Общажные будни

У каждого из мемберов было по комнате, но Чонин любил бегать к Сынмину и делал он это тайком. Они оба были омегами, а эта связь была не очень приемлема в обществе. Сынмин заботился о нём при всех, как старший, а по ночам пускал к себе под одеяло, чтобы согреть своей любовью и теплом. Они спали вместе, занимались сексом. Часто омежьим: целовались, обнимались и вставляли друг в друга пальцы. Сынмина чертовски заводили высокие стоны парня. Такие же хрустальные, как его голос. Но иногда Ким доставал интересные игрушки. — Сегодня сядешь на мой член, детка. — Мин не спрашивал, он утверждал, пока Ян садился на его бёдра после долгого рабочего дня. Свет в комнате они приглушили до лилового оттенка, исходящего от единственной настолько лампы. — Он, правда, не настоящий… — Но он твой, — облизывается сладко блондин, закусывая следом губу. Ему уже не терпится. — Ты всё сделал, как я просил? Показывай. — скомандовал Сынмин. Чонин встал с бёдер и принялся расстёгивать ширинку. Ещё утром старший попросил его надеть чёрные чулки с кружевными краями под штаны, в которых он сегодня весь день работал, а также трусики того же цвета, которые сейчас на нём красовались. — Какой молодец. Тебе понравилось? Чонин краснеет и кивает. Его не заставляют ответить словесно, Сынмин прекрасно знает, какой он стесняшка. Он подзывает омегу к себе, помогает снять футболку, но не торопится с трусиками. Он раздевается сам, снимает штаны вместе с бельём и позволяет разглядеть свой начисто выбритый лобок. Затем Сынмин встаёт с кровати, чтобы взять с полки смазку и вытащить из коробки их любимую секс-игрушку — безремневой страпон. У Чонина потекла слюна при виде него. Да, он был без ремней, потому что крепился на зоне бикини посредством небольшого овального наконечника, который вставлялся внутрь омеги-актива. Так удовольствие получали оба. Он смазал нежно-розовый наконечник лубрикантом и вставил в себя, тихо выдохнув. Силиконовый овал упёрся в точку G и теперь давил на неё, при каждом покачивании он получал удовольствие. Сынмин присел на кровать и похлопал по бедру, безмолвно приказывая сесть обратно. Домой, к папочке. Чонин послушно опустился, раздвинув колени. Ким прижал ладонь к его половым губам и почувствовал влагу через кружево. — Ты так этого хочешь, малыш Нини? — проворковал он, продолжая поглаживать чувствительное от ткани местечко. Чонин течёт, смазка сейчас начнёт выделяться сквозь влажную ткань и течь струйками по руке Кима. Он рвано дышит, краснеет и не знает, куда девать руки, поэтому убирает за спину, складывая в локтях, за что старший его хвалит. Сынмин поглаживает и сжимает его ягодицу через кружево второй рукой, пока первой собирает ткань трусиков, чтобы потянуть чуть вверх, сжав налитый кровью клитор, но несильно, чтобы не вызвать лишнюю боль. Тело Чонина прошибает удовольствие. Он старается быть тихим, пока Мин дёргает тканью, нарочно издеваясь. Он же так может кончить ещё до самого интересного. — Я хочу твой член, пожалуйста, — умоляет Ян хрипло. Сынмин не может отказать своему малышу. Он отпускает ткань, расправляет всё обратно и теперь сжимает обе ягодицы. — Потрись о него, дорогой. И Чонин делает. Он кладёт руки ему на плечи и прижимается к фаллосу половыми губами, начинает ездить туда-сюда. Настоящее блаженство. Фаллос ребристый, с венками, красивой головкой. Особенно по ней так приятно проезжаться киской. Местечко, где основание страпона прилегало к лобку Сынмина, было шершавым, с маленькими бугорками, отчего махинации младшего сводили его клитор с ума. Он тоже был готов кончить до самого интересного. Он оттолкнул его, чтобы не закончить раньше времени, и приказал встать на ноги. Смотря на младшего, пальцами он подцепил края трусиков и медленно начал стягивать их. За кружевной тканью потянулась ниточка выделений. Рот Кима наполнился слюной. Нет, съест он его потом. Трусики полетели на край кровати, а Чонин вернулся на его бёдра. Теперь ничто не мешало Киму лапать его ягодицы. — О, боже… — Ян запрокинул голову, когда два пальца старшего проникли во влагалище, но тут же разочарованно выдохнул — проникли они лишь на мгновение и то для того, чтобы собрать на пальцы достаточное количество природной смазки. Омега смазал силиконовую игрушку со всех сторон и только потом насадил на него младшего. Одним движением и по самое основание. Скольжение было настолько потрясающим, что Ян не почувствовал боли, окунувшись в одно только удовольствие. Без растяжки, хотя страпон был немаленьких размеров. Чонин переплетал с ним пальцы и прыгал на нём, как заведённый, пока Сынмин стонал с ним в унисон, потому что игрушка внутри него тоже шевелилась. Она качалась из стороны в сторону, прижимаясь, надавливая на чувствительные точки. Ян поднимался настолько, чтобы в нём оставалась головка, а затем опускался снова, резко, голодно. — Тебе нравится? — Ах, да, боже, да… — стонал Чонин, шумно дыша. Сынмин вдруг прижал его бёдра, вошёл по основание, а затем начал водить его попкой из стороны в сторону. — Так г-глубоко… — Да, милый. А теперь обопрись ладонями о мои коленки. Вот так. Видишь бугорок? Чонин опустил голову и заметил бугор чуть ниже пупка. Это настолько он сейчас глубоко в нём. Ян вцепился в его колени, когда старший сам начал двигаться. Так же грубо, но не быстро. Через несколько толчков он задержался в нём. — Сиди. — Место, лисёнок. — Смотри, что у меня есть. — В руках Ким держал розовый пульт от страпона. Он щёлкнул кнопочкой, и игрушка завибрировала с двух сторон. — Ах… А-а-а-ах! — стоны Нини были сладки, как мёд, он подрагивал, сидя на вибрирующей изо всех сил штуке. Тело само двигалось, поднималось и опускалось, Сынмин никак не препятствовал этому, он лишь положил ладонь на его живот, чтобы прочувствовать, как бугорок ездит по нижней части живота Яна. Его точка G тоже стимулировалась игрушкой, но он был готов кончить только от созерцания картины спереди. Его мальчик в чёрных чулках сидит на его члене и стонет, насаживаясь глубже. — Мх, м-м-м-мф… Ян попытался потрогать себя рукой, но ему отказали в этом. Взамен Сынмин сам начал теребить пальцами его клитор, пока омега не кончил, напрягшись и выплеснув часть вагинального секрета. Ким вибрацию выключил. Жаль, что через этот член он не почувствует, как пульсирует киска его малыша. Он прижал младшего к себе, не выходя из него, прилёг вместе с ним на кровать и заботливо укрыл их обоих простынёй. Они остались так до следующего утра.