыла делегация из Скрытого Водопада со странной просьбой: выдать им Фуу — джинчурики Семихвостого. Если Лист не согласен, то просили разрешения хотя бы просто убедиться, что девушка в порядке и в безопасности. Поначалу хокаге не мог понять, какое отношение здесь имеет Коноха к их носителю биджу. Вскоре ему сбивчиво, но всё же объяснили, что произошло. «Биджев Данзо!» — негодовал Сарутоби. Глава Корня, по словам посланников Такигакуре, забрал Фуу к себе, якобы «для защиты», прикрываясь прошлым чином старейшины Листа, а также тем, что Водопад не был в курсе «конфликта» между Корнем и Конохой. Шимура весьма изящно провёл их. Браво! Джонин, которого Водопад отправил вместе с Фуу, так и не вышел на связь. Администрация забила тревогу, когда их ищейки выяснили, что следы шли не в Коноху, а в Страну Рисовых Полей, где и обрывались. Затем Такигакуре послали в Коноху делегацию, чтобы попытаться вернуть утраченную джинчурики, или, по крайней мере, разобраться, что происходит. — Данзо более не имеет к Листу никакого отношения. Он — предатель и военный преступник, сотрудничающий с террористической организацией наёмников. Будьте уверены, мы сделаем всё возможное, чтобы помочь вам и найти вашу джинчурики. И те, кто похитил Фуу, заплатят за содеянное, — ответил тогда хокаге. В эти пафосные слова Хирузену самому хотелось верить, но реальность такова, что Данзо и его Корень работают вместе с Акацуки. Последние же зачистили все тайники, о которых знала Конан, потому АНБУ Конохи при проверке остались с носом. К тому же едва не попали в недавно установленную ловушку во время одного из рейдов по «тайным» базам наёмников. Скорость реагирования Акацуки действительно поражает. У них не так много членов осталось, однако они чрезвычайно мобильны. А ещё стали более скрытны. За окнами прозвенел колокол в честь заключительного этапа Чунин Шикен. Пока что только первый. Всего их будет три. Первый обычно даётся за полчаса до начала боёв, второй — за пятнадцать минут. И последний — за минуту до начала. В гостях у Листа собрались люди разных сословий и статуса, кто-то богатый, кто-то не очень. У кого-то из них под рукой может не оказаться часов, чтобы прийти на третий этап без опозданий. И подобные сигналы как раз и помогут решить эту проблему. Хокаге спустился в вестибюль, где его уже ожидали джонины Конохи, выстроившись в ряд. Впрочем, не все из них стояли. Митараши Анко, к примеру, развалилась на коленях лысого парня в гавайке и шортах, при этом уткнувшись тому носом в грудь и нагло похрапывая. Впрочем, понять её можно. По рассказам соклановцев (точнее, по их жалобам), ночами Анко теперь совсем было не до сна, и она обычно по возможности отсыпается днём. Понять, чем там занимаются, не так сложно, уж слишком характерные звуки доносятся из дома Сайтамы. «Эх, молодость», — с завистью думал Хирузен. Как бы ему не хотелось подглядеть за сексуальными подвигами Сайтамы, он себя сдерживал, даже хрустальный шар-артефакт унёс в тайник, закрывающийся на замок. Дабы полностью исключить любой соблазн. Ведь сейчас совсем не время, слишком много работы ждёт хокаге. Сам лысый марафонец сидел в кресле. Одной рукой он прижимал к себе Анко за талию, второй — закидывал в рот фисташки, лежащие в стеклянной вазочке на низком столе. — Хокаге-сама, — уважительно склонились джонины. Анко от их возгласа проснулась, встрепенулась и тут же вскочила на ноги, чтобы отвесить поклон. — Не стоит, — махнул рукой Хирузен, добродушно улыбнувшись. Заспанное лицо Анко с сонными глазами выглядели мило и довольно забавно. — А чего же ты без своего костюма, Сайтама? — вдруг спросил он. Лысый отряхнул руки и тоже поднялся на ноги. Лицо его было недовольным. Даже несколько расстроенным. — Йо, старик! Костюмчик мой в стирке. Увы, после той миссии в Амегакуре никак не могу его отстирать. Ни в ручную, ни в химчистке. Он теперь весь в тёмных пятнах, особенно обидно за плащ, кажись, его теперь только на помойку выбросить можно. Очевидно, для Сайтамы это весьма неприятная новость. Он рассказывал, что такой костюм он носил в своём прошлом мире, будучи героем B-класса. И для него этот образ многое значит. «Лысый Плащ» — так его называли. Впрочем, в Книге Бинго у Сайтамы уже появилось новое прозвище… — Я распоряжусь, чтобы тебе сделали новый костюм, — кивнул Хирузен. — Не волнуйся об этом. — А, ну ок тогда. Лысый, заметно воодушевившись, встал рядом с Анко и остальными джонинами. Безмятежный Какаши с мечом Кусанаги, заключённым в белых ножнах на поясе. Асума с дымящейся сигаретой в зубах и плутоватой полуулыбкой. Куренай, исподволь бросающая взгляды на Какаши через Асуму и наивно полагающая, что никто этого не заметит. Пожирающий внимательным взглядом своего хокаге — Тензо (которого Цунаде тоже вытащила с порога Чистого Мира и подняла на ноги). Морино Ибики, взглядом которого можно лечить кишечную непроходимость. Элегантный, но нисколько не высокомерный, шиноби, всегда старающийся быть полезным — Яманака Иноичи. Немного сонная, но чрезвычайно довольная Анко, которая после нахождения своего суженого сияла теперь ярче полуденного солнца… Глядя на них, хокаге ощущал помимо ностальгии ещё и невероятный душевный подъём, а также распирающее чувство гордости за текущее поколение. Несмотря на старость, усталость и множество бессонных ночей, его тело наливалось силой и Волей. Волей Огня. Хирузен считал, даже если бы он сегодня ушёл из жизни, то ни о чём бы не жалел. Он бы легко отдал жизнь за свою деревню и за людей, которых она взрастила. Хокаге помнил многих из них ещё детьми, мелкими ростками. Однако ростки распустились и выросли в полноценные цветы, плоды, ветви, сучья, а кто-то нынче представляет собой мощные стволы. Настоящая опора Листа! Его взгляд задержался на Какаши — его преемнике. Затем, скользя по присутствующим, остановился на Сайтаме. — Хочу сообщить, что Гекко Хаяте всё ещё не выздоровел и проходит реабилитацию под чутким руководством Цунаде, — сказал Хирузен. — Потому на сегодняшний финал экзамена проктором назначен Сайтама. Джонины выразили молчаливое согласие. Ни у кого и в мыслях не было спорить или усомниться в целесообразности столь специфического назначения. Сайтама лишь индифферентно пожал плечами и, ковыряясь мизинцем в ухе, кивнул. Он за пару дней до этого был осведомлён о своей новой роли и каких-либо претензий не имел, хотя и особым желанием быть судьёй боёв не горел. Однако когда узнал, что за прокторство ему начислят ещё одну премию, изменил своё мнение. А под конец разговора так и вовсе намекнул, что был бы не против каждый экзамен проводить с генинами. Кто-то мог бы посчитать такое назначение проктора странным. Но на сегодняшнем финале бои будут весьма жаркими, ведь есть противники, достигшие планки «элитных джонинов». Есть предчувствия, что после некоторых «спаррингов» так и вовсе понадобится отстраивать арену. А Гекко Хаяте хоть и джонин, но рядовой, к тому же находится далеко не на пике своей боевой формы. И если генины слишком разойдутся и увлекутся, то сил, чтобы остановить бой, у него не хватит. Потому его пока что положили в госпиталь. Пусть лечится. Другое дело — Сайтама, который, помимо огромной личной силы, уже имеет опыт остановки боёв. Его вмешательство в бой Гаары и Неджи на отборочных было весьма своевременным. Если бы не лысый, гения Хьюг тогда могли бы запросто прикончить. По бокам от хокаге появились шиноби АНБУ — Сова и Кот. Они отрапортовали, что за остальными каге уже выдвинулись смешанные отряды ниндзя, дабы сопроводить их к арене. — Отлично. Значит, нам тоже пора выдвигаться, — заключил он. С низким звенящим «БОМ» по Конохе прокатился второй удар колокола. Экзамен начнётся через пятнадцать минут… *** Бывшая База Орочимару Деревня Скрытая в Звуке Яманака Фуу был одним из самых высокопоставленных шиноби Корня. Практически правой рукой Данзо. И при этом являлся относительно молодым — недавно ему исполнилось семнадцать. Рыжие волосы выдавали в нём полукровку, но от того он не стал слабее. Мозги Фуу не обрабатывались техниками подчинения Не, поскольку большинство членов его клана имели природную сопротивляемость ментальным воздействиям, плюс могли тренировать свою устойчивость к техникам, влияющим на разум. Тем не менее, пройдя те же тренировки и обучение, что и остальные корневики, он был полностью лоялен Лидеру Корня и предан его основной миссии — защите деревни из тени. Фуу истово ратовал за тотальное клеймление ниндзя Конохи печатями подчинения и за восхождение Данзо-самы на пост каге. Ибо только с таким подходом и таким хокаге Лист сможет стать деревней, с которой будут считаться, и которую будут бояться все страны континента. — Капитан, — корневик в плаще с капюшоном возник из-под земли. — К деревне приближается отряд из Конохи. Зелёный Зверь в авангарде и пятёрка АНБУ Листа позади. Темп они держат средний. — Сколько у нас времени? — спросил Абураме Торуне, подготавливая своих смертоносных жуков. — Будут здесь через пятнадцать-двадцать минут, не больше. — Фуу? — шёпотом спросил Торуне, склонившись почти к самому уху товарища. — Мы дадим бой? Яманака задумался. Когда Лист раньше посылал к ним штурмовой отряд, они не стали с напарником вступать в прямую конфронтацию. Хотя многие шиноби Корня тогда погибли. И, возможно, их помощь бы не помешала. Нет, что Фуу, что Торуне готовы были отдать жизнь за Данзо-саму и за идеи Корня. Однако одно дело отдать жизнь по приказу Лидера, и совсем другое – сложить головы, не принеся никакой пользы. А Яманака не был настолько глуп, чтобы лезть против элитного джонина, который в прошлый раз практически в одиночку разнёс четыре сработанных пятёрки корневиков. Если они выступят против Майто Гая — они покойники. Какие бы яды, какие бы хитрости и уловки и запретные техники они не применяли. Результат будет предопределён. Уж слишком Зелёный Зверь стал силён. Данзо-сама перед своим уходом не давал никаких указаний насчёт защиты базы Орочимару, как и не говорил ничего по поводу эвакуации шиноби Звука. Однако если бы Лидер был с ними, то вряд ли бы он использовал живой ресурс корневиков столь топорно. А это значит… — Корень отступает, — холодно приказал Яманака. — Но Данзо-сама… — начал было Торуне, но Фуу его перебил: — В отсутствие Данзо-самы главный здесь — я. А это значит — мои приказы выполняются беспрекословно! — с напором сказал он. Да, Фуу понимал, что лидер по возвращении из мира призыва, скорее всего, будет гневаться, ведь оперативники Корня попросту возьмут и сбегут от опасности. Но с другой стороны, ещё больше он бы разгневался, если бы узнал, что они все бесславно и совершенно бесполезно полегли в схватке со слишком сильным противником, оставив Лидера одного. — Перспективных шиноби Звука забрать, как и наших раненых собратьев, — добавил он. — А остальных ото-нинов выпускайте на поверхность, чтобы защищали деревню. Припугните их, скажите, что за невыполнение приказа их ждут пытки и эксперименты у Кабуто. «Этого мяса должно хватить, чтобы отвлечь Майто Гая и его отряд», — подумал Яманака. Мало кто знал, что Отогакуре находилось под землёй, именно поэтому её было так сложно найти. Сеть запутанных тоннелей с ловушками, которые сможет спокойно обойти только шиноби, имеющий карту тоннелей со всеми отметками, а также специальный допуск. Ну, либо тот, кто является шиноби Корня, ведь здешняя база Орочимару построена по принципу подземелий АНБУ Не в Конохе. — Так точно, — кивнул корневик в капюшоне и скрылся, дабы передать срочный приказ. Шимура Данзо не вдавался в подробности, сколько точно он будет отсутствовать. Лишь упомянул, что его не будет как минимум месяц. «Надеюсь, Данзо-сама возвратится как можно позже», — подумал Фуу. Ведь если лидер появится в подземельях, когда сюда придут отряды Конохи — это явно не слишком хорошо впишется в его планы… *** Меланхолия и хандра одолевала райкаге из-за череды крайне болезненных событий. Внешне он старался сохранять гордую осанку и держать лицо суровым. Ведь нельзя показывать слабость, надо быть грозным, чтобы боялись не только враги, но и свои. — Братан, стой! Гляди! Какой тут котяра!.. — воскликнул Киллер Би, на ходу вытаскивая блокнот и карандаш. — Самый обычный, — хмуро буркнул Эй, переведя взор на упитанного дворового кота, сидящего на широком кирпичном заборе. Впрочем, не такой уж и обычный. Расцветка у него оказалась пёстрой, будто упоротый под солями художник-абстракционист наляпал разных красок на пушистика, и сказал, что так и было. Но Эй поразился другому. Взгляд кота… Почему-то райкаге казалось, что кошак смотрел на него как на говно. Столь высокомерного выражения на морде у животных он ещё ни разу в жизни не видел. И уж тем более в свой адрес. — …На заборе сидит, с ВО-ОТ ТАКИМ животярой!.. Йо! — О, нет… опять твой дурацкий рэп, — едва слышно простонал Эй. — Чёрно-бело-рыжий кот, он похож на бутерброд! — на ходу записывал очередной «шедевр» Киллер Би. — Ставлю толстенную стопку банкнот — он смотрит на нас, как на грёбаный сброд!.. Ну, видимо, не у одного райкаге сложилось впечатление по поводу крайне презрительного взгляда кота. Киллер Би прокрутился юлой вокруг оси на одной ноге несколько раз и, застыв на месте, указал остриём карандаша прямо на кота: — Даров, мазефака, устроим рэп-баттл! Ты — кот, я — джинчурики! Во — драмтеатр?!.. Жирный котяра, посмотрев на Би, как на дауна, заключил: — Мяу-мяу… мэу-мэ-эу… — и, махнув пушистым хвостом, спрыгнул с забора с другой стороны. Отчего-то райкаге отчётливо услышал в кошачьем мяуканье: «Пошёл нахрен». — Окей, этот раунд сегодня за мной! — Би победно вскинул кулак с зажатым в нём карандашом, видимо, принял уход кота за капитуляцию. — Вот такой я, однако, горячий плейбой! Уи-и-и!.. Шиноби Конохи, сопровождавшие их, встали по бокам и молча ожидали, когда закончится дурацкий спектакль. Почему, когда Би творит дичь, стыдно становится именно райкаге? Биджу! — Би, довольно! — зычно рыкнул Эй. — Не веди себя как идиот! — он по старой привычке замахнулся рукой для братского удара, однако вовремя спохватился. И стиснул зубы от вспыхнувшего раздражения и злобы. Брат повернулся и сквозь солнцезащитные очки посмотрел на застывшую над ним руку. Точнее, на культю с тяжёлым золотым крюком на конце, что осталась после битвы с Итачи. Тогда ему пришлось собственной техникой Райтона отрезать себе руку вплоть до локтя, чтобы пламя Аматерасу не распространилось на всё тело. Но даже столь кардинальным способом он не смог отсрочить своё поражение, ведь таки угодил в проклятую иллюзию. После того мучительного, казавшегося целой вечностью пыток, гендзюцу — что в реальности заняло не больше секунды — он на некоторое время полностью утратил возможность сражаться. И Би вынужден был сдаться в плен, чтобы Итачи оставил райкаге в живых. Подкрепление же из объединённой армии ничем не смогло помочь, ибо было разгромлено ещё на подходе — неизвестно как, но Итачи отразил мощную биджудаму его брата при помощи странного духовного артефакта, появившегося на алых доспехах его Сусаноо. Повезло, что смертей оказалось немного… однако тяжело раненных и инвалидов после отражённой техники Киллера Би осталось сотни. «Проклятый Учиха», — обида на свою слабость всё ещё пожирала Четвёртого Райкаге изнутри. Он до сих пор не мог прийти в себя после той битвы. Нет, не битвы — позора и унижения, которые он будет помнить всю свою жизнь. Он недооценил красноглазого мальчишку, за что и поплатился. Если бы не хитрость Би, он бы лишился не только руки со своей гордостью, но и родного брата. Акацуки оказались просто до смешного могущественны. А ведь они наткнулись только на двоих из них, причём, по слухам, не самых сильных в этой организации наёмников… — Эй, братан, не хандри, не грусти и не плачь! Ты же мужик! Ты же, мля, — тёртый калач! — похлопал по плечу райкаге Киллер Би. — Итачи был крут и могуч, это факт! Но ты ведь не хуже, братан! Ты — наш Артефакт! Твоя воля — крепка, верни стержень своей душе. Ты — наш грозный титан, даже… — замялся Би, пытаясь подобрать рифму, — кхем…в неглиже! «Брат-рэпер — в семье не без урода!» — подумал Эй, когда его веко дёрнулось в нервном тике. — Би, я тебя сейчас тресну, — зарычал райкаге, сжимая кулак здоровой руки. На его теле стали потрескивать молнии. Киллер Би отступил на шаг и поднял ладони в защитном жесте: — Эй, ты ведь помнишь дни, когда мы вместе тренились до зари? Нас ни одна потеря не сломит, ведь в душе мы сильны, как цари… Не рука делает тебя сильным, а твой дух! И ты всё равно защитишь нас, как скала, братух… Пусть руки нет, зато есть я, твой брат, твоя опора… От этих слов у райкаге даже потеплело на душе. Он знал, что имеет брата — самого близкого и дорогого человека на земле. Они действительно друг за друга горой. С самого детства. Искры Райтона погасли, а кулак разжался сам собой. Однако последняя строчка рэпа Би всё испортила: — Вместе мы непобедимы, и… кхем… вылечим тебя от запора! Усиленный и ускоренный чакрой Райтона удар Би словил прямо своей челюстью: — У-и-и-и! — несмотря на полёт в стену, Би таки закончил рэп своим коронным кличем. Его темнокожая тушка пробила толстый кирпичный забор. Однако, будто ничего не произошло, прямо из облака пыли поднялась рука с вытянутым вверх большим пальцем. А бодрый голос продолжил: — Сей удар просто класс и отпад, дорогой мой бро! Моя челюсть болит, это — ад! Но! Всегда есть «но»… В кулаке твоем чувствую я любовь и добро… Йо! Да, братишку ты любишь… даже когда бьёшь ему в табло!.. — П-прошу прощения Райкаге-сан, — немного заикаясь, обратился к Эю один из сопровождающих анбушников. — Но за порчу имущества Конохи Облако д-должно будет заплатить штраф. Эй лишь отмахнулся, сказав, что Кумо заплатит, сколько нужно. Тем временем окрестности огласил протяжный, заставляющий вибрировать всё тело в резонансе, звон колокола. Уже второй… — Хватит разлёживаться! — гаркнул на непутёвого брата Эй. Удивительно, но после рэпа хандра и вправду отступила. Или это от непроходимого идиотизма и несерьёзности младшего? Их ожидал большой и зрелищный финал Экзамена на Чунина, проводимый в Конохе. А после — так ожидаемый всеми правителями Великих деревень — Гокаге Кайдан. И сегодняшняя встреча либо объединит скрытые деревни против общего врага… либо станет началом новой кровопролитной войны. *** Гул толпы постепенно нарастал, так как народа приходило всё больше и больше. Клановые, бесклановые шиноби различных званий, обычные горожане. Но больше всего привлекала внимание роскошно обставленная ложа каге, что уже была почти полностью заполнена, не хватало лишь казекаге. Впрочем, время пока ещё терпело. Кроме правителей деревень и их приближённых, там также сидели дайме стран и крупные предприниматели. Это было видно по их маркировкам на одеждах, что выдавали их принадлежность к торговым гильдиям. Если цучикаге с райкаге он видел раньше на портретах в справочниках, то вот личность Пятого Мизукаге его несколько удивила. Глава Тумана, оказывается, девушка, причём довольно привлекательная. Изумрудные глаза, пышная грудь, стройная талия. Синее платье, сексуальный вырез которого позволяет увидеть гладкую бархатистую кожу её соблазнительной длинной ножки, могло бы заставить исходить слюной всяких извращенцев. Но не Саске. Ибо для него она явно была старовата. Больше всего Саске удивило то, что сбоку от его учителя, на диване рядом с Цунаде и Джирайей, сидел… — Орочимару? — шёпотом спросил Учиха. — Что он делает на Чунин Шикен? Он знал, что Змеиный Саннин теперь работает на Коноху. Сарутоби-сенсей ему говорил об этом. Но вот так напоказ выставлять бывшего нукенина перед взглядами толпы? Разумно ли это? Или именно на это и весь расчет? Чтобы остальные деревни увидели: в Листе отныне собрались все саннины, и если кто-то намерен атаковать деревню, то ему не поздоровится. Учиха не был сведущ в политике и интригах от слова «вообще». Сенсей что-то пытался ему втолковывать по этому поводу, но Саске не особо интересовался такими вещами. Ему гораздо важнее было наработать боевой опыт и получить столь желанную силу, ради мести Итачи. — Саске-кун! Ты здесь! — раздался знакомый, но такой противный голос одной блондинки. — О, ками, давно тебя не видела. Я так соскучилась по тебе. Яманака Ино — крайне раздражающая личность. Для Саске её уровень надоедливости превышал таковой у Сакуры и Наруто в годы учёбы в Академии. Впрочем, его сокомандники, как и он, теперь имеют личных наставников, потому они нечасто пересекаются. Да и нет времени у Саске на разговоры с друзьями. — Хн… а я нет, — довольно грубо ответил Саске. Ино же в этот момент застыла в нескольких метрах от своего кумира, опасаясь подходить ближе. И правильно. Видимо, не до конца ещё забыла, что бывает, когда набрасываешься на Учиху с шаринганом. Саске мысленно усмехнулся и потёр ладони. — Говоришь, что соскучилась, однако… Ино, как же твои отношения? — Что? — захлопала глазами блондинка, не понимая, о чём толкует Саске. — Саске, я люблю только тебя. Какие ещё отношения? О чём ты? — Ну как же, — показательно почесал подбородок Учиха, будто крепко задумался. — Ты ведь врёшь мне сейчас. На самом деле ты любишь вовсе не меня. — А кого? — механически спросила Ино, чувствуя какой-то подвох. — Разве не очевидно? — едва сдерживал коварную ухмылку Учиха. — Сакуру, кого же ещё? — А?.. — Яманака раскрыла рот, в который могло поместиться куриное яйцо, целиком. — Тогда перед письменным этапом экзамена. Ты забыла, насколько страстен был ваш поцелуй? Уверен, многие парни сильно расстроились, когда узнали, что вы с Сакурой гораздо больше, чем просто подруги. — Ты-ты… — Ино покрылась пятнами, не то от смущения, не то от обиды. — Это нечестно. Мой первый поцелуй должен был быть твоим! Всё из-за тебя, Саске-ку-у-ун! Из-за твоих дурацких иллюзий! — блондинка со слезами на глазах ретировалась к части секции, где заседали шиноби клана Яманака. Больше она Учиху своим присутствием не нервировала. В натуральность этих слёз Учиха не верил ни на йоту. Блондинка была той ещё актрисой и манипуляторшей. Раздались редкие и тихие хлопки. Саске обернулся на звук. Хлоп… хлоп… хлоп… — Мастерски отшил! — заметил подошедший «человек-ананас», отзывающийся на имя Шикамару. — Вот бы и у меня так просто всё работало. Эх… как же порой напряжно. Команда Асумы вылетела из экзамена. Однако генины сами определяли, за какими местами им сидеть: вместе клановыми, в кругу семьи или же с бывшими одноклассниками в общей секции. Видимо, наследник Нара выбрал последний вариант, ибо уходить отсюда, как Ино, он не спешил. — Пф… легче лёгкого, — пожал плечами Саске. — Не видел Наруто? — спросил Шикамару. — Я ему не нянька. Мы с окончания отборочных почти не пересекались. — Ясно. Но ты ведь помнишь, что он выходит на бой первый? Саске обвёл хмурым взглядом арену. Она представляла собой огромный амфитеатр-стадион с длинными рядами скамеек. Активированный на несколько секунд шаринган не смог найти не только Наруто, но и его противника — Гаару. К слову, из песчаников никто ещё не пришёл. Ни Канкуро, ни Темари. Хотя времени до начала экзамена осталось совсем чуть-чуть. Два колокола уже позади. — Мне без разницы, какой он выходит по счёту, — безразлично сказал Саске. — Если он даже не в состоянии прийти вовремя на свой бой, то каким чунином он станет? Вдруг Учиха ощутил, как его буквально прожигают взглядом с весьма отчётливым намерением убийства. Он глянул через плечо и таки увидел Канкуро с Темари. Они поднялись только что, стояли в соседней секции. Куноичи не меньше десяти вздохов буравила его взглядом, едва сдерживая гнев. У Саске даже появился соблазн прямо сейчас наслать на неё гендзюцу. Но нельзя. Правилами это запрещено. Если он использует такую хитрость, то его исключат из состязания. Кукольник одернул её, и Темари нехотя повернулась к брату. — А Гаары всё нет, — лениво протянул Шикамару, заведя руки за голову. — У Песка что, тоже пропал их джинчурики? — Тоже? — не смог сдержать любопытства Саске. — А что, пропали другие?.. Шикамару хотел уже ответить, однако над ареной прозвучал гулкий звон третьего колокола… *** Отец прибыл в Коноху. Они встретились с ним в отеле и вместе с Баки поведали о неудачной авантюре Гаары со свободным призывом. Команда вместе с джонином-наставником ожидала гнева, бранных слов, строгого выговора за то, что потеряли джинчурики. Они ожидали наказаний на свою голову от казекаге, который в гневе мог быть воистину страшен. Однако Раса принял эту новость так, словно она оказалась совершенно несущественной. Ни один мускул вообще не дрогнул на его лице. Баки тогда решил повторить, на случай, если вдруг Четвёртый не понял всей серьёзности ситуации. — Казекаге-сама… Гаара, ваш сын… за этот месяц он так и не вернулся из мира призыва. Боюсь… — Баки, мне нет нужды повторять два раза, — свистящим шёпотом заметил Раса, а на всю тройку опустилось давление, от которого у детей казекаге подкосились ноги. Лишь Баки стоял, стараясь никак не выдать напряжение мышц. Это нельзя было назвать яки. Поскольку в ней не чувствовалось желание убить. Однако недовольство своё каге Великой деревни проецировал весьма явственно. — Я это уже услышал, — сказал Раса, поправив шляпу каге. И пошёл к выходу из номера, прекратив испускать давление. — У меня есть способы узнать о состоянии джинчурики. Жизни Гаары ничего не угрожает. Троица синхронно выдохнула. Напоследок Раса остановился около двери и бросил: — Канкуро, Темари, я буду внимательно следить за вашими успехами на экзамене. И… не разочаруйте меня. *** — Йо! Ну что, скучали, даттебайо? — раздался голос позади него. — Дурак ты, да кто по тебе вообще скучать будет? — закатил глаза Саске, однако еле сдерживал улыбку облегчения. Шикамару ему только что сообщил, что за джинчурики активно охотятся. Также он предположил, что долгое отсутствие Гаары и Наруто может быть связано с их похищением наёмниками Акацуки. Правда, давал на это он лишь пять процентов вероятности. Но все обошлось — блондин всея Конохи прибыл, и даже не опоздал. Однако за его оппонента пока говорить рано. Сабаку-но-Гаары всё ещё нигде не видно. Хотя его сокомандники не казались обеспокоенными. — Наруто, слава ками, ты пришёл, — протянул Нара. — Где ты был? — Тренировался, хи-хи… ох, ребята, вы, наверное, обалдеете, когда услышите. Прикиньте, на этом экзамене судьёй будет Мастер Сайтама! — бодро жестикулируя, поведал Узумаки. — И? — не понял причины радости блондина Шикамару. — Ну, он же мой наставник! Думаю, с получением жилета проблем не предвидится. Накостыляю Гааре, мастер объявит мою победу — и сразу получу чунина. — Судья не выдаёт жилет, — лениво заметил Нара. — Прокторы, конечно, могут замолвить словечко перед хокаге. Осветить твои сильные и слабые стороны или высказать мнение касательно твоей готовности взять новое звание. Однако окончательное решение именно за Третьим. — Ох, блин, — неловко почесал затылок Наруто. — Ну, это ведь не должно стать проблемой, верно? Старик вроде хорошо относится к моему сенсею. На арене, словно телепортировавшись, появился лысый парень в шортах и гавайке. Трибуны начали стихать. Хотя то тут, то там раздавались шепотки. Некоторые не понимали, чего на арене забыл гражданский. Этих идиотов тотчас затыкали, ведь лысый только что продемонстрировал скорость на уровне райкаге, когда переместился в центр площадки. После таких объяснений у недалёких дурачков раскрывался в шоке рот, и они не могли поверить в увиденное. И их реакция ясна: как столь невзрачный тип с глупым лицом может обладать такой немыслимой скоростью? — Мастер Сайтама! — крикнул Наруто, вскакивая со своего места. — Мне уже можно выходить? — А? — Сайтама переводил взгляд с блондина на свой небольшой планшет, в котором было что-то написано. — Погоди… Он перевернул планшет, ибо до этого держал оный вверх тормашками. Сайтама долгое время шевелил губами, читая, что там написано. Потом плюнул на это, прочистил горло и зычно заявил: — Всем здрасьте!.. Так, короче, давайте-ка обойдёмся без этих длинных вступительных речей, которые мне тут написали. Походу, всем здесь интересно поскорее увидеть махач, да? Потому тянуть не буду. Так, первый бой, значит… Лысого прервал Третий Хокаге. Его усиленный чакрой голос прогремел над ареной: — Подожди, Сайтама. Есть новость. В связи с некоторыми обстоятельствами, Сабаку-но-Гаара пока не может провести бой с Узумаки Наруто, потому их бой будет последним. Так что начинай объявлять со второй пары экзаменуемых. — Ну, окей. Как скажешь, старик, — лысый кивнул и спустя пару секунд объявил: — Итак, первый бой: Кайру Рен против Хьюга Хинаты!.. *** Вид на Коноху с вершины горы, в которой выбиты лица прошлых хокаге, остался практически таким же, каким он его запомнил. Красоты Листа по-прежнему завораживали, и при других обстоятельствах он бы остался здесь на подольше. Ветер упрямо трепал его плащ с красными облаками. Солнце припекало голову. Пичуги вокруг разливались бесконечными трелями причудливых мелодий, заставляя чуткое ухо прислушиваться к удивительной музыке природы. Обито, когда был ещё юнцом, нередко залазил сюда и любовался городом, мечтая, как однажды и его лик будет изображён на величественном скальном монументе. Однако сейчас не время предаваться ностальгии. Рядом, по пояс высунувшись из-под земли, вырос Зецу: — Экзамен начался. Пришло время и нам сделать ход. — Так точно, мой чёрно-белый генерал, — бодро козырнул Обито, постепенно входя в образ «Тоби». Погружаясь в эту «маску-личность», ему становилось гораздо проще делать то, что он делает. Словно все действия принадлежат другому человеку, что снимает часть ответственности. — Ты слишком несерьёзный для такой миссии. — Да ладно тебе, Зецу-сан, — он сложил пальцы квадратом и посмотрел сверкающим через круглое отверстие маски шаринганом сквозь образовавшееся окошко на далёкую громаду арены. — Все мы — актёры в этом театре под названием жизнь. И, знаешь, если всё время ко всему относиться слишком серьёзно и без шуток… можно поехать крышей. Он развёл руки в стороны, наружу испустились отголоски жажды убийства, а голос снизился на пару октав, приобретя рычащие нотки: — Да начнётся веселье!..