***
Сидя за письменным столом, Лёва что-то старательно чиркал в тетради. Смотря словно в бездну, парень невольно делает лишнее движение рукой, недовольно цыкая. Он недовольно сводит брови к переносице, вырывая уже испорченный лист из тетради. В голове сплошной бардак, отчего Хлопов откидывается на спинку кресла, тяжело вздыхая. Теперь его взгляд устремлён в потолок, а мысли забиты всякой ерундой. Хлопов думает, чем заняться, обводя взглядом всю спальню. Взгляд его останавливается в одной точке, и больше не следует дальше. Внутри вновь все заколотилось. Сердце начало бить по ушам, а руки нервно дернулись от некой опаски. Кровь в жилах закипала, но все внутри стало непривычно ледяным. Страх забирался под кожу, заставляя полностью окунуться в беспокойство. Он боится увести взгляд. Боится увидеть то, от чего такой долгое время убегал. Услышав некий скрежет из угла, Лёва инстинктивно закрыл уши руками, зажмуривая глаза. Понимает, что звук доносится от окна. В голове всплывает безумная идея: броситься к двери, закрыть её снаружи и ждать. Ждать Валентина, позвать Игоря, без разницы! Что угодно, лишь бы спастись. Он открывает глаза только чтобы посмотреть, насколько далеко он сидит от двери, и в глаза невольно попадаются чьи-то ноги. Силуэт стоит бездвижно, лишь чем-то скрежа по стеклу. Хлопов начинает тяжело дышать, понимая, что не успеет. Слишком далеко бежать. Он догонит. А он не справится с ним. Лёва, не сказать что слабый, но он остаётся обычным мальчиком, а оно нечто невероятное, что пробралось в комнату Хлопова без единого скрипа половиц. Хотя полы у него дома скрипучие. Вдоль позвоночника зазмеился противный холодок, что опускался все ниже и ниже. Пальцы у Лёвы знатно похолодели, а вот в груди наоборот – жарко стало. Он вновь жмурит глаза, боясь пошевелиться. Хоть дёрнется – убьют, шелохнется – убьют, издаст хоть один малейший звук – убьют, и глазом не моргнут. Хлопов ощущает, как в глазах от страха скапливаются слезы, что медленно стекают вниз по щеке. Однако, парень быстро вытирает жалкую слезу, стараясь не издавать звуков и не шевелиться. Опасно. — Боишься? — до боли знакомый голос шепчет прямо над ухом Лёвы. Но Лёва молчит, продолжаясь заливаться беззвучным страхом. Внутри него разгорается огромный пожар, что вот-вот сожжёт все, что находится в глубине его души. — Меня не надо бояться. По-крайней мере тебе – точно. — половицы предательски заскрипели, а силуэт уселся напротив дрожащего от ужаса Лёвы. — Почему ты дрожишь? я же сказал – тебе вреда я не причиню. Ледяные пальцы обхватили горячие щёки Хлопова, отчего он вновь вздрогнул. Но сидит не открывая глаз. В действительности боится. В следующий миг в комнату врывается запыханный доктор. Уже не ощущая на своих щеках пальцы, Лёва резко поднимает голову, поворачиваясь профилем в сторону дверного проема, где стоял Валентин. — Ты с кем тут? — тяжело дыша он смотрит на Лёву нахмурившись, в ожидании ответа. — Я не знаю — Хлопов дрожащими руками показывает на стекло, на котором что-то написано. Доктор мигом оказывается у подоконника, стараясь прочитать, что там написано. Лёва встаёт следом, направляясь к доктору. Он встаёт рядом, вглядываясь в надпись, что вырезали явно чем-то невероятно острым: «С возвращением, Лёва». Валентин тяжело вздыхает, отходя на два шага назад. Он сжимает переносицу, устало прикрывая глаза. Все начинается с самого начала.***
— Ты не понимаешь? Его цель – Лёва! Если мы не будем заостряться на нём, то не видать нам победы! Посмотрите на бедного мальчика, что с ним будет если он ещё раз погибнет? Нужно спрятать Лёву как можно скорее, если мы этого не сделаем, то ему конец! — Вероника нервно ходит по комнате туда-сюда, поглядывая на Хлопова, что смотрел вниз, ощущая себя словно не в той тарелке. Лёва отходил от шока, что не покидал его последний час. Как только доктор заметил ту надпись на стекле, они мигом созвали Игоря, дабы обсудить все происшедшее. По пути в их прошлый штаб Валентин старался узнать хотя бы немного информации у Лёвы о том, кто это мог быть, но он молчал. Не мог сказать ни единого слова. Вероника, когда узнала о том, что происходит с Хлоповым, сорвалась с места и категорически отказывалась оставаться дома. От того и поехала вместе с Корзухиным. Походу, зря. Девушка ведь много переживает, слишком эмоциональна. — Я понимаю, Ника, но нам нужно сейчас узнать, кто это был. Если мы не узнаем у Лёвы, то не узнаем ни у кого. — Игорь переводит взгляд на Хлопова, что смотрел в одну точку не уводя взгляда. Корзухин усаживается на корточках напротив Лёвы, заглядывая в глаза парню — Лёв, нам нужно узнать, кто там был. Если мы не узнаем, то мир вновь может быть на волоске от гибели. — Прекрати давить на него! — Валентин влезает в разговор, подсаживаясь ближе к Лёве. — Сынок, давай я буду задавать вопрос, а ты отвечать, или просто кивать головой? Лёва кивает головой. — Хорошо. Что ж, тот, кто был с тобой в комнате, был тебе знаком? Кивок. — Он был мёртв? Кивок. Но не столь уверенный, как ранее. — Это был Валера? — Валентин, не сводя глаз смотрит на Лёву, который по какой-то причине резко перевел взгляд на доктора. Однако, кивка или что-то вроде того не последовало. — Лёв? — Да. Вроде. Игорь переводит недоуменный взгляд то на Валентина, то на Лёву. Видимо, услышанное не укладывается у него в голове. Практически все были уверены, что Валера мёртв. Как возможно то, что только озвучил Хлопов? — Но ведь... Валерка мёртв. Мы сами видели, что он пропал во время битвы с отцом Олегом. — Или он просто скрывался до этого времени — добавляет доктор. Он резко встаёт с дивана, направляясь в сторону улицы. Мужчина торопливо достает пачку сигарет, у самой двери зажигая сигарету зажигалкой. Как только Валентин исчезает в поле зрения, в комнате моментально повисло молчание. Игорь, смотря смятенными взорами себе под ноги, застыл словно статуя. Вероника молча разглядывала Хлопова, что без всяких эмоций смотрел тусклыми глазами в никуда. — Ты уверен, что это Валера? — Да. — Но он бы никогда не причинил бы тебе вреда. — Он и не причинял. Пугал. Но мне почему-то кажется что на этом он не остановится. У него определенно есть какая-то цель, просто так он бы не явился ко мне. В помещении вновь тишина. Такая пугающая, скрежащая по ушам. Лица ребят не выражают практически ничего, кроме бесконечной печали. Как тот, кому они доверяли как никому другому мог воткнуть нож в спину? — Как думаешь, что он задумал? Не просто же так это все. Игорь встал на ноги, подошел к столу, после чего схватил бутылку воды. Он неспеша подошёл к Хлопову, протягивая тому воды. Лёва пожал плечами. Он не взял бутылку, лишь с презрением посмотрел на воду в руках Корзухина. Ему ничего не хотелось. Ни пить, ни говорить, ни есть. Хотелось вернуться обратно домой и рухнуть в кровать. Сил у него и так не оставалось, словно та сущность высосала остатки жизни. Но ему следует взять себя в руки. Понять, что произошло с Валеркой. В сердце вдруг залетела искра надежды. А вдруг это был не он? Вдруг, это была другая сущность? Если это какая-то Лёвина грандиозная ошибка? — Игорь, помоги мне подняться. Игорь мигом оказался рядом с другом, помогая ему подняться. Хлопов, вставая на ноги, медленным шагом направился к тому самому углу, где он видел кровь в прошлый раз. Дойдя до него, парень опустился на корточки, стараясь найти тот самый красный след. Однако, на глаз он не попался. От безысходности Лёва стукнул по рядом стоящей тумбе кулаком, в следующий миг слыша лёгкий звон по полу. Хлопов водит очами по полу, стараясь понять, что упало. На глаза попадается небольшая черная бусинка, что по прежнему катилась по полу. Ещё одна прокрутка, и она окажется где под шкафом. Лёва резко поднимается, схватывая безделушку. Он, не разжимая ладоней, поднимается. Встает около стола, опираясь на него. Вероника и Игорь смотрят на Лёву с каким-то непониманием, по всей видимости, они так и не поняли что делал мальчишка. Чтобы не показаться сумасшедшим в их глазах, Лёва тяжело вздыхает, рассказывая: — Вчера я здесь видел небольшое пятно крови. Не придал этому значения. — Кровь? Лёв, какого хрена ты мне ничего не сказал? — Поэтому и не сказал. Начал бы паниковать, истеричка. — Я ещё и истеричка? Превосходно, Хлопов! Да ты... — Помолчи, Игорь. — его перебивает Вероника, что с интересом и замешательством смотрела на ладони Лёвы, что сжимал в них бусинку. Корзухин недовольно фыркает, нахмурив брови. Лёва раскрывает ладонь, разглядывая небольшую бусинку, что переливалась на ламповом свете. Хлопов явно знаком с этой вещью, только откуда? В голове всплывают разные моменты, но не единого с этой странной вещицей.***
1980 год. Советский пионерский лагерь «Буревестник». Лёва стоит около зеркала, поправляя красный галстук на шее. Проснулся он раньше всех, из-за уже такой привычной бодрости. Он смотрит через зеркало на небольшой, так называемый, «домик», что придумал Лагунов для своего спасения. Поможет ли ему это? Навряд-ли. Улыбаясь себе под нос от нежеланный мыслей, по прежнему не сводя глаз с простыни, он слышит как в «домике» что-то зашевелилось. Видимо, всеми любимый Валерка неспешно просыпается. Лагунов выглянул из-под пледа, сонно протирая глаза. Напялив очки на нос, его глаза сами прилипли к невысокому телу, что стояло напротив зеркала. Лёва, почувствовав на себе взгляд так называемого «друга», лишь усмехнулся. Мальчишка неспешным движением закрепил руки за спиной, поворачиваясь профилем на только проснувшегося Валеру. — С добрым утром, — Хлопов делает шаг в сторону Лагунова, наблюдая за реакцией мальца. — Ну и как спалось, Валерка? Валера недовольно сводит брови к переносице, после чего медленным движением оттягивает простынь, дабы выбраться из укрытия. Мальчик ничего не отвечает, не планирует отвечать на вопросы, на которые Лёва и сам ответ знает. — Некрасиво игнорировать друзей, Валер, — с нотками обиды шепнул Хлопов. Он стоит в каких-то нескольких шагах от Лагунова, но идти дальше не собирается. Не хочет пугать его. — У друзей кровь не пьют, — уверенно отвечает он на предлог. — А у кого тогда? — ответа не следует. Лёва лишь шире улыбается, обводя парнишку каким-то злорадствующим взглядом. Валера недовольно закатывает глаза, поднимаясь с кровати. Он хочет оттолкнуть Хлопова в сторону, дабы пройти, однако все не так просто. Лёва преградил путь, не позволяя тому пройти дальше. — Пропусти меня. — Нет. — Я сказал – пропусти. Лёва лишь лыбу давит. Пройти явно не даст, что ему надо тогда? Только вот, через пару мгновений улыбка спадает с лица Хлопова. Он опускает взгляд, чуть нахмурив брови, словно думая о чем-то. Либо же, делая выбор. Пару секунд стоит молча, явно обдумывая что-то. Однако, Лёва не заставил долго ждать. Принял решение, и достаточно быстро вампир тянется к карману, доставая оттуда небольшое украшение. Темные бусины на ожерелье красиво переливались в дневном свете, а само украшение медленно качалось в воздухе. — Возьми. — Это что? — Просто возьми — чуть ли не на пределе прорычал Хлопов, поднимая суровый взгляд на Лагунова. — Нет. Я не знаю что это. — Это оберег, а теперь, бери я сказал! — Что за оберег? — Чёрт, все тебе нужно знать! Когда эта штука на шее твоей, не будет трогать тебя никто. Стратилат мне сказал, что этого все похожие на меня боятся, вот я и взял для тебя. Сергушиной не давай, я своим передам, чтобы не трогали её. А вот тебя тронуть они могут. Только эта штука не позволит. — Почему я должен верить тебе? И зачем ты дал его мне? Ты меня должен вообще-то тоже сделать таким же упырем. — Тебя я уберечь хочу, бестолочь. — уже чуть ли не кипя сказал Хлопов. Он положил ожерелье в ладонь Лагунова, а сам развернулся, после чего быстрым шагом направился в сторону дверного проема. Валера ещё долгое время смотрел на украшение, но в конечном итоге все же решил надеть его. Он почему-то доверял Лёве больше остальных.***
Лёву словно током прошибает. Давнее воспоминание пришло совершенно неожиданно, также как и ушло. Хлопов тяжело вздыхает, оглядываясь по сторонам. Ника и Игорь по прежнему смотрели на Лёву с нескрываемым интересом в глазах, ожидая, пока тот сложит пазл. — Эту вещь ему подарил я. — Тихо вымолвил Хлопов. В его глазах отражалась сталь, а в сердце словно льдинка попала. Речь была столь хладнокровной и прямой, что можно было сказать, будто Лёву на мгновение заморозили. — Бусинку? — Было целое ожерелье. Я не знаю, куда делись остальные бусинки. Видимо, он порвал его. — Что оно тут делает? Лёва поднимает взгляд на Игоря, выражением лица указывая на всю глупость парня. — Скорее всего здесь он проживает. Но я не уверен. Нас здесь не было больше года, за это время могло многое измениться. Валера вовсе мог уехать куда-то, но, походу решил остаться здесь. Корзухин раскрывает рот, дабы что-нибудь сказать, но он не успевает вымолвить ни единого слова, как свет неожиданно замигал. Каждая лампочка начала поочередно взрываться, что вызвало у каждого нехилую панику. Вероника резко спохватилась, подбегая к Игорю. Корзухин же, в свою очередь словно спрятал девицу в своих объятьях. Хлопов резко встал, оглядываясь по сторонам. Лампы по прежнему взрывали, а из уст девушки доносились то-ли всхлипы, то-ли полу-вскрики, что вызвало вокруг сплошную какофонию. Лёва, подойдя к ящикам, немедля начал рыться в них, надеясь найти хотя бы свечу, или, если повезёт, фонарик. Удача в этот раз встала на сторону Лёвы. Парень откопал небольшой фонарь, с помощью которого он быстрым действием осмотрел помещение. Вокруг все стихло, лишь стекло под ногами ребят тихо хрустело. Хлопов направляет свет фонаря в дверной проем, после чего фонарик мигом летит на пол. В дверном проёме стоял он. Вампир обвел каждого не менее суровым взглядом, а после издал тихий рык. Походу, Валера не мог зайти без приглашения. Валентин Сергеевич заранее подготовился к приходу нечести, потому и поставил магическое поле, что не позволяет войти без особого приглашения. — Я знаю, это ты, Валерка. Заходи, не стой у порога. В то же мгновение Лагунов оказался рядом с Лёвой, что от едва присутствующего страха качнулся в сторону. Игорь явно что-то выкрикивал Хлопову, но он, по всей видимости, не слышал. Словно на него надели беруши, а сознание отключили. Не осознавая, что происходит, Лёва ощущает на своей шее чье-то тяжелое дыхание. Валера словно собирается с мыслями, думает, как лучше поступить. Но был ли это тот Валерка, что был раньше? Лёва был в этом не уверен. К темноте Хлопов все же смог привыкнуть, и сквозь темную пелену, он нашел ледяную ладонь парня напротив. Лёва положил кисть на тыльную сторону ладони Валерки, круговыми движениями поглаживая. — Не такой ты. — Лёва прижимает его ладонь к своей груди, заставляя старшего почувствовать стук сердца. Живого сердца. Вдруг, вспомнит? Вернётся в былые времена, вспомнит себя прошлого? Такого добродушного, отважного паренька... — Ты не можешь знать наверняка, какой я — Валера выглядит непробиваемым. Каким был, таким и остался. Однако, глаза его забегали по лицу Хлопова, словно бы вампир в чем-то засомневался, ибо был озадачен словами бывшего друга. — А помнишь как мы подружиться тем летом хотели? Как я тебе это ожерелье отдал, чтобы не трогали? А как я от того задиры тебя защитил? — Лёва говорит тихо, без намека на злость или боязнь. Спокойно, даже с некими нотками нежности. Лагунов смотрит стальными взорами прямо в глаза бывшему другу не шевелясь. Однако, что то в его выражении лица говорит о том, что Валера и вправду на деле не такой, каким его видели пару мгновений назад. Опущенные брови открывают вид на щенячьи глазки, что уже не выглядят столь уверенно, как ранее. Своей ладонью Лёва тянется к щеке Лагунова, но не успевает он и дотронуться до парня, как в помещение словно пулей залетает Валентин. С улицы светят фонари благодаря распахнутой двери, что своими лучами позволяют лучше увидеть происходящее. В его руках оружие, что смахивает на пулемет. Хлопов резко оборачивается на доктора, и даже не замечает, как Валера в мгновение ока оказывается около мужчины. Валерка выхватывает оружие, швыряя его куда-то в сторону. Следующие мгновения были прокручены словно в замедленной съемке. Лагунов одним спешным движением схватывает с одной из полок нож, также поспешно втыкая острое железо прямиком в ребро доктору. Хлопов срывается с места, подбегая к доктору и Валерке, что стоял уже где-то в стороне. Лёва хватается за нож, что торчит из тела Валентина, стараясь вытащить оружие как можно осторожнее. Он резко дёргает рукой, заставляя мужчину издать болезненный стон. — Валентин Сергеевич, я... — Лёва не успевает договорить, как мужчина настойчиво его перебирает. — Бегите, — едва успевает вымолвить мужчина, как сзади вновь слышатся громкие грохоты. Лёва быстро оборачивается, видя перед собой такую картину: Игорь прячет за спиной Веронику, что от страха чуть ли не кричит. Впереди них стоит нахмуренный Лагунов, что смотрит то на Нику, то на Корзухина. — Валера! — вырывается из уст Хлопова. Вампир мигом поворачивается корпусом на парнишку, что уже не сдерживая слез, сжимал тело доктора в своих руках. — Как ты это сделал? Я и Вероника нечистой крови, ты не можешь и на шаг приблизиться к нам! Как ты это, черт возьми, сделал?! — Его голос постепенно переходит на крик от отчаяния. Единственный дорогой ему человек медленно покидал этот мир, и Лёва не может ничего сделать. Совершенно ничего... — Оберег отца Глеба. — словно отрезал Лагунов. Увидев дрожащего на полу Лёву, вампир на миг будто затаил дыхание. На сию секунду он выглядел крайне растеряным, что было совершенно не похоже на него. Однако, вся неуверенность мигом исчезла, и в тот же момент парень выглядел вновь уверенным в себе. — Убирайся! — Лёве больно, как никогда. Всё, к чему он так долго стремился, чего годами пытался достичь, рухнуло в сию же секунду. Все чувства на мгновенья притупились и, на его глазах стала виднеться влага. Столькие годы он старался подружиться с Валерой, узнать его лучше, и все это привело к гибели самого родного за последнее время, Лёве человека. Его рука сжалась в кулак, чтобы унять дрожь гнева и печали. Внутри словно что-то сломалось, что-то, что теперь никогда не сможет вновь стать целым и невредимым. Ещё больнее было от того, что Хлопов прекрасно понимал: былые чувства никуда не делись, по какой-то причине стали лишь крепче, отчего на душе стало ещё дурнее. Валера с неким отвращением поглядывает на еле дышащего доктора, после чего не смотря назад, делает шаги спиной к дверному проему. В следующее мгновение он бесследно исчезает в темноте, оставляя компанию в страхе и смятении. Как только Лагунов скрылся, Игорь мигом бросился к доктору и Лёве. Его тело уже было обмякшим, а глаза его потеряли свой свет, оставляя за собой лишь безжизненный взгляд. Хлопов плачет в наздрыд, словно малое дитя, у которого отобрали нечто драгоценное. Сзади мальчика появляется девушка, что заботливо старается оттащить его от тела уже мёртвого мужчины. Но Лёва противится. Отпускать не хочет. — Лёв, ты не виноват, — Игорь присаживается на корточки, надеясь поговорить с Хлоповым без истерик и слез. — Если бы я не впустил его, то этого бы не произошло! — Хлопов кричит, стараясь доказать неправоту Игоря. Старший парень тяжело вздыхает, сжимая пальцы на переносице. Он подсаживается ближе к Лёве, укладывая ладонь на предплечье мальчишки, что нервно вздрогнул от нежданных действий. — Даже если бы ты его не впускал, то это бы случилось. Валентин Сергеевич в любом случае отаковал бы Валерку. — Корзухин по какой-то причине выглядит крайне спокойно, хотя должно быть иначе. Смотря в наполненные болью глаза, Игорь сочувственно сводит брови к переносице, взглядом выражая всю свою тоску. В тот же миг Лёва вновь ощущает очередной прилив слез. Уголки глаз неприятно пощипывают, а губы кривятся в выдавленной улыбке. Корзухин позволяет другу выплакаться, потому подталкивает его в объятья. Обнимая его со всей нежностью, Игорь похлопывает его по плечу, словно брата. Слушая тихие всхлипы Хлопова, старший продолжает незаконченную речь — А знаешь, ведь Валерка не тот. Что-то с ним стало, он рассудок будто потерял. Не наш это Валерка, не наш... — Лёва плачет лишь сильнее. Сколько боли в тех звуках, сколько отчаяния и ненависти... Они все слишком молоды для этого, за что судьба принесла им такое жестокое наказание? — Не твой это грех, Лёв, — продолжает Игорь — нет твоей вины в смерти Валентина Сергеевича. Слышишь? Хлопов отстраняется от Корзухина, смотря вниз, прямо на бездыханное тело, он едва заметно кивает головой. Игорь ещё раз хлопает парня по плечу, принуждая его наконец успокоиться, ибо нужно вывести тело в город.***
Сидя за столом, Лёва ковыряет вилкой в тарелке. Аппетита нету, и настроения тоже. В голове сплошной бардак и множество гнетущих мыслей, что не так легко устранить. Парень поднимает голову, наблюдая за тем, как Вероника и Игорь о чем-то тихо переговариваются, также ковыряясь в еде. В разговор пары Хлопов не влезал, да даже слушать не хотел. Небось опять обсуждают банальные и добродушные вопросы, дабы избежать жестокой реальности. Наконец доев, Лёва поблагодарил за ужин, отправляясь в выделенную ему комнату. Теперь Ника и Игорь взялись за Лёву, так как больше у него в этом городе никого не было. Они могли отправить его обратно к родителям, но он категорически отказался. Сказал, что не оставит их наедине с этим монстром. Как бы Лёвы ни пытался, ненавидеть Валеру у него не получалось. Вместо ненависти он чувствовал лишь боль. Да такую сильную, что хотелось выть и рвать все в клочья от отчаяния. Но он держался. Не смел показывать настоящего себя. Решил взять себя в руки, и больше не ныть. Как он решил для себя, слезы – признак слабости. Относительно в его случае, ни в чем больше. Ему нельзя показывать свои слабости. И он поклялся, если проронил хоть одну слезинку – себя же убьет не задумываясь. Стоя около окна, Хлопов вглядывался в ночные улицы. Ночью этот город по особенному прекрасен. Фонари едва освещали различные тропинки, а летний ветер обвевал листья деревьев, заставляя ветви пошатывается в различные стороны. Насладившись красотой ночи, парень неспешным шагом дошел до кровати. Снимая с себя верхнюю одежду, Лёва удобно ложится на кровать, ещё некоторое время смотря в потолок. Завтрашний день пройдет тяжело – в этом он не сомневается. Без доктора все будет намного сложнее. Он был, наверное, единственным кто здраво мыслил в этой теме. Он намного опытнее, чем Игорь или та же в пример взятая Вероника. Окунувшись в свои мысли, парень не замечает, как почти проваливается в сон. Пару мгновений, и он уснет, однако... Страх. Страх вновь сковал тело, заставив дыхание Хлопова ускориться в несколько раз. Он приоткрывает очи, поворачиваясь на бок, дабы вглядеться в темноту. В темном углу он замечает темный, высокий силуэт, что в следующее мгновение вышел на лунный свет. Валера. Так Лёва и знал. — Убирайся. — страх исчезает также незаметно, как и появился ранее. На этот раз Лёва ни сколько не боится. Знает, что его не тронут. Не знает почему он так спокоен и уверен в том, что Валера не притронется к нему, но почему-то чувствует – его и пальцем не тронут. Лагунов мучительно долго молчит. Один его взгляд пронзает Лёву чуть ли не насквозь. Хлопов невольно сжимается, когда ощущает вес на конце кровати. По всей видимости, Валера решил присесть. Как чудно́. — Что тебе нужно, Валер? Уходи. Ты убил его. Считай, отца моего погубил. Если ты и меня убить пришел, то валяй. Но на этот раз я хочу слова сказать предсмертные: Я ненавижу тебя. — Лгать разучился ты, Лёвка. — "Лёвка"... Так Лёву называла только его родная мать, и лишь изредка Валентин Сергеевич. Только родные люди могли кликать его этой формой имени. — Ты не можешь меня ненавидеть. Думаешь, я до сих пор не знаю, какое притяжение ты испытываешь ко мне? На этот раз дыхание затаил сам Лёва. Он молчит, не смея ответить на вопрос. Знает, если постарается дать себе оправдание – не поможет. Правда уже сама собой вскрылась. — Я не отрицаю этого. Но ты тот, кого я должен найти и уничтожить. — Я же говорил, что когда-нибудь я стану тем, кого вы будете искать. Но ты только посмотри, я уже прямо в твоих сетях, почему ты ничего не делаешь? — Валера встаёт с кровати, и Лёва чувствует знатное облегчение. Однако, все это ненадолго, ведь на сей раз Лагунов подходит ближе к самому нему. Хлопов натягивает плед выше, прикрывая тонкую шею, дабы вампир даже вздумать о том, чтобы укусить не мог. — Уходи, Валер. Уйди, пожалуйста. — шепча куда-то в плед, Лёва неожиданно чувствует на своих волосах холодные пальцы, что медленно перебирали каждую прядь. Подушечки пальцев Лагунова опускаются ниже, останавливаясь около очертания губ. Лёва сжимает губы, не позволяя пальцам вампира дотрагиваться до них. — Запретный плод. — ставя перед фактом вампира, Хлопов тяжело вздыхает. Его щёки уже покрылись пунцовым румянцем, а дыхание едва заметно ускорилось. В темноте наверняка этого не видно, а вот горячие щёки говорят сами за себя. От речей Лёвы, Валерка невольно хмыкнул. Хоть и Лагунова это не остановит, он на время убирает руки. Но не для того, чтобы дать Лёве наконец возможность уснуть, а для того, чтобы взобраться вновь на кровать. Подвигая Хлопова ближе к стене, Валера забирается на простыни. Лёва явно против. Он старается оттолкнуть вампира, сгнать его со своей постели, однако он непреклонен. Каким упёртым был, таким и остался. Это качество все-таки оставалось при нем, никуда не делось. Хоть что-то от прежнего Валерки сохранилось. — Какого... — Валера бесцеремонно припадает к чужим губам, едва заметно улыбаясь в поцелуй. Лёва чувствует, как тёплые волны расползлись змейками по всему телу, собираясь где-то внизу живота и завязываясь в тугой узел. Лагунов целует по-детски, лишь покрывая уголки губ едва уловимыми чмоками. Этот лёгкий, но такой долгожданный для них обоих поцелуй отдавался едва примечательными нотками бархотности и субтильности. Знатно недоумев, Хлопов поспешно отстраняется, заглядывая в ярко-голубые глаза. Слегка прищурив взгляд, Валера отвечает на зрительный контакт. Смотрят долго, непрерывно. Смотрят так, словно оба желают ответы на свои вопросы получить. Валера неспешно поднимается с кровати, по прежнему не открывая взгляда, отходит на несколько шагов назад. — Серьёзно? Теперь ты так просто уйдешь? — Лёва испытывал неудовлетворенность, которая появилась, когда неожидавшее его событие случилось. Сейчас он понял, какую ошибку совершили эти двое. Им нужно бороться друг с другом, а не обжиматься посреди ночи на одной кровати. Валера молча скрывается в темноте, как оно и ожидалось. Хлопов медленно переворачивается на другой бок. На этот раз он точно не сможет уснуть. По крайней мере, ближайшие пару часов – точно.