Мое Новогоднее Чудо — ты

      К берегам Кур-Де-Фонтейна шумно набегали волны, плескаясь и вновь уходя в море. Это, наверное, единственное, что не замерзло. Хоть и погода Гидро региона славится не слишком холодными зимами, в этот раз что-то пошло не так. Морозы сковали мокрые улицы в ледяные оковы. А с неба вместо дождя шел снег. Большие пушистые хлопья долго танцевали в воздухе, будто вовсе не хотели садиться на дороги Фонтейна. И так за одну ночь почти весь регион был завален снегом.       В предновогодние дни магазины меняли тематику и делали скидки, что не могло не радовать. Потому-то Нёвиллет в компании Ризли и Киара отправился побродить по сувенирным и кондитерским лавкам. Он шел не спеша, утопая в еще не очищенных от снега тротуарах. Мелюзина прыгала рядом, сверкая кукольными глазками на милые брелоки морских животных. Мягкие теплые лапки иногда одергивали судью ближе к магазинам, чтобы вместе полюбоваться на блестящие игрушки разных форм и размеров. Ризли скользящим движением протиснулся под бок юдекса, дабы посмотреть, что именно их заинтересовало.       Снежно-синие глаза то и дело посматривали на фигурку длинного бескрылого дракона. Казалось, что он точно расписан по его любимому судье: белая шерсть, переливающаяся голубая чешуя и, самое главное, длинные васильковые рога. Герцог подобрал игрушку, грея ее в руках и любуясь таким очаровательным сходством. Киара уже было пробралась меж мужчин, тоже найдя кое-что. В ее лапках ластилась маленькая плюшевая выдра. — Месье Нёвиллет! Она точно такая, что плавают около берегов, — Юдекс приглаживает макушку в шапке, утвердительно мыча в шарф.       Продавец мигом подскакивает к новым покупателям, шустро бросая цены на каждое изделие. В карманах Нёвиллета и Ризли звенят монеты.       Наконец-то тепло и уют. В кафе играет новогодняя мелодия. Где-то в такт постукивают каблуком, а где-то и вовсе подпевают. Пока мелюзина располагается на высоком диванчике, мужчины делают заказ. От Герцога приятно пахнет пряностью и кофе. Это замечает Нёвиллет, когда идет сзади, нюхая слегка уловимый шлейф одеколона. А может это и не одеколон вовсе.       Официант приносит заказ, а вместе с ним и карамельную трость, что полагается для детишек в новогодние праздники. Киара прекрасно понимает, что ее считают ребенком и возмущенно фыркает, когда встречается взглядом с работником. Юдекс усмехается в кулак. Все трое коротают время за трапезой. Часы неминуемо близятся к полуночи. На улице вечереет, а лавки постепенно пустеют и закрываются.       Мелюзина скачет по снегу, в ее смехе многие уловят инфантилизм. Но ей все равно, она лепит снеговика, катая большие шары снега. Продавливает миниатюрные глазки и ротик скульптуре, вяжет свой шарф на нее. Но чего-то не хватает. Нос. Киара драматично кладет лапки на щечки, изображая гримасу ужаса. Но кварцевые глазки ловят сосульку на крыше невысокого здания. Ей до него не добраться. А Ризли проницателен. Он подхватывает мелюзину, она ломает сосульку и мило хихикает. Теперь-то она заканчивает снеговика и гордо восстает рядом с ним.       Ризли и Нёвиллет провожают мелюзину, а после еще чуть-чуть гуляют на площади почти в темноте. Домой они приходят поздно. Точнее, заваливаются. Телами они стукаются об мебель, задавая направление на кровать. Партнеры выцеловывают щеки и шеи друг друга, наскоро снимая теплые одежды. Ризли валит юдекса на лопатки, наваливаясь сверху. Он слегка покусывает плечи и ключицы возлюбленного, пока тот стонет в руку.       На шею сыплются нежные поцелуи, почти невесомые. Губы скользят к чужим, смазано чмокают в уголок и вновь уходят куда-то за поалевшее ухо. Руки судьи аккуратно гладят черные волосы, пропуская пряди сквозь пальцы, словно через морскую волну. Ризли слегка кусает мочку, на это юдекс шумно выдыхает в партнерскую шею. Он снимает жабо Нёвиллета и расстегивает верхнюю пуговицу. Судья расслабляется в руках любовника.       Сердца бешено стучат, у каждого оно скоро выпрыгнет. Герцог прижимается головой к чужой груди и тихо-тихо дышит, слушая сердцебиение возлюбленного. Легкие медленно наполняются и опустошаются, поднимая и опуская черную макушку. Ризли громко вздыхает, приподнимаясь на локтях. Серые глаза приобретают голубой отблеск в свете луны. Он смотрит так выразительно. Взгляд говорит даже больше, чем можно было бы сказать губами. Всего три заветных слова.       Юдекс прекрасно понимает этот безмолвный язык. Он нежно улыбается трём «словам». Белесые волосы щекочут шею и щеки их обладателя. Бледные руки прижимают партнера ближе к груди.       За окном слышится бой часов. Первый из двенадцати. Под него открывают горячительные напитки. Партнеры переглядываются, смотря то в окно, то на друг друга, не в силах оторвать взгляд вновь. Второй, третий и четвертый бой. Под него пишут желания и разливают игристое. — Хочу любить тебя всегда, — шепчет Нёвиллет. — А я хочу засыпать рядом с тобой каждую ночь в твоих объятиях и слышать твое теплое дыхание, — вполголоса говорит Ризли.       Пятый, шестой и седьмой бой. Под них все чокаются и кричат тосты. Но герцог лишь подтягивается на локтях ближе к лицу юдекса. Следующие четыре боя проскальзывают мимо ушей. Двенадцатый. Под него случается Новогоднее чудо, под него принимается решение: «уйти или остаться». Ризли и Нёвиллет давно приняли это решение. Последний бой длиться целую вечность. Герцог тянется к любимым губам, вылизывает и аккуратно целует. Он ждет реакцию, ждет ответ на признание.       Судья приоткрывает рот и высовывает язык. Это значит "да". Ризли жадно впивается в желанные губы, словно это прощальное лобызание. Но нет, это голодный и горячий поцелуй. Такой противоречащий себе, но такой чувственный и искренний. По щеке юдекса стекает соленая струйка слезы. Это не алкоголь, это счастье. Герцог поднимается на руках, нависает сверху. — Ты - моё Новогоднее Чудо. — На эти слова Нёвиллет раскрывает руки и одобрительно кивает. Ризли припадает к груди возлюбленного.