С днём рождения, Лиам

Угли в камине трескались, освещая две фигуры мужчин. Тени на стене выдавали их взаимодействие лучше, чем взгляд любой, интересующейся пары глаз. — А ты знал, что невероятно соблазнительный, когда так смотришь на меня? — прошептал мужчина в синем пиджаке, обдавая дыханием губы, находившиеся в сантиметре от его собственных. — А не слишком ли Вы мне льстите, детектив? Как думаете, за подобную провинность я могу сдать вас Лестрейду? — ответил ему мужчина, чьи блондинистые пряди свисали над головой другого. Кресло, стоящее напротив камина, нагревалось от его жара. В действительности же — не имело ничего общего с температурой, которая сейчас исходила от двух мужчин, что были заняты только друг другом. Лиам Джеймс Мориарти, сидящий сейчас на известном детективе — Шерлоке Холмсе. Без капли сомнения, расположившийся на коленях второго, чьи классические штаны были натянуты на изгибе бедер. Руки этого мужчины в синем пиджаке, что также бесстыдно покоились на них. Тела, которые были непозволительно близко к друг другу. Игра, затеянная ими двумя, по настоящему искушающая и притягательная. Слова, дразнящие и приковывающие всё внимание, заставляя забыть всё, что происходит во внешнем мире. Только руки блондина, что были перевязаны между собой, оказавшись на шее детектива, которые тянули его ближе могли напомнить об их игре. Легкое состязание на выдержку, «Кто первый сорвётся?». — Мне кажется, что единственный, кто здесь сдастся — это Вы, профессор. Не думаете? — прошептал Шерлок, проводя руками от колен до бедер, поглаживая большим пальцем остановившуюся руку. — Не думаю, что у Вас есть для этого причины, детектив, — увеличив расстояние их губ, опускаясь к уху, проговорил Мориарти. — Вам не за что меня поймать, — зная, что эта фраза сводит с ума, едва сдерживающего Шерлока, дополнил с нескрываемой улыбкой, Уильям. — Разве я не прав? — вернувшись в прежнее положение нескольких сантиметров от губ, притянув, связанными сзади руками за шею к себе, закончил блондин. Только легкий скрип кресла смог отвлечь Шерлока от подобной провокации, хотя признаться честно, то с большим трудом. Любимый профессор математик сидит на твоих коленях только в одних штанах с завязанными сзади руками, а ты сам придумал поиграть в игру, кто быстрее из вас сорвется при таких обстоятельствах? «Шерлок, ты гений, правда?» — пронеслось где-то в его голове. Но думать в присутствии математика, когда весь мир схлопывается только на этой блондинистой голове, правда, было невозможно. — Думаете, правда, что не за что, профессор? — прошептал Холмс, перемещая руку на оголенный пресс, медленно опускаясь ниже. Рука, расстегнувшая пряжку ремня легкими движениями, и глаза, которые не разрывали зрительный контакт. Участившееся дыхание, которое едва отстояло от ускоренного сердцебиения. — Хм, кажется, Вы арестованы за хождение без нижнего белья, профессор, — поддавшись еще ближе вперед, касаясь большим пальцем головки, давно вставшего члена. Признаться, то не только у одного Лиама. Легкий стон Уильяма, который свободными пальцами сжал волосы на затылке Холмса. Шепотом, сквозь тяжелое дыхание проговорил: — А Вам часто приходится арестовывать клиентов за хождение без нижнего белья, детектив? — провоцируя Шерлока, прижавшись еще ближе, сильнее выгнул спину Лиам и уменьшил расстояние их губ. Провокация — действительно излюбленный приём Уильяма Джеймса Мориарти. Только на Шерлока Холмса это действовало сильнее всего, потому что присутствие Лиама было для него ошеломляющим и неповторимым, где не было место ни для кого другого. Именно поэтому рука, что едва касалась головки члена, сквозь расстегнутые классические брюки, уже охватила полностью набухший орган. — Часто, особенно таких непослушных математиков, — решил подыграть Шерлок, продолжая движения рукой вверх и вниз. — А Вы часто ходите перед другими без нижнего белья, профессор? — проговорил Холмс в самые губы, неуловимо их касаясь, катастрофически близко, но срываясь. — Настолько часто, как Вы арестовываете за хождение без нижнего белья, детектив, — ощущая переместившийся палец у основания тугого кольца, смазанный собственными выделениями. Свободной рукой Холмс опустил штаны математика до колен, насколько позволяла сидячая поза. Открыв вид на непристойно вставший орган, где одним пальцем он полностью вошёл в Уильяма, а другой рукой вобрал член в кольцо руки, продолжая стимулировать. Теперь стоны сквозь сбитое дыхание были настолько близко с Шерлоком, что сдерживаться было невозможно. Убрав руку с члена, он достал тюбик со смазкой, параллельно вынув палец из Лиама. — Что за недовольный вдох, профессор? — усмехнувшись, ответил Шерлок, вновь притянув Лиама к себе, удерживая его голову. Шепот в такие желанные губы, которые были уже искусаны самим владельцем. — Я недоволен, что Вы меня так и не арестовали, детектив. Знаете, что сокрытие преступника тоже является преступлением? — ответил Уильям, опустив голову рядом с шеей Холмса, обдав её своим учащенным дыханием. — Знаете, профессор, я решил Вас самостоятельно арестовать. Вы не против? — проговорил Холмс, параллельно выдавливая несколько капель смазки на пальцы. — А Вы точно сможете, детектив? Полномочий хватит? — подняв голову на брюнета с вызовом, заглядывая в уже опьяненные действиями и обстановкой глаза. Красные омуты были не менее затуманены пеленой возбуждения. Пуская в ход уже два пальца, которые медленно растягивали Уильяма внутри. Член, упирающийся в блондина и хаотичные движения, которые пытались приблизить их друг к другу, но это не заменяло очевидного недостающего элемент между ними. Полного соединения. Вынув два пальца, слыша передышку в дыхании у Уильяма, брюнет не думал останавливаться. Распределив смазку с руки по члену, приподняв за бедра Лиама, он прошёлся по проходу вперед и назад, не заходя ближе. Губами, касаясь открытой шеи, Холмс остановился, произнеся: — Возможно, Вас мои полномочия не удовлетворили, профессор. Как думаете, мне стоит продолжать наш опрос или обратитесь к другому детективу? — ухмыльнулся Холмс, ощущая, что оба уже на грани между тем, чтобы сорваться. — Возможно и обращусь, если будешь так медлить, — притянув к себе за шею Шерлока, прошептал в самые губы. Обращаясь на «Ты», Лиам дал знать, что медлить бессмысленно. Тазовой частью пытаясь насадиться на член, что уже вплотную был прижат к проходу. Губы долгожданно сомкнулись, передавая всё желание мужчин. Всё, накопившиеся ощущение нехватки соединения друг с другом. Словно бушующее пламя в камине, разгорающееся с новой искрой, которую они образовывали, находясь рядом. Языки переплетались, как будто угли, что трескались рядом с друг другом. Температура достигала неимоверных градусов. А параллельно вошедший член в проход Уильяма, наполнял полностью обоих. Связанные руки притягивали за шею как можно ближе, хотя этого казалось ошеломляюще мало. Хотелось большего. Хотелось огня. Хотелось страсти. Хотелось друг друга. Долго, ярко. Навсегда. — Ты воспользовался запрещенным приёмом, — проговорил Шерлок, продолжая вгонять член по самое основание. Губы касались плеч, оставляя укусы. Голова Уильяма была плотно прижата ко лбу брюнета, лишь ощутив попадание по простате, он откинул голову назад, отдаваясь ощущениям и таким желанным рукам. Движения контрастно сводили их с ума, сменяясь на резкие и быстрые, то на медленные. Выйдя из Уильяма, что едва мог перевести дыхание, Шерлок начал привставать. — Обопрись на стул, спиной ко мне, — привставая сзади, поглаживая руками изящную спину, где можно было пересчитать каждое ребро, проговорил Шерлок. Снова водя членом около прохода вверх и вниз, а рукой захватывая член Уильяма в кольцо, Холмс прошептал сзади на ухо: — Может быть, мне позвать кого-то другого, Лиам? — попытка поиздеваться, то ли над блондином, то ли над собой. Отместка за прошлую фразу? Возможно, Шерлок не скрывал. Касаясь губами шеи, проводя дорожкой поцелуев от основания до копчика и придерживая связанные руки Уильяма, полностью ограничивая его способность двигаться. — Ответь мне, Лиам. Номер не подскажешь другого детектива? — уже более строго, но также игриво произнес Шерлок, доходя ртом до ануса Уильяма. Языком проникая в него и углубляясь всё сильнее. Параллельно выдавливая свободными руками смазку, распределяя по члену. Холмс вновь привстал, задержавшись у прохода. — Блять, Шерли, возьми уже меня, — не выдержал Уильям. Да, он ждал просьбы, некогда проигранное состязание на выдержку было перекрыто этой фразой. Безусловно, больше не было смысла медлить, поэтому войдя полностью, сразу попадая по простате, движения стали по-настоящему дикими. Истосковавшись, они двигались в унисон, всем видом показывая, как желают только друг друга. Стоны заполняли всю комнату, приближаясь к разрядке, Шерлок потянул волосы Уильяма сзади к себе, ускоряясь так, что в глазах едва потемнело. Слишком жарко, слишком близко, слишком приятно, слишком так, как они любят. Кончив с разницей в несколько секунд, Шерлок вышел из Уильяма, поглаживая того по спине, обдавая к чертям сбитым дыханием шею. Не успев отдышаться, он освободил руки Уильяма, что имели красную полоску от натяжения. Повернув Уильяма к себе, усаживая его на кресло, он встал на колени, целую каждый сантиметр рук, а после видя легкую улыбку, привстав и нависнув сверху — снова слился губами в расслабляющем поцелуе. Отстранившись от губ, заглядывая в блестящие красные глаза, Холмс проговорил: — С днём рождения, Лиам, — легко касаясь лба губами, а рукой выпавшие пряди с лица. — Я люблю тебя, — шепотом проговорили губы около лба. Шерлок бы говорил это чаще, но то, что он чувствует по отношению к Лиаму не вмещает в себя только три слова. Не было для Холмса настолько «Своего человека», настолько восхитительного, настолько любимого. Он был для него самой интересной загадкой, которую он готов разгадывать каждый день. Исследовать вечно, смотря темно-синими глазами в эти манящие омуты. Длительность этой ночи дальше известна только им двоим. Засыпая рядом друг с другом, они не ощущали ничего спокойнее, чем тепло родного человека.