Белый, Чёрный и Синеглазый Лось — ловец детских душ
Для нас не существует течения времени…
Тощая женщина с очень уж длинной шеей волокла за собой мальчика лет девяти. Он был тощ, волосы его чёрны, круглые очки прикрывали глаза, а на лбу шрам в виде молнии. Они направлялись к дому. Дом этот был стар и одинок. Серый дом. Перед ними шла такая же пара. Мальчик и женщина. Оба в белом, оба светлоголовые, оба чуть выше, чем им полагалось: мальчику по возрасту, женщине — чтобы казаться женственной. Белая пара шла медленней, а Разная пара вышла позже, из-за чего пришли они одновременно. Женщина из Белой пары подняла чемодан на четвертую ступеньку крыльца и прислонила его к перилам. — Какой ужас — она подумает, что я странная. — Крутилось в мыслях женщины из Разной пары, — хотя, они тоже сюда… — О, вы тоже сюда? — Завела разговор Белая женщина. — Да, к сожалению, племянник оказался… — Она задумалась, как это сказать, не оскорбив Белую пару. — Он оказался необычным. Белая женщина позвонила в дверь, а мальчики уставились друг на друга. После того как дверь открылась, они наблюдали за тем, как женщины скрывались в темноте и прохладе дома. Встав со ступеньки, Белый мальчик подошел к стене и прислонился к ней щекой. — Холодный. — Сказал он. — Солнце не может достать его. Чёрный мальчик прислонил руку к стене. — Холодный, — повторил он. Белый отошел от крыльца и осмотрел дом. После виновато покосился на дверь и зашагал вдоль стены. Чёрный последовал за ним. Стена закончилась углом, они повернули и пошли вдоль следующей стены. За следующим поворотом оказался двор. Такой же пустой и безжизненный, как и всё вокруг. Зато дом с этой стороны оказался совсем другим. Он был не серым, он был цветным. Словно решил показать мальчикам свое другое лицо. Улыбающееся. Лицо не для всех. Во дворе оказалось сооружение из картонных коробок и веток. Домик, на чьей крыше торчал обвисший от безветрия флажок. Домик был украшен рисунками животных, колокольчиками и самодельным оружием. Он был обитаем, изнутри доносились шорохи и голоса. Перед входом чернелась кучка золы, обложенная кирпичами. Им разрешают разводить костры… Они смотрели, пока из самих не заметили через неровно вырезанное окошко. — Вы кто? — Спросил детский голос, и в дверном проёме появилась голова в цветастом платке. — Лучше идите отсюда. Здесь чужим нельзя. — Почему? — С интересом спросил Белый. Пошатнувшись, шалаш выпустил еще двоих обитателей. Третий остался выглядывать из окошка. Трое загорелых мальчишек с разрисованными лицами уставились на него через сетку. — Они не из этих, — сказал один другому, кивая на зубцы многоэтажек. — Они вообще нездешние. Вон как глядят… — Мы на автобусе приехали, — объяснил мальчик в жакетке. — А потом еще пешком. — Вот и иди отсюда пешком, — посоветовали ему из-за сетки. Он отошел на несколько шагов, но не обиделся. Просто это были странные мальчишки. Что-то с ними не так. И ему хотелось понять, что именно. Те, со своей стороны, разглядывали его и обсуждали без всякого смущения. — С Северного полюса, наверное, — сказал маленький, с очень круглой головой. — В кофточке. Совсем дурачок. — Сам ты дурачок, — сказал другой. — Рук нету, вот он и в кофте. К нам привезли. Не видишь? — А со вторым что не так? — спросил круглоголовый. — Выглядит нормально. — Волк тоже выглядит нормально, — ответил, судя по всему, самый умный. — Однако в Могильнике живёт. Они переглянулись и захихикали. Тот, что сидел в домике, тоже засмеялся, раскачивая его своим смехом. Мальчики попятились, а, после, побежали. Выскочив за угол, они в кого-то врезались, и тот положил им руки на плечи. — Эй, потише! Что такое? Белый затряс головой. — Нечего. Извините. Меня ждут вон там. Пожалуйста, отпустите. Но человек его не отпустил. — Пойдёмте, — сказал он. — Ваши мамы сидят у меня в кабинете. Я уж думал, что говорить, если не найду вас. — Она мне не мать! — Крикнул Чёрный. Человек из прохладного дома взглянул на него и вздохнул. Человек из прохладного дома был синеглазым и сероволосым, он был горбоносым и щурился, как щурятся те, кто носят очки, как щурится Чёрный, если снимет свои. Они поднялись по ступенькам, и человек взял чемодан. — А у тебя нет вещей? — Обратился он к Чёрному. — Нет. — ответил тот. Дверь была приоткрыта. Человек посторонился, пропуская мальчиков. — А те, из шалаша… Они здесь живут? — спросил Белый. — Да, — обрадовался синеглазый. — А вы уже познакомились? Мальчик промолчал. Они переступил порог, человек из Дома вошел следом, и дверь за ними захлопнулась. Они жили в комнате, уставленной полками с игрушками. Они спали на большом диване, а компанию им составлял плюшевый крокодил. Мужчина сказал: — Делайте что хотите — играйте, беситесь, ломайте мебель, только постарайтесь не ссориться и не жаловаться друг на друга. Комната теперь ваша. Они играли и бесились, но до разрушения мебели, к сожалению или к счастью, так и не дошло. Когда им наскучивало, они ложились на балконе на надувной матрас. Они наблюдали за тем, как плывут облака, как летают птицы и как играют они. Иногда Белый вставал, чтобы его было видно. Ребята задирали головы и улыбались. Но никогда не звали его спустится. Втайне он желал этого приглашения, но его не звали. Чёрному же было всё равно. У него впервые появился друг. Зачем ему бегать с другими, когда и здесь хорошо. Его не заставляли готовить и убираться, его не запирали в чулане. Чёрный впервые оказался в месте, где ему было хорошо. Он помогал Белому. Он умывал и расчёсывал его, помогал одеваться. Иногда даже кормил, когда еда оказывалась совсем не податливой, а мужчина был занят. Вечерами они сидели на ковре, мальчики и синеглазый, носивший странное имя Лось, которое не было именем, слушали музыку и разговаривали. У них был скрипучий проигрыватель и пластинки в ветхих конвертах, которые мальчики разглядывал, как картины, очень внимательно, ища в них сходство с музыкой и не находя его. Летние ночи входили через балкон. Они не включали свет, чтобы не приманивать комаров. Однажды Белый увидел мелькнувшую по нему тряпку. Это была летучая мышь, похожая на крысиное приведение в рваном плаще. Он рассказал всё Чёрному, но тот ему не поверил. Но Белый с тех пор всё равно садился так, чтобы видеть небо. — Почему ты называешь себя Лосем? — спросил однажды Чёрный. Он хорошо знал, как выглядят лоси, и мужчина совсем не походил на них. — Это кличка, — объяснил Лось. — Прозвище. У всех в Доме есть прозвища, так уж здесь повелось. — И у меня тоже, раз я здесь живу? — У тебя пока нет. Но будет. Когда вернутся остальные ребята и вы переберётесь в общую спальню, тогда и у вас тоже появится кличка. — Какая? — спросил Белый — Не знаю. Надеюсь, что симпатичная. Если повезет. Чёрный задумался, как его можно назвать. — Очкарик? Шрам? Молния? — нет, ни один вариант ему не нравился. Всё зависело от тех, кто вернётся. И это его пугало. Однажды Лось пришёл не один. С ним был мальчик, который никогда не играл во дворе и которого никогда не было видно из окон. — Я привел вам друга, — сказал Лось. — Он будет жить с вами. Это Слепой. Делайте что хотите — играйте, беситесь, ломайте мебель, только постарайтесь не ссориться и не жаловаться друг на друга. Комната теперь ваша. Кажется, я это уже говорил… — Он почесал затылок и вышел. Слепой не играл с ними, потому что не умел. Он начал помогать Белому и полностью забрал обязанность Чёрного в причёсывании. Чёрный не мог понять, то ли ему радоваться, потому что работы стало меньше, то ли у него отбирают друга. Дальше всё становилось хуже. Белый всё больше уделял внимания Слепому, а Чёрный отделялся от них. Однажды Слепой ударил Белого в глаз. Чёрный в это время рассматривал стены коридора, и не знал из-за чего это произошло. После Слепой подошёл к Чёрному. — Ты должен уметь драться. — Заявил он. — Зачем это? — Спросил Чёрный. — Чтобы тебя не обижали, ты должен уметь драться. — Он сблизился с Чёрным и замахнулся. Чёрный смог отмахнутся от удара, но ему тут же прилетел второй. Хотя Слепой был тощим и слабым, и к тому же слепым, но бил он больно. Он научился находить слабые места у противника и бить чётко по ним. Чёрного пугало это и одновременно вдохновляло. Лето близилось к своему завершению, и наконец приехали они. Их было много. Они заполнили весь двор, толпились вокруг двух красно-синих автобусов, смеялись, курили и перетаскивали толстые рюкзаки и сумки с места на место. Слепой помог Белому одеться, и тот тут же убежал. Чёрный же лёг на балконе и принялся их рассматривать. — Слышишь? — Спросил Слепой, сидевший на полу возле балкона. — Слышишь, сколько от них шума? — Не меньше, чем от него. — Ответил Чёрный. — Какие они? — Они цветные и загорелые. У некоторых одежда в несколько слоёв. Почти у всех есть какие-то амулеты. Они сделаны из… — Чёрный прищурился, но даже в очках не смог разглядеть. — Извини не вижу от сюда. Чёрный описывал для слепого кто и как выглядит. Вскоре они разошлись, и на пороге появился Лось с Белым. — У меня теперь есть кличка! — радостно заявил Белый. — Я Кузнечик. Меня так Ведьма назвала. — А тебе подходит. — Сказал Чёрный, вставая с матраса на балконе. Их поселили в шестую. Их часто избивали. Их было трое: Слепой, Кузнечик и Ученик. Слепому и Кузнечику влетало чаще. Скорее влетало Кузнечику, а Слепой же заступался за него. Ученика особо не трогали, он же был учеником самого Седого. Седой его и окрестил Учеником. Никто точно не знает, как это произошло. Говорят что Седой увидел в нём что-то, что способно творить амулеты и обереги. День Ученика довольно сильно отличался от дня остальных жителей Дома. Днём, как и все, он сидел на уроках. Но вот после уроков и до ночи он был у Седого. Кузнечик ему завидовал, ему завидовали многие. Как так, только приехал, а уже со старшими. Ночами Ученик ходил по коридорам. Иногда к нему присоединялся Слепой. Слепой знал, где находится изнанка и показывал еë Ученику. Ученик был достоин своей клички. Днём он учил школьные уроки. Вечером впитывал мудрость Седого. А ночью учился искать Лес в тёмных бесконечных и непредсказуемых коридорах Дома. Дни шли своим чередом. Чумные дохляки были сформированы, разве что, в основателях появился Ученик. К ним присоединились ещё шесть человек. После ухода Седого, Ученик стал популярен в кругах любителей амулетов и оберегов. Многие говорили, что у Ученика они лучше чем у Седого, но откуда им знать. Седой очень редко делал исключения для мелких. Лишь Кузнечик и Ученик получили его работы. Шли месяца и года. Ученик сменил кличку и стал Волхом. Кто-то заметил, что он очень похож на этого славянского бога и написал об этом на стене. С уходом Седого, Волх сменил стиль. Если раньше на нём было два амулета, то теперь он был обвешан ими. Носил он футболку, поверх которой была жилетка, а поверх неё было что-то похожее на мантию. Если кто-то просил его об амулете или обереге, то должен был дать что-то взамен. Обычно это были кости и черепки, ногти, красивые камушки и гербарии. Никто не видел, того, как он делает амулеты и обереги. В дверь кто-то постучал, а, после, вошёл. На пороге стояла девочка лет двенадцати. Она оглядела комнату. Стены разрисованы разными животными, всё увешено различными бусами и склянками, наполненными и пустыми. Где-то сушились травы, а где-то кипятился кофе. Из кучи одеял, похожей на гнездо, показался мальчик. Тёмный и лохматый с огромными ушами. На нём было несколько цветных жилеток и бус. Жилетки увешаны пуговицами и крышками от бутылок, а так же значками. — Ты Волх? — Спросила девочка. — Неа, я Шакал. — Ответил он, с интересом разглядывая гостью. — А где Волх? — Дом его знает. Где-то шляется. Даже я не знаю где он может быть. А Шакал знает многое. Волх человек свободный, гуляет где ему вздумается. Делает, что ему вздумается. А главное думает, что захочет. Я бы его с котом сравнил. Все хотят посмотреть на него, возможно погладить, а главное — все от него что-то хотят. Пока Шакал рассказывал о Волхе, с верхней полки спустился Слепой. — У нас кто-то есть? — Да, к Волху пришли, а его нет. Вот я и развлекаю гостью. — Он повернул голову к девочке. — А тебя как звать то? — Полоумная. — Ответила та, ничуть не смущаясь своей кличке. Дверь раскрылась и в комнату вошёл Волх. Он оглядел гостью. Белые волосы, бледные брови и большие, выпуклые, как будто затуманенные глаза. Розово-серая кофта почти до колен. — Почему ты босиком? — спросил Волх. — Для этого я и пришла к тебе. Можешь сделать оберег от нарглов? Они украли всю мою обувь. — Девочка достала из кармана бусы из пивных крышек и протянул их Волху. — Не думала, что они водятся здесь… — Кто это? Опиши мне их. Полоумная достала листок из другого кармана и протянула его. На нём был изображено существо, похожее на насекомое и растение одновременно. Под рисунком что-то написано, но из-за почерка Волх не смог понять, что именно. — Понятно. Он начал перебирать свои ожерелья. Шакал восторженным взглядом наблюдал за этим. Он видел подобное всего раз, когда к ним в комнату пришёл Спортсмен. Тогда Волх в качестве оплаты взял семь мышиных черепков и сказал, что тот будет должен. Спортсмен выглядел подавлено, но согласился. Наконец он нащупал какой-то мешочек и разрезал верёвочку, на которой он висел. После забрал ожерелье из крышечек, которое всё ещё держала девочка, и разрезал его, после чего взял одну крышку. — Сейчас приду. Сиди здесь. — Он указал на пустую кровать. Одним из требований Седого было то, что никто не должен видеть как он делает амулеты. Иначе те не будут иметь силы, а, может, причинят вред своему носителю. Волх шёл по коридорам, поднимался и спускался по лестницам. Он не знал куда его приведёт Дом в этот раз, но он был уверен в том, что там не будет людей. Вскоре перед ним оказалась дверь. Волх открыл её. Как стало ясно, там была маленькая комнатка, заставленная коробками. Он сел на одну из них и принялся творить. Разрезал нитку, что держала мешочек закрытым, закинул туда крышку, что взял в качестве платы. После вынул иголку с ниткой из воротника. Он всегда носил её с собой. Никогда не знаешь, когда сможешь сделать ещё одно ожерелье. Можно подумать, что все его обереги и амулеты — это мешочки с чем-то, но это не так. Он делал и бусы, и просто черепки на верёвочке. Только ему было известно, чем отличается амулет с просто черепком и амулет с черепком, к которому приделаны глаза в виде пуговиц. — Один приносит удачу смелому, другой трусу. — Ответил он Шакалу, когда тот спросил. — Но всё не так просто. Волх вернулся в четвёртую комнату и принялся искать толстые нитки. Найдя моток жёлтых плетёных ниток, он повесил на него мешочек. — Держи. Он тебе поможет, а, может, и не поможет. Это уже не зависит от меня. Это зависит от Дома. Полоумная ушла. Сегодня ночью на перекрёстке появилась надпись Полоумная Луна