проклятие

Сынмин сидит на кровати и привычными резкими движениями наносит плотную тональную основу на левую руку. Лицо и остальные открытые участки кожи уже покрыты плотным слоем тона, скрывая проклятие рода человеческого. Именно так называют люди цветные и чёрно-белые узоры, которые покрывают тела 0,001% населения земли, что составляет примерно восемьдесят тысяч человек. Больше всего таких проклятых людей живёт в Азии, меньше в Европейской части планеты, а в Америке едва ли можно сосчитать больше десяти человек. Всё от того, что, если верить истории, первые проклятие люди появились в Китае в начале семнадцатого века, когда великую династию Мин сместила ужасающая своей силой династия Цин. Считается, что природные и военные бедствия, обрушившиеся тогда на страну и послужили источником зарождения проклятия, которое со временем через кровосмешение передалось людям из разных уголков планеты. Сынмин – кореец до мозга костей. И ни у его бабушек с дедушками, ни у родителей и других родственников рисунков на теле нет. Когда парень появился на свет, акушерка едва не уронила его на пол от страха, увидев на коже младенца медленно появляющиеся рисунки. Из-за этого проклятия его семья едва не развалилась – отец был уверен, что жена ему изменила, однако матери Сынмина удалось уговорить его сделать днк-экспертизу, на которой подтвердилось, что ребёнок действительно его. А всего пара тестов выяснили, что именно в днк мужчины и хранился ген с проклятием. Семья осталась целой и Сынмин безмерно благодарен родителям, которые не отказались от него и с готовностью приняли все невзгоды, которые их ожидали с проклятым ребёнком. Ким и правда благодарен им. За то, что любили, не смотря ни на что, всегда поддерживали и заботились о том, чтобы ни одна живая душа не узнала о его проклятии. Вот только Сынмин не считает себя проклятым. Да, рисунки на его коже могут выглядеть жуткими из-за того, насколько они точные: между плавными линиями распускаются цветы, в случае Сынмина – фиалки. Да, возможно иногда, когда он сильно нервничает, рисунки приходят в движение и могут перемещаться по его телу. Как, например, эта пронырливая ящерица, из-за которой приходится постоянно переживать, ведь никогда не знаешь, откуда она вылезет. С цветами, иногда мягко покачивающимися, люди может и смогут смириться, но не с рептилией, которую Ким любовно зовёт Монгом. Как он знает, у всех "проклятых" есть рисунки цветов, но люди с ящерицами или другими животными встречаются гораздо реже. Считается, что ящерицы обозначают особую ненависть к клану Цин, а по легенде те, у кого животные совпадают, в прошлых жизнях были связаны. Так что да, эти рисунки никак не мешают ему жить, чтобы их называли проклятием. Но и плюсов в его жизнь рисунки особых не приносят. Ему только и остаётся что замазывать всё тело косметикой, чтобы нормальные люди случайно не заметили цветов или ящерицы и не начали поднимать шумиху. Хотя давно доказано, что проклятие не передаётся воздушно-капельным путём. Чёрт, ему могли бы хоть какую-то супер-силу в придачу дать, как в его любимых комиксах, чтобы разбавить скучные будни. А так, какой в этом всём смысл? Сынмин со вздохом закручивает крышку баночки с тоном и убирает на прикроватный столик, туда же падает и кисть. Осталось только подобрать подходящую одежду и он будет готов к своему первому в жизни свиданию. Может в обществе и поницается связь нормальных с проклятыми, ведь тогда болезнь может передаться потомкам, как было в случае Кима, но парень не собирается заводить детей. Хотя бы потому, что его не привлекают девушки, а это действительно важный фактор для появления детей. Для парня, с которым он сегодня встречается, это не первый опыт, поэтому Сынмин действительно очень старается, боясь опозориться. К тому же, Ким не рассказал ему о своей... особенности. Потому что зная, как к таким, как он, относятся в обществе, он невольно испытывает страх. Джунэ его сонбэ из колледжа. Он очень помог ему во время адаптации в первый семестр обучения, подсказывал, как лучше найти общий язык с преподавателями и в какой кофейне рядом готовят лучший кофе. Джунэ действительно хороший и он очень, очень сильно нравится Сынмину. Ким не хочет облажаться, только не сегодня. Он надеется, что судьба ему в этом поможет и хотя бы так сгладит перед ним вину за его наследие. Чёрная свободная водолазка с высоким горлом, заправленная в брюки, отлично подчёркивает его талию, а также скрывает руки, что немало важно. Ким без увеличения гордится тем, что открыл для себя мир этой части гардероба, позволяющей максимально обезопасить психику окружающих. Даже летом он не выходит без длинных рукавов, ведь и через плотный тон можно разглядеть рисунки. Сынмин накидывает джинсовую куртку, зашнуровывет кеды и кричит родителям, что будет поздно, прежде чем захлопнуть дверь и бегом спуститься по лестнице. Он не опаздывает, но хочет прийти немного раньше, чтобы не заставлять сонбэ ждать. Но когда он приезжает на место Джунэ уже стоит возле книжного, совмещённого с кофейней, где и должно было пройти их первое свидание, держа в руках два стаканчика. – Привет, Сынминни, – парень улыбается широко и на его щеках появляются эти прелестные ямочки, от которых Сынмин тает каждый раз, – Я знал, что приедешь пораньше, поэтому решил приехать ещё раньше, чтобы взять нам кофе. Всё же я тебя пригласил. Он протягивает Сынмину стаканчик и тот смущённо обхватывает его ладонями. Даже через картон кофе обжигает и Ким делает первый глоток. Он не очень любит простой американо, отдавая предпочтение айс-американо, ведь обычный кажется слишком горьким, но всё равно благодарно улыбается старшему. – Спасибо, сонбэ, – говорит, вызывая очередную улыбку. Старший тянется рукой, чтобы поправить его волосы и мягко поглаживает по голове. – Думаю, теперь ты можешь называть меня хёном. Вечер проходит почти что идеально. Они сперва прогуливаются по книжному, а после решают занять один из столиков и сделать ещё один заказ, на этот раз взяв пирожные, а вместо кофе – небольшой чайник с травяным заваром на двоих. И всё так мило и красиво, Джунэ продолжает рассказывать Сынмину о выходках своих друзей, всё также тепло улыбаясь, а Ким слушает его голос и просто наслаждается. Но настроение вечера меняется, буквально за секунду его сонбэ замолкает и неотрывно смотрит на что-то за спиной Сынмина, а на лице его вырисовывается откровенное отвращение. – Что такое? – спрашивает младший и, не в силах побороть любопытство, поворачивает голову, замирая точно также. У кассы стоит парень в ожидании своего напитка. На нём кожаная куртка с укароченным рукавом, открывающая вид на сильные руки и одну очень важную деталь – множественные узоры на них. Сынмин не уверен, что это за цветы, но в композиции, цвете и движениях, он безошибочно узнаёт проклятие. Ким переводит взгляд обратно на Джунэ и наблюдает, как тот в торопях скидывает в рюкзак купленную по совету младшего книгу и поднимается на ноги. – Пойдём, Сынмин, – говорит он, что-то ища в телефоне, скорее всего, вызывая такси. – Но мы ещё не доели, – слабым голосом пытается возразить Сынмин, но осекается под чужим взглядом. – Ты хочешь оставаться с проклятым в одном помещении? – повышает голос Джунэ и в неверии глядя на Кима, – Тоже хочешь покрыться проклятием? Сынмин чувствует, как кожа начинает чесаться под тонной тонального крема. Он не может оторвать взгляда от недопитой чашки чая перед собой, его руки начинают дрожать и парень сжимает пальцы на штанах. – Это не заразно, – едва слышно шепчет Ким, пока перед глазами всё расплывается. – Если ты останешься, больше ко мне не подходи, – заявляет Джунэ и, не увидев от младшего никакого движения направляется к выходу. Сынмин слышит его сдавленный, полный ужаса вскрик и, повернувшись, в полной растерянности смотрит на происходящее. Тот самый парень с открытыми руками держит Джунэ одной рукой за плечо, а другой мягко похлопывает по щеке, при этом мило улыбаясь. Так улыбаются дедушки, когда их внуки рассказывают, как прошёл день. Видимо, парень услышал их и ему явно не понравился настрой Джунэ. Хотя, учитывая, как громко тот говорил, в этом нет ничего удивительного. – Ну-ну, – мягко говорит незнакомец и Сынмин невольно сравнивает его голос с мурчанием кота, – Это ты к нему больше не подойдёшь, понял меня? А то вдруг заразишь. Джунэ наконец отмирает, скидывает с себя руки незнакомца и отшатывается назад, врезаясь в столик для самообслуживания и роняя крышечки для стаканчиков и деревянные палочки. Он переводит полный ужаса и паники взгляд с незнакомца на Сынмина, а после выбегает из кафе, громко хлопнув дверью. Ким дёргается, порываясь пойти за ним, но видит в окне, как старший запрыгивает в такси и уезжает, поэтому остаётся сидеть на месте. Он возвращает взгляд к недопитым чашкам чая и недоеденному куску кофейного чизкейка Джунэ. Сынмин не знает, что ему стоит сейчас делать. Написать старшему и извиниться, спросить, как он себя чувствует? А зачем, если он никогда не примет Сынмина таким, какой он есть, пока на нём проклятие? Весь мир вокруг застывает, шум в ушах отрезает разум Кима от всего окружающего, а дышать становится тяжело. Что он сделал такого ужасного, что теперь вот так расплачивается? Почему его жизнь настолько ужасна, что он вынужден скрывать своё тело, прятать душу? Почему именно он проклят? Все звуки и реальность происходящего обрушиваются на него, когда перед ним снова кто-то садится. Подняв глаза он видит всё те же открытые и покрытые цветами руки незнакомца и озорной блеск в кошачьих глазах. – А ты смелый, – говорит незнакомец, ставя стаканчик с айс-американо на стол, – Я, кажется, испортил тебе свидание. Извини. Зато ты точно знаешь, что он мудак. Я, кстати, Минхо. Сынмин не понимает, как этот парень может называет его смелым, когда сам даже не пытается прятать своё проклятие. – Почему не прячешь? – спрашивает Ким вместо того, чтобы представиться в ответ и указывает взглядом на руки. Сначала Минхо непонимающе хмурится, а после его лицо проясняется и он качает головой, будто собирается объяснять ребёнку почему солнышко уходит спать. – Люди с витилиго не закрашивают свою кожу в один цвет, так почему я должен? – спрашивает он и цветы на его шее и щеках возмущённо трепещут, словно бы недовольные возможностью быть закрашенными, – А тебя то как зовут? – Ким Сынмин, – говорит в ответ Ким, удивляясь слабости своего голоса. – Что ж, будем знакомы, Ким Сынмин, – говорит Минхо и протягивает ему руку через стол для рукопожатия. Он случайно задевает собственный стаканчик с кофе и тот опрокидывается на стол, заливая недоеденные пирожные и руки Сынмина. Рукава джинсовки сразу намокают и парень одёргивает руки от стола, вставая, чтобы не промокнуть окончательно. – Боже, прости пожалуйста, я сейчас, – начинает тараторить Минхо, подхватывая стаканчик и начиная салфетками протирать стол, чтобы кофе не полился на пол. Потом, вспомнив о Сынмине, он берёт несколько салфеток сразу и начинает протирать его руки, не переставая шептать извинения. Сынмин оказывается настолько поражён этим действием, что даже забывает одёрнуть руки, о чём жалеет через пару секунд. Минхо смотрит на салфетку в своих руках, на которой осталось немного тонального крема из-за того, что он слишком сильно давил. Парень поднимает взгляд на Сынмина и в его голове складываются последние шестерёнки. Ким всё же одёргивает руки, желая спрятать их от чужих глаз, ведь на небольшом участке кожи цветы становятся заметнее. – Так вот почему ты остался, – говорит Минхо и Сынмин наблюдает, как на его лицо выползает чёрно-белая ящерица, нервно перебирая лапками. Она останавливается около правого глаза парня и поворачивает свою плоскую голову так, что Сынмину кажется, будто она смотрит на него вместе со своим хозяином. Конечно, Минхо замечает его взгляд. – Как она тебе, Ким Сынмин? – спрашивает он и почему-то звучит самодовольно, – Классная, да? – Нет... вернее, да, – начинает Сынмин, всё ещё не в силах оторвать взгляд от рептилии, – Просто, у меня тоже. Минхо непонимающе смотрит на него и тогда Ким достаёт из рюкзака салфетки для снятия макияжа, которые он всегда носит с собой, если ему вдруг потребуется что-то поправить, и одним резким движением стирает с половины лица тональник. Глаза Минхо расширяются и Ким с облегчением выдыхает. Конечно, его Монг там и, скорее всего, просидел на его лице всё неудавшееся свидание. Минхо аккуратно касается щеки Сынмина, потирая большим пальцем кожу там, где начинается голова ящерицы, и смотрит на парня с самым настоящим благоговением. – Я не думал, что однажды встречу такого, как я, – говорит он и ловит взгляд Кима, – Так ещё и того, с кем я связан. Не хочешь узнать друг друга поближе? Сынмин облегчённо смеётся и стряхивает чужую руку со своего лица, чтобы полностью убрать макияж, но на предложение всё же соглашается. Вдруг, на самом деле это и не проклятие вовсе?