Любовь простит всё?

             Рен Тао — красивый, подтянутый, строгий мужчина лет двадцати пяти. Глава компании "Тао", унаследованной от отца. Женат и имеет трёхлетнего сына. Жанна Тао — его супруга. Она младше своего мужа на два года. Домохозяйка, сидит с малышом, пока её муж пропадает на работе чтобы прокормить семью.       Всё было просто прекрасно. Рен любил свою семью и всячески это доказывал. Забота, дорогие подарки, совместные прогулки по выходным. Жанна буквально купалась в его любви, отдавая свою ласку и любовь взамен. Всё было прекрасно, до одного переломного момента – Рен перестал проявлять свои чувства к жене, скорее, уже обыденно целуя её по утрам, без слов о любви. Быстро съедал свой завтрак и толком даже не прощаясь с сыном, уходит на работу, предупреждая чтобы супруга не ждала его к ужину. Мол, много работы. На что женщина просто кивает, провожая его до двери вместе с ребёнком на руках.       Пока глава семейства пропадает на работе, неизвестно чем занимаясь, Жанна хозяйничала по дому. Убиралась, стирала, готовила кушать, занималась с сыном. И так до вечера. Она ложилась спать без него, одна на огромной двуспальной кровати. А просыпалась уже в объятиях любимого мужа, от которого почему-то пахло женскими духами. Судя по запаху, не дешёвыми. — Это секретарша. Она постоянно обливается этими вонючими духами, что подойти к ней невозможно! — оправдывался мужчина. Сначала Жанна поверила ему, ведь и у неё есть такая знакомая, которая будто принимает ванны из духов, но осадок никуда не делся, и потому его прикосновения к коже приносили уже не такое сильное удовольствие.       Его горячие губы на шее приносили лишь отвращение, а грубые ладони под ночнушкой и подавно. Почему-то было жутко неловко, когда он стал снимать с неё тоненькую ночнушку, покрывая обнаженное тело поцелуями. Было уже не так приятно, поскольку от него пахло женскими духами, что сильно настораживало женщину. — Рен, это что? — в один прекрасный жаркий день Тао Рен устроил себе выходной, намереваясь провести этот день с семьёй. Жанна хотела поставить стирку, и когда, перебирая вещи, она наткнулась на нечто интересное и подозрительно на воротнике идеально белой рубашки мужа. Алая отметина женских губ.       Это не её помада. У Жанны вообще нет столь яркой красной помады, она не любит выделяться так сильно. А на её бледном личике, на фоне алых глаз и серебряных волос такая помада бы сильно выделяла её пухлые губы.       Она дрожащими руками протягивает мужу рубашку. Брюнет лишь посмотрел на пятно как на обычную грязь, махнув рукой и вернувшись к ноутбуку, в котором что-то усердно печатал. — Обычное пятно, просто закинь в стералку и всё. — Кто? — своим резким вопросом она ввела его в секундное замешательство. Мужчина перестал стучать пальцами по клавишам, перевёл свой янтарный взор на супругу, что чуть ли не со слезами на глазах сверлит его взглядом своих чудесных блестящих глаз. Губы поджались, пытаясь скрыть дрожь, но выходило плохо. — Дорогая, ты ревнуешь меня к секретарше? Брось эти глупости, я... — У меня нет такой помады, Рен! За дурочку меня не держи, я хоть и наивная, но не глупая – дважды два сложить могу! Я ещё раз спрашиваю, Тао Рен, и лучше тебе сказать мне правду: Ты изменяешь мне с другой? — она смотрела на мужа строго, до боли сжимая его рубашку в руке.       Как же хочется разорвать её в клочья. Вместе со своим носителем. — Жанна. — мужчина поднимается с кресла и медленно подходит к дрожащей жене. Та отступает на шаг назад, смотря на него затравленным взглядом. — Ответь, и тогда я подумаю: простить тебя или нет. — Хорошо. — брюнет быстро сдался, — Да, я изменил тебе со своей молодой секретаршой. Она соблазнила меня, и я не сильно-таки сопротивлялся.       В Жанне что-то звонко треснуло. Мир внутри неё рухнул, буквально выбивая почву из под ног. Но она держится, не падает. Взгляд становится стеклянным, пустым. Горькая слезинка разрезает нежную щечку, капая с подбородка на пол и разбиваясь вдребезги. Как её сердце, осколки которого больно врезаются в лёгкие, доставляя дикий дискомфорт. Рубашка летит на пол, к ногам своего хозяина, укрывая собой часть его ступней. Мужчина остаётся стоять посреди комнаты неподвижно, с тоской и непередаваемым чувством вины провожая уходящую спину любимой супруги, которая пошла собирать вещи и Мена.       Покинув ставший ей чужим дом, женщина, держа в одной руке ручку чемодана, а другой прижимая к себе годовалого сына, направилась по уже выученной вдоль и поперёк дороге туда, где она сможет успокоиться вкусным, ароматным зелёным чаем и разложить всё по полочкам. Путь не занял больше тридцати минут, а во дворе просторного дома её уже встречал забавный светловолосый мальчик, который завидев любимую тётю, бросил всех своих солдатиков в траву и побежал навстречу, радостно крича: — Тётя Жанна! — мальчуган заключил женщину в свои крепкие объятия, зарываясь личиком в её юбку. — Хана, здраствуй! — надевая счастливую маску на далеко не счастливое лицо, она с улыбкой погладила мальчика по голове. — Вы в гости? А где дядя Рен? И почему вы с багажом? — тараторил он, засыпая несчастную вопросами и с интересом заглядывая ей в красные, словно два рубина глаза. Жанна замялась, не зная как подобрать слова, чтобы ребёнок её понял и перестал донимать расспросами. Слава всем богам, мама мальчика пришла на помощь. — Хана, отпусти тётю Жанну, не видишь что ли, она устала! — на терассе появилась женщина с точно таким же цветом волос, как у мальчика. Она стояла скрестив руки на груди, смотря прямо на сына со слабым прищуром. — П-прости... — мальчик сразу отошёл от Жанны, виновато опустив голову. — Ничего страшного, я тоже скучала по тебе, дорогой. — Жанна мягко улыбнулась ему, ласково пройдясь по его светлым волосам и вновь взявшись за чемодан, прошла к подружке, которую не видела целую неделю. — Привет. — Здраствуй. — они обнялись и зашли внутрь.       Они зашли на кухню и расселись за столом, на котором стояла корзинка с ароматной горячей выпечкой и чаем. Мен, заметив песочное печенье, потянулся за ним, чуть похныкивая от того, что не дотягивается до вкусного лакомства. Жанна улыбнувшись, подцепила тонкими пальчиками печеньку, протянула её любимому сыночку, что сразу вцепился в угощение, мусоля его во рту. — Ну рассказывай, какими судьбами и почему с чемоданом? — взяв кружку с дымящимся чаем, светловолосая поднесла её к губам, осторожно дунув на поверхность напитка. — Ничего от тебя не скроешь, — Жанна невесело усмехнулась, крепче обнимая своего малыша, так напоминающего своего папу. — Йо дома? — Нет, в магазин ушёл. А почему спрашиваешь? — Не хочу обсуждать это в его присутствии. — она прекрасна знала, что муж её подруги является лучшим другом Рена, и не хотела чтобы тот узнал о низком поступке своего друга, из-за которого его жена с ребёнком сбежала из дома. Йо хороший человек, и услышав обо всём, наверняка бы вознамерился вправить тому мозги на место. — Это как-то связано с Реном, я правильно поняла? — сделав маленький глоток горячего напитка, спросила Анна. Жанна не стала ничего говорить, молча кивнув. — Понятно. — выдохнула Анна, — И что он натворил такого серьёзного, что собрала вещи и ушла? — Он изменил мне, Анна. — грустно ответила блондинка, наблюдая за реакцией подруги. Та всегда была сдержанной, и сейчас она не сильно-то показала своё удивление, перестав пить чай. Кружка опустилась на стол с глухим стуком, жидкость пошла мимолетной рябью. Только этим жестом она показала своё удивление. — Ты уверена в этом? Рен хоть и кажется тем ещё Казановой, но изменить любимой женщине он вряд ли способен. — она спокойно смотрела на подавленную Жанну, надеясь увидеть в кристально чистых алых глазах подруги привычную для всех девушек и парней ревность. Но нет, в них была лишь грусть, тоска и боль. — Я тоже думала что у нас всё идельно – он любит меня, я люблю его и у нас замечательный сынишка, но не всё так гладко, как оказалось. — грустно вздохнула Жанна, сдерживая гадкие слёзы, что воинственно стремились к глазам. Губы предательски задрожали и она зарылась аккуратным носиком в мягкие волосики мальчика, который беззаботно мусолил печенье, кроша его на себя, на маму, и на пол. — Сначала он стал поздно приходить домой, потом от него начало вонять женскими духами, не моими, а последним стало то, что я обнаружила след женской помады на его рубашке, опять же, не моей помады... он сам признался, что изменил мне с секретаршей. — голос дрожал, срывался в всхлипы. С глаз всё же потекли горькие слёзы, падая на макушку Мена. Жанна выглядела сломанной, что не понравилось Анне – её подруге.       Сказать, что Анна ошарашена новостью, ничего не сказать. Она видела боль подруги, но ничего сказать в утишение не могла – поступку Рена нет оправдания – ведь не знала, что нужно говорить в таких ситуациях. — Знаешь что, — она встала из-за стола и подошла к плачущей женщине, — Иди отдохни, тебе нужно побыть одной и успокоиться. — аккуратно положив руки на плечи подруги, сказала Анна.       Жанна слабо кивнула и наскоро смахнув слёзы, поднялась со стула и пошла следом за Анной. Анна привела её в свободную комнату, предоставив её просторы женщине с ребёнком, а сама ушла, оставив её наедине с самой собой и, очевидно, с сыном. Она была благодарна Анне за это.       Та, в свою очередь, вернулась обратно на кухню, пытаясь переварить сейчас всё то, что узнала. Почему-то ей показалось это не удивительным – Тао Рен молод и красив, в добавок богат – нет ничего удивительного в том, что на него вешаются другие девчонки, игнорируя обручальное кольцо на его пальце. А служебный роман босса и его секретарши – банальный закон жанра, но об этом не стоит рассказывать ранимой блондинке с красным цветом глаз. Но с другой стороны, Тао ещё со школьной скамьи бегал только за одной юбкой – это Жанна. Он, как и она, очень ценил их брак, и даже гордился своей красавицей женой. И вдруг он прыгает в постель к другой... Анна знает как поступила бы, если бы узнала что Йо ходит налево — убила бы на месте, причем обоих. Но слава богу, муж не дает ей повода усомниться в его верности. Интересно, что же сподвигло такого однолюба, как Тао, пойти на такое? — Я вернулся! — послышался знакомый голос в прихожей. — У нас гости? — Ты купил всё, что я просила? — она поворачивается на прошедшего в кухню мужа, не сразу ответив на заданный им вопрос. — Да, можешь прверить. — он поставил пакеты на стол. — Так у нас гости, или ты купила себе новые туфли, пока я шатался по магазинам? — Жанна пришла. — просто, без подробностей ответила Анна, принявшись на пару с мужем опустошать пакеты, параллельно праверяя, действительно ли он купил всё. — А-а-а... небось опять всем косточки промывали, — усмехнулся Йо. — Можно и так сказать. — К слову, а где она? — доставая из недр пакета шоколад, специально зашелестев оберткой, на звук которой прибежал маленький ураган, выпрашивая у отца сладость. — Я отвела её в комнату, ей не хорошо. Так, Хана, сладкое только после супа! — ответила Анна, отобрав у бедного ребёнка шоколадку и убирая ту в сторону, даже не взглянув на расстроившегося Хану. Йо пожал плечами, мол: "Раз мама сказала после супа, значит после супа. Я тут бессилен.". — Ну ма-а-ам... — начал капризничать мальчик, щенячими глазками смотря на маму. — Я сказала нет! Иди играй, пока читать книжку не заставила! — но женщина осталась невозмутимой, пригрозив самым ужасным. Хана мигом улетел на улицу, дальше играться в солдатиков, штурмующих гигантскую стену из камней, которую он строил целых пять минут.       Анна разобрала свой пакет и хотела уже поставить чайник, как Йо снова подал голос. — А чего она пришла, раз ей нездоровится? Отлежалась бы лучше дома, Рен сегодня вроде дома, он позаботился бы о ней. — он закончил со своим и поставил перед Анной банку кофе и упаковку чая. Женщина замялась на минуту, думая, что же ему ответить. Он продолжал стоять сбоку от неё, покорно дожидаясь ответа. — Ну, как бы тебе так сказать, чтоб помягче? — сдвинув тонкие брови к переносице, задумалась она. — Скажи просто как есть. — он пожал плечами. — Они поссорились. Прости, это всё, что я могу сказать. — выдохнула Анна, надеясь, что мужу хватит ума не задовать вопросы и дальше. — Ничего себе... это что же такое случилось, что эта парочка поругалась? — очевидно удивился Йо, спрашивая, скорее воздух, чем расчитывая на ответ от самой Анны, которая уже поставила точку на этом разговоре. — Не знаю, но если узнаю – твоему другу не жить! — она раздреженно зашипела, ткнув пальцем в грудь своего мужчины. На это действие он только усмехнулся, осторожно взяв её руку. — Разумеется. — улыбнулся он перед тем, как накрыть губы жены своими.       Жанна сидела на кровати, поглаживая спящего сына по волосам и спинке. Малыш уснул в милой позе: лежа на животике, раскинув ручки в разные стороны и согнув ножки в коленках. Она смотрела на с улыбкой и со слезами на глазах, видя в нём феноменальную схожесть с Реном.       Рен.       Этот мужчина посмел пренебречь её искренними чувствами, растоптав их и разбив столь хрупкое сердечко. Вот она сидит на кровати в доме их друзей, вспоминает его неловкое признание в средней школе, когда он забавно краснея, признался ей в своих чувствах и спросил, не хочет ли она быть его девушкой, пока эта вакансия открыта. Как он потом кричал на ржущих над ним ребят, которые видели всё через открытое окно классного кабинета. Вот это были времена... любовь, прогулки до поздна, первый поцелуй и много чего волшебного, связанного с школьными годами.       Теперь она его жена и мать их общего ребёнка. - "Да, я изменил тебе со своей молоденькой секретаршей. Она соблазнила меня, и не сильно-то сопротивлялся." - пронеслась его фраза в голове, заставляя сердце болезненно сжиматься. Вслед за его словами, в голове возник оброз, – она вспомнила, что видела один раз его секретаршу, когда приходила к нему на работу. Молодая, лет, эдак, двадцать ей, миловидная, стройная. Длинные ухоженные голубые волосы водопадом ложились на хрупкие плечи и ровную спину, большие ясные глаза, того же цвета, что и волосы, пухлые губки, аккуратный, чуть вздернутый носик. Неплохую для её возраста фигуру подчеркивал деловой офисный костюм, темной темно-синей юбкой выгодно подчеркивая стройные ножки девушки. Имени её Жанна не помнит, но помнит, что та является родной сестрой их общего старого друга.       Она соблазнила его, а он поддался, толком не выражая ничего против. Как давно между ними закрутился роман? Обида захлестнула Жанну с головой, вынуждая стискивать зубы до скрежета, чтобы не зарыдать во весь голос и не перепугать всех жителей дома. Хрустальные слёзы падали на юбку, впитываясь в ткань и оставляя после себя мутные пятна. На шее качнулся серебряный ажурный крестик, его подарок на их годовщину. Она сжала его рукой, беззвучно плача.       В доме Тао царила угнетающая тишина. Она давила на мужчину, сидящего за рабочим местом и пишущим какое-то заявление. На душе тяжко – он предал свою любимую. И чем он думал, когда разрешал чужим нежным пальчикам порхать по его обнаженной груди, а чужим алым губам целовать его крепкую шею, игриво чмокая в кадык? Почему не оттолкнул, не поставил на место наглую девчонку, у которой в голове только одно – красавчик босс. Пилика знает что он женат, но всё-равно решила пойти ва банк и удача, восхитившись её решимостью, повернулась к ней лицом. Тао не устоял перед женским очарованием и настойчивостью, с которой девушка расстегивала пуговицы его рубашки. Жанна была не такой. Возлюбленная была лишь ведомой, покоряясь ему и даря ласку, нежно целуя и тихо постанывая мужу на ушко. Рен был доволен и этим, ему всё нравилось, как он думал.       Однако, на горизонте появилась она... невозможная, скромная, жизнерадостная. — Чёрт! — воскликнул мужчина ударив рукой по столу. Он запутался окончательно. — Я люблю Жанну. Я долго добивался её, у нас есть чудесный сын, похожий на неё больше, чем на меня. К Пилике у меня лишь интерес... ну, возможно симпатия присутствует. Её худое тело, извивающееся в моих руках, вспыхивающий румянец на щеках когда я зову её по имени – всё это меня возбуждает. Я запутался... — Рен ухватился руками за голову, до боли сжимая волосы в корнях.       Жанна.       Её улыбка, её взгляд, её кожа, её тело, её прикосновения. Он вспомнил, как как-то раз, в школе, в классе девятом, они сбежали с последнего урока в кафе. Там они сидели долго, поедая холодный десерт и сладкое пирожное. Жанна ловко подцепила зубками клубнику и с удовольствием и милым румянцем съела любимую ягоду. Крем, оставшийся на клубнике, испачкал угол её нежных губ. От этого его сердце забилось сильнее, и он робко стёр крем пальцем, после слизывая его со своего пальца. Ровно в тот же день он поцеловал её в первый раз. Это воспоминание разливало тепло по всему телу.       На телефон поступил звонок. Он был быстро сброшен, ноутбук закрыт. Через некоторое время Рен стоял у двери в дом лучшего друга, не решаясь постучать. Мужчина был уверен, что супруга пошла именно сюда, к единственной подруге в этом городе. Пальцы покалывало от напряжения. Как вдруг, дверь открывает жена друга. — Долго ты тут топтаться собрался? Чего тебе надо? — женщина настроена весьма враждебно, скрестив руки на груди и прожигая его злобным взглядом. Эта женщина вызывала в нём двоякие чувства ещё со школьных времён, когда они только перевелись в среднюю школу и знакомились с коллективом. Сначала это было только раздражение от её надменности и стервозного характера, затем это переросло в мимолетную симпатию, – да не узнай об этом Йо – после восхищение её собраностью. Её гнев даже у него вызывал дрожь по коже. — Я за Жанной. — сжимая кулаки проговорил он. — После того, что натворил? Она не хочет тебя видеть, уходи! — сказала Анна, не впуская старого друга в дом. — Может пустишь внутрь? — с надеждой посмотрев на дверь, которую она загородила собой, спросил Рен. — Нет! Я сказала уходи! — котегорически отказываясь впускать его внутрь, она угрожающе сверкнула глазами. — Анна, кто там? — послышался знакомый мужской голос и за спиной женщины появился Йо. — Рен? Друг, какими судьбами? Заходи! Ох, и давно же мы с тобой не виделись! — он мягко отодвинул супругу с прохода, приглошая друга пройти в дом, дабы повспоминать старые добрые времена. — Йо! — возмутилась женщина. — Спасибо, друг. Давно не виделись, как поживаешь? — Рен, стараясь не обращать внимания на недовольную Анну, пожал другу руку и прошёл вместе с ним на кухню. — Да всё по старому! — Асакура махнул рукой, поставив чайник закипать. — Я работаю, Анна с Ханой занимается. Ну а ты как? Что у вас с Жанной?       Решил перейти сразу к делу – неужели Жанна рассказала обо всём, и теперь он хочет услышать это лично от самого Рена, прежде чем устроить свою чертову терапию? Рен сглотнул. — Ты к чему? — Дурачком не притворяйся, Тао, тебе не подходит эта роль. — язвительно выплюнула Анна, пройдя мимо кухни. Йо посмотрел на Рена, а сам брюнет стиснул зубы, чтобы не ответить чего жене друга. Не хочется сковородкой в лоб получить. Да и нервировать друга тоже. — Я очень провинился перед ней, Йо. Словами не передать, насколько я виноват, — Тао склонил голову, не решаясь взглянуть на друга. — А что ты натворил, если не секрет? — Я... — Рен нервничал, что совсем не свойственно ему. — Я изменил ей с сестрой Хоро...       Он признался. Осуждения со стороны шатена не последовало, что свидетельствовало о том, что тот только переваривает услышанное только что. На кухне повисла тишина. — Ты с Пиликой? — будто находясь в трансе, переспросил Йо. — Да. Она устроилась у меня секретаршей. — Ты идиот, — Асакура хлопнул себя по лбу, борясь с одним вопросом: — Зачем? Как же Жанна? — Я дурак, и мне нет прощения... я сам не понимаю, что на меня нашло! Почему я поддался? Но сейчас это не важно – я пришёл извиниться перед Жанной и забрать её и Мена домой. — Ты правда раскаиваешься в содеяном? — за его спиной, как по волшебству, появилась она. С красными от слёз глазами и разводами от туши. — Я не уверена, могу ли я тебе верить? — Жанна, — Рен медленно обернулся, встречаясь с ней взглядом. — Прости меня, пожалуйста. Я не правильно поступил и очень сожалею об этом. Я люблю тебя, правда, очень сильно люблю.       Он встал и подошёл к ней максимально близко, оказываясь прямо перед её глазами. Жанна опустила веки с дрожащими ресницами. Её щеки касается мужская теплая ладонь, стирая бегущие соленые дорожки с нежных щек. Она разрывается между любовью и болью, что он причинил ей. Сердце не выдерживает – она срывается на плачь и кидается в его обьятия. Такие родные, успокаивающие, дарующие гармонию в душе. В такие теплые. Рен прижимает плачущую жену к своей груди, целуя в макушку и моля о прощении. Клянется, что больше такого не повторится, что она та самая единственная и незаменимая. Клянется быть всегда рядом, помогать растить их сына.       Жанна Тао проклинает свою любовь и зависимость этим мужчиной, который способен причинить боль и глазом не моргнуть, смотря при этом собеседнику в глаза. Жанна не хочет его прощать, но без него не может. И они оба благодарны Йо за то, что тот вовремя ретировался с поля брани двух влюбленных, прячась в спальне, где его ждала Анна. — Я люблю тебя, — шепчет брюнет на ухо супруги. — Я тебя прощаю, дорогой, — также прошептала она, прикосаясь к его губам и утопая в своей любви.       Они помирились, и вскоре покинули дом друзей, возвращаясь в своё уютное гнёздышко. Глава семьи стал часто брать выходной, проводя его со своей семьёй. К счастью, от него перестало нести приторным сладким запахом чужих духов, что несомненно радовало саму Жанну.