Сделай это

Дань Хэн просыпается в полумраке. Из освещения лишь часы с неоновой подсветкой, показывающие два часа ночи. Просыпается от телефонного звонка. — Да, — хриплым голосом отвечает он, пытаясь проморгаться и убрать пелену с глаз. На него тут же из динамика обрушивается гвалт из громкой музыки и сотни голосов. Звонят явно из ночного клуба. Дань Хэн морщится и подносит микрофон телефона к губам. — Март, тебя не слышно, пиши сообщения, — он громче, затем по слогам повторяет это и сбрасывает звонок, откидывая телефон в сторону. С громким вздохом падает на подушки, раскинув в сторону руки. Вот же Март… Опять что-то у неё случилось. Или она перепила, и теперь ей кажется, что у неё что-то случилось. Или всё это одновременно. Неважно. Она в любом случае всегда звонит Дань Хэну. Пиликает сообщение. Дань Хэн резко подрывается, чуть не потеряв телефон в одеяле. Март забери меня Контакт «Март» поделился своей геопозицией. Вы Ок. Сборы не занимают слишком много времени — Дань Хэн лишь умылся прохладной водой, оделся в то, в чём ходил вчера в университет, — узкие тёмно-серые джинсы, бирюзовый худи и тёплое пальто, потому что зима в кой-то веке выдалась морозной, — да и взял бутылочку энергетика из холодильника, вскрывая и отпивая из неё уже в лифте. Полтретьего. Какого чёрта Март решила погулять в клубе именно сегодня, когда завтра последний экзамен перед зимними каникулами. И ещё чей экзамен… Словно он не говорил ей об этом, и нельзя было немного потерпеть… Уже сидя в своей машине, Дань Хэн включает кондиционер на обогрев и лёгкую умиротворяющую музыку. Улицы почти пусты, поэтому он быстро добирается до места назначения. Выйдя из машины, Дань Хэн понимает, что из этого клуба он ещё Март не забирал. «Пускай никто не спит!» — довольно интересное название клуба. Вход свободный только для девушек, поэтому приходится заплатить, — попытки дозвониться до Март и попросить её выйти не увенчались успехом. Дань Хэн горестно хмыкает, смотря на то, как ему ставят печать на запястье. Внутри его тут же оглушает долбящая из колонок музыка. Играет что-то слишком ритмичное… Дань Хэн даже не мог представить, как можно было под такое танцевать. И он немного в ступоре — где искать Март — его лишь чудом не сносит проходящей компанией молодых гуляк. Народу довольно много, не смотря на будний день, — неужели только Дань Хэну нужно завтра куда-то вставать? Ни на что не надеясь, он направляется к бару — вдруг повезёт. Ещё на подходе он понимает — да, не то слово, ещё как повезёт. И ему повезло, только не с поисками Март, а в лишних внутренних переживаниях — снаружи он обычно кажется отстранённым и собранным. Но внутри — нет, ибо за барной стойкой — определённо краш — высокий крепкий привлекательный мужчина слегка за тридцать с длинными тёмными волосами, собранными в хвост — лишь чёлка падает на лицо, игриво прикрывая один глаз и придавая его образу толику таинственности. И этот бармен в полумраке ночного клуба замечает, что на него смотрят. Вероятно, они даже пересекаются взглядами. Дань Хэн сразу же чувствует себя глупой школьницей и стремительно отводит взгляд, прикрывая горящее лицо ладонью. Вряд ли кто-то в полумраке заметил бы его румянец, но всё же. — Наконец-то ты здесь! — внезапно обрушивается на Дань Хэна сквозь шум людей и грохот музыки, и ему сначала кажется, что… Хотя нет, точно не кажется, потому что вслед за этим на него сзади набрасывается Март. — Пойдём! — кричит она, почти оглушая Дань Хэна, хотя казалось бы, куда ещё… Она, словно так и должно быть, по-хозяйски хватает его за руку и тащит к бару. Судя по тому, что ей, кажется, было не ведомо, что вдвоём они чуть ли не протаранили собой минимум пять человек (какой Дань Хэн молодец, что смог вовремя направить подругу), она пьяна. Когда они оба усаживаются за барной стойкой, а Март трижды чуть не наворачивается с высокого стула, Дань Хэн понимает, что чертовски пьяна. — Дань Хэнчик, представляешь, вот этот, — Март указывает на бармена (Дань Хэн смущённо кашляет в кулак и опускает взгляд — не развязались ли шнурки, ага), который обращает на них внимание и с интересом наблюдает, протирая бокалы, что в этом не сильно нуждались, — он отказывается мне наливать, — Март гневно бьёт кулачком по стойке и, видимо, не рассчитывает силу, потому что тут же трясёт кистью в воздухе, — ауч! — Тшш, осторожнее, — реагирует Дань Хэн, потирая её отбитые костяшки. — Вообще-то ты хотела, чтобы я тебя забрал. — Дань Хэн, миленький, ну скажи ему, — Март делает вид, что не слышит его последней фразы, и смотрит ему в глаза так, как всегда делала, — словно сейчас расплачется — и закусывает губу. Каким-то чудом Дань Хэн не закатывает глаза на всю её тираду. Да и вдруг и правда расплачется, пьяная же вусмерть. А он не хотел видеть её слёз. Никогда. — Что сказать? — Чтоб налил мне выпить, — щёлкает пальцами Март, тут же меняясь в лице, словно не она тут только что устроила театр для одного зрителя. Второй, похоже, так и не повёлся на всё это до сих пор. Но Дань Хэн не второй. Поэтому ему приходится собрать всё своё мужество в кулак, чтоб не заикаться при обращении к собственному крашу и не опозориться ещё больше (он считал, что разглядывать незнакомых людей и палиться при этом — позор). — Прошу прощения, — он всё-таки слегка запинается, но надеется, что никто не станет акцентировать на этом внимание, — налейте, пожалуйста, моей подруге что-ни… — Принято, — резко перебивает его бармен. Одно слово этим низким голосом мёдом льётся по ушам Дань Хэна. Он облегчённо выдыхает, наблюдая, как мужчина, имя которого он не успевает прочитать на бейджике, отворачивается и наклоняется за какой-то бутылкой. После этого совершенно обычного действия в голове Дань Хэна становится слишком пусто — китель бармена явно коротковат для этого здоровяка, что даёт отличную возможность в данный момент хорошенько рассмотреть его сочную задницу, обтянутую чёрными кожаными штанами. Дань Хэн понимает вдруг, что рано расслабился. Особенно, когда бармен, всё ещё находясь в том же положении, оборачивается к нему через плечо, наградив ухмылкой, и спрашивает: — А тебе? Дань Хэн отчётливо чувствует узость своих любимых тёмно-серых джинсов и честно хочет ответить «тебя», даже готов поклясться в этом на крови, но может лишь выдавить из себя: — Воды. Со льдом. Март слишком заинтересованно для пьяного человека смотрит на него и уже собирается что-то спросить, но Дань Хэн успевает позорно сбежать в уборную, дабы умыться и привести себя в чувство. Что ж, следует успокоиться, ведь пубертат уже давно позади, ну серьёзно. Дань Хэн, в мутном зеркале туалета увидев своё пунцовевшее лицо, абсолютно серьёзно хочет утопиться. Жаль, что в раковине этого сделать было нельзя, поэтому он лишь щедро обдаёт щёки ледяной водой, стараясь привести себя в адекватное состояние. «Да, этот парень адски горяч, но это не повод вести себя подобным образом. Сам опозорился, да и мужика повеселил наверняка», — думает он. Ему было непросто представить, что он сам бы смог чисто внешне заинтересовать кого-либо за такой короткий промежуток времени, как этот мужчина смог заинтересовать его самого. Конечно, хотелось надеяться на лучшее, — он даже настраивается на то, что мог бы попытаться нормально познакомиться с этим мужчиной. А вдруг повезёт? В любом случае всегда можно воспользоваться услугами собственной руки, чтобы позднее снять накопившееся напряжение, постыдно представляя чужую аппетитную задницу. Звучит не слишком радужно, но как есть. Дань Хэн кивает своему отражению, вытирает лицо бумажными салфетками, считает от одного до пяти, выдыхает и выходит в зал клуба, сразу же направляясь к бару. Март успела уснуть, прикорнув прямо на барной стойке — правильно, что ей отказывались наливать. Подойдя, Дань Хэн треплет её спутавшиеся розовые локоны — её укладке всё равно давно настал конец. С лёгкой улыбкой поднимает глаза, но… Горячего бармена уже нет. На его месте со скучающим видом, облокотившись о шкаф с ликёрами, стоит женщина неопределённого возраста в белой рубашке и чёрных брюках, подчёркивающих выдающиеся бёдра. На её объёмной груди слегка колыхается бейдж «Директор Кафка». «Отлично, теперь точно без шансов», — думает Дань Хэн, вздыхая. Будит Март. — А? Что? — сонно смотрит она на Дань Хэна. — Мой напиток уже готов? Заметив рядом с собой абсолютно точно не алкогольный молочный коктейль, украшенный кусочками клубники и киви, она упирается взглядом в Дань Хэна, словно это он только что соорудил это нелепое нечто. — Это что? Дань Хэн вопросительно смотрит на женщину с именем Кафка, потому что он здесь точно не при чём. — О, дорогая, послушай, ты спала на барной стойке, — тянет она приторно, приближаясь к Март как-то слишком близко и заглядывая ей в глаза, — здесь так много разных людей… не смотря на платный вход для всех, кто не девушка, мужчин много, но не так много хороших, — она ненадолго прикрывает глаза, качая головой. — Как чудесно, что ты всё это время находилась под присмотром… Кафка отходит, складывая руки на груди. — Боюсь, ещё один алкогольный напиток мог бы стать лишним, — она очаровательно улыбается. — Спасибо, — испуганно пищит Март, машинально хватая за руку Дань Хэна. Знание того, что он абсолютно точно сейчас рядом, её всегда успокаивало. — Спасибо вам, — наконец говорит Дань Хэн Кафке, хотя именно её персона почему-то не внушала ему приязни и доверия. — О, это же ты, — вдруг тянет она, облизывая губы и полностью переключая своё внимание на Дань Хэна, слегка улыбаясь при этом и с интересом разглядывая его. — Я? — Дань Хэн удивлённо вскидывает брови, ощущая что-то схожее с тем, что чувствуют люди, когда на них наставляют пистолет. Кафка хмыкает каким-то своим мыслям, которые она не пожелала озвучить, и молча ставит перед ним стакан воды. — Прости, тебя не было так долго, что лёд успел растаять. В её голосе слышится нескрываемо фальшивое сожаление. Ей очевидно плевать. Дань Хэн демонстративно берёт стакан, отпивая. — Всё в порядке, спасибо. Её улыбка становится шире. Она достаёт из заднего кармана брюк сложенную вдвое бумажку и кладёт перед Дань Хэном. — «Спасибо» следует сказать ему, — говорит она и тотчас теряет к Дань Хэну интерес, демонстративно вставляя в уши эйрподсы. Дань Хэн некоторое время гипнотизирует эту бумажку, не веря в то, что она не исчезнет…

***

Он не совсем помнит, что было потом. Вроде как он увёз Март к себе и уложил на свою постель прямо в одежде, сам устроившись на диване в гостиной, а потом… Потом он проспал. Его последний экзамен вот-вот начнётся, а Дань Хэн в это время лежит на диване, зачарованно разглядывая заветный листочек с номером телефона и размашистым «Позвони мне». Вот позвоню я, а что говорить? Этим вопросом Дань Хэн задаётся уже долгое время. Сначала он думал об этом, как только убрал бумажку в карман, находясь ещё в клубе. Думал об этом, когда выводил оттуда Март, а затем усаживал её в свою машину. Думал об этом, пока был за рулём, изредка попивая оставшийся энергетик и поглядывая в зеркало на спящую на заднем сидении Март. Думал, пока укладывал её же на свою кровать, заботливо укрывая одеялом. Думал… — Слушай, Дань Хэн, я тебя люблю, конечно, и безмерно тебе благодарна, но у тебя в холодильнике есть попить что-то кроме энергетиков? — прерывает нескончаемый круг мыслей в голове Дань Хэна Март, показавшаяся в дверях гостиной. Она подходит к дивану и плюхается прямо на ноги Дань Хэну с тихим «подвинься», заставляя его этим действием подобраться и сесть. — Эоны всемогущие, как мне плохо… — Март откидывается на спинку дивана, прикрывая глаза и прижимая ко лбу холодную бутылку с энергетиком. Дань Хэн в это время снова пребывает в своих мыслях, и поэтому молчит. — Хэй, а что с тобой? — Март обращает на него всё своё внимание. — Почему ты молчишь? Где нравоучения? Ты не заболел? — она тянется к нему и прикладывает к его лбу холодную от всё той же бутылки руку. Дань Хэн вздрагивает и, наконец, осознанно смотрит на неё. — А у тебя разве не сегодня последний экзамен у доктора Рацио? — вдруг выдаёт Март. Дань Хэн испуганно округляет глаза. Ну надо же, она вспомнила. Так же, как и Дань Хэн, который внезапно подрывается и стремительно бежит собираться. Только бы успеть… К великому счастью, он успевает. Запыхавшись, он влетает в аудиторию, а там лишь преподаватель и один единственный студент. Приведя в порядок дыхание, Дань Хэн спокойно подходит к столу с билетами и берёт один, тут же разворачиваясь и усаживаясь за ближайшую парту. Преподаватель не обращает на него никакого внимания, потому что… — Может, мой ответ всё-таки заслуживает положительной оценки? Студент, которого Дань Хэн последний раз видел на летней сессии, — среднего роста блондин в вычурных брендовых шмотках. Он и тогда так же приторно улыбался, поигрывая золотыми кольцами на пальцах, и смотрел на окружающих лишь через стёкла своих любимых розовых очков, ощущая явное превосходство над другими. Было не удивительно, что его ещё не отчислили — он всем своим видом кричал о том, что у него есть деньги. — Нет. Я бы поставил кол. А, ну да, это похоже на доктора Рацио. Он был очень привлекательным мужчиной и отлично выглядел, не смотря на то, что его возраст приближался к отметке «сорок». Атлетическое телосложение, идеальные черты лица, приятный голос. Ещё и доктор наук! Дань Хэну он даже нравился одно время, но… Идеальность Веритаса Рацио не перекрывала его скверный характер и не самое лучшее отношение к окружающим. — Может, поставите мне хотя бы «хорошо» авансом? Я потом приду и честно отчитаюсь за всё. — Нет. — Может, в честь начала каникул, а у Вас мини-отпуска? — Нет, Авантюрин, что за чушь… Ах, вот как зовут этого блондинчика в розовых очках, Дань Хэн и не знал. — В честь дня рождения? У меня сегодня день рождения! Доктор Рацио смеётся. — У тебя не сегодня день рождения, Авантюрин. Ты задерживаешь всех. Придёшь потом на пересдачу. Авантюрин с показным интересом обводит взглядом аудиторию, в которой кроме Дань Хэна никого давно уже не было. Кого он там задерживает? Затем возвращает свой взгляд на Рацио, сдвигая очки на кончик носа. — Пожалуйста, — ровно выдаёт он и улыбается. — Нет, — доктор Рацио морщится. — Тогда… ты не против сходить со мной поужинать? — Нет… Что?! Дань Хэн впервые видит, как эмоции искреннего удивления и неверия настолько быстро сменяются безграничной яростью. — ПОШЁЛ ВОН ОТСЮДА! — о, Рацио очень зол. Он вскакивает, грохоча тяжёлым стулом, на котором сидел, и содрогает стол, роняя с него книги, одна из которых падает Авантюрину на ногу, от чего он ойкает и испуганно отпрыгивает. — Дань Хэн, умоляю, убери его отсюда, или я за себя не ручаюсь! Авантюрин облизывает губы, наблюдая за тем, как у Рацио чудесно проступают венки на лбу от злости. Дань Хэн подхватывает его под локоть и ведёт к выходу из аудитории. — Давай хотя бы просто поговорим, — оборачивается Авантюрин к Рацио и мешает Дань Хэну себя увести. За это ему прилетает по лбу. — Веритас, ты серьёзно… кинул в меня мел?! Его голос звучит обиженно, он потирает ушибленное место, а Дань Хэну наконец-то удаётся вытолкать его из аудитории и закрыть за ним дверь. Он облегчённо выдыхает, оборачиваясь на преподавателя. Рацио уже подобрал упавшие книги и уселся обратно за стол. Лицо его приняло бесстрастный вид, словно ничего особенного только что не произошло. — Зачётку, — протягивает он руку к Дань Хэну. Тому ничего не остаётся, кроме как отдать требуемое. Веритас Рацио смеряет Дань Хэна задумчивым взглядом. — Какой там у тебя билет?.. А, неважно… Думаю, ты готов Дань Хэн, и заслуживаешь… — говорит он и выводит, наконец, ровными буквами в раскрытой книжке напротив названия предмета заветное «отлично» и свою фамилию. — Свободен. У Дань Хэна чуть челюсть от такого не отвисла, но он сдерживается и лишь говорит: — Спасибо, доктор. На выходе из аудитории Дань Хэн напоследок оборачивается на Рацио, который уже принялся за чтение какой-то книги, облокотившись на спинку стула. И, похоже, он заработался и устал, да и произошедшее явно выбило его из колеи, потому что книжку он держит вверх тормашками. Когда закрывает за собой дверь аудитории, к нему тут же подбегает Авантюрин. — Ну что? Он успокоился? — Он устал, не беспокой его, — говорит Дань Хэн, прищуриваясь и складывая руки на груди. Авантюрин показательно откашливается и поднимает свои розовые очки наверх, убирая ими светлую чёлку со лба. Дань Хэн наконец-то может видеть уставший взгляд и синяки под глазами, а также, что по возрасту Авантюрин вряд ли ушёл далеко от Рацио — тридцать пять, плюс-минус. — Вообще-то мы с Веритасом давно знакомы, — вздыхает Авантюрин, — он мой бывший. Временно. Дань Хэн сомневается, что хотел это знать. Но Авантюрин явно решил не оставлять ему выбора, найдя отличным слушателем. — При том, я понятия не имею, почему мы расстались! Знаешь? Он внезапно ушёл и оборвал все связи, не дав мне шанса хотя бы попытаться что-либо исправить, если я провинился… Я даже кольцо уже купил, а он просто исчез… Мне десять лет наших отношений куда деть?! Авантюрин замолкает, махнув рукой, и выуживает из кармана портсигар, намереваясь закурить, но Дань Хэн вовремя его останавливает, напоминая, что они вообще-то в стенах учебного заведения. — Зануда, — хмыкнув, тянет Авантюрин, но портсигар убирает. — Устал, говоришь? Я, к счастью, знаю отличный способ сбросить напряжение, ха-ха… Он закусывает губу, ненадолго погрузившись в свои мысли, а затем: — Знаешь, я сейчас пойду и отсосу ему — хотя бы попытаюсь, — а там… будь что будет. Может, тогда он захочет поговорить. Лучше сделать, чем потом жалеть, что не сделал. И неважно, что тебе нужно сделать, — результат оправдывает средства. Кто не рискует — не пьёт шампанское, и бла-бла-бла. Ну, ты понял. Авантюрин с философским видом возводит палец вверх, хихикнув напоследок, и возвращает очки на нос. — Спасибо, что выслушал, — он вздыхает, словно у него гора с плеч упала. — Удачи, молодёжь, — Авантюрин прикладывает два пальца к виску, салютуя Дань Хэну, и с лёгкой улыбкой скрывается в аудитории. После этого Дань Хэн слышит щелчок поворачиваемого замка, что закрывает аудиторию изнутри. Дань Хэн задумчиво достаёт из кармана уже порядком измятый листок с номером. Ему дали шанс, ведь так? Он действительно сейчас может попытаться получить то, чего хочет. Просто нужно сделать хотя бы самое простое — позвонить. Ещё и Авантюрин натолкнул его на интересную мысль: а хотел бы Дань Хэн отсосать тому бармену? Он бьёт себя по щекам, уже вообразив себе, что готов вылизать его с головы до ног, если ему позволят, — опять напредставлял себе всякое, и теперь лихом поминает свою любовь к этим узким джинсам. Услышав подозрительные звуки, доносящиеся из аудитории, он краснеет и решает уйти уже отсюда. Хорошо, что сейчас в университете почти никого нет в последний экзаменационный день, да и дело идёт к вечеру. Январь. Морозный ветер бьёт по щекам, остужая голову. Дань Хэн, встав возле своего седана, набирает номер и ждёт ответа. Будь что будет — неважно, что говорить, просто… — Да? — отвечает знакомый низкий голос. Дань Хэн закусывает губу, берёт телефон в другую руку и прикладывает к уху, — холодно. — Ало? — снова раздаётся из динамика. «Почему ты молчишь, кретин?» — Дань Хэн, это ты? Его глаза широко распахиваются в неверии, и он всё-таки прерывает своё безмолвие: — Ты знаешь моё имя? — У тебя очень шумная подруга, — в голосе мужчины явно проскальзывает усмешка. — Шумная? И это говорит человек, который мешает напитки в баре ночного клуба, где… ну, как бы шумно. Всегда, — Дань Хэн чувствует облегчение, когда речь заходит о Март. Почему-то ему было приятно знать, что она у него есть. Его единственная близкая подруга. Они оба очень много значили друг для друга, но, пожалуй, сейчас он не станет этого говорить, как и то, что, пожив бок о бок пару недель, быстро привыкаешь к её перформансу. — А, это… — мужчина мнётся чуть, — Кафка попросила. Людей не хватает. И что у них за отношения? Дань Хэн на мгновение ощущает укол ревности. — Кстати, ммм… Хотел сказать «спасибо» за то, что приглядел за Март. И, улыбаясь, Дань Хэн, добавляет: — И за воду со льдом. — Кстати, Блэйд. Приятно познакомиться. Не хочешь приехать ко мне? — Дань Хэн снова слышит, что он улыбается, говоря всё это. И у него сердце начинает шалить, когда он отвечает: — Да. Скинь адрес смс-кой.

***

Некоторое время спустя Дань Хэн уже стоит перед дверью чужой квартиры. Он, как молния, донёсся по указанному адресу, несколько раз нарушив правила дорожного движения и превысив скорость, — его мало волновало что-либо, он очень спешил, словно боялся опоздать — приедет, а никого нет, будто и не было вовсе. Дверь открывается почти сразу — на пороге Блэйд, тот самый горячий бармен, которого Дань Хэн приметил ночью в клубе. Стоит в домашней одежде — в трениках и простой хлопковой футболке — и с распущенными волосами. Дань Хэн залипает на его открытые подкачанные руки с небольшой тёмной порослью волос и выступающие венки — не двигается с места. Блэйд усмехается и за руку затягивает его внутрь, закрывая за ним входную дверь. — Ну, привет, — шепчет он и притягивает окаменевшего Дань Хэна к себе близко-близко, устраивая свои руки где-то слишком рядом с бёдрами, большими пальцами слегка оглаживая чуть выступающие косточки. Дань Хэн чувствует его дыхание и чувствует, что ненавидит эти узкие джинсы. Видя, что он молчит и не предпринимает что-либо в ответ, Блэйд спрашивает: — Я тороплюсь? Дань Хэн слегка расслабляется — пытается, по крайней мере, — поднимает голову и смотрит ему в глаза, что пылают огнём желания. Желания дикого. С толикой нежности. И немного с надеждой. Он решается. Он хочет оправдать эту надежду. — Я хочу тебе отсосать, — хрипло говорит Дань Хэн, чувствуя как у него начинает пылать лицо, а ещё чувствует чужой стояк. — Хм, — Блэйд расплывается в кривой улыбке, — для начала, поцелуй меня. И Дань Хэн делает это. Как в последний раз, мыча в поцелуй, чувствуя, что ему отвечают с такой же отдачей. Он потирается о крепкое тело Блэйда, доводя себя почти до грани, и ощущает его руки у себя на ягодицах, что сжимают их, заставляя возбуждению волнами расходиться по всему телу. Дань Хэн разрывает поцелуй, пытаясь привести себя в более адекватное состояние. Блэйд не позволяет ему отстраниться совсем, продолжая целовать его шею. Находит руку Дань Хэна и направляет её на свой пах. Дань Хэн не выдерживает и, хватаясь за резинку треников, сползает вниз вместе с чужими штанами… Более-менее он приходит в себя, когда припухшие губы пылают, на языке ощущается вяжущая горечь, горло чуть першит, а руки лежат на чужой заднице, покрытой тоненькими пушистыми волосками, — той заднице, которую он хотел представлять, если бы пришлось справляться со своими потребностями в одно лицо. Она была офигенной — Дань Хэн прижимается к его животу лицом, смакуя задницу руками и слушая громкое тяжёлое дыхание Блэйда. О, это было очень хорошо. Расстёгнутые джинсы и вязкая мокрость между ног не дадут соврать. А этот Авантюрин знает толк в снятии напряжения! — Ты живёшь не один? — вдруг спрашивает Дань Хэн, взгляд которого случайно упал на полку для обуви. Там стояли несколько пар кроссовок, предположительно, подростковых. Женских. И да, они с Блэйдом всё ещё в прихожей. Какой стыд. — Оу… — Блэйд прищуривается, рукой находя макушку Дань Хэна. — С племянницей. Дань Хэн сглатывает и поднимает суровый взгляд на Блэйда, сильнее сжимая одну ягодицу, что тот фыркает. — А если бы она вернулась домой? — Нет, — Блэйд поднимает его с колен и прижимает к себе, — Кафка развлекает. До завтра. Дань Хэн всё ещё хмурится, но большой палец Блэйда, оглаживающий его губы, заставляет его чуть расслабиться. — Продолжим в спальне? — спрашивает Блэйд. Дань Хэн вбирает его палец в рот и почти мурчит с томным взглядом: — Ещё бы!..