Неправильный выбор

— Нова. Вас вызывают, — Ренато был краток, как и всегда. Он никогда не проявлял эмоций, выполнял указания как робот и всегда знал, что и кому ответить. Ему пророчили великое будущее и место в совете Магистериума. — Он уже тут? — Нова поправила складки своего многослойного одеяния и напоминала священника. Блестящая медаль на груди слепила глаза всем, кто её замечал. Она была особенной в этом месте. — Да. Я вас провожу. Они вышли из комнаты и двинулись вперед по бескрайним коридорам. Ученики воскресной школы приветствовали их пожеланиями и поклонами, но на Ловчую смотрели с подозрением. Скопление людей за окном привлекло внимание Новы. С ней никто не делился подробностями происходящего. Сегодня же все были взбудоражены, спешили выполнить поручения, чтобы участвовать в процессии. — Что сегодня будет? — Казнь. Они остановились перед высокими и массивными дверями. Ожидавшие в очереди служители были недовольны тем, что Ловчую приняли первой, но промолчали. Охрана пропустила их вперёд. Зал был залит светом яркого солнца, золото и дорогие камни блестели. Колонны уходили ввысь, поддерживая потолок, исписанный картинами, которые рассказывали историю обычных и Других. — Ренато, оставь нас, — голос наставника был тихим и в то же время его было слышно отовсюду, словно он мог управлять самой тишиной, — дитя, ты хорошо справилась с заданием. Как твоё самочувствие? Говорят, ты не покидала комнаты с момента возвращения. — Я хорошо себя чувствую, наставник, но… — Но? — Мне было тяжело. — Понимаю. Быть среди этих непокорных, не знающих покоя и истинной цели нашего существования, не могло быть лёгкой задачей для тебя. Пойдём. Нас ждут. Нова сдержала тяжёлый вздох. Дело было вовсе не в этом. Оникс был первым, кого поймал Магистериум. Его выследили, завели в угол и поймали в клетку. Таллис до последнего вздоха бился с неприятелями, пока в конце концов не был убит сильной рукой ловца. Немногие могли понять боль, которую испытал анимаморф. Их природная связь с животными не могла поддаться ни одному из объяснений. Это было больше, чем чувства, присущие людям, сильнее, чем инстинкты животных. И эта связь была разрушена самым жестоким образом: показательно, жестоко и на виду у анимаморфа, неспособного ничего сделать. Анимаморфы, посланные Веспер за Ониксом вернулись быстро. Быстрее, чем кто-либо мог ожидать. — Его усыпили, — кратко, без каких-либо эмоций и подробностей. Весть о смерти Оникса разлетелась по миру Других с невероятной скоростью, разжигая огонь восстания, ненависть и ярость. Анимаморфы не могли простить жестокость Магистериума. Массовые убийства ловцов и набеги на фургоны с животными стали обыденностью, вынуждая Магистериум принять меры. — Веспер? — Ловчая постучала в дверь кабинета, та поддалась. На столе была карта с красными отметинами. — Нова? Проходи. После случившегося в Гнезде стояла мрачная атмосфера, гнетущая и давящая. Всем не хватало счастья, которое в себе всем нёс Оникс. Союз Сожжения медленно разрушался изнутри. — Ты в порядке? — Если так можно сказать, — Веспер задвинула шторы, закрыла дверь и подошла к Нове, ласково приобнимая. Усталость и постоянный стресс брали верх. Ведьма не высыпалась, стараясь отдавать всю себя на спасение и защиту Других, — а ты? — Я в порядке, — Нова сжала подол плаща. Она чувствовала себя виноватой во всём, словно была главной участницей произошедшего. Могла ли она что-то сделать? Помочь? Ей было невыносимо больно наблюдать за остальными. Ловчая с усилием разжала пальцы и обняла в ответ, прижимая к себе как можно сильнее. Она хотела поделиться своим теплом, забрать все горе себе и разделить эту ношу. Нова глубоко вздохнула - миндаль и кофе - как в их первую встречу. Теперь этот запах был родным и преследовал её везде: на кровати, в душе, в шкафу с их общей одеждой. Как далеко они продвинулись. Веспер нежно провела ладонью вдоль щеки, заправила прядь за ухо и аккуратно поцеловала. Нова почувствовала жар в теле. Из-за всех событий они так давно не были вместе. Казалось, одна лишь ночь может избавить их от всех бед, но это было только началом. — Я…хотела поговорить с тобой, — Нова начала издалека. Ей хотелось открыться Веспер, рассказать все тайны, но в то же время она боялась. — Давай позже, ладно? Скоро должен вернуться Люсьен, — её ласковая улыбка успокоила взволнованное сердце. — Хорошо. — Никому, кроме нас, не должно быть известно о существовании Источника силы, — поучительно продолжал наставник, наблюдая за тем, как громогласно и радостно приветствуют его служители и другие священники, — иначе это подвергнет опасности наше общество. — Я знаю, — Нове было не по себе. Цель, к которой она стремилась, заключалась в другом — обеспечить безопасность обычным людям, а не использовать против Других, — что же станет с ними? — Мы найдём им применение. Они станут порядочными, послушными, осознают, для чего на самом деле были созданы. Тело чернокнижника висело рядом с другими. Красные кресты на их одежде говорили сами за себя. Никто не смел снимать их, хоронить, как подобает. Они должны были висеть до тех пор, пока не появятся другие — новые жертвы. Нова сжала ладони и не смела отвернуться. Она была тому виной, она стала их палачом, когда ступила на порог их Гнезда. Но она не думала, что всё обернётся этим. Она хотела помочь, она хотела быть полезной, она хотела заслужить своё место, быть такой же, как все. — Мы справимся, — шепнула тогда Веспер, поджав губы. Она старалась быть сильной, не показывать слабости и не лить слёзы, не отступать, — мы обещали им, что добьёмся своего. Все собрались на главной улице. Нова стояла подле наставника, окруженного немногочисленной, но сильной охраной. Двери одной из башен открылись. Двое мужчин вывели пленницу в грязной ночнушке, с синяками и кровавыми отметинами на руках и ногах. Её лицо было скрыто золотистыми прядями. Горожане плевались и выкрикивали оскорбления, словно она была виновна во всех их несчастьях. Конструкция заскрипела. Женщину привязали к столбу. Стоило ей поднять голову, Нова задрожала, прикрыв рот рукой. Веспер смотрела перед собой и не видела ничего. Серо-голубые глаза казались неживыми, стеклянными, как у куклы. — Ведьма! — Убить! — Проклятая! — Ты заслуживаешь смерти, Другая! Голоса слились в вой ненависти и ярости. Вся толпа напоминала ненасытных зверей, которым стоило дать команду, и они бы её разорвали. Им было недостаточно того, что это был последний день приговорённой к казни, её последние минуты. — Держи себя в руках, Нова, — скрипучий голос обратился к ней. Наставник подал знак рукой, не оборачиваясь, — неужели тебе жаль эту женщину? — Я… — Нова не смогла вымолвить и слова, продолжая смотреть перед собой. Что значили их отношения? Что значили слова любви и клятвы верности? Неужели они были перечёркнуты и забыты? — Начать! Люди в черных плащах зажгли факелы. Толпа взревела, ликуя. Огонь, неуправляемый, неудержимый, охватил сухие ветви, побежал вверх по столбу, дерзко касаясь своей жертвы. Золотистые локоны сжимались, превращаясь в черные хрупкие нити. Кожа, чистая и гладкая, будто таяла, окрашиваясь в красные пятна. Нова хотела подбежать, вытащить её из пламени, укрыть ото всех бед, спрятать так, чтобы никто не нашёл, но не смогла даже сдвинуться с места. И тогда, тогда-то её и заметили. Голубо-серые глаза, взгляд которых убеждал даже самых упрямых, вселял надежду и давал веру, теперь был пуст. И эта пустота была адресована Нове. Среди всех, кто здесь был, кто не мог вынести одной лишь мысли ходить по той же земле, что и Другие, кто ловил и мучил Других, именно Нова была тем, кто заслужил немого послания. Веспер молчала. От её ночнушки оставались жалкие тряпки. Её красоту уже ничто не могло вернуть. Она гасла и гасла на глазах у всех. — Когда источник будет найден, мы сможем стать свободными, — все знали, как много Веспер отдала ради поисков, немногие могли бы выдержать столько испытаний и преград, но она продолжала бороться, — мы с тобой сможем ходить по улицам без оглядки, говорить на любые темы. Мы начнём жить. Нова прижалась к Веспер, пряча наготу под одеялом. Они смотрели на звёздный потолок и делились мыслями и мечтами. — Это будет замечательно, Вес, — Нова постаралась улыбнуться, отгоняя мрачные мысли, — я бы могла…познакомить тебя со своими родителями. Веспер понимающе кивнула, ведь знала, какие непростые отношения были у её возлюбленной с ними. Им оставалось совсем немного. — Надеюсь, мой возраст их не смутит. — Ты прекрасна. Сильна и умна, — Нова притянула к себе Веспер, вовлекая в долгий поцелуй, — ну, и богата. — Значит, проблем возникнуть не должно, — Веспер улыбнулась, — Я люблю тебя, Нова. Ловчая сделала короткий вдох, закрывая лицо руками. Это не могло закончиться хорошо. Веспер не давила и не переубеждала, давая волю чужим эмоциям. Она сама начинала сомневаться в том, что делает. — И я. Я тебя люблю, Веспер. Нова смогла собраться, сделала первый шаг навстречу и замерла. Все крики прекратились, проклятия закончились. Толпа замолчала, словно завороженная наблюдала за ведьмой. Веспер улыбалась, странно, словно её заставили, словно потянули за уголки губ и скрепили невидимыми скобами. Это была незнакомая ледяная улыбка — насмешка над всеми. Она знала, что её уже ничего не спасёт, никто её не спасет, и продолжала улыбаться. Что-то блеснуло в небе и упало на костёр. Огонь всполыхнул, полностью поглотив Веспер. Люди закричали, разбегаясь в стороны. Нова продолжала смотреть вперёд себя, не веря тому, что видит. Все чувства и эмоции словно покинули её. Всему виной она, она и всегда она. — Смотрите, смотрите! Пламя разрослось, закружилось, отгоняя от себя людей, и превратилось в птицу, большую и громкую, яркую, ярче, чем само солнце. Её голос был слышен всем, её крик достиг каждого сердца. Люди продолжали бежать, толкая друг друга, не разбирая дороги. Нова старалась дышать и следовать за наставником, но поток испуганных горожан утянул её. Чья-то рука, холодная и шершавая, в зеленых пятнах вела её за собой, не отпуская. Нова почувствовала, что ей не нужно сопротивляться, лишь продолжать идти. Они оказались в переулке. Незнакомец в плаще тяжело дышал, опершись на стену. Нова потерла запястье, не чувствуя боли, сделала это по привычке. — Почему ты здесь, Хорхе? — кто бы ещё это мог быть, как не он? — Спасаю тебя от этих обезумевших… — он прикрыл рот рукой, она слышала его тихие всхлипы, — может быть, ты не хочешь быть спасённой. — Это ты кинул бутылёк? — Да. — Веспер… — маленькая надежда родилась в душе. — Нет. Она не смогла бы. Веспер хотела даже свою смерть сделать символичной, чтобы её запомнили, чтобы не забывали, — и тут же угасла, оставляя неприятное послевкусие. — Ты ведь всё знаешь. Почему пришёл? — Не знаю, была ли Веспер в здравом уме тогда, но она дала мне указания, — Хорхе вытянул бутыль из-под плаща и отдал Нове, — я сделал это только потому, что это было её последним желанием. Её последним желанием. — Почему ты остался в Риме? Почему не ушёл с Люсьеном и остальными? — Я не могу оставить тех, кто нуждается в помощи. Они бы не одобрили, — Хорхе натянул капюшон, — Веспер сказала, что от тебя избавятся в скором времени. — Что это значит? — Не знаю. Надеюсь, Веспер не ошиблась в тебе. Береги себя, Нова, — травник сбежал, скрывшись в подворотне. — Но... Нова сжала бутылёк в ладони и медленно побрела в Церковь. Люди с опаской смотрели на площадь, громко шептались, а повсюду патрулировала охрана. Ловчую без каких-либо вопросов и претензий пропустили внутрь. Там её встретил Ренато. — Вы в порядке? Она кивнула, не поднимая головы. Бутылёк в руке стал теплее. — Я сообщу вашему наставнику. Возвращайтесь к себе. — Ренато. — Да? — Вы...нет, ничего. Он бесшумно удалился. Служители, окружившие их, мгновенно потеряли интерес и ушли по своим делам. Нова вернулась к себе, она никак не могла сосредоточиться на настоящем, в её голове вновь и вновь всплывал образ Веспер, её последний взгляд, последняя улыбка. Она стала Фениксом, восставшим из пепла, но так и не вернулась к ней. Закрыв за собой дверь, Нова осела на пол. Вновь и вновь она проживала этот ужасный и ненавистный ей день. Что значили слова Веспер и Хорхе? Действительно ли от нее хотели избавиться? Неужели, она избрала неверный путь? Она не хотела убийств и смертей, она хотела жить и быть среди своих близких, она вновь хотела оказаться в Гнезде, пробовать сомнительные и невкусные блюда Хорхе, слушать истории Оникса и ворчание Шена, спорить с Люсьеном относительно исторических фактов и быть рядом с ней, с Веспер. Нова хотела вернуться, вернуться назад, к ним, к их счастливому прошлому. Повернуть время вспять… — Я могу, я могу это сделать, — Ловчую осенило. Отвар, данный Хорхе и присланный Веспер, мог усилить её силы. Но как далеко бы она вернулась? Она могла спасти хотя бы Веспер. В коридоре послышались шаги. Кто-то бежал к ней. Их было несколько человек. Она точно знала, что никого не пускали в это крыло, кроме Ренато. В груди стало больно от сильных ударов сердца. — Нова, — в дверь постучали. Это был Ренато, — вам необходимо пройти со мной к наставнику. Дело срочное. — Да…да, я только переоденусь! — Нова отошла от двери. Что если она ошиблась? Может быть, ее подозрения были поспешными? — Нова. Вы скоро? — Да, секунду! — Ловчая отпила отвар и почувствовала прилив силы, — Черт, придется решаться. Нова вышла в соседнюю комнату - ванную - и заперлась, подперев дверь стулом. У нее была лишь одна возможность. Забравшись в ванну, она сосредоточилась на своей силе. Даже если она ошибалась, исправить ошибки в прошлом намного проще. — Десять, девять… — Нова! Вы выходите? — не получив ответа на свой вопрос, Ренато открыто отдал приказ, — Нам нужно её достать, живо открывайте дверь. — Восемь, семь, шесть… Они были уже в комнате. — Пять, четыре, три... Они ломились в ванную комнату. — Два, один… Ренато не успел коснуться её. Нова была под сильным действием Присутствия. События прошлого проносились перед ней, сливаясь в ленту времени. Жар от отвара распространился по всему телу, душил ее медленно и мучительно. Голоса, звуки, шум, которые ей доводилось слышать, смешались воедино в оглушающий звон. Лица людей появлялись перед ней нескончаемо, стали одним пятном. Нова сильнее напряглась, позволяя внутреннему пламени охватить себя полностью, пока все вокруг не превратилось в кромешную тьму. Наступила тишина. Нова Нова Нова Кто-то звал её. Чей-то голос, взволнованный и ласковый. Она шла к нему, тянулась, как могла. Нова Нова Это был конец…? Нова — Нова! — её потрепали по плечу. Нова разлепила веки и пожалела об этом. Свет от ночника был невыносимо ярким, она зажмурилась, — Какое счастье, что ты очнулась. — Я ведь говорил, что ей нельзя напрягаться. А вы все: «Хорхе, ты как мамочка». Хорхе? — Ты сказал, что она будет в порядке. — Не моей идеей было идти на крышу, Веспер. Веспер? — Я не думал, что она потеряет сознание. — Оникс, ты никогда не думаешь. Оникс? — Посмотрим, что ты скажешь, когда мои когти доберутся до твоего пальто. «Твоего пальто»? Шен? — Нова, вы в порядке? — этот голос. Нова вновь открыла глаза, игнорируя головную боль, головокружение и приступы тошноты. Только один человек в Гнезде обращался к ней на вы. И это был даже не человек. Серые глаза смотрели на неё с особым вниманием. — Люсьен? Как вы… — Нова резко поднялась, оглядываясь. Это была её комната, собственная комната в Гнезде, где собрались все, — Оникс… Шен… Хорхе и Веспер. Ловчая поднялась на ноги и подошла к каждому, внимательно осматривая. Она едва держалась, но пораженный разум не беспокоило слабое тело — он требовал объяснений. Нова не могла поверить тому, что видит: — Вы…но как…я ведь… — Нова случайно увидела свое собственное отражение. Ее запястье было чистым, её лицо было другим, — где моя метка? — Метка? У тебя не было инициации, — Хорхе подошёл к ней ближе, проверил температуру, — не пойму, что не так. — Ты не мог перепутать травы? — Шен, как всегда, был предельно тактичен. — Нет, конечно. Доза была правильной, по времени идеально - секунда в секунду. — Нова, мы волновались. Мне жаль, что мы поспешили с обрядом посвящения. Кажется, тебе нужен отдых, — Веспер говорила уверенно и вежливо. Нова стремительно сократила между ними дистанцию и крепко обняла её. Это были они, настоящие, живые, такие, какими она их запомнила, — Нова? — У меня получилось, я смогла, — Нова улыбнулась и горячие слезы полились по её щекам, — простите…я не хотела, простите меня… — Нова, что такое? — Веспер аккуратно подвела её к кровати, усаживая, — Ничего не произошло. Это я виновата в том, что ты выпила то зелье. — Нет-нет, я всё расскажу. Обязательно расскажу. Я так рада тому, что смогла, — Нова смахнула дорожки слез, судорожно вздыхая, — я смогла вернуться к вам. Никто из присутствующих не понимал изменений, но Нова заверила их в том, что все в порядке. Теперь все точно будет в порядке.