В чём твоя проблема, Вельвет?

      Ближе к полудню солнце скрылось за плотными тучами, и больше не пекло голову. Венир же, сосредоточившись на работе, планомерно орудовал валиком, покрывая облезлый бетон белым слоем краски. Брук, держась рядом, читал ему лекцию о поп-музыке 70-80-х годов, и непрерывно помешивал палкой краску в ведре чтобы она вступила в реакцию с растворителем. —... Ну так вот, они же изначально были Björn & Benny, Agnetha & Fridа. Года так до семьдесят третьего. Но название оказалось слишком длинное, и плохо запоминалось. Так что, лидер по приколу начал называть группу ABBA. — Ну да, всё логично. У первых трёх имена на "A" и "B" начинаются,— Венир небрежно стёр локтем с щеки капельку краски, продолжая прокрашивать голые участки,— А у последней? — А у последней на "А" заканчивается,— завершил Брук, зачерпывая в ковш получившуюся субстанцию, налил в пустеющую кюветку. Венир тут же прокатал по ней валик, стараясь не оборачиваться в сторону здания больницы,— И, кстати, хоть ABBA исполняла поп-музыку, даже не думай называть её попсой! Это не сегодняшние зацикленные биты с рифмой по типу "кровь-любовь-морковь", которую придумывают под травой, с целью срубить деньжат с фанов!— он с серьёзным лицом погрозил Вениру пальцем. Но тот, хоть и слушал с интересом, поворачиваться в его сторону не спешил. Можно было даже подумать, что Венир был просто очень серьёзно увлечён работой,— Потому что члены группы вдохновлялись и шведским народным творчеством, и даже Моцартом, Верди, Бахом! Понимаешь?       Венир активно закивал, шагая правее, но, так как он совсем не смотрел по сторонам, наступил прямо в кювет с краской, заляпав кеды, и штанины робы. — Да что ж ты будешь делать!— Брук поставил опрокинутую ёмкость на место, и вновь наполнил до краёв,— Венир, надо по сторонам смотреть. Чего это ты?       Венир, на мгновение остановившись, тихо ответил, не оборачиваясь: — Не поверишь, Брук. Но...— он замялся,— Заметил, минут двадцать назад пациентов вывели на прогулку? — Ну. — Я сперва пытался разглядеть среди них Вельвет. Но вместо этого... Видишь там парня? Рыжий такой, в белой пижаме? — Они все в белых пижамах,— изогнул бровь Брук, но всё-таки заметил рыжего юношу, что стоял в дальнем углу площадки для выгула, и смотрел Вениру в спину, не мигая, и странно улыбаясь,— Ага, вижу. — Он всё ещё смотрит на меня?— перейдя на шёпот спросил Венир, хотя их с Бруком разговор и так не был слышен на том расстоянии, которое разделяло их с пациентами. — Ага, капитально жрёт взглядом. — Вот и я это чувствую,— сказал Венир, сглотнув, торопливо закрашивая оставленные им же проплешины в покрытии. — А ты чего ожидал? Должен же понимать, кто там за забором находится. Да и, я думал, тебе не привыкать к пристальному вниманию. — Я ведь уже не звезда. А пялится на меня какой-то псих, а не фанаты. — Так может, это твой фанат?— усмехнулся Брук. — Ещё хуже...       Издалека послышался окрик санитара. — Через пять минут собираемся у входа! И прошу, не забывайте тапки на улице, как в прошлый раз!       Рыжий парень, взволнованно глянув на врача, тут же подорвался с места, и подбежал к забору, размахивая руками. — Венир! Венир!— закричал он, отчего тот тяжело вздохнул, зажмурившись. — Твою мать... — Да ладно тебе, пообщайся с бедолагой, может, ему от этого легче станет?— подбодрил его Брук.       Венир обернулся, отложив валик. Лихорадочно блестящие глаза незнакомца и странная широкая улыбка заставили Венира дрогнуть, напомнив ему Вельвет. В последние годы, и особенно в период их оглушительной славы, он слишком часто видел её такой же... Пугающей. Но игнорировать парня и правда было бы как-то неправильно, так что, развернувшись, он натянул широкую улыбку и неловко помахал ему, приближаясь к забору: — Приве-е-ет...— протянул было он, но незнакомец, переполняемый эмоциями, тут же перебил его. — Привет! Меня зовут Лобстер! Я так рад тебя видеть, Венир, ведь ты мой любимый артист! Знаешь, кода я узнал, что тебя отправляют в тюрьму, я был в ярости. Это было самое глупое решение суда! — Э-э-э... Да, приятно познакомиться, Лобстер... — Он сказал "Лобстер"?— настороженно подал голос Брук. —... Но суд сделал всё правильно. Я несу ответственность за совершённые преступления. Всё логично,— аккуратно продолжил Венир. — Это... Это так благоразумно,— восхищённо выдохнул Лобстер, округлив глаза,— Ты намного рассудительней твоей сестры. Но... Кто с тобой это сделал? На тебе живого места нет! — Погоди, ты видел Вельвет? "Рассудительней сестры"? То есть, вы уже общались? Вы давно виделись с ней? — О, не парься, с ней всё в порядке, если ты хочешь спросить меня об этом,— спешно отмахнулся он,— Давай лучше о тебе! Кто с тобой это сотворил? Что произошло?       Венир смущённо почесал в затылке, и промямлил. — Н-не важно... — Это был Сор, да?— вдруг тихо уточнил Лобстер, перестав улыбаться, и склонив голову на бок, касаясь лбом металлических сплетений забора. На изящное лицо легла тень, выделив незаметные ранее лиловые синяки. Круглые глаза блеснули по-новому.       Венир, будто парализованный столь верной догадкой, только кивнул — Так, поболтали и хватит,— влез Брук, и схватив Венира за рукав, повёл его обратно. — Сказано же было, собираемся! Прогулка окончена,— снова крикнул санитар, отлепляя Лобстера от ограждения, и уводя ко входу. — Венир! Венир!— закричал он, упираясь,— Одна просьба! Передай Сору привет от Лобстера, пожалуйста! Вот увидишь, он оценит!       Брук же, поджав губы, только нахмурился, и тихо шепнул, провожая того взглядом. — Забудь о его просьбе. Ладно? Неизвестно, как Сор на такое отреагирует. *** — Шах,— неуверенно сказал Венир, сдвинув коня ближе к краю доски, и снова загоняя чёрного короля в угол. Из магнитофона играла та самая ABBA, о которой днём рассказывал Брук. А над сидящими за доской приятелями склонился худосочный Рой, наблюдая за партией. Соседи куда-то отошли, оставив этих троих одних,— Правильно? — А у тебя начинает получаться!— сказал Рой. — Да прям! Брук мне поддаётся, я ж вижу,— задорно ответил Венир. Но, всё-таки, довольный собой, он горделиво откинул чёлку от лица, элегантно закидывая ногу на ногу. — Ха, на комплименты нарываешься?— ухмыльнулся Брук,— Если видишь, что поддаюсь, значит, какое-то понимание у тебя уже есть. Уже не такой хлебушек, как раньше. Авось, к концу моей отсидки сделаю из тебя достойного соперника. А то Рой не всегда играть хочет. — Ты относишься к этому слишком легкомысленно,— ответил Рой, нахмурившись. — Ага, меня бесит, что ты зачем-то тащишь с собой ещё и шахматные часы. Ну не люблю я по таймеру играть!— буркнул он, и переместил короля на соседнюю клетку, и тут же замер, прислушиваясь.       Привычный гул голосов из соседних камер стих. По общему пространству эхом разнеслись звуки шагов, и знакомый бас. — Я убью его! Мелкий засранец! Ему не жить!       Венир не замечал переменившейся обстановки. Увлечённый обдумыванием следующего хода, он склонился над доской, подперев подбородок. В какой-то момент его лицо озарила победная улыбка, и он, взяв коня, приготовился совершить решающий ход. — Мало-о-ой!— загрохотало прямо над его ухом. Доска оказалась перевёрнута, а фигуры разлетелись по всей камере. Узловатая ручища схватила его за шиворот, поднимая с табуретки.       Венир взвизгнул от неожиданности, и тут же прикрыл себе рот. Сор развернул его лицом к себе. — Что, крыса, нажаловался кому надо, да?— пророкотал он ему в лицо, и влепил затрещину так, что его голова дёрнулась в бок. — Убери от него свои копыта, осёл!— заорал Брук, но подоспевший приятель Сора тут же повалил его на пол одним ударом.       Рой, только и смог, что прижаться к стене, не решаясь дать отпор. А Венир, наблюдая за этой картиной, впервые ощутил... Злость? Жгучую, придающую сил, и твёрдость движениям. Да как они смеют так обращаться с его другом? — Руки прочь от Брука, баклан!— внезапно для самого себя гаркнул он. Его бархатистый голос перешёл на грубый, стальной бас. Опешив от такого, Сор даже не успел среагировать, когда Венир, взбрыкнув, вырвался, и налетел на мужчину, что успел уже разок пнуть Брука по животу. Он с размаху влепил ладошками по чужим ушам, оглушая врага. — В себя поверил?— зарычал Сор, напрыгивая следом. Все трое повалились в одну большую дерущуюся кучу.       Увы, Венир тут же ушёл в проигрывающую позицию, потому что, пока Сор уверенно махал кулаками, Венир отбивался оплеухами, царапался, и кусал его. Единственное, что спасало его от полного превращения в котлету, это то, что он извивался, словно уж, уворачиваясь от доброй половины ударов, и заставляя мозолистые кулаки вхолостую лупить по бетонному полу, отчего костяшки быстро сбились в кровь.       Устав от возни, Сор наконец изловчился, и поймав чужие запястья, прижал их одной ладонью к полу, усевшись на его бёдрах. Другой рукой он с скользнул к себе в карман, достав хищно блеснувшую заточку, сделанную из украденной из столовой ложки. — За Булочку заступаешься... Как трогательно. Я бы сказал, что это делает тебе честь, если бы не твоё поганое крысятничество, ничтожество! Из-за тебя, сын собаки, меня ждёт повторный суд! Мне грозит строгач!— его налившиеся кровью глаза были готовы просверлить во лбу Венира дыру. С присвистом сопя сквозь плотно стиснутые зубы, он наклонился ближе к такому же оскалившемуся лицу Венира, поднося заточку опасно близко к его шее,— Ну что, Мелкий, последние слова будут?       Венир, опьянённый растёкшимся по венам адреналином, скалился в ответ, и только выплюнул: — Ты хочешь тихонько прирезать в камере того, кто слабее тебя... Но крыса, при этом всём, я, Сор? Может, будет правильнее выйти раз на раз, и набить друг другу рожи по-честному, и при свидетелях?— он со злостью закусил губу, тут же чувствуя заполнившую рот кровь. Осознание того, что он может умереть прямо сейчас не пугало его. Возможно, это был вполне логичный исход его бестолковой жизни?— Но, конечно, ты этого не сделаешь! Тогда напоследок приношу весточку от Лобстера. Он просил передать тебе привет!       Сор было размахнулся для удара, но услышав эту несуразную кличку, опустил заточку, и отстранился, сощурившись. — Значит, ты знаком с этим ублюдком, Мелкий?— после недолгой паузы спросил он, и тут же слез с него, отступая в другой угол камеры, пятясь, и учащённо дыша.       Брук и Соров приятель, прекратив кататься по полу, и мутузить друг друга, изумлённо уставились на открывающуюся им картину. Венир неуклюже поднялся на ноги, исподлобья смотря на своего обидчика. Заточка была быстро спрятана в штанину подрагивающими руками. — Значит, хочешь подраться при свидетелях, Малой...— Сор сжал кулаки, нервно клацнув челюстью, и передёрнув плечами,— Хорошо... Через неделю в душевой после 18:00. И только попробуй не прийти. Одной заточкой дело не ограничится. — О, не переживай, буду как штык! — Вот как... Хорошо. Ламми, пойдём,— гаркнул он. — Но Сор... — Я сказал, пойдём!— громче повторил он, и они оба покинули камеру.       Тяжело вздохнув, Венир медленно опустился на стоящую рядом койку, и хмуро уставился в ту сторону, куда удалилась эта парочка. Его руки начали мелко дрожать, а глаза увлажнились. — Венир, мать твою за ногу! Ты что творишь!— налетел на него Брук, тряся того за плечо,— Венир! Венир, ты хоть понимаешь, что только что произошло? Какого чёрта ты так спокоен? — Он в шоке,— подал голос Рой, отлипая от стены, и приближаясь к ним. —... Я взял свою жизнь в собственные руки,— наконец сказал он, поднимая расфокусированный взгляд. — Нет, ты буквально совершил самоубийство,— ответил Брук. — Не совсем. Он скорее отсрочил свою смерть на неделю вперёд, Брук,— возразил Рой, нахмурившись. — Так, хватит меня хоронить,— воскликнул Венир, сжав кулаки. — А как иначе-то?!— сорвался на крик Брук,— Ты хоть думаешь головой? Ты ведь понимаешь, что шансов у тебя, мягко говоря, маловато?! — Не напоминай!— рявкнул Венир в ответ, перейдя на визг, но тут же спокойней продолжил,— Я уже устал для всех быть половой тряпкой. Я принял решение, и через неделю я буду драться с этим уродом! И мне плевать, что победит в этой драке, скорее всего, он, а не я! Мне надоело терпеть, Брук. Просто надоело!       Брук вздохнул, уселся рядом с ним на койку, и опустил голову. — Точно... Извини, что накричал. — Да... С кем не бывает. Будь у меня чуть больше смелости, я бы тоже орал в такой ситуации,— он вздохнул, спрятав лицо в ладонях.