Собранное по кусочкам счастье

С тех пор прошло пару дней. Придя в школу, как всегда, незадолго до звонка, Фэн Синь в раздевалке сразу невольно обратил внимание на Му Цина, вернее, даже не на него, а на то, как странно на бывшего товарища смотрят несколько парней из их и параллельных классов. Кажется, именно этих четверых, несколько дней назад сдали в анонимном опросе. Было разбирательство, звонили родителям, но в итоге отделались они в целом легко. Странная ситуация конечно вышла. Но Фэн Синь не придал этому большого значения. В его голове успела проскочить мысль о том, что не к добру это все конечно, и взгляды в сторону Му Цина не просто так. Но безразлично пожав плечами он вышел из раздевалки и направился в класс. Этот момент быстро вылетел из его головы. Ему ведь все равно. Наверное. Уроки на удивление шли довольно в бодром темпе и такой удушающий скуки, как обычно, на него не нагоняли. Все даже прошло бы нормально, если бы не одно большое «но». Этим «но» стал его сосед по парте, причем бесил он даже больше обычного, что в целом раньше было сложно себе представить. Но Му Цин всегда умел превзойти ожидания. Сегодня же, вообще как с цепи сорвался: по несколько раз за урок, как бы случайно толкал бывшего друга локтем, чтобы его рука соскочила, а ручка некрасиво чиркнула по конспектам, крошки от ластика, таким легким движением кисти, смахивал именно на половину парты сидящего рядом, щелкал кнопкой на своем полу сломанном механическом карандаше, издающей противный звук. В общем, как мог, действовал на нервы. Фэн Синь же, в свою очередь, находясь в своем типичном сонном и безразличном состоянии поначалу и вовсе этого не замечал, но спустя какое-то время даже он напрягся, а в конце концов сдерживать свое раздражение стало почти невозможно. Когда Му Цин, в очередной раз, щёлкнул кнопкой на карандаше, парень нервно повернулся в его сторону и, чуть-ли не вскочив, выкрикнул почти в голос — Да ты достал! — получилось намного громче, чем он рассчитывал. Класс удивленно обернулся, послышались смешки, а перебитый учитель физики лишь недовольно и с укором приподнял брови. Тут же поняв ситуацию, юноша смущенно пробормотал что-то вроде «простите» и принялся притворяться, что пишет с видом человека, увлеченного уроком, а не только что громко сказав странность на весь кабинет. На лице Му Цина мелькнула победная ухмылка, будто бы, это было именно то, чего он добивался — Вообще не понимаю, о чем ты. — язвительно и с почти неприкрытым самодоволием шепотом бросил ему парень. Глубоко вдохнув, Фэн Синь подавил в себе внутреннее желание прямо сейчас врезать по этой ехидной роже и решил попробовать сосредоточиться на учебе. Раздражающий сосед же, на протяжении оставшегося дня предпринял еще несколько попыток повторить произошедшее на физике, но не получив особой реакции, успокоился и вроде решил больше не донимать какое-то время. Наконец, уроки и дополнительные занятия, которых, у многих выпускающихся в этом году, было немало, закончились. Вздохнув с облегчением, Фэн Синь бросил свой взгляд на улицу за окном. Зима неминуемо близилась, и с каждым днем света становилось все меньше. Ему на мгновение показалось, что вот, вроде бы, еще только вчера в это время светило яркое солнце. Хотя это и неудивительно, ведь из-за постоянных «зависаний» и не особой концентрации на происходящем, парень помнил дай Бог половину того, что происходило в его жизни за последние 2 года, поэтому, стоило ему хоть немного обратить внимание на реальность, как приходило осознание, насколько же все изменилось и как много времени прошло на самом деле. Возможно, это была даже не столько его особенность, сколько просто свойство человеческой памяти, подобно решету просеивающей воспоминания, и неуловимо и безвозвратно ускользающего времени, а невозможность юноши не увязать в своих мыслях просто усугубляла эффект. Но и к этому он постепенно привык. Фэн Синь вообще был убежден, что ко всему постепенно привыкаешь, неважно, хочешь ты того или нет. Выйдя из класса, и, выполнив просьбу их старосты, занести стопку тетрадей в учительскую, о которой он сначала благополучно забыл, из-за чего пришлось возвращаться, парень наконец собрался отправиться домой, желая сделать это как можно скорее. Уже прошло какое-то время от окончания уроков, поэтому, тускло освещенные остатками уличного света из окон коридоры пустовали. Бродить по таким непривычно тихим школьным помещениям было гораздо приятней. Вдруг, до его слуха донеслись голоса. По началу Фэн Синь пропустил их мимо ушей, но в какой-то постепенно они стали громче и грубее. А после, послышался голос Му Цина. Наверное, в другое время он бы и это равнодушно проигнорировал, но сейчас голос бывшего друга был какой-то странный. Вроде все такой же раздражающий, но все безразличие и ехидство в нем сейчас будто бы стали совсем уж явно напускные и специально демонстрировались, словно пытаясь скрывая за собой что-то. Такое было редкостью. Ну, по крайней мере, по мнению Фэн Синя. Парень и сам не понял, как это получилось, но ноги почему-то сами понесли его туда. Он старался не торопиться и оправдывал это несвойственное для себя действие чем-то вроде «гляну, проверю что все норм и сразу домой». Необходимость найти ответ на вопрос, о том, а какая ему разница, нормально ли все, юноша предпочел игнорировать. Он наконец нашел источник звуков. Это был пустой кабинет со стенами, завешанными формулами и таблицами. Судя по всему, чужой кабинет физики. В этой школе, все предметные классы были схожи между собой. Поэтому и этот, был один в один похож на тот самый, в котором сегодня произошла та, неловкая для Фэн Синя ситуация. От одного воспоминания о которой, парня окатило неприятной смесью стыда, раздражения и нотками злости на соседа. Однако, отгоняя неприятные чувства, юноша заглянул в приоткрытую дверь кабинета. Перед ним предстала следующая картина: Спиной к нему, окружив один из углов класса стояла та самая группа парней, которую он уже видел в раздевалке утром. А в этом самом углу был… Му Цин. И вот последние, по не очень понятной для самого же Фэн Синя причине, заставило его очень сильно напрячься. Эти трое говорили на довольно повышенных тонах, наседали на зажатого в угол, и судя по его виду, абсолютно не понимающего своего положения парня. Хотя с большей вероятностью, он просто пытался создать такое впечатление. Ситуация стремительно накалялась — Да ты заебал уже! Больше всех надо?! Че ты вечно лезешь то не в свое дело? Сидел бы молча! — кричал нападающих из параллели, который явно был на пределе — Вот именно! — поддержал первого стоящий рядом — А вы заебали дымить в туалете. Вас наказали за то, что вы курите, я то тут причем вообще? — он закатил глаза. Му Цин, в отличие от кричащих, специально говорил как можно спокойнее и безразличнее, что в целом было свойственно ему, когда в нервной ситуации парень пытался скрыть свой страх. Фэн Синь хорошо знал эту его особенность из многих лет дружбы в прошлом. — Не пизди. — мрачно отозвался парень, являвшийся одноклассником. — я прекрасно видел, с каким усердием ты выводил наши имена в опросе. За идиотов нас держать не надо! Ты за это ответишь. — Признайся уже и извинись! На этом разойдемся. — заключил его тираду Ци Жун, сидящий на одном из столов чуть поодаль всех остальных. Разумеется он наслаждался «представлением» и не хотел так быстро его заканчивать, но все же понимал, что если дело дойдет до серьезной драки, а Му Цин потом снова стуканет, то проблем ему не избежать. Да, именно ему, Ци Жун разумеется не переживал о последствиях ни для кого из этой компании, кроме себя. На всех из нее ему было глубочайше плевать. Просто состоять в такой группе было очень и очень удобно. Они ведь считаются крутыми, их боятся. А если и натворят чего, то он, как учащийся на класс младше, понесет гораздо меньше ответственности. Му Цин явно не собирался делать сказанного ему, что было и неудивительно, учитывая его характер. — Хорошо, даже если это был я, то это было справедливо. Унижаться и просить прощения за правильное решения перед такими, как вы, я не собираюсь. Понятное дело, что говоря это, юноша пытался сохранить остатки собственного достоинства, рассуждая, что если агрессоры не получат своего так легко, то им надоест и они уйдут. На это же наивно надеялся и Фэн Синь, все так же стоящий за дверью. Однако, видимо фраза парня добила остатки терпения самого злобного из нападающих, и он с громким «Засунь себе, знаешь куда, свою справедливость! Просто извинись ты уже!» размахнулся и с силой ударил по лицу объекта своей ненависти. Фэн Синь за дверью вздрогнул и застыл как вкопанный. Внутри вспыхнула ярость, и ее он уже не пытался для себя никак объяснить. Му Цин, если еще и мог как-то сохранять остатки внутреннего спокойствия и самообладание до этого, теперь явно растерял весь свой контроль. Параллельно с волной боли от удара, по телу прокатилась еще и волна давно ушедшего, но незабытого страха, сковывающего тело и заставлявшего цепенеть, не в силах даже проронить ни звука, а про то, что бы дать отпор и речи идти не могло. Его обсидиановые глаза широко распахнулись, а сам он еле заметно пошатнулся. Не предприняв никаких попыток увернуться, следующий удар он получил прямо под ребра. Новая вспышка сильной боли и вместе с ней усиливающийся ужас. На этот раз, на ногах он не устоял и, упав на пол, посмотрел на нападавших снизу вверх. Юноше на мгновение показалось, что перед ним не несколько придурковатых ровесников, а отец, с перекошенным от ярости и алкоголя лицом, разминающий руки и быстро приближающийся. Его тело и губы предательски задрожали, открыто демонстрируя уже ничем не прикрытый страх, не перед этой группой, а перед всплывшим образом, но сейчас они слились для него воедино. Гораздо более реальных обидчиков же такая его реакция позабавила. Разумеется, они не понимали причин такого поведения Му Цина, поэтому, сделали один и тот же вывод, что это они такие грозные и сильные. Тут уже к избиению подключился второй, пнул сидящего на полу, да с такой силой, что у последнего искры из глаз посыпались. Конечно, все уже поняли, что столь желанных ранее извинений не добьются, поэтому решили отыграться другим, гораздо более жестоким способом. А поведение жертвы сейчас только добавляло всей компании уверенности в том, что никакого отпора они не получат. В ушах у Му Цина зазвенело. Последним, что он увидел, был быстро приближающийся силуэт Фэн Синя, который наконец-то вышел из ступора и поспешил вмешаться. Спокойнее от этого однозначно не стало. В его гремучую смесь чувств из страха и боли добавилась еще и безысходность. Да, на секунду в душе блеснула надежда, что эту ситуацию в будущем Фэн Синь припоминать и издеваться не станет. А если решит всыпать за все прошлые и настоящие обиды, как в глубине души сейчас Му Цин думал, он и заслуживает, то присоединяться к толпе не будет. Они конечно в плохих отношениях, но это было бы совсем подло. Так что, по его рассуждениям самыми логичными правильным было то, что он, либо один встретит его после школы, либо просто дождется пока останутся вдвоем. Но даже эта сомнительная надежда быстро погасла. Ведь оставался логичный вопрос: «если бить не будет, то зачем он здесь сейчас?». В голове зародилась мысль о том, что неужели он — Му Цин настолько отвратительно невыносим, что даже такой человек, как Фэн Синь, сочтет происходящее сейчас справедливым и решит поучаствовать. Удивлению сидящего на полу не было предела, когда он услышал крик бывшего друга, на агрессоров — Вы что творите?! — голос был наполнен искренней яростью В этот момент Му Цина пребольно ударили по голове и, видимо, перестарались — Фэн Синь?.. — почти не слышно слетело с губ юноши перед, тем как в глазах застыла темнота, и он потерял сознание. Началась драка. Фэн Синь был довольно неплохо сложен, и опыт в подобном после начальной и средней школы у него был, но даже так, против троих конечно он сначала проигрывал. По итогу ему разбили нос, и сильный удар пришелся по скуле. Однако это не помешало ему после, все же дать достойный отпор. Спустя почти 10 минут все трое нападавших предпочли убраться и таким образом, видимо, признавая свое поражение. Трое, потому что Ци Жун сбежал намного раньше, надеясь в будущем сделать вид, что вообще не был к этому причастен. Фэн Синь выдохнул. Ярости понемногу отпускала. Он провел рукой по лицу. Кровь. Юноша только сейчас ее заметил. Нужно было как побыстрее ее остановить, ведь если она попадет на одежду, то дома возникнет много вопросов и о драке узнают. Этого, ясное дело, он допустить не мог. Вернувшись в класс с салфеткой в носу, он посмотрел на все еще находящегося без сознания Му Цина. В голове появилась мысль о том, что неплохо бы отнести того в медкабинет, если тот еще работает в это время. Но эта идея была отклонена им. Фэн Синь понимал, что подобное действие окончательно растопчет и без того сильно покалеченную сегодня гордость пострадавшего. И несмотря на то, что она обычно его бесила, сейчас делать этого почему-то очень не хотелось. Но вот так оставить парня без сознания одного, тоже было не вариантом. Значит оставалось дождаться, пока тот очнется. Поэтому, поправив парты, Фэн Синь опустился на пол около Му Цина. Вздохнув, юноша посмотрел на бывшего друга. Черные густые ресницы, такого же цвета волосы, челка, неровно спадающая на лицо, расслабленные мышцы лица, бледная кожа и наверное даже излишняя худоба — все эти черты казались такими знакомыми, но одновременно совсем уж чужими. «Красивый». — такая мысль вдруг промелькнула в его голове. Да, невероятно бесящий, до жопы гордый и порой, по мнению Фэн Синя, не слишком логичный, но очень красивый. Он в который уже раз вздохнул. Наличие подобных мыслей его явно напрягало. Поэтому, юноша как можно быстрее попытался их отогнать. Когда сделать это, хоть и не без труда, получилось, парень перевел свой взгляд на улицу за окном, где уже зажигались фонари, и задумался о своем.